Как я стал Магом

Анна Смирнова

Меня бросила девушка, и я напился – с горя. А потом – оказался в странном месте: нет людей, разрушенные дома, и странные хищные тени…Нет, не так: я оказался в лучшем из миров – эльф и гном стали моими друзьями, я самый могущественный Маг этого мира. Меня зовут Рэем. Но только я помню, что это было сокращение моего имени. Как же меня зовут? И как я оказался здесь?

© Анна Смирнова, 2022

ISBN 978-5-0059-0381-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Парень из ниоткуда

Я знаю как выглядит ад.

В нем нет горящих сковородок или

толп страдающих грешников.

Там никого нет. Есть я и странные тени,

которые ведут охоту на все живое.

И возможность лишь смотреть

на нормальную жизнь.

Свет. Яркий свет бил в глаза.

Я помню прозрачную стену, которая встала между нами. Помню её голос, разрушивший всё дорогое.

— Рита, может…

— Я никогда не любила тебя, встречалась только для развлечения. Прощай.

***

— И был день, и был вечер, и солнце померкло, и земля тряслась… Горы вырастали, а реки уходили под землю. Зеленые леса превратились в выжженные поля, а плодородная степь — в сухую пустыню.

Сиплый, надтреснутый голос шаманки очень подходил к смыслу рассказа. Старуха кинула еще одну горсть ароматных трав в очаг, и по тесному шатру поплыл пряный запах степи.

— Перестали петь птицы и кричать — звери. Скот больше не приносит обильного приплода.

Глаза Мудрейшей-Из-Женщин глядели сквозь огонь, туда, откуда пришла на их землю эта беда. Напротив нее в ритуальной позе почтения сидел молодой воин из ее клана, клана Боевого Орла. Его звали Дорван и он был орком по воспитанию и эльфом по крови. Когда разведчики клана на переходе нашли младенца, многие хотели его убить. Теперь никто не мог сказать, что 21 весну назад вождь клана Боевого Орла Разящий Дважды ошибся, когда повелел воспитать ребенка. Состязание за право пойти в Последний Поход это лишь подтвердило.

По правую руку от полуорка сидел молодой гном, назвавшийся Диком. Гномы очень независимый и скрытный народ. Он так и не сказал почему он решил прийти слушать шаманку.

Слева от Дорвана сидел эльф по крови и воспитанию. Он не сказал ни своего имени, ни покровителя семьи. Судя по бедной одежде, возможно, этот эльф не был принят ни в одну из семей.

Старуха надолго замолчала, погруженная в свои размышления. Прогорели дрова в очаге, угли подернулись пеплом, а три юных воина сидели и ждали, когда Разговаривающая-С-Богами обратит на них внимание. Гном подобрал длинный прут, валявшийся рядом с кострищем. Погруженный в свои мысли, он неосознанно складывал оставшиеся горячие угли в знак покровителя подземного Огня — Саламандры. Названный орк и эльф сидели с каменными лицами, соревнуясь друг с другом в отстраненности и неподвижности.

Неожиданно шаманка закашлялась. Тяжелый сухой кашель, сотрясавший все ее тело, говорил о давнем недуге и намекал на скорую кончину.

— Юноши… — Мудрейшая-из-женщин прочистила горло. — Юноши, слушайте голос своего сердца. Помните: не вы идете по дороге, а дорога идет сквозь вас… Теперь ступайте.

На этом разговор можно было считать оконченным.

Первым из шатра шаманки вышел Дорван, следом за ним эльф и гном.

— Ну что, куда пойдем? — время, потраченное на разговор с Разговаривающей-С-Богами, казалось, совсем не волновало гнома. Жизнерадостно улыбаясь, он снял с пояса объемистую фляжку и, отвинтив хитро устроенную крышку, отхлебнул.

— Каждый по своей дороге пойдем, — тихо сказал эльф. Он сделал вид, что не заметил как гном — Дик, кажется? — жестом предложил ему выпить, и продолжил подтягивать ремешки крепления заплечных ножен.

— Нет. Нам надо идти вместе. — Сказал орк. Дорван стоял спиной к случайным попутчикам и смотрел на родную стоянку в лучах заходящего солнца. Дым от очагов и костров поднимался стройными колоннами вверх, предвещая сухую и холодную ночь.

— Да-а? — эльф высокомерно выгнул бровь и картинно смахнул с рукава несуществующую пылинку. — А я и не знал, что доблестные орки привыкли прятаться за чужими спинами.

Гном издал звук, очень похожий на кряканье. С его точки зрения, выскочка нарывался на неприятности.

— Как хочешь. — Дорван обернулся и протянул гному и эльфу по кожаному шнурку с чьим-то зубом. — Наденьте. Так я отличу вас от врагов.

— Благодарю. — Гном изысканно поклонился, принимая подарок. В его клане считалось, что дарить защиту можно только проверенному другу или родственнику. Похлопав по карманам, Дик вытащил застежку для плаща с гербом клана и меткой семьи. — Вряд ли нам встретится здесь еще один гном моего клана, но все же — пусть помощь и защита моей семьи будет с тобой, — и протянул фибулу Дорвану.

Эльф с неудовольствием смотрел на раскланивающихся гнома и недоэльфа. Когда орк повернулся к нему, эльф сплюнул себе под ноги движением бывалого наемника и сказал:

— Зовите меня Эл. И мне не нужна ничья защита.

Эл повернулся лицом к странной арке, высящейся на горизонте, и сделал пару шагов по направлению к ней, оставив за спиной оркскую стоянку. Потом чуть повернул голову, бросив через плечо:

— Каждый сам за себя. И не вставайте у меня на пути.

Взошла полная луна. Над кожаными шатрами курился дымок, рельефный в багряно-красных отсветах догорающего заката.

***

В ушах звенит её голос:

— Я никогда не любила тебя…

И яркий свет меркнет.

Не помню, что я делал. Наверное, сходил на кухню за бутылкой. Родители надолго уехали, и я без зазрения совести забил холодильник пивом, а морозилку — пельменями. Потом сел за комп и запустил стрелялку. Потом пил пиво и расстреливал рисованных монстров. Не помню, как вырубился…

Когда я проснулся, утреннее солнце радостно заглядывало в комнату через пыльные стекла. Шторы почему-то не было, зато образовалась куча пыли на подоконнике. Мне поплохело, когда подошел к окну: знакомого вида на серую улицу и унылые панельные многоэтажки не наблюдалось. На всякий случай я протер глаза и потряс головой. В какой-то момент мне начало казаться, что вид за окном более реален, чем комната, в которой я стоял. Почему-то это показалось мне еще более странным и ненормальным, чем вид «полметра над землей» вместо привычного «мы с перелетными птицами привыкли плевать с высоты».

Я смотрел на кусок скалы, который вплотную подходил к стене. Создавалось впечатление, что можно было вылезти через окно и не пришлось бы прыгать. На горизонтальной поверхности валуна толстым ковром лежала опавшая хвоя. Из глубоких щелей, то тут, то там разбросанных по поверхности скального выступа, вылезала молодая и сочная трава. Чуть в отдалении, где угадывался край валуна, были видны могучие стволы деревьев. Незнакомая птица, похожая на воробья-переростка, села перед окном и осмысленно посмотрела на меня.

— Да пошла ты… — с неразборчивым, но экспрессивным воплем я отскочил от окна и бросился вон из квартиры.

Лестничная клетка выглядела так, как будто пережила бомбежку. Лестница наверх обрывалась на середине пролета. Надо мной было открытое небо. Куски арматуры, торчащие из полуразрушенных стен, выглядели так, как будто множество рук пытались поймать черные клочья дыма, стелившиеся над руинами города. В воздухе отчетливо пахло гарью. Ветер попеременно приносил запахи жженой резины и пластиковых бутылок. Во всей картине разрушений было что-то неуловимо-неправильное, но я никак не мог сообразить что. Слабый луч солнца пробился сквозь дымное марево и коснулся щеки. В нем не было больше тепла, как будто на дворе стояла… Осень.

Все оставшееся светлое время суток я обследовал развалины своего дома и ближайших окрестностей. Результаты меня не радовали: складывалось впечатление, что всех вывезли, а я один проспал эвакуацию. Квартиры, точнее их сохранившиеся части, стояли запертыми, двери магазинов были почти все открыты. Было много бродячих животных, в основном котов и собак. Иногда на земле лежали искрящиеся кабели — электричество в городе-призраке никто не отключал. Работали системы канализации и водоснабжения — на некоторых улицах образовались озера…

Под вечер я сидел на пороге своей квартиры и глядел на заходящее солнце. Я буквально кожей чувствовал одиночество — не потому, что вокруг было ни души, а потому, что не было Той Единственной.

С наступлением ночи город изменился. Когда последний луч солнца погас, на город опустилась Тьма, но лишь на секунду. Почти сразу включились фонари уличного освещения, засияли витрины магазинов и окна в домах. По чистым — куда только исчезли мусорные завалы? — гуляли силуэты людей. Я вскочил и побежал вниз, перепрыгивая через ступеньки. Люди! Мой шанс узнать что происходит!

Выскочив из подъезда, я спугнул ободранного кота, который жил у нас на лестнице. Животное, «сверкая» грязно-белым мехом, длинными прыжками пересекало двор, когда неожиданно из-под стены к нему метнулась более густая тень. Кот оглянулся и застыл в оцепенении, а тень окутала его. Инерция бега спровоцировала меня сделать несколько шагов во двор, но какое-то странное ощущение заставило остановиться. Медленно и плавно, не делая резких движений, я стал идти спиной вперед обратно в подъезд. Постепенно силуэт животного смазывался, как-бы растворялся в желеобразной и вязкой на вид тени, светлые пятна белого меха меркли. Когда в комке темноты уже нельзя было различить, тень вытянулась вверх и приобрела вид человека. Узнаваемым движением, отряхнув коленки, черная тень пошла к выходу из двора. Жизни кота этому ходячему сгустку Тьмы не хватило — освещение наружной рекламы просвечивало сквозь него.

Лишь зайдя в знакомую темноту подъезда, я позволил себе повернуться спиной к открытой настежь двери во двор. Кровь стучала у меня в ушах, а перед глазами стоял вид обреченного кота, которого пожирает странная живая тень, когда я бегом преодолевал лестничные пролеты. Кажется, я поставил очередной рекорд по скоростному забегу на шестой этаж… Потом два мучительных удара сердца я, обливаясь потом, пытался трясущимися руками попасть ключом в замочную скважину, а он никак не хотел лезть туда.

Лишь когда я закрыл обе двери на все замки, я позволил себе немного расслабиться. Сел в коридоре прямо на пол и слушал, как глухо стучит в ушах кровь. Одно время я хотел посетить какой-нибудь город-призрак и узнать каково это — видеть застывший в одном времени город и понимать, что ты — жив, а он — нет. Меня пробрал громкий истерический смех — ведь мое желание все-таки сбылось!

Когда я отсмеялся, то обнаружил несколько странных вещей. Одной из них было то, что я больше не боюсь, что тот, обманный мир, сможет неизвестным мне хитрым способом пробраться в квартиру. Я буквально кожей ощущал безопасность своей норы, хотя как это получилось — понять не мог. Может в этом был виноват смех?

— Ну и дела… — сказал я вслух. Дурацкая привычка — говорить вслух в пустой комнате — но звук голоса меня всегда успокаивал. Даже если это был всего лишь мой голос.

Неожиданно я понял, чего все это время мне не хватало: звуков, сопровождающих жизнь. Проведя весь день в развалинах, я ни разу не слышал, чтобы кошка или собака подала голос.

Я прислушался к тишине, стоявшей в квартире, и насторожился. В равномерное гудение холодильника и системного блока вплеталось еще что-то, безусловно, мирное, но все-же несочетающееся с бытовыми приборами. Потом порыв сквозняка принес теплый солнечный запах смолы, и у меня в мозгу щелкнуло: я слышу потрескивание дров в костре.

***

Беседа, согретая теплом общего костра, текла неспешно, как и полагается беседе после сытного и обильного ужина.

— Эл, спасибо. Если бы не ты, то Пожиратели полакомились бы нами, — сказал Дорван и, сложив перед собой руки в замысловатой фигуре, поклонился эльфу.

— Не стоит, — отмахнулся Эл. Было видно, что обычно невозмутимый маг сильно смущен.

— Стоит-стоит! — поддержал полуорка гном. — Магические щиты у Дорвана, конечно, хороши, но убить эту пакость без тебя мы не смогли бы.

Потом Дик задумчиво поскреб пятерней огненно-рыжую бороду и, помрачнев, заметил:

— Твари явно не с поверхности. Я бы не удивился им в подземелье или пещере, на худой конец. А тут — в ясную звездную ночь по земле гуляют…

–…!

Неожиданно насторожившийся полуорк жестом показал: сидеть на месте тихо, он отойдет проверить обстановку. Гном и эльф еле заметно кивнули, и Дик, не меняя интонации и выражения лица продолжил:

— Так вот я и говорю: явно неспроста там пиво водой разбавляют. Кухня — так себе, хотя — тут гном важно поднял вверх палец, подчеркивая жестом серьезность своих слов — хотя не отравишься. Ну, еще девочки-подавальщицы весьма ничего, а выпивка — одно расстройство. И вот я, вместе со своим двоюродным братом со стороны бабушки сводной сестры моей троюродной тети, идем туда, требуем хозяина, и начинаем выяснять кто на этом наживается…

Эльф сидел и с выражением живейшего участия на лице следил за перипетиями рассказа. По паре мелких деталей он вычислил о какой забегаловке рассказывал Дик и ему на самом деле интересно было узнать чем кончилось дело. Тем более, что Эл знал подавляющее большинство действующих лиц и, кое-где, сам лично принимал участие в событиях.

— Ну, тут уже тарелки-кружки летают, повариха орет дурным голосом что-то вроде «Чтобы ноги вашей здесь не было!», я с кузеном и его приятелем стоим спина к спине, — было видно, что гном всерьез увлекся рассказом и жестами помогал своему рассказу. — И тут на пороге появляется…

— Ушибленный на голову. Пойдемте, поможете мне перенести его сюда. — Дорван настолько незаметно подошел к костру, что Эл от неожиданности запустил в него огненным сгустком. — Эй, я — свой, вообще-то.

Пока орк безуспешно пытался оттереть копоть с лица, эльф с гномом быстро соорудили носилки из двух жердей и плаща с нашитыми зубами, который не успел спрятать Дорван.

Когда компания пришла на место, оказалось, что носилки были излишними. Ушибленный незнакомец сидел на единственном в пределах видимости валуне и потирал огромную шишку на голове. Судя по его ошарашенному взгляду, он не помнил как он здесь оказался.

***

«Мамочки… Где это я?» — вертелась в моей голове мысль. Приложился головой очень хорошо, так что быстро сообразить как я здесь очутился, у меня не получалось. Сижу на огромном валуне и смотрю на зеленую траву, кряжистые стволы чего-то похожего на сосны, ажурные кусты рябины и… на три силуэта неопределенной национальности. Один силуэт имел длинные волосы и четко очерченные остроконечные уши, второй силуэт был невысоким и широкоплечим, а третий — коротко стриженным с ярко выраженной мускулатурой и менее остроконечными ушами, чем первый тип, но зато с тремя сережками в левом ухе.

Два типа подозрительной наружности вышли из кустов, один из них, крадучись, пошел ко мне. К сожалению, лечь и притвориться мертвым я уже не успевал. Хотя, идея была интересная: во-первых, элемент внезапности, если я решу неожиданно вскочить; во-вторых, можно подслушать их разговор, ну и в-третьих — мне очень не хотелось вставать. Вдруг они посмотрят на меня и уйдут, и мне не придется шевелиться вообще?

Тот, который пониже обратился к самому высокому и ушастому. И я ничего не разобрал в его речи. Такое ощущение, что они говорили на языке другой планеты… Мне очень захотелось понять о чем они говорили. Что если я зря волнуюсь, и они хотели всего-навсего помочь мне, а не есть живым? Высокий и ушастый картинно засучил рукава и сделал шаг ко мне. В этот момент мир в моей голове взорвался ярким фейерверком: деревья, кусты, трава и даже камни начали переливаться яркими красками, незнакомцы начали сиять так, как будто в них вставили дюжину неоновых ламп и включили на полную мощность… В доли секунды я понял, что все это многообразие расцветок было эмоциями, которые в данный момент испытывали существа, и некоторые из этих эмоций были связаны со мной. Ушастый, похожий на белобрысого эльфа, тип был прямо-таки закутан в плотную грязно-красную пелену презрения и брезгливости.

— Нет! — я рывком переместился в сидячее положение и выставил руку перед собой. Мне очень не хотелось, чтобы ко мне кто-либо подходил.

***

— О, в сознании… А ты говорил нести надо. — Эл укоризненно посмотрел на Дорвана. — Сам дойдёт, не рассыплется.

Маг демонстративно сложил руки на груди и прислонился к ближайшему дереву, показывая насколько он далек от идеи бескорыстной помощи незнакомцам. Гном все еще стоял в кустах и не торопился выходить. Чутьем подземного жителя, позволявшим ему загодя ощущать обвалы и угадывать слабые места в монолитной на вид породе, он догадывался, что выходить на поляну будет опасно для него.

— Стой, где стоишь, Эл, — сказал орк и поднял руки так, чтобы человек на камне их хорошо видел. — Ты испугал его. Если ему что-нибудь не понравится, то живыми мы отсюда не уйдем.

— Почему? — Дик в кустах решил не поворачивать головы и спрашивал Дорвана глядя прямо перед собой. Какой-то жук решил исследовать гнома, стоявшего в гуще зелени и свалился прямо на просторный гномий нос. Дик очень боялся щекотки в носу, но махать рукой и стряхивать незваного гостя казалось несвоевременным: вдруг этот жест испугает и без того напуганного человека?

— Потому что этот человек — очень сильный маг школы Разума. Мой щит не выдержит, если он решит ударить по нам. К тому же он не понимает нашего языка, — тепло улыбаясь, отозвался полу-эльф.

— Ты преувеличиваешь, орк. Маг школы Разума не может не понимать все имеющиеся языки, — сплюнув себе под ноги, сказал Эл. — Если он может пробить твой щит, то как он нас не поймет? Вспомни как тебя учили — сначала навыки понимания, потом — защита. Вы как хотите, а я пошел.

Эльф резким движением оттолкнулся от дерева и собирался уже повернуться спиной к ушибленному на голову, как человек повторно крикнул что-то короткое, и маг замер без движения.

— Что за..? — беззвучно сказал Дик и мысленно сделал охранительный знак. Маги его клана не раз показывали приемы школы Разума, и гном отлично знал, что для обездвиживающего заклинания нужно произнести не менее семи слогов. Незнакомец обошелся одним слогом, и было похоже, что волшба у него не зависела от звуков.

— А я предупреждал, — вздохнул Дорван.

Все так же держа руки перед собой и излучая безмятежность полу-эльф сел на землю и стал мысленно ткать паутину Всепонимающего заклятья. Не то, чтобы совершать его рекомендовалось сидя, просто контролировать потоки энергии и, одновременно, не упасть орк не мог: заклинание «Пониматель» было одним из самых сложных в его арсенале.

Гном, тем временем, героически боролся с желанием почесать нос, по которому беззастенчиво ползал жук. Шажки маленьких лапок по широкому мясистому носу были очень щекотными, но перспектива попасть под горячую руку незнакомца весьма способствовала хладнокровию и выдержке. Насекомое, поняв, что Дика так просто не возьмешь, или, решив, что вся необходимая поверхность уже исследована, направилось исследовать глубины носовых ходов. Тут уж гном ничего не мог поделать: могучий чих выкинул жука обратно в лесные просторы.

К счастью, испугать и без того нервного человека Дику не удалось: Дорван закончил плести свое заклинание за несколько мгновений до этого. Когда гном все-таки выглянул из кустов, он увидел, что орк забавно махая руками, снимает обездвиживающее заклинание с сердитого эльфа, а человек лежит на камне в глубоком обмороке.

— Чем это ты его так? — спросил Дик у орка, когда тот освободился.

— Вообще-то «Понимателем». Я решил, что нам будет проще договориться с ним, если он будет понимать наш язык. Наверное, он все-таки был очень сильно напуган, потому как сразу же хлопнулся в обморок. — Дорван подошел к незнакомцу и с сомнением его оглядел. — Пожалуй, я бы добавил еще сонное заклинание на всякий случай. Мы его и в таком виде дотащим до стоянки клана, а там пусть Мудрейшая-Из-Женщин с ним разговаривает.

***

Когда я пришел в себя, то первое, что я почувствовал, это был теплый компресс на груди. Надо мной что-то глухо шлепало, и спустя несколько секунд я догадался, что это дождь стучал в кожаный полог шатра. Прислушавшись, я различил звуки потрескивавших в очаге поленьев и шум закипавшей в чане воды. Чуть погодя в музыку мирной жизни вплелся голос, слова которого выдернули меня из блаженной полудремы:

— Так что нам не на что больше надеяться кроме вашей помощи. Если обряд посвящения не будет выполнен, то, скорее всего, мы потеряем наших детей. Они не успеют достаточно подготовиться, чтобы встретить свое первое Лето.

Низкий и глубокий мужской голос волнами разливался по небольшой палатке. Казалось, что кожаные полотнища, натянутые на деревянные ребра реек, выгибаются в такт его дыханию.

— Горе ваше понятно, — тихий, надтреснутый голос старой женщины казался сухим и полупрозрачным после сочного и богатого на обертоны баса. — Нить моей жизни скоро оборвется, поэтому я не смогу вам помочь.

В этом месте бабушка закашлялась, а обладатель баса что-то уронил, вскакивая на ноги:

— Как — не сможете?!

Бусы и перышки, подвешенные на распорке надо мной, затрепетали. Со всех сторон послышались металлические позвякивания, которые ассоциировались у меня с холодной сталью.

— Но Клан Боевого Орла поможет вам.

Я не ожидал, что в невесомом, хрупком женском голосе может быть столько металла, но все шорохи и позвякивания мгновенно прекратились. Бабушка покашляла еще, и, отдышавшись, продолжила:

— Вместо меня к вам пойдут Дорван из клана Боевого Орла, Торквандердирик из клана Подгорных Рудокопов, Эллеаз из семьи Весенней Лиственницы и Маг.

Секунд пять висела тишина, после чего несколько голосов одновременно начали тараторить:

— Они что — шаманы, чтобы их посылать?! Они же даже не Послушники!!! Это издевательство!!! — кричал обладатель бархатного баса. Если бы так себя вела женщина, можно было бы сказать, что дама в истерике.

— Я никуда не пойду! Мое дело — сделать так, чтобы Мир перестал разваливаться! А обрядами в деревнях другие пусть занимаются!! — ввинчивался в воздух баритон.

— Откуда вы знаете как меня зовут?! Кто вам это сказал!?! — как заведенный голосил тенор.

«Забавная компания здесь подобралась» — подумал я и услышал, как кто-то идет ко мне. Повернув голову, я увидел смутно знакомого типа. Легкая зеленоватость кожи немного забивалась золотисто-бронзовым загаром кожи, а остроконечность ушей наводила на мысль об эльфийской крови их обладателя. Правда, до этого я сильно сомневался, что эльфы существуют.

— Я рад, что ты пришел в себя, — сказал остроухий незнакомец и присел рядом со мной. — Меня зовут Дорван Аш'Шарат — что означает Неожиданно Найденный из клана Боевого Орла.

Не в силах оторвать взгляд от остроконечных, украшенных многочисленными сережками ушей, я спросил первое, что попалось на язык:

— Почему у тебя такие большие уши?

— Потому что я эльф по рождению, — ничуть не смутившись, сказал Дорван. Поглядев на то, как я в нерешительности перевожу взгляд с ушей на скулы, кожа который явно отдавала зеленью, он продолжил — А из-за того, что принят в оркский клан, моя кожа имеет свежий зеленый оттенок. Фактически, я наполовину эльф и наполовину орк.

Видимо, у меня было очень ошарашенное лицо, потому что, не дождавшись от меня какой-либо внятной словесной реакции, Дорван рассмеялся. Он помог мне сесть и примостился рядом со мной на том толстом коврике, который изображал вид моего матраца. Обведя широким жестом шатер, полуорк коротко представил всех:

— Смотри: этого симпатичного рыжебородого гнома зовут Дик. Эмоционального эльфа зовут Эл, это он от природной стеснительности старается выглядеть заносчивым занудой, на самом деле он хороший парень. — Дорван заглянул мне в лицо, пытаясь угадать мое отношение к происходящему, и, наверное, удовлетворился увиденным. — Эта немолодая дама — Мудрейшая-Из-Женщин клана Боевого Орла, шаманка Де'Раш-Шер, что означает Смотрящая-В-Высь. А этот сумрачный господин — полуэльф сделал короткий жест рукой, который одновременно и обозначил находившегося в шатре мужчину, и позволил не указывать на него прямо — Дарх Ингвар Могучий, из Земель Полночи. Нам надо прогуляться в Сумеречную Деревню и помочь ему провести обряд Посвящения.

Полуорк говорил настолько беззаботным тоном, что сразу становилось понятно, насколько легким и необременительным будет задание. Нервный вид гнома и эльфа укрепили меня во мнении, что умереть здесь и сейчас в муках было бы легче и приятнее, нежели познакомиться с обитателями этой странной деревни.

— Собственно, а мне зачем туда идти? — мысль поразила меня своей новизной, и я незамедлительно ее озвучил.

Дорван чуть отвернулся от меня и спрятал взгляд. Кажется, не он здесь принимал решения. Шаманка, до того молчавшая, звучно прокашлялась, и сказала глядя мне в глаза:

— Юноша, подойди ко мне.

Не очень понимая зачем ей это надо, я встал с коврика и, подойдя к ней, сел на пол.

— Ты понимаешь нашу речь. Скажи, как ты оказался на нашей земле? — спокойно спросила женщина.

— Я смутно помню как оказался тут. Кажется, я упал и сильно ударился головой. — я старательно поискал воспоминания с грифом «до удара», но почему-то ничего не вспомнилось, лишь голова заболела. — Как я попал туда, где ударился, — вообще не помню.

Дождь на улице плавно превратился в грозу. Громыхало достаточно далеко, так что я не задумывался что будет, если молния попадет вот в такой шатер. Неожиданно яркая вспышка молнии заставила светиться не очень плотные кожи шатра и резко, как вспышкой фотографа, осветила всех через маленькое дымовое отверстие. Я непременно попытался бы вспомнить откуда мне стало известно такое странное словосочетание для резких и холодных сполохов света, но внезапный холодный огонь молнии показал истинное лицо гостя. Вместо дородного и солидного черноволосого мужчины средних лет на меня смотрел силуэт, сотканный из клубов черно-серого дыма, в глубине которого проглядывали темные язычки пламени. Пожалуй, только глаза ничуть не изменились — умный и доброжелательный вгляд черных глаз внимательно смотрел на мою реакцию. Я сглотнул набежавшую слюну и постарался сделать вид, что ничего не было.

— Это печально. — сказала шаманка. — Я смотрю в твое сердце и вижу, что ты больше не хочешь быть тем, кем ты был раньше, но не знаешь кто ты теперь. Мы будем звать тебя…

— Шии-Рей, что значит Житель Тумана. — перебил Мудрейшую-Из-Женщин молчавший до этого Дарх Ингвар. — По праву Старейшины Рода Дарх, я принимаю этого юношу в Семью. Отныне он всегда может рассчитывать на совет и помощь Земель Полночи.

Прозвучало это все донельзя торжественно. Эльф и гном, которые до этого эмоционально делились впечатлениями, почтительно замолкли. Все присутствующие с любопытством понаблюдали, как Старейшина Рода Дарх церемонно обнял меня и несколько раз похлопал ладонью по спине. Я, признаться, боялся прикасаться к нему — а вдруг этот Дарх Ингвар наощупь будет похож на столб дыма? Но все обошлось: Ингвар Могучий был вполне осязаем и хлопал в спину весьма чувствительно.

Потом закипела вода в котелке, и шаманка объявила, что ритуальный напиток «Для начинания дела» готов, и что все обязательно должны его попробовать. Питье было странное, ярко-малинового цвета и кисло-сладкого вкуса, с сильным цветочным ароматом. Атмосфера настороженности и недоверия пропала, собравшиеся разговорились и начали обмениваться смешными случаями из жизни.

Я тоже хотел поучаствовать во всеобщем веселье, но меня быстро сморила усталость. Уже в полусне, лежа на знакомом коврике, я попытался вспомнить как я здесь оказался. Перед глазами расплывчатыми пятнами пронеслись лица родителей и еще каких-то родственников, странноватые пейзажи городов, движущиеся картинки с карикатурно нарисованными эльфами и гномами, спина уходящей рыжеволосой девушки… В какой-то момент глаза у меня закрылись и я мягко провалился в забытьё.