Зов Дикой Охоты

Анна Сешт, 2022

Заповедные леса поют древним волшебством в заботливых руках Богини, древней Матери людей и фэйри. Колдовские огни завораживают странников, и духи нашёптывают старые сказки… В ослепительном свете дня перед людьми открыт путь нового знания, способного выжечь старые страхи, изгнать таящихся в колдовской ночи чудовищ. В руках умелых воинов покоряет земли волшебства ядовитая сталь. Дикая Охота мчится над землёй, и звенит, леденя кровь, рог Бога-Охотника. Как и прежде, Всадники заберут отжившее.

X

Светоч Матери лил своё серебро — мягкое, целительное. Деревья с густыми раскидистыми кронами отбрасывали длинные тени. Обычно Риана очень любила таинственные ночные тени, но сейчас она так растревожила себя тёмными мыслями, что они впервые казались ей зловещими. Что-то поджидало её в Кемране — что-то недоброе и опасное, — но она никак не могла выйти на след этой беды, понять, откуда та могла прийти. Её мучили мысли о Дворе Оживших Кошмаров и о Подменышах. «Часть истории Кемрана», — сказал менестрель. Эту песню он пел для неё, рискуя навлечь на себя гнев Вальтена. Но почему Вальтен так сильно разгневался?

Разувшись, девушка с наслаждением шагнула босыми ногами на траву и прошла в глубину сада. Ей очень хотелось в лес, но попасть туда из городка незаметно, не наводя чар, она не могла — это ведь была жизнь, а не сон. Остановившись под каким-то деревом, она закрыла глаза и настроилась, вслушиваясь в течение крови земной, но голос древнего волшебства здесь был почти неуловим.

«Неужели даже в Священные Дни всё здесь так же молчаливо? — с тоской подумала принцесса. — Если так, то неудивительно, что кемранцы любят посещать Валлу во время Праздников».

Тихий звук шагов заставил её насторожиться. Риана не стала тратить силы и наводить чары, способные отвести взгляд, а просто затаилась в тенях. По кажущейся серебристой траве шёл человек. В неверном свете луны она различила его черты — это был менестрель. Он не мог видеть её, но, похоже, почувствовал её присутствие, потому что заговорщически улыбнулся и прошептал:

— Сдаётся мне, сон в эту ночь миновал не только меня.

Принцесса выскользнула из теней, и менестрель учтиво поклонился ей.

— Моя благодарность не знает границ, милосердная леди.

Девушка покачала головой.

— Мне было жаль твои танцующие руки и волшебство прекрасной музыки, которое ты ткёшь. Как тебя зовут?

— Тиллард, моя леди.

— А я — Риана из Валлы. — Она испытующе посмотрела на него. — Ты рисковал, Тиллард. Зачем?

— Затем, что мне кажется, принцесса Валлы найдёт в Кемране совсем не то, что ожидает.

— Ты знаешь, чего я ожидаю?

— А ты знаешь, моя леди Риана? — В темноте его зелёные глаза мистически сверкнули, как у кошки. — Ты знаешь, что ты несёшь с собой?

— Волшебство моей земли.

— О да! С этим никто бы не посмел спорить! — Он тихо рассмеялся. — Поистине ты несёшь с собой волшебство.

Риана вздохнула.

— Я тоже люблю сказки, Тиллард. В моих сказках полно загадок даже для меня самой. Но хотя бы некоторые из них нужно раскрывать. Боюсь, я не понимаю до конца, что ты хотел сообщить мне через сказку о Дворе Оживших Кошмаров.

— Некоторые вещи лучше оставлять недосказанными, моя леди. Не обо всём безопасно говорить в Кемране, и это я хотел показать тебе.

Девушка отвела взгляд, но потом всё же не справилась со своим любопытством.

— Ты так поёшь о них, словно бывал там когда-то, — осторожно сказала она. — Ты споёшь мне ещё о Фэйри и о Дорогах Ши?

Менестрель склонил голову, проницательно глядя на неё.

— Нити, из которых я плету некоторые свои песни, подобны звукам и оттенкам, которые ты приносишь для своих сказок, принцесса.

Девушка побледнела.

— Ты знаешь… — выдохнула она.

Тиллард пожал плечами и лукаво улыбнулся ей.

— Но мало ли, что знаю я? Песня остаётся всего лишь песней, до тех пор пока кто-то вдруг не возьмётся искать её корни. К счастью, наш благородный король — не менестрель, но о корнях некоторых песен знает и он. Нужно лишь быть осторожнее, выбирая балладу для исполнения. Впрочем, я не мог не рассказать хоть немного о том, что скрыли другие.

— Что от меня скрыли?

— Ах, не спрашивай меня раньше времени, моя будущая королева, — с грустью ответил менестрель. — Лучше я сотку для тебя новые песни, чтобы увидеть сияние волшебства в лесных омутах твоих глаз. И пусть мне не под силу снять твои оковы, возможно, мне удастся сделать твою жизнь в земле печали чуть более радостной.

С этими словами он поклонился ей и развернулся, чтобы уйти.

— Постой! — воскликнула Риана, у которой были ещё сотни вопросов.

Но Тиллард только полуобернулся, приложил палец к губам, кивнув в сторону трактира, и быстро зашагал прочь. Должно быть, он боялся, что кто-то мог заметить их.