Один шаг до любви

Анна де Пало, 2016

Предательство Марисы Дэниели едва не погубило спортивную карьеру Коула Сиренгетти. И все-таки он стал известным хоккеистом. Прошло пятнадцать лет, Коул ушел из большого спорта из-за травмы, теперь он – президент семейной строительной фирмы. Мариса – преподаватель в школе, которую они с Коулом когда-то окончили. Однажды она обращается к нему с просьбой участвовать в сборе денег на строительство нового спортивного зала. Однако Коул не забыл ее предательства и, с ледяным холодом во взгляде, отвечает ей отказом. Вскоре он узнает причину неблаговидного поступка Марисы и прощает ее. Недаром говорят, что от ненависти до любви – один шаг…

Глава 3

Коулу пришлось ждать неделю, прежде чем припереть брата к стенке: у Джордана было три игры на выезде. Но Коул рассудил, что для решающего разговора вполне подойдет родительский дом. Выходя из «ренджровера», Коул поднял голову и взглянул на затянувшие небо тучи. Что же, погода соответствовала его настроению.

Не увидев машины Джордана на кольцевой подъездной дорожке, Коул объяснил себе, что брат скоро приедет. Джордан ответил на его эсэмэс и согласился с тем, что им нужно вечером встретиться в родительском доме, проведать родителей. Так что Коул скоро испытает благословенное облегчение, избавившись от раздражения, которое мучило его всю прошлую неделю. Мариса и брат? Только через его труп.

Коул направился ко входу. Дом Сиренгетти был выстроен в стиле средиземноморской виллы, с красной черепичной крышей и белыми стенами. В теплые месяцы здесь зеленел роскошный сад, гордость и радость его матери, которым занимались она и ландшафтный дизайнер. По мере того как рос бизнес Сержа, родители Коула перебирались в дома побольше. Переезд на эту виллу был завершен, когда Коул учился в шестом классе. Серж выстроил дом достаточно большой, чтобы хватало места для всей семьи, а также приезжавшим в гости родственникам.

Коул стиснул зубы. Нужно предупредить Джордана на случай, если Мариса придет и к нему. Брат должен понять, что Марисе доверять нельзя. Пусть она сильно изменилась за эти годы, но Коул рисковать не желает. С другой стороны, если Мариса блефовала, утверждая, что попросит Джордана, тем лучше. Так или иначе, Коул сделает все, чтобы она оставила их в покое.

Воспоминания терзали Коула с тех пор, как Мариса снова появилась в его жизни. Да. Он многое принимал как должное, пока учился в «Першинге»: положение первого игрока, популярность у девушек и финансовая обеспеченность, позволявшая ему учиться в частной школе. Все же он постоянно ощущал давление. Необходимость играть лучше всех. Необходимость опередить самого себя — на льду и вне его. Он сам подготовил свое падение, пытаясь превзойти самую блестящую игру, самую остроумную проделку, самый последний сексуальный опыт.

В школе Мариса находилась вне его круга, но, по его мнению, вполне могла туда попасть. По крайней мере, Коул так считал. Но потом она предала его.

Честно говоря, ему не понравилось, когда Джордан пытался обаять Марису в боксерском зале. Но все потому, что ему неприятно было видеть, как брат делает ту же самую ошибку, которую сделал когда-то он. И это не имело ничего общего с ревностью. Тот школьный секс был слишком давно. Больше он не поддастся ревности. Мариса — женщина привлекательная. Но он достаточно взрослый, чтобы знать, куда может завести человека чистая похоть.

В бытность хоккеистом-профессионалом он всегда имел успех у женщин. Но со временем это стало терять для него смысл. Когда Джордан вступил в НХЛ, Коул прочитал брату лекцию о соблазнах, ждущих профессиональных спортсменов, и о том, чем могут отозваться деньги и слава.

Конечно, теперь Джордан стал опытным профессионалом. Но Мариса сочетала в себе тайну и неодолимое влечение.

Кому знать, как не ему?

Коул напрягся, вспомнив, как легко Джордан был готов поддаться ее чарам на прошлой неделе. К счастью, с тех пор Джордан играл на выезде и, как надеялся Коул, был слишком занят, чтобы увидеться с Марисой.

Коул открыл незапертую входную дверь и вошел. В уши ударили звуки «Открываем в Венеции». Неужели мать играет все песни из «Целуй меня, Кэт» Коула Портера. Она так любила этот мюзикл, что назвала первенца в честь легендарного композитора.

Коул подумал, что его жизнь не нуждается в саундтреке, и меньше всего в саундтреке мюзикла, основанного на шекспировском «Укрощении строптивой». Все же было это совпадением или вселенная посылает ему сообщение? У него почти столько же шансов укротить Марису, сколько вернуться в профессиональный хоккей. Не то чтобы он намерен попытаться. Коул только хочет сделать все, чтобы и он, и все остальные Сиренгетти были вне досягаемости Марисы.

Он прошел вглубь дома, где нашел мать в огромной кухне. Как обычно, в доме пахло цветами, аппетитными ароматами и… семейным долгом.

— Коул! — воскликнула Камилла. — Приятный сюрприз, caro!

Мать с детства учила английский, но все же говорила с акцентом и пересыпала английские слова итальянскими. Она встретила Сержа и вышла за него замуж, когда он отдыхал в Тоскане, а она была двадцатиоднолетней портье в отеле. Прежде чем Серж выписался из отеля, чтобы навестить свою большую семью в помешанном на хоккее регионе к северу от Венеции, между ними разгорелся роман.

— Привет, ма!

Коул стащил ломтик жареного кабачка из миски на кухонном островке с мраморной столешницей.

— Где па?

— Отдыхает, — отмахнулась она. — Сам знаешь, все эти посетители утомляют его. Сегодня приходили домработница, сиделка и физиотерапия.

— То есть физиотерапевт?

— Я так и сказала, разве нет?

Коул не стал ее поправлять. Мать делала позднюю карьеру в качестве ведущей местного кулинарного шоу. Зрители, которые писали ей, обожали итальянский акцент, а телевизионное начальство считало, что это привносит оттенок подлинности в ее шоу. Для Коула это была всего лишь еще одна красочная сторона его любимой, но странноватой семьи.

— Ты раньше меня добрался до еды. Уже пробовал ньокки?

На кухне появился Джордан. Должно быть, он подъехал сразу же после Коула.

— Откуда ты знаешь, что мама приготовила ньокки?

Джордан пожал плечами.

— Я послал маме эсэмэс. Она решила испытать рецепт, чтобы предложить на следующее шоу, а мы — подопытные кролики. Клецки с ветчиной прошутто, салатом эскариоль и томатами.

Камилла просияла.

— Я уже говорила вам? Название шоу изменится. Теперь это «Ароматы Италии с Камиллой Сиренгетти».

— Потрясающе!

Джордан наклонился и чмокнул мать в щеку.

— Поздравляю, ма, — кивнул Коул. — Скоро ты переплюнешь Лидию Бастианич.

— Мое имя в названии! — радовалась Камилла. — Здорово, нет?

— Еще как здорово!

— Но мне нужно привлечь новых гостей, — нахмурилась Камилла.

— Разве это не работа редактора программы?

— Это мое шоу.

Джордан сделал предостерегающий жест.

— Ма, вспомни, как ты пригласила меня в прошлом году. Из-за меня ты сожгла лук, который пассеровала. А когда пригласила Коула, он вел себя ничуть не лучше.

С точки зрения Коула, он и Джордан чего-то стоили в смысле сексапильности, но шоу матери никогда не привлекало красавцев-спортменов.

Прежде чем он предложил снова принести себя в жертву на алтарь материнской карьеры в шоу-бизнесе, Камилла шагнула к холодильнику.

— Мне нужен кто-то новый.

— Я брошу клич в «Рейзорсе», — пообещал Джордан. — Марк Беллини любил готовить. А может, другой член команды предложит кого-то, лучше орудующего ножом и поварешкой, чем на льду.

— Кстати, насчет льда, — обратился Коул к брату. — Прекрасно играли вчера. Ты бы забил еще один гол, если бы Пелтер не подсек тебя в последнюю секунду.

— Он весь сезон был чирьем в заднице, — проворчал Джордан и, убедившись, что мать не подслушает, шепотом добавил: — Парню давно нужно с кем-то переспать.

При упоминании секса Коул скрипнул зубами.

— Мариса Дэниели связывалась с тобой?

Джордан окинул его оценивающим взглядом:

— Почему ты спрашиваешь?

— Ей по-прежнему нужна подопытная свинка для сбора средств. И насколько я понимаю, ты как раз подойдешь.

Губы Джордана дрогнули.

— Иногда не так уж плохо быть подопытным животным. Но она хотела тебя.

— Я сказал ей «нет».

— Достойная стойкость. Парни в раздевалке обязательно впечатлятся.

— Я прошу тебя отказать ей.

— Такого вопроса не возникало.

Коула это порадовало.

— Она не пыталась поговорить с тобой?

— Нет. И перестань видеть во мне приманку. Я ей не подхожу. Есть кое-что другое, что ты найдешь куда более интересным.

Конец ознакомительного фрагмента.