Тысяча и один гром

Антон Алеев

Роман написан в не совсем обычном формате коротких рассказов, которые автор называет рассказиками. Это истории из детства и ранней юности главного героя, случившиеся в 70-80-е годы прошлого столетия. Дружба, рыбалка, спорт, дворовые игры, школа, творческие увлечения – всё перемешано в яркую мозаику воспоминаний о той эпохе. Повествование щедро пропитано иронией, юмором и теплой, иногда грустной ностальгией по тем романтическим временам.

Волосы

Пришло время, когда мы стали фанатами рока. Почти как у Довлатова, где все поголовно читали Кафку¹³, у нас в классе народ одномоментно увлекся тяжёлой музыкой. Даже девчонки пытались следовать модному тренду. Они клянчили переписать группу «ассерт»¹⁴, вызывая наш уничижительный смех, потому что каждый уважающий себя хэвимэтлфан¹⁵ знал, что правильно нужно говорить «экцепт».

Рок звучал везде.

На каникулы в Верхотурье я брал с собой портативный магнитофон «Весна-205-1» и гонял по нему музыку, от которой дурели коты, а баба Аня потихоньку крестилась на старое трюмо, где я обычно располагал свой агрегат. Но плоды музыкального просвещения, носимого мной в массы, всё же, не пропали втуне и в провинции. К концу моих каникул хозяин дома, отчим моего отца, Иван Гаврилович (грузный и вечно хмурый человек с кустистыми бровями, представитель «старой закалки», привыкший, что перед ним заискивают и лебезят) ходил по комнатам и машинально бурчал под нос слова песни: «Это рок!.. Рок!.. Рок!.. Гхм… М-да…». Половицы под его ногами жалобно поскрипывали.

Нам ужасно хотелось стать такими же крутыми чуваками с гитарами, как на постерах. Один мой друг, совершенно далёкий от музыки, внезапно записался на курсы игры на гитаре. На вопрос: «Зачем?», он небрежно ответил: «Просто гитаристов бабы любят». Действительно, возразить на этот аргумент было сложно.

Однако мы, с небезызвестным уже Саней Ломовым и ещё одним моим одноклассником, Олегом Соломиным, решили пойти другим путём. Научиться мы рассчитывали самостоятельно по замызганному самоучителю, но это было не главное, главное, нам требовались настоящие инструменты, и мы принялись мастерить электрогитары.

К большому всеобщему удивлению, где-то через пару лет, мы действительно умудрились собрать нечто очень отдалённо напоминающее «Fender»¹⁶, но пока же получалось у нас не очень. Помню, после дикого по накалу и затраченному времени периода выпиливания из доски фигурной деки, я покрасил заготовку чёрной краской, которую моя мать где-то достала, якобы, «по блату». Она сказала, что цвет этой краски «необычайно насыщенно чёрный». Цвет действительно выглядел неплохо, но после того, как краска высохла, выяснилось, что она чудовищно липнет, и мало-мальски комфортно играть на такой гитаре не представлялось возможным.

Отец Соломина был в прошлом барабанщик, и в гараже у него стояла настоящая малая ударная установка. Когда Олег невинно поинтересовался, можем ли мы её забрать для своих целей, его отец ответил так:

— Г-головы от-ткурчу и з-засуну куда-н-нибудь.

Надо сказать, что он очень сильно заикался. Однако все без исключения матерные слова произносил чисто.

Но мы не стали переспрашивать, чтобы ещё раз в этом убедиться.

— Надо её просто забрать из гаража, да и всё, — предложил Саня на последующем совещании.

— Представляю, как мы будем смотреться в автобусе с барабанами, — скептически заметил я.

— Да почему в автобусе-то? На машине отвезём.

Мы с Олегом вопросительно вскинули вверх брови.

— У меня батя ключи на тумбочке оставляет, — беспечно сказал Саня. — Пока он в воскресенье будет спать, мы всё перевезём.

— А ты водить, что ли, умеешь? — вполне резонно усомнился Олег.

— А чё там водить-то? Мне батя давал в Дисподзиновке рулить.

Установку решили пока спрятать у соседа Соломина по парте — казаха Ермека Четвергова. Мы пообещали, что он будет у нас барабанщиком в группе (хотя до этого он видел ударную установку только по телевизору), но для этого надо на время приютить у себя этот музыкальный арсенал. Он согласился.

В час икс мы встретились у гаража, где стояла «копейка»¹⁷ Саниного отца.

Шура смело открыл ворота и сел за руль.

Потом завёл машину.

Потом начал выезжать задом из гаража. Четыре раза машина глохла, но на пятый, всё же, почти выкатилась наружу. Когда самое сложное было позади, Саня, зачем-то, резко вывернул руль и раздался душераздирающий кратковременный скрежет.

Мы оцепенели. У Олега пошло красными пятнами лицо, а Ермек принялся икать.

Саня с побелевшим лицом вышел из машины и склонился у переднего бампера.

Не знаю, как так случилось, но на отполированной хромированной загогулине бампера не осталось даже царапины! Шура задел им левую воротину, но ни на ней, ни на машине, не осталось и следа. Мы шумно выдохнули, но потряхивало нас ещё долго. Дальнейшее перемещение ударной установки, к нашему удивлению, произошло без эксцессов. Самое забавное, что в будущем никто из нас так и не стал музыкантом даже на любительском уровне. Никто, кроме… Ермека, который какое-то время даже профессионально барабанил в одной известной омской рок-группе.

Но, как вы сами понимаете, гитары и барабаны для успешной группы — это далеко не всё! Ещё одним существенным слагаемым успеха являлись волосы. Да-да! Стоило взять плакат с изображением хэви-метл-группы и посмотреть на совершенно роскошные патлы любого из музыкантов, как становилось понятно, что это один из главных атрибутов популярности. Эта деталь — длинные волосы — являлась совершенно необходимым аксессуаром. Надо ли говорить, что мы тут же принялись отращивать свои вихры. Получалось, конечно, не совсем так, как хотелось. У нас ведь не имелось в штате стилистов и личных парикмахеров. Никто не укладывал нам причёски и не брызгал на них специальными составами. Мы просто пустили это дело на самотёк.

Вскоре мы представляли собой довольно живописную компанию: у Сани отросли жидкие светлые патлы, и при виде со стороны, создавалась впечатление, что он напялил на голову старый потрёпанный карнавальный парик; у Олега волосы легкомысленно кудрявились и вместо стильного опадания вниз, росли вверх и в стороны, всё больше напоминая среднего размера гнездо; у меня же выросла чудовищная густая чёрная грива, которая сконцентрировалась почему-то в основном на затылке.

Однако, нам казалось, что мы втроём производим неизгладимое впечатление. Может, мы его и производили, только впечатление это было не совсем такое, на которое мы рассчитывали.

Апогея наша неоднозначная ситуация достигла, когда я в выходные отправился с отцом на рыбалку. Удили мы в этот раз на большой загибающейся косе. Процесс проходил штатно, клевал мелкий чебак и ёрш. Вскоре на начало косы высадилась группа пацанов подросткового возраста, они больше галдели и распугивали рыбу, чем макали поплавки, и мы ушли от них подальше, на самый край. Но это не помешало мне явственно услышать одну фразу.

— Давай быстрее туда, занимай рогатины, — говорил один пацан другому, показывая пальцем в нашу сторону, — вон туда, где девка с отцом рыбачила!

Хуже оскорбления придумать было невозможно — из-за гривы они приняли меня с такого расстояния за девчонку!

Что произошло дальше на рыбалке, я уже не помню, но что могло быть там интересного после такого?

Но зато хорошо помню, что на следующий день я пошёл в парикмахерскую и безжалостно постригся под «канадку»¹⁸.

Примечания

13

Имеется в виду рассказ Сергея Довлатова «Хочу быть сильным».

14

Немецкая хэви-метл группа «Accept». В те годы был крайне популярен их альбом «Metal Heart» с запоминающимся вокалом Udo Dirkschneider.

15

В широком смысле поклонник музыкального направления Heavy Metal Rock. Было еще очень много специфических «тяжелых» поджанров.

16

Знаменитая фирма, специализирующая на изготовлении гитар и других музыкальных инструментов. Школьники вроде нас могли стать обладателями продукции «Fender» только в одном единственном случае. Во сне.

17

ТАЗ, в смысле ВАЗ-2101.

18

Короткая стрижка под мелкий бобрик. Не путать со стрижкой «под горшок».