Президентская азбука

Антон Буслов

Не каждый правитель достоин того народа, которым правит. Да и не каждый народ заслуживает своего правителя. Можно ли преодолеть всенародную любовь к всенародному избраннику? Как выиграть войну? И что, чёрт возьми, делать с оппозицией? Это далеко не полный перечень вопросов, которые неизбежно возникают перед каждым демократическим диктатором любой страны вне зависимости от формы его правления. «Президентская азбука» – это ответ! Впервые в широком доступе настольная книга Пожизненных Президентов.

Д

— Дурак какой-то, — констатировала Мифлуха, прищурившись и оглядывая скульптуру маленького лысого старичка, сидящего на топчане. Старик был одет в пиджак, из-под которого виднелась водолазка, в одной руке он держал бокал вина, выставив руку так, будто бы приглашал зрителей присесть к нему, а пальцы второй руки свернул в неприличный жест.

— Почему это «дурак»? — заспорила Карин. — Вот тут на постаменте написано: «Основателю нашего государства». У нас что же, основатель, по твоему разумению, — дурак?

Мифлуха огляделась по сторонам — на площади перед Дворцом текла обычная жизнь, люди вяло шатались без дела, в дальнем конце, у стены жалоб кто-то, одетый как Карин, клеил знакомый жёлтый плакат «Мифлуха храпит!». Президент резко обернулась к телохранительнице — та как ни в чём не бывало стояла рядом и играла в электронный тетрис.

— Ну, уж и не умный, коли основал наше государство, да так, что памятник ему водрузили тут ночью, впопыхах даже забыв подписать, как этого лысого развратника звали. Как вот его звали? А?

Карин пожала плечами. Мифлуха окриком остановила мужичка, перебегавшего площадь и старавшегося обойти Президента и её верную телохранительницу по большой дуге:

— Эй, плешивый, любезный мой гражданин-человек! Будь добр, подскажи, как вот этого, — Мифлуха кивнула на памятник, — звали?

— Может… Иван? — уточнил мужик.

— Иван… — глубоко вздохнула Президент и стала снова пристально рассматривать хитрое лицо, отлитое из тёмного металла. — Если это — Иван, то я должна быть Прасковьей…

Мифлуха вздохнула ещё раз.

— Карин, — обратилась она к своей спутнице, — в общем, так: выхода нет, его придётся объявить в розыск. Надо сделать такую бумажку, ну как «Пропал кот, разыскивается», и вознаграждение туда вписать. «Всех, кто что-то знает, просьба сообщить». Ну, ты поняла. Да?

— Хорошо, только я напишу: «Разыскивается особо опасный насильник». Фоторобот и приметы. И вознаграждение. Ты пойми, я знаю наших людей — просто ради денег они палец о палец не ударят, а вот если им светит помочь поймать особо опасного насильника…

— Ты права, — сразу согласилась Президент. — Тем более, глядя на него, я всё больше подозреваю, что ты права во всём. Но это не всё.

Карин в муке закатила глаза к небу.

— У нас будут выборы. Выборы Президента. С утра я начала чувствовать себя недостаточно легитимной, надо переизбраться на какой-то там срок.

— Может, это опять блохи завелись? — озабоченно спросила Карин. — Как в прошлый раз — потравим, вымоем, и всё будет нормально?

— Нет. Выборы! И надо подготовить всякую там компанию, речи, программу. Возьми себе в помощь Марию Стюарт, и вечером займитесь. Через пару дней, чтоб не тянуть, голосуем.

* * *

На утреннем заседании правительства планировалось объявить населению о назначении даты выборов, но Президент сорвала график, неожиданно объявив среди министров конкурс на то, кто лучше спародирует крик дрозда. И только тогда, когда все могли говорить только сорванными хриплыми голосами, порадовала своих специалистов новостью. Телевидение, не дождавшись этого момента, пустило новость обычным порядком, так что на неё никто особого внимания не обратил. Выборы проходили в стране достаточно часто, чтобы не делать из этого трагедии.

— Вот, а что я вам говорила? — уточнила Мифлуха, водя пальцем по жёлтой газете. — Астрологи пишут, что завтрашний день исключительно удачен для выборов нового Президента. Тут же и пометка, что для сельхозработ, отдыха, работы и других дел — день совершенно не пригоден. Я думаю, звёзды с нами. Что скажете?

— В каком плане «нового»? — поинтересовался министр по делам науки, народного просвещения и борьбы с заблуждениями, невысокий старикашка, взятый на государственную службу в первую очередь за седую бороду. Когда Мифлуха назначала министров, он ошивался за окном, собирая пустые банки на стеклотару. Президент заметила его и назначила министром, так как ей показалось, что человек, доживший до таких седин и не заработавший при этом ни гроша, идеально подходит для работы в сфере науки.

Президент подняла тяжёлый взгляд на министра печати:

— Действительно, в каком плане — «нового»?! Я что — набрала проходимцев, да не тех?! Выборы придётся перенести.

— Не надо ничего переносить, — Мария встала из-за стола. — Астролог ошибся, он имел в виду, что день отличный, чтобы переизбрать тебя. Всё, что нам надо — хоть немного явки, с учётом того, что ты наш единственный кандидат, а «против всех» мы запретили… Да ещё за криками дрозда с утра люди не узнали ничего о назначении выборов. Собрать их будет не так-то просто.

— Они что — не любят меня? — удивилась Президент.

— Не то чтобы… — задумчиво сказала премьер-министр. — Просто смущаются в этом признаться письменно.

— Ломаются, значит, — вздохнула Мифлуха, пододвинув к себе золотой глобус, служащий украшением её стола. — Как будто первый раз…

— Не первый, — согласилась Мария. — Но всё же надо дать им чего-то новое. Предлагаю выгнать этих прохиндеев, — премьер обвела взглядом состав правительства, подсунутого ей Мифлухой. — У меня есть настоящий эксперт, который нам позволит что-то спланировать.

— Не возражаю.

Министры с огромным облегчением начали подниматься со своих мест.

— Простите, — почти что пропищал глава Центральной избирательной комиссии, — я должен сделать важное заявление.

Все мрачно уставились на него, а министр науки даже наступил ему на ногу под столом, чтобы тот заткнулся.

— Дело в том, что мне только что поступил полный пакет документов от альтернативного кандидата. И вы знаете, я вынужден, просто вынужден его принять — потому что по ИнТэВэ уже во всю об этом рассказывают, а у нас всё в плане закона так написано, чтобы можно было избираться, — в зале повисла гробовая тишина. — И-и-и… Это не я придумал, это парламент пока ещё не отменил… — извинился глава избиркома.

— Кто? — спросила Президент.

— Вы… Ну, то есть мне кажется, что это вы… но… в купальнике.

На мониторах, расставленных на столе заседаний, загорелись две карточки выдвинутых кандидатов. Сомнений не оставалось — на первой Мифландия Вторая была представлена в каноническом образе в любимом платье со стразами, а на второй — Мифландия Вторая была в купальнике и тянула через соломинку коктейль. Остальные данные, включая место жительства, совпадали полностью.

— Выбирать из двух личностей Мифландии Второй — это и есть истинная демократия, — не отвлекаясь от тетриса, задумчиво сказала Карин Пинк.

* * *

— Так вот, — сказала бывшая государственная преступница Мария, — тут у нас человек-самородок, только не надо задавать ему вопросы. Просто давайте ему сведения, и он вам сам что-то об этом всём расскажет. А от вопросов он перевозбуждается.

— Хо-хо, — заулыбалась Мифлуха. Мария тяжело вздохнула и села за стол.

В зал быстрой походкой вошёл человек в очках и с аккуратно зачёсанными на бок светлыми волосами. Он поставил кейс, раскрыл его, вынул кипу бумаг, закрыл и сел.

— Добрый день, — аккуратно начала Мифлуха.

— День, чисто статистически, достаточно обычный, — парировал гость.

— Я сегодня ела солянку с маслинами, — возразила Президент.

— С косточкой или нарезкой? — уточнил гость и стал что-то рассматривать в своих бумагах.

— А какое это имеет значение? — удивилась Мифлуха, а Мария и Карин одновременно тяжело вздохнули.

— Как это «какое»?! — резко возбудился мужчина, — Те, что с косточкой, производят в Греции и Италии, там же консервируют, те, что резаные — это реэкспорт в другие регионы, сырье уходит на переработку за копейки, а потом за счёт удаления косточки цена увеличивается минимум в полтора раза, при том что снижается масса. Но когда мы говорим о логистике последующего…

— Стоп, стоп, стоп, — прервала гостя Мария. — У нас всё чуть проще: завтра будут выборы Президента.

— Кандидат один — действующий Президент, он пользуется поддержкой административного ресурса, выборы безальтернативны. Но, я думаю, тогда бы вы меня не позвали. Что, появился второй кандидат, самоубийца? Впрочем, тогда бы вы позвали не меня, а значит… У Президента Мифландии Второй серьёзная шизофрения, осложнённая синдромом множественной личности. На фоне диссоциативного расстройства идентичности её вторая личность втайне от первой выдвинула себя кандидатом в Президенты и начала активную избирательную кампанию с целью свержения первой личности. Знаково!

Карин и Мария внимательно посмотрели на Мифлуху, та из-за проявленного к ней повышенного интереса раскраснелась и улыбалась во весь рот, стараясь при этом придать лицу серьёзный вид.

— Активную избирательную кампанию… — не спросила, просто повторила Карин.

— Да-да! Иначе и быть не может, ведь ей нужна раскрутка — её никто не знает, ей надо отделить себя от иной Альтер-личности, обзавестись своими паттернами восприятия и самостоятельно взаимодействовать с окружающей средой.

Карин молча щёлкнула кнопкой пульта, включив телевизор на сверхпопулярном ИнТэВэ. На экране Мифландия Вторая в купальнике давала интервью журналистам.

— Моя оппонентка хочет только одного — оставаться жить во Дворце, вкусно есть и сладко спать. И за это она готова отправить на смерть миллионы невинных и сложить собственную голову! Она и сама не раз признавалась в этом публично.

— А чем вы отличаетесь от неё? — не унимался журналист.

— Мне нужно немного — я хочу оставаться жить во Дворце, вкусно есть и сладко спать — и я готова за это дать миллионам хлеб, работу или что там им ещё нужно, может быть, даже пожертвовать жизнью. И я не раз и не два уже говорила об этом публично.

— Я не очень понимаю…

— Поймите, что я хочу этим сказать, дорогуша, — опять начала Мифлуха в купальнике. — Правят не самые достойные, не самые умные и не самые любимые. Просто среди тех, кто правит, порой попадаются и те, и другие. Правят всегда те, кто хочет делать то, что он хочет, и не делать то, чего не хочет — но принципиально, без компромиссов. Вот я не хочу съезжать из Дворца, и она не хочет съезжать из Дворца. Но она не хочет этого так твёрдо, что готова голову положить ради того, чтобы жить там и дальше — и не только свою, замечу, и не столько свою… Но если для того, чтобы не испытывать проблем с жилплощадью, в будущем вдруг мне придётся дать людям хлеба и зрелищ, то я им дам и то и другое, чего бы мне это ни стоило. Или она, или я — завтра кто-то победит, и это никто не поставит под сомнение.

Карин выключила телевизор, повернулась к Марии и сказала:

— Хо-хо…

— А чего вы, собственно, хотите? — поинтересовался специалист. — В любом случае она будет жить во Дворце, альтернативность выборов повысит явку…

— Но выбирать будут… — начала Мария.

— О боже! — специалист вскочил на стол и заорал так, что на крик прибежал из приёмной Патриарх. — Выбирать будут то конституционное большинство мыслей в её голове, которое в будущем будет править страной!

* * *

Малый государственный совет заседал уже ночью. На нём, кроме Мифлухи, которую на всякий случай связали, присутствовала героиня Первой Иррианской войны Карин Пинк, премьер-министр, она же государственная преступница Мария Стюарт и заместитель главы госбезопасности в должности Патриарха.

— Нужна ли нам революция?! — поставила вопрос ребром Мария.

Мифлуха заулыбалась и, вынув сустав, выпутала первую лапу из надетых на неё Карин пут.

— К чему нам глубокая перестройка страны с одного идиотского пути, родившегося в больной голове, на другой, не менее идиотский, родившийся там же?!

Мифландия Вторая с непревзойдённым изяществом выпутала вторую лапу, затем развязала ноги и булавкой открыла замок наручников, крепивших её к тронному креслу. Потом вынула кляп и сказала:

— Ну, негодницы, после выборов я думаю серьёзно обновить правительство и взять курс на модернизацию!

Карин и Патриарх с двух сторон в прыжке кинулись к выпутавшемуся кандидату в Президенты и схватили её, убегающую, за ноги. После этого в очередной раз беглянку пришлось связывать и сажать на место.

— У неё феноменальная способность выпутываться, выкарабкиваться и сбегать, — констатировала Карин. — Это свойство всех мифлух… Куда её только черти несут?!

— На дебаты, — отплевываясь от кляпа, сообщила Мифлуха. — У нас с ней сейчас будут дебаты. Кто придёт — тот и победит, а мне ещё в купальник переодеться надо!

— Хм… А это мысль, — сказала Мария. — И доставьте уже сюда клетку!

Патриарх вышел в приёмную и вернулся с двумя записками.

— Так, девочки, у меня тут пара новостей… и даже не уверен, какую из них объявить хорошей. Да, Карин, Мифлуха выпуталась уже из наручников, придержи её. Так вот, ваш «основатель государства», Белобородых Иван… — Мифлуха, которой занялась Карин Пинк, громко икнула, — Соломонович. Урождён был в Одессе, бит жизнью и ею же выведен в люди. Привлекался по многим статьям. Будучи деловым человеком, давал взятки, будучи чиновником, брал взятки. Тем самым в жизни соблюдал баланс. Как отмечают доносчики, скульптуру с топчаном он заказал более чем полтораста лет назад с целью отомстить некой А., которая посмела отринуть его ухаживания. Скульптура стояла напротив балкона её дома в Одессе, пока несколько дней назад не была украдена неизвестными. Что же касается постамента… Карин, я умоляю тебя — закрой рот и держи же уже Мифлуху, ведь она почти переоделась в купальник! Так вот, что касается постамента, то он к гражданину Белобородых не имеет никакого отношения — его начали возводить, чтобы поставить памятник Мифландии Второй, но доделать ничего не успели — конец года, деньги на счетах заморозили.

— Так… А вторая новость? — поинтересовалась Мария.

— Вторая новость в том, что рейтинг пляжной версии нашей дорогой… гм… руководительницы растёт как на дрожжах. И наши эксперты полагают: ввиду того что «купальник» сейчас не выступает с интервью, основная причина роста её рейтинга — постоянное тиражирование в записи речей нашей старой доброй Мифлухи по телевидению. Работает старое золотое правило — «смолчи — за умного сойдёшь». «Купальник» молчит — и на фоне «говорящего платья» все начинают считать её умной.

— Дать слово оппозиционной Мифлухе, чтобы дискредитировать её её же предвыборными обещаниями! Гениально! — сказала в сердцах Мария. — Патриарх, даже не знаю, чем тебя отблагодарить!

— Деньгами, можно акциями. Но лучше деньгами, золотом, драгоценными камнями… Лучше всего чем-то, что подлежит свободному обмену с Иррианией… — начал монотонно по памяти перечислять Патриарх, но потом поднял глаза на Марию и осёкся.

* * *

На дебатах Мифландия Вторая сидела в одной клетке с памятником гражданину Белобородых. Дверь клетки была открыта специально, чтобы смутить Мифлуху. Она, привыкшая отпирать и выпутываться, никак не могла взять в толк, как можно сбежать из открытой клетки — в чём здесь обман. От этого непонимания кандидат в Президенты, облачённая в купальник, сильно страдала.

— Либеральная идея во мне жива, — обратилась она к Белобородых, — и ты сам видишь, что мы с тобой — простые основатели государства — сидим в клетке. Дверь её открыта — и, казалось бы, выходи, делай что хочешь! Но мыто знаем, всей своей головой знаем, что это обман. Ты сидишь тут из-за бабы, я сижу здесь за идею. Я, конечно, могла бы выйти… — Мифлуха с ненавистью посмотрела на открытую дверь, за которой толпились корреспонденты ведущих изданий и телеканалов, — но только если эти гады закроют наконец эту проклятую дверь!