Весёлые истории

Антон Аренс

Всё, что описано на страницах сборника, могло произойти с каждым, но произошло с автором или в его присутствии, о чем он и поведал в своих рассказах. Кафе, рестораны, продовольственные магазины, службы быта и даже московский метрополитен стали театральными подмостками, на которых сама жизнь разыграла свои весёлые постановки.

Однажды утром

Утром, чуть позднее восьми утра, я вышел из подъезда и с наслаждением сделал глоток прохладного осеннего воздуха с ароматом влажной листвы. Я было собрался сделать второй глоток, но был остановлен красноречивыми жестами соседа по дому — юного пенсионера. Мужчина лет шестидесяти пяти категорично махал мне, останавливая моё дальнейшее движение.

— Чем могу помочь? — поинтересовался я.

— Мелочи на пиво не найдется? — спросил он.

Он так спросил, так смотрел на меня, что было совершенно очевидно, что ему очень надо. Ну как откажешь? Я открыл кошелек и честно поискал в нём мелочь. Сейчас, когда кругом оплата карточками, я даже не был уверен, что у меня есть какие-либо наличные. Мы вместе исследовали бумажник и обнаружили в нем только одну купюру в тысячу рублей.

— Я такую не возьму! — отмахиваясь от купюры, как от демона, сообщил мне мужчина.

Я и не предлагал ему таких денег, конечно, но был удивлён такой его принципиальностью в данном вопросе.

— Может, вам на карточку перевести? — поинтересовался я, желая все-таки помочь жаждущему в пустыне.

Он отрицательно замахал головой.

— Но у вас должна быть карточка Сбера хотя бы, пенсию же получаете? — настаивал я.

Он положительно закивал головой.

— Так давайте переведу! — уже взмолился я.

Он снова отрицательно замахал головой, показывая указательным пальцем вверх.

— У жены, — подавленным голосом произнес он «приговор по переводу».

Наступила неловкая пауза.

— Дай тыщу, вечером отдам! — вдруг выпалил он, протягивая мне свой паспорт и, видимо, понимая, что в восемь утра может и не представиться другого шанса выпить пива.

Э-э-э-э-эх! Дал я ему тыщу, паспорт не взял, конечно, включил музыку в наушниках и зашагал навстречу новому дню.

Вечером, возвращаясь домой, встречаю его вновь — глаза горят, настроение прекрасное, походка неровная. Залезает в карман, достаёт две купюры по тысяче рублей. Одну отдаёт мне, долго смотрит на вторую, вертит в руках, аккуратно складывает вчетверо и снова разворачивает. Вздыхает и протягивает мне.

— Зачем? Вы же только тысячу брали! — говорю я, отклоняя его предложение.

— Ты завтра пойдешь куда утром? — спрашивает он.

— Пойду, в бассейн, — отвечаю я.

— Вот и дашь мне на пиво, а то у меня жена отберет! — радостно произнёс сосед. — Только скажи, что я тебе их вчера дал, а то я могу забыть или не поверить.

Тут я понимаю, что та тысяча, что была у меня в кошельке, тоже его, просто я забыл, что он мне её дал вот так же, как-то вечером, встретив около дома. «На пиво завтра попрошу, придержи у себя», — сказал он мне еще до всеобщего карантина. А я и забыл.

Возвращаю ему тысячу, что он мне отдал, со словами, что это тоже его, просто я забыл, давно это было.

Он посмотрел на меня, на эту тысячу, что я ему протянул.

— Раз мы с тобой оба забыли про эту тысячу, значит, у нас с тобой её нет, так? — спросил меня он.

— Так, — ответил я.

— Значит, отдай её тому, кому она будет нужна! — сказал он и протянул мне вторую купюру. — А эту завтра мне, не забудь! — сказал он и растворился в вечернем влажном воздухе, оставив после себя лишь шлейф сложных выдержанных спиртов.