Пирог с абрикосами с миндальным муссом

Анна Спратто, 2021

Банвиль, 2009. После очередного развода Мадлен решает оставить шумную жизнь в Филадельфии и переехать в глухую провинцию, в городок под названием Банвиль. Там она открывает собственную пекарню, а в своем новом доме обнаруживает кулинарную книгу с одним-единственным рецептом. Автор книги Гвендолин Стоун оказывается заклятым врагом лучшего кулинара Банвиля Роуз Робертс, которая к тому же является матерью Итана – мужчины, живущего прямо напротив Мадлен и вызывающего у нее самые нежные чувства.Банвиль, 1952. Гвендолин твердо намерена отомстить своей лучшей подруге Роуз за то, что та начала встречаться с ее бывшем парнем. Чтобы загладить свою вину, Роуз соглашается подарить Гвен рецепт своего лучшего пирога: с абрикосами и миндальным муссом.P.S. Не пытайтесь повторить рецепты из книги.

Глава 7

Банвиль, штат Пенсильвания

10 мая 2009 года

Я сидела на веранде, пила кофе и листала злосчастную книгу, которая, как оказалось, послужила причиной раздора между родителями Итана. Я по-прежнему не могла взять в толк, зачем писать произведение под названием Исповедь пекаря, если тобой освоен один единственный пирог? К тому же человек, умеющий готовить лишь одно блюдо, не способен придумать собственный рецепт. В песочном пироге с абрикосами и миндальным муссом не было ничего особенного, однако для того чтобы его придумать и рассчитать необходимое количество ингредиентов, нужно как минимум иметь страсть к кулинарии, а Гвендолин Стоун, на мой взгляд, не была увлечена тем, о чем писала. Книга, разлучившая родителей Итана, не давала мне покоя. Я вспоминала о ней каждое утро, когда выходила на кухню, чтобы сварить кофе и пожарить две порции омлета: себе и Эмили. Я решила, что должна непременно попробовать приготовить пирог с абрикосами и миндальным муссом — только так я смогу раскрыть тайну злосчастной книги.

— Ну, и как тебе Исповедь пекаря? — раздался голос Итана, вырвавший меня из мыслей о песочном пироге.

Я подняла взгляд. Итан стоял перед моим крыльцом: радостный, улыбающийся, одетый в красивый деловой костюм.

— Я еще не читала, — честно призналась я. — Как прошел твой день?

— Чудесно, — ответил Итан. — Написал пару сценариев, поприсутствовал на съемках, пообщался с режиссером, который планирует выпустить цикл передач о французской культуре эпохи Короля-Солнце…

— Как интересно, — перебила я Итана. — Почему бы тебе не написать сценарий передачи о французской кулинарии? Ты ведь в курсе, что французская кухня — одна из самых изысканных во всем мире?

Итан приподнял брови.

— Ты думаешь? — уточнил он.

— Я в этом уверена, — безапелляционно произнесла я.

— И часто ты готовишь по французским рецептам? — поинтересовался он.

— Постоянно, — ответила я. — Думаю, мне не хватит одной жизни, чтобы испробовать все рецепты французской кухни.

— Жаль, — пожал плечами Итан.

Он внимательно рассматривал фотографию на обложке книги. Пирог выглядел потрясающе: яркие абрикосы идеально сочетались с солнечным тестом и бледным муссом.

— Моя мама постоянно готовила этот пирог, — печально произнес он.

— Серьезно? — удивилась я.

— Этот рецепт, — продолжал Итан, — принадлежит одной из ее подруг.

Я задумалась. Выходит, мама Итана была знакома с Гвендолин Стоун — автором неоднозначной кулинарной книги?

— Подругу твоей мамы звали Гвендолин Стоун? — решила уточнить я.

Итан кивнул.

— Она была кулинаром? — не могла успокоиться я.

— Не знаю, — развел руками Итан. — Кажется, она умела готовить только этот пирог, — Итан указал на обложку книги. — И кстати, еще в ранней молодости они с мамой серьезно поругались. Из-за моего отца.

— Правда?

С каждой секундой история родителей Итана казалась мне все более интересной. Мне не терпелось узнать, почему женщина, умеющая готовить один единственный пирог, решила написать книгу. Но боюсь, Итан не мог ответить на этот вопрос.

— Когда-то мой отец встречался с Гвендолин, — продолжал Итан, — задумчиво запрокинув голову, — но затем они расстались и он начал ухаживать за моей мамой. Как ты понимаешь, это поставило крест на их дружбе.

— Какая трогательная история, — не могла не заметить я.

— Когда я узнал, что рецепт любимого маминого пирога принадлежит ее бывшей подруге, моему изумлению не было границ. Я был уверен, что мама сама придумала этот рецепт. В ее исполнении пирог выходил таким нежным, насыщенным и воздушным, что каждый раз, съедая один кусочек, я невольно тянулся за вторым. Без обид, но пирог с абрикосами от моей мамы — это лучшее, что я когда-либо пробовал.

— Понимаю, — закивала я. — Мамины десерты всегда самые лучшие.

— Твоя мама тоже прекрасно готовила? — спросил Итан.

Я отвела взгляд. Терпеть не могу говорить о родителях, ведь я про них практически ничего не знаю.

— У меня нет ответа на этот вопрос, — честно призналась я. — Свою маму я видела буквально два раза в жизни. Когда мне было три месяца, они с отцом решили переехать в Швейцарию. Я в их планы никак не вписывалась. Они отдали меня тете Фионе — сестре моей матери, которая была одинокой и бесплодной. Надо отдать ей должное, она сумела полюбить меня как родную дочь.

— О, Боже, — испуганно произнес Итан. — Прости за бестактность. Я не должен был заводить этот разговор.

— Ничего страшного, — успокоила я Итана. — Меня воспитала женщина, которая всегда была для меня примером чистоты и благородства. О лучшей матери я и мечтать не могла.

Итан снова улыбнулся. Возникла пауза. Несколько секунд мы безмолвно смотрели друг на друга. От пристального взгляда Итана мне стало немного не по себе.

— Завтра на центральной площади, — наконец, заговорил Итан, — состоится праздник панкейков.

— Праздник панкейков? — не поняла я.

— Все желающие приносят с собой панкейки собственного приготовления, — пояснил мне Итан.

— Чудно, — кивнула я. — А шампанское там будет?

— Шампанское, коктейли, закуски — все, что необходимо для веселого праздника.

Я радостно улыбнулась. Вот уже несколько месяцев я мечтала изрядно повеселиться. Думаю, праздник панкейков — это то, что мне сейчас нужно.

— Я обязательно приду, — сказала я Итану.

— Отлично! — воскликнул он. — Увидимся утром.

— Да.

Итан любезно кивнул и направился в сторону своего дома. Я посмотрела ему вслед, а затем снова обратилась к книге. Я пролистала ее до конца, как вдруг обнаружила между страницами маленький конверт. На нем был указан мой новый адрес. Он предназначался некой Роуз Робертс. Если родители Итана когда-то жили в моем доме, подумала я, возможно, Роуз Робертс — его мать. Но в таком случае почему она не распечатала письмо от бывшей подруги? Наверняка, в нем Гвендолин пишет ей о том, как сильно жалеет, что они потеряли связь. Я решила, что отдам письмо Итану. Не думаю, что он станет его вскрывать, но если кто-то имеет право узнать, что в нем написано, так это он.