Зверский детектив. Хвостоеды

Анна Старобинец (2021)

«Хвостоеды» — шестая часть цикла Анны Старобинец «Зверский детектив». В Дальнем Лесу — эпидемия нового, неизученного кусь-вируса. Грач Врач безуспешно бьётся за здоровье зверей: лекарства от вируса нет, прогноз для заболевших печален, а меры предосторожности вроде подвязывания хвостов не работают. Всё указывает на то, что вирус — искусственного происхождения. Кто же он, злой гений, запустивший зверскую эпидемию? От ответа на этот вопрос зависят жизни животных: тот, кто создал болезнь, должен знать и секрет исцеления. Барсуки Полиции преследуют преступника, рискуя собственной шкурой. А кусь-вирус преследует их самих — как чудовище Хвостоед из детской считалки.

Глава 3,

в которой мама ой

Просыпаться по утрам Барсуку было трудно. И чем ближе к зиме, тем труднее. Как будто не было смысла. Для чего? Просиживать хвост в полицейском участке, перекладывать с полки на полку бересту с отчётами ни о чём? Дальний Лес был мирным, спокойным местом. Для кого? Барсук Старший был одинок. Его дочь, барсучиха Барбара, вернулась в Подлесок. Барсукот потерял интерес и к нему, и к их совместной работе. Он был здесь, был рядом, он покорно вёл унылые дела о жирафьих лепёшках, вечерами пил десятилетний мухито, но душа его стремилась из их уютного леса в Дальнее Редколесье, к острым скалам, к гонимым ветром пескам, к вольной кошке саванны.

Барсук Старший съел перекус «Сила белки», чтобы хоть немного взбодриться, выпил кружку травяного чая и вышел из норы в туманное, зябкое утро, предвещавшее скорую зиму. Жёлто-рыжая листва, ещё недавно напоминавшая наброшенную на кроны яркую шкуру зверя саванны, посерела и опала, будто шкура со зверя слезла.

Барсукот поджидал его рядом с Поляной Беженцев, перед входом в нору. Геренук — или, проще говоря, жирафовая газель Герочка с детёнышем Нуком совершали утреннюю пробежку, наматывая круги по пожухшему, заиндевевшему лугу.

— Что ж, сегодня у нас дело о хулиганстве! — с притворным энтузиазмом сообщил Барсук Старший, но Барсукот только закатил глаза и раздражённо дёрнул хвостом.

Барсук Старший постучал в соломенную щелястую дверь, ведшую в надземную часть норы. Сами беженцы называли свою нору не иначе как стойлом. Да, они там и правда стояли, они даже спали стоя, приводя в изумление обитателей Дальнего Леса. Стойло уходило на двенадцать этажей вниз, под землю: ремонтная бригада Выхухоля разрушила перекрытия, и на самом нижнем этаже размещались копыта беженцев, а в надземной части — их головы.

Барсук постучал ещё:

— Жирафа Руфь! Вы там?

Через щели в соломе виднелась пятнистая морда, но жирафа молчала.

— Жирафа Руфь! На вас поступила жалоба.

— Она вам не ответит, — послышался голос газели Герочки. — Руфь больше не разговаривает.

— Мама не, — пролопотал Нук. — Не мама.

— Ну, с нами ей придётся поговорить, — раздражённо сказал Барсукот. — Мы Барсуки Полиции. — Он подёргал соломенную дверь. — Откройте!

— Она не откроет. — Герочка тряхнула связкой ключей. — А я, если хотите, могу открыть. Но это вам не поможет.

Герочка повернула ключ в хлипком замке и распахнула настежь соломенную дверь.

— Тысяча сычей!.. — прошипел Барсукот. — Что с ней?!

Голова жирафы застыла в напряжённой позе, как будто она готовилась боднуть любого вошедшего. Пасть её была приоткрыта, нижняя челюсть скошена набок, и между нечищеными жёлтыми зубами торчали ошмётки серой и чёрной шерсти. Длинная шея жирафы, сколько хватало взгляда, была обмотана прелой полузасохшей травой; трава свисала и с рожек. И широко распахнутыми, немигающими глазами жирафа Руфь смотрела не на Барсуков Полиции, а как бы сквозь них.

— Она сначала кусала себя за хвост. Мы думали, это на нервной почве. Ну, знаете, самоедство. Но сегодня ночью… она попыталась напасть на нас. На меня и Нука. На собственного детёныша! Он, конечно, ей не родной, но она же всегда говорила, что геренук Нук ей как сын. И тут такое. Ты очень испугался, да, бедный малыш?

— Ой. Мама. Ой-ой, — отозвался Нук.

— Она хотела откусить нам хвосты! — накручивала себя Герочка.

— Кусь-кусь! — взвизгнул Нук.

— Да, так она говорила. «Кусь за хвост! Кусь — и нету хвоста!» — говорила жирафа, да, мой маленький?

— Вы не пострадали? — спросил Барсук Старший.

— Нет, мы увернулись. И я её заперла. Поставила ей воду и положила травы. Я думала, она покушает, попьёт, успокоится…

— Ам-ам, — сказал Нук.

— Но она не ела и не пила. Она стала вертеться вокруг своей оси. Ловила свой хвост и заматывалась в траву. А потом вдруг остановилась — и вот так вот застыла, — Герочка мотнула головой в сторону Руфи, стараясь при этом на неё не глядеть. — Мы попытались её расшевелить, но ничего не получилось.

— Мама ой, — высказался Нук. — Мама не. Не мама.

— Мы вызвали Грача Врача, — добавила Герочка. — Он обещал явиться, как только закончит утренний облёт в клинике.