Легенда о Восставшем

Анна Фирсова, 2023

Слыхали ли вы легенду о восставшем?Ещё нет… О, счастливые! Не знаете дней траура всего Андеадлинга, окутанного тьмой, мраком и несчастьями. Мальчик, что не оборотень и не маг, именуемый больсетмафом, умер. Но алчность и страсть вкупе с волшебным эликсиром пробудили его из Ада, обрекли на страдания как его, так и жителей города.Рвать. Метать. Крушить. Уничтожать всё живое на своём пути и идти по головам для достижения своей могущественной цели, о которой знает только он сам. Ненасытное чудовище без чувства сострадания и человеческих эмоций.Десять лет назад всеобщими силами жителей монстр был повержен, и в Андеадлинге снова воцарились мир и благодать.Но так ли прочны "путы", связавшие демона?История повторится вновь. Тьма подкралась слишком близко.

Глава VII

Вечером, после окончания мастера-класса Лулу была удивлена тому, что Майк поджидал её у школы. Он переводил взгляд с часов на двери здания, словно ожидая увидеть именно Лулу. Его бледное лицо засияло, когда девушка появилась на улице.

— Здравствуй ещё раз. Ты ждёшь меня?

— Да. Пошли смотреть квартиру.

— Сегодня? — Лулу с сомнением покосилась на школу.

— А чего нет? Время-то ещё детское. Верну тебя до темноты, если что. Или сгоняю за вещами, — Майк подмигнул, но Лулу оставила это незамеченным. — Если хочешь — на закате можем заглянуть к Фениксу на его ритуал. По крайней мере, это будет красиво.

— А не страшно?

— Боишься, что цыгане украдут? Ха-ха! Не переживай, я им не позволю.

Когда ребята подходили к многоэтажке на Морской Авеню, Лулу с удивлением отметила, что она ей знакома.

— Кажется, ты живёшь в одном доме с Крисом.

— Правда? Вот это поворот. — Казалось, Майка это несильно обрадовало. Парень погрузился в свои мысли до самого порога.

По крайней мере оказалось, что волшебник жил на несколько этажей ниже одноклассника. Крис жил почти на последнем, двадцать шестом, а Майк — гораздо ниже, всего на двенадцатом. Когда они вошли в квартиру, волшебник тут же отдёрнул шторы и распахнул окна, впуская лёгкий ветерок в свою скромную обитель. Впрочем, не такой уж скромной она была. Квартира была студией, но очень просторной, с грамотно разделёнными перегородками зонами. Здесь имелась простая, но современная мебель, техника и большая кровать, располагавшаяся на платформе. Одна. Лулу неровно вздохнула.

— Майк, нет.

— Что «нет»? — волшебник, подходивший было к ней с улыбкой, снова стал серьёзным.

— Я не перееду к тебе. Кровать… всего одна.

— Лулу, — Майк округлил глаза, — это нормально совершенно. Мы ведь пара. Я ведь не предлагаю тебе какие-то действия, к которым ты пока не готова.

— К этому я тоже не готова.

— Э-э-э… ладно, я куплю ещё одну кровать. О, а ещё диван умеет раскладываться. Если хочешь, я буду спать на нём, а тебе уступлю кровать.

— Вижу, ты очень хочешь, чтобы я переехала к тебе. У тебя душно. Есть что-то попить?

— Сейчас.

Майк залез в холодильник и принялся шуршать и постукивать стекляшками.

— «Ядочогу»²⁴, «Бабл Бист»²⁵ или простую колу?

— Пожалуй, колу.

Странные напитки, продающиеся только в Андеалинге не то, чтобы не нравились Лулу, скорее она просто не рисковала пробовать что-то новое, неизведанное. Даже если это пьёт Майк.

— И всё же ты очень хочешь, чтобы я переехала к тебе, — продолжила Лулу, когда Майк поставил перед ней стеклянную бутылку, покрытую водяным паром из-за холода. — К чему такая спешка?

— Я просто не хочу тебя потерять.

— Потерять? Но я же и так никуда не убегу, — девушка ухватилась за плотную красную крышечку и изящно с лёгким треском откупорила напиток. Лёгкий пар вышел из бутылки, ударив в нос освежающим ароматом. Майк вздохнул и потёр лоб, собираясь с мыслями.

— Ты-то никуда не убежишь, а вот я… — сказал парень куда-то в сторону. — На самом деле, я не очень хороший человек, — он бережно сжал руку ундины. — Вернее даже будет сказать, что очень плохой.

В эту секунду зазвонил мобильник. Майк закатил глаза и, не выпуская руки Лулу, полез в карман. Отобразившийся на дисплее номер, явно вызвал у него беспокойство. Майк тут же встал и снял трубку.

***

Звонила мама. Это было удивительно и волнительно одновременно. Ещё весной Майк бы сбросил номер. Неужели его подкупили деньги?

— Привет. Звоню сообщить тебе приятную, ну, или не очень новость. Царь Ланкастер скончался сегодня утром. Похороны состоятся завтра.

Майк молчал, не вешая трубку. В миг перед его глазами пронеслись все возможные варианты дальнейшего развития событий. Он никогда не симпатизировал царю Хандроза, даже, можно сказать, ненавидел, но эта новость потрясла его.

— Алло, ты там живой вообще сам?

— Да, — голос прозвучал хрипло, отрешённо.

— Вот и славно. Сегодня вечером по телевизору у вас транслировать будут по всем каналам это событие. К нам репортёры приезжали. Возможно, ролик уже есть в интернете. Я такая убитая, просто нет слов! Ведь ещё совсем недавно…

Голос Нэнси оборвался, но Майк её и так не слушал. «Убитая она, ага, как же. Только и ждала, когда старик окочурится».

— Ладно, в целом я больше ничего не хотела сообщить, поэтому кладу трубку. Я ещё позвоню. Когда-нибудь.

— Кто это был? — спросила Лулу, опрокидывая бутылку, чтобы последние капельки стекли со дна.

— Ма… Царица Хандроза.

— Ого, а что она вдруг? В смысле, ну, это нормально, что она тебе звонит, ты ведь её сын. Чёрт, я никак не могу привыкнуть к этому.

— Ланкастер помер.

— Ой… как неожиданно. Хотя ожидаемо, но… — Лулу умолкла. Не самый лучший момент для болтовни. — Но вообще, не то, чтобы я радовалась, конечно, но мы ведь его никогда не любили. Мы — это Дельта и Андеадлинг, все их жители. Вольф, он же вроде более миролюбивый, а значит не будет объявлять войну.

— Вот только ему тринадцать, и он пока не может вступить в свои полномочия. Ни он, ни его жена.

— А кто же тогда…

— Нэнси. Она добилась, чего хотела. Теперь власть в её руках. Она официально стала регентом при новом юном царе.

— Но ведь Вольфу тринадцать, а не три. Он повзрослеет и взойдёт на трон.

— Да, но до этого ещё дожить надо. Ему.

— Ты думаешь, что…

— Я уверен, что она приложила руку к кончине Эдмонда Ланкастера, — Майк присел напротив Лулу и снизил тон разговора. — Я кое-что видел. Никому пока не рассказывал. Макгроу, которого, как мы думали, казнили, на самом деле жив и пособляет Нэнси. Я видел его и даже обмолвился парой словечек.

— Ох, да ладно! — Лулу прикрыла рот руками. — Но как это возможно? Ведь мы с тобой видели ролик. Там голова по эшафоту катилась, кровь. Тело потом в яму бросили в снегу.

— У меня два варианта. Первый — смерть была инсценирована. Ланкастер таким образом хотел запугать народ, притом не свой, а наш. Мол, он беспощадный и, если нападёт, то нам всем не поздоровится. Второй вариант — его оживили.

— Но это же невозможно. Ни одно средство пока не смогло вернуть умершего к живой форме.

— Почти. Живительный эликсир в купе с руной жизни. То, над чем работал мой отец.

— Но у него ведь не вышло. Он изготовил столько образцов, совершил столько экспериментов, но в итоге ни один не привёл к нужному результату.

— Кроме одного. Последнего перед заключением. Образец номер шестьсот шестьдесят шесть. Ты слышала когда-нибудь легенду о Восставшем?

Лулу покачала головой, и Майк продолжил:

— Это не легенда. Это реально существующая личность. Мой единоутробный брат по матери.

— То есть, он умер, и твой папа… оживил его?

— Да, и это сработало. Думаешь, папу бы посадили просто так? Без веских оснований? Он работал с насекомыми, максимум с мелкими грызунами и никогда не переходил на человекоподобных. Но Тобиас… он любил его как собственного сына. И когда легавые ворвались в наш дом и атаковали Тоби…

— А почему они ворвались в ваш дом?

— Криминал. Тобиас сделал что-то очень плохое. Я этого не помню.

— Тебе было четыре, так?

— Да. Карл, ни слова не говоря, взял всех нас и отвёл к соседям через окно, пока эти уроды ломали нашу дверь. Тобиас оказывал сопротивление, но они подстрелили его. Я слышал только крики отца. Когда мы вернулись спустя день, отец сидел в подвале и работал с эликсиром. Он никого не впускал и не хотел ни с кем разговаривать. Карл сказал, что это нормально, мол, у него потрясение, и поэтому папа ушёл с головой в работу. Я тогда ничего не понял. Я даже не понял, что Тобиас умер. Потому что через неделю он пришёл к нам домой.

Он ни с кем не разговаривал. Молча достал пачку хлопьев из кухонного шкафчика и высыпал себе всё в рот. Меня тогда это рассмешило, а он… — Майк замялся. Лулу обратила внимание, как трясутся у него руки. Волшебнику было нелегко вспоминать этот эпизод. — Он принялся меня душить. Прижал к стене и начал давить на горло, пока в глазах не потемнело. Отца и Карла не было дома, а мелкие… что с них взять?

— Но ты же живой. Что произошло?

— Он отстал от меня. Вышиб дверь и умчался куда-то. Всё, что я мог делать — это реветь в три ручья. Сейчас стыдно. Тогда — ни капельки. Отец вернулся домой и сразу же спросил, где Тобиас. Когда я, хныча, рассказал ему, что Тоби сбежал, папа не на шутку разозлился. Схватил телефон, так что чуть провод не оборвался, позвонил и в полицию, и в скорую, и в морг. Но на самом деле всё, что ему требовалось — это включить телевизор. Потому что уже везде передавали, как ненормальный псих крушит город.

— Всё было настолько плохо? Или СМИ, как всегда, всё приукрасили?

— Скорее даже наоборот смягчили. Улицу, соседнюю с нашей школой знаешь? Вот её не было. Всё выглядело так, как сейчас выглядит Мёртвый Квартал Андеадлинга. Все дома разрушены, много погибших. Он ломал всё, что видел. Вообще всё. Если видел воду, она становилась неспокойной. Море размыло пляж, все гидранты были сорваны, вся земля ходила ходуном, асфальт расходился и ломался с треском. Машины взрывались и газовые трубы тоже. Жуткое зрелище. Много крови, слёз, страданий. А на его лице — ухмылочка. Когда он наигрался с городом, пошёл в лес, к оборотням. Круг в деревне сифов помнишь? Выжженная земля, всё вот это.

— Да-да, помню.

— Вот представь, что вся западная часть леса в таких кругах. И деревьев нет, одни угольки. Ни живности, ни птицы, ни цветов. НИ-ЧЕ-ГО. Одна разруха.

— В это сложно поверить. Безмолвный лес такой цветущий.

— Он восстановился с людской помощью. Но тогда всё выглядело страшно.

— А почему Тобиас так взбесился? Это эликсир на него подействовал?

— Скорее то место, где он побывал. После смерти Тоби не стал призраком, как, например, Карл или Рубина. Он отправился в Адскую часть Замирья.

— Он демон, — ужаснулась Лулу.

— Да. Самый настоящий. Папа не учёл этого, когда разливал на его могиле эликсир и когда выкопал труп, а потом влил несколько капель в рот. Он призвал демона против его воли. Мало того, что Тобиас при жизни был очень силён. После Ада его сила утроилась. Не было ни одного существа из смертных, готового ему противостоять. Я не уверен, что и сейчас есть.

— То есть, он ожил, а потом что? Где он сейчас? Его вернули в Ад?

— Спецслужбы пошли на хитрость. Они обманом заманили его в своеобразный капкан. Уж и не знаю, где они нашли столько калифорния. Этот металл стоит до десяти миллионов долларов за грамм! Из него сделали своеобразную клетку для Тобиаса. Он не мог из неё выбраться. Потому что энергия, заключённая в этом металле, отбрасывала Тобиаса, она не позволяла ему что-то делать. Погнуть, например.

— Почему?

— Его энергия сравнима с энергией ядерного реактора. Видимо, даже демоны немного, но боятся радиации. Они могут с ней справляться, но для этого нужно время. А Тобиас ещё и был не в родной форме. Когда отец призвал его бесплотную бессмертную форму, она обросла плотью земной, которая была несовершенна, как понимаешь.

— Ты сказал это, как будто сказание какое-то.

— Процитировал легенду. О нём ведь даже книгу целую написали, когда всё утихло.

— И что? Его поймали, и он там до сих пор сидит?

— Нет, конечно. Когда мама подкопала под отца, его посадили. Нашли все улики в подвале и отправили его в Ледяную тюрьму, а меня с близнецами — в приют. Причём, в приют Хандроза, а не Андеадлинга или Дельты. До сих пор остаётся загадкой, почему. А Тобиаса пустили на опыты.

— Вот так просто? Как же к нему подступились?

— Вкололи ему конскую дозу каких-то транквилизаторов, стали проводить исследования, изучать — всё как обычно.

— Но сейчас про него ничего не слышно.

— Его «излечили». Видишь ли, сила Тобиаса была обусловлена его необычным геномом. Он был одновременно и оборотнем, и тёмным магом. У него остались лишь способности демона. Но как бессмертный он слаб в нашем мире смертных, его силы работают не в полную мощность. Он может использовать свои дары и специальные способности, но не так силён, каким мог бы быть. Можно сказать, что он что-то вроде падшего ангела. Только демон. Не знаю, бывают ли демоны падшими.

— Твоя мама… А кто его отец?

— Балтор Крейвен.

У Лулу отвисла челюсть. Это было не просто обычное состояние, когда рот принимает форму буквы «О», а руки сами собой разводятся в стороны. Это было именно то потрясение, когда челюсть приходится подбирать со стола.

— Как же… как же так вышло?

— Мне самому интересно не меньше, чем тебе. Это тайна, которую Балтор унёс с собой в могилу, а мама — никому не расскажет. Она очень остро воспринимала всё, что касалось Тобиаса. Не знаю, в чём была причина. В его ли поведении или… Не знаю.

— Но он же не остался в Научном Институте. Куда делся?

— Учёные, проводившие опыты над ним, признали возможной его интеграцию в общество безболезненной для обеих сторон. То есть, он стал жить-поживать да добра наживать. Знаю, что в Андеадлинге ему были не рады, поэтому он поселился в Небыле. Я его не видел с тех пор… ну, когда всё накрылось медным тазом.

— А он мог вернуться в Ад, раз он демон?

Майк покачал головой, вздохнул.

— Папа же призвал против его воли. Теперь Тобиасу нужно свершить либо волю отца, либо закончить все свои цели до того, как начнёт разлагаться.

— Разлагаться? Как? Почему?

— Это… ну лично я считаю, что это побочное действие эликсира. Плоть, которая нарастает вокруг твоей бессмертной формы — несовершенна. Но так как и ты не живёшь в полноценном смысле этого слова, то рано или поздно начнёшь гнить и умрёшь второй раз.

— Это ужасно.

— Мда, надеюсь, я сам с этим не столкнусь. — Повисло неловкое молчание. На стене тикали часы. Лулу только сейчас их заметила. — К чему я вообще затеял этот разговор, напомни?

— Мы говорили про Макгроу.

— Ах да, почему-то, когда я его увидел, первое, о чём я подумал, это о том, что его оживили. Сейчас эта идея кажется мне полубредом. Кроме отца вряд ли кто-то бы смог сварить эликсир. А папа, сама знаешь, где. Так что скорее всего версия с подставной смертью кажется более вероятной. Это в духе Ланкастера.

— Мне казалось, у него всегда прямые угрозы, а не какие-то там намёки издалека.

— Возможно. В любом случае, я не очень хочу разбираться в этом вопросе.

***

Майк пошёл проводить Лулу до школы, как только зашло солнце. На пару секунд он помедлил, спросил:

— Хочешь заглянем к Фениксу, на ритуал?

Лулу пожала плечами. Ей было всё равно, вернётся она в школу сейчас или чуть позже.

Около трёх-четырёх кибиток расположились вокруг костра, составленного из наваленных брёвен. По кругу стояли несколько женщин в цветастых, размашистых нарядах, все в золоте. Каждая из них держала по восковой свече. Лулу присмотрелась: в каждую свечу по спирали были воткнуты иглы. Одна из женщин с золотой тиарой на голове держала в руках карточку, по-видимому, фотографию.

Неподалёку от собравшихся сидел мужчина, окружённый ребятнёй. Он курил длинную трубку, но в один момент достал большой тамбурин и принялся размеренно в него бить. Раз, и женщины поменяли позу. Два, и они пошли по кругу в хороводе. Три, и несколько женщин кинули в костёр белые камни. Четыре — кто-то кинул в огонь немного мха. Пять — туда же кинули горсть желудей. Шесть — все остановились.

Лулу посмотрела на Майка: парень улыбался, и девушка догадывалась, почему, хоть и не видела этого. Майк смотрел прямо на Чанчи, которая стояла у дерева и постукивала пяткой по земле в ожидании. Наверняка ей было смешно наблюдать за всеми этими действиями, если учесть, что она стояла неподалёку всё это время.

Круг расступился, и к костру вышла старушка. Она была слепой, но рука её сжимала колоду карт. Старушка принялась тасовать карты, периодически выкрикивая слова, непонятные Лулу. Затем она разложила несколько из них прямо возле горящих брёвен, отошла немного назад, возвела голову и руки к небу. Остальные молча наблюдали за ней. Старушка начала говорить. Лулу поняла, что она говорит с Чанчи на знакомом только им, цыганам, языке. Другие люди, собравшиеся здесь, принялись монотонно гудеть, создавая фоновый шум.

Лулу порадовалась тому, что прихватила с собой модернизированные Майком очки для видения призраков. Почти два года назад они отправились в Обливиос, чтобы найти её сестру, Рубину, и эта вещь оказалась просто незаменимой.

Чанчи, которой словно бы надоело на всё это смотреть, спокойненько подлетела к костру, и взмыла прямо над самой верхушкой. В тот же миг старушка воскликнула на общем языке:

— Она здесь!

Присутствующие принялись скандировать её имя в течение ещё нескольких секунд, а затем старушка спросила у неё почти с мольбой:

— Ты — самая величайшая из всех предсказательниц, что мы знали. Мы просим у тебя всего лишь приоткрыть для нас завесу будущего.

— Бабка смотрит прямо на неё, хоть и слепая, — шепнул Майк Лулу. — Мудрая женщина.

— А, может, она как ты, призраков видит и слышит?

— Сомневаюсь, что видит. А услышим мы её сейчас все.

Это оказалось правдой. Из ниоткуда раздался женский голос:

— Мои дорогие! Вы проделали такой огромный путь, чтобы преисполниться мудрости. Вы пересекли несколько границ, чтобы понять, как связаться со мной. Это льстит. Услышьте же моё предсказание! — На несколько минут в воздухе повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь треском костра. — Трагедия, — медленно произнесла Чанчи, словно бы смакуя это слово. — Грядёт большая трагедия.

— Она будто сама этому удивлена, — шепнул Майк, — судя по выражению лица.

По табору прошлось волнение. Цыгане зашептали, зароптали. Старушка обратилась к Чанчи:

— Эта кара обрушится именно на нас? Как скоро?

— Это покроет весь Андеадлинг. Я вижу… за этим стоит один человек. Он очень и очень плохой. Тёмные думы думает он. Сейчас хоронится, не показывается. Но он пошлёт других, которые расставят всё по местам, как ему надо, как он хочет. Свои правила установит он и те, другие.

— Кто другие? — спросила Лулу шёпотом.

Майк активно думал над словами Чанчи, поэтому проигнорировал Лулу.

— Я могу рассказать кому-то отдельное предсказание.

Многие цыгане подошли ближе, протягивая руки к невидимому призраку, пытаясь привлечь внимание. Но Чанчи мотнула головой.

— Нет-нет, среди вас есть один… не наш.

В этот момент Майк столкнулся с её чёрными, как дёготь, глазами. Парню стало не по себе. Он поёжился, когда заметил, как призрак плывёт к нему.

— Ты видишь меня. — Это был не вопрос, Чанчи просто констатировала факт. — Дай свою руку.

Майк, слегка поколебавшись, вытащил руку из кармана джинсовки, и протянул цыганке. Она впилась в неё длинными, тонкими пальцами. По крайней мере это выглядело так, хотя Майк не почувствовал ничего. Лишь лёгкое ощущение туманного облака на ладони.

— Тот, кого ты не ждёшь, придёт к тебе и захватит в плен. Выхода не будет. Ты не успеешь ничего предпринять. И твой разум тебе изменит.

— Чего-чего?

Но цыганка не слышала его, и продолжила:

— Ты потеряешь близких. Довольно скоро. Одного не вернёшь. Он не станет призраком. — Она схватилась за другую руку, внимательно изучая линии. — Жизнь у тебя хорошая, Майк, но тайну на сердце держишь ты нелёгкую и рассказать о ней стыдишься.

Лулу украдкой глянула на Майка и заметила, как тот покраснел и отвернулся, не выдержав пристального взгляда паучихи.

«Что это за тайна, хотелось бы мне знать?»

— Жизнь сведёт тебя с человеком. Он из наших, но ты его не знаешь, — Чанчи подняла взгляд от руки и перевела его на Лулу. Подняла самую нижнюю правую руку и указала на ундину: — Ты знаешь, — она тепло заулыбалась одной ей понятным вещам и вдруг начала мурлыкать себе под нос какую-то песню, похожую на колыбельную. — Этот человек поможет тебе определиться, понять, что для тебя действительно важно. Через полгода тебя ждёт сюрприз. Возможно, не очень приятный для тебя, неожиданный. Но ты узнаешь о нём раньше.

Чанчи теперь всеми восемью глазами смотрела на Лулу, по очереди моргая каждым. Она склонила голову набок, и потянулась одной из рук к очкам. Лулу отпрянула и чуть не упала в кусты. Чанчи рассмеялась.

— Ничего-ничего. Ты справишься со всеми невзгодами.

Майк крепко схватил Лулу за руку, несмотря на то что Чанчи уже отвернулась и пошла к «своим». Теперь она давала индивидуальные предсказания каждому, кто хотел. Ну, почти. Она сама выбирала, но рано или поздно свою порцию взгляда в будущее получали все.

Волшебник махнул Фениксу, стоявшему возле старца с длинной трубкой. Феникс махнул в ответ, но на немой вопрос Майка, пойдёт ли он с ними, парень покачал головой.

— Тогда пойдём отсюда.

Уже совсем стемнело, когда Майк довёл Лулу до ступеней школы. Всю дорогу они шли молча.

— Майк, а ты понял, что сказала тебе гадалка?

— Ни слова, — соврал парень. — Я вообще во всю эту чепуху не верю. А как известно, кто не верит, у того и не сбывается.

Лулу почему-то вспомнила, как год назад они с девочками устроили посиделки, и Мия гадала каждой на картах.

— В каждом предсказании есть и правда, и вымысел. Смотря, как трактовать. Не всё должно исполняться буквально.

— Да, возможно, ты права.

— Но мне показалось, ты что-то недоговорил. Касательно тайны…

— Ой, я совсем забыл, мне же сегодня ехать на Зелёный Проспект, там очередной вызов. Увидимся завтра.

Майк неуклюже чмокнул девушку в щёку и побежал в другую сторону, а Лулу сказала себе, что выяснит, что за тайна, о которой её бойфренд умалчивает.

Примечания

24

Местный тонизирующий напиток на основе ягодного микса.

25

Напиток изготовленный из корицы и охелии — пупырчатый, фиолетовый фрукт, похожий по вкусу на смесь огурца и яблока.