Будь моим Повелителем

Анна Сайгина (2024)

Интересуетесь, как попасть в сексуальное рабство? Очень просто! Получаете письмо с уведомлением о включении вас в число наследников внезапно почившего родственника, едете в другой город… И вуаля! Оказываетесь запертой в частной психиатрической клинике с очень своеобразными методами лечения… Готовы? Тогда поехали!(P.S. Только не рассчитывайте, что будет легко…)***От автора: Однотомник. Сюжет никак не связан и не пересекается с романом «Возьми меня, Господин». Оба читаются отдельно.

2

Второе пробуждение далось девушке значительно тяжелее первого. Открыв глаза, она сразу застонала, на что сидящий рядом мужчина тотчас отреагировал — отложил журнал, встал и чисто по-врачебному навис над пациенткой с невесть откуда выуженным фонариком. Проверить реакцию зрачков, а с ними и отсутствие травмы головы.

— Как себя чувствуешь? — закончив свои манипуляции, спросил он. — Что-нибудь болит?

— Шея, — незамедлительно откликнулась девушка. — И рука, — добавила, прислушавшись к себе.

— Шея — это моя вина. Неудачно попал иглой. Прости. А рука… Ты про локоть? — мужчина жестом указал на спрятанную под одеялом конечность.

— Да.

— Там просто ушиб, я уже обработал. Скоро заживёт. А больше нигде не болит?

— Вроде нет, — девушка на секунду задумалась. — Трудно сказать, когда не можешь пошевелиться. Вот если бы вы меня отвязали…

— Нет, — нахмурившись, довольно грубо отрезал врач. — Ты слишком непредсказуема.

И сразу, будто это резкое движение вызвало некий дискомфорт, усиленно заморгал. А потом и вовсе достал из кармана лекарство, которое ловко закапал себе в глаза. По две капли в каждый.

— Мне очень жаль, что так получилось, — проследив за действиями собеседника, виновато обронила девушка. — Я не хотела вам навредить. Правда.

— Ничего страшного, — с по-прежнему запрокинутой головой отмахнулся врач. — Со мной случались вещи и похуже. Пройдёт… Но идея нетривиальная. Не ожидал, что лидокаин можно использовать вместо перцового баллончика… Ты действительно неплохо соображаешь. Твой брат был прав. Таким умом нельзя разбрасываться впустую… У меня только один вопрос. Если бы я оставил на столе не спрей, а, скажем, скальпель — ты бы всё равно им воспользовалась?

— Нет, конечно! — с нервным смешком открестилась пациентка. — Я же не сумасшедшая!

— Смею напомнить, что сейчас ты находишься в психиатрической клинике на лечении, — мягко возразил мужчина.

— Но мы оба знаем, что диагноз надуман. Я не нимфоманка. И уж тем более — не убийца.

— А разве кто-то говорил об убийстве?.. — сфокусировавшись на собеседнице, врач выразительно склонил голову набок.

На что девушка возмущённо распахнула рот — да так и замерла, не найдя достойных аргументов. Чем мужчина поспешил воспользоваться.

— Я лишь предложил тебе оружие. А как его применить, ты решила сама, — слегка надавил он.

Однако, вопреки очевидным надеждам врача, пациентка не сломалась, а наоборот — выскользнула из его иллюзорного захвата, как гибкий и тонкий прутик. Даром что в ответ по лицу не хлестнула.

— Повторюсь — я не собиралась причинять вам вред! — припечатала, гневно сверкнув глазами. — И брать в заложники, угрожая жизни — тоже! Это не в моём характере.

— Пока мне сложно судить о твоём характере, — уклончиво откликнулся врач. — То ты добра и покладиста, то сыплешь угрозами и вырываешься. То молчишь, то кричишь, то вообще извиняешься… Впрочем, для большинства пациенток нашей клиники частая смена настроения как раз-таки норма. Гормоны, стресс. Сама понимаешь.

— Я просто ищу к вам подход, неужели непонятно! — поджав губы, раздражённо выплюнула девушка.

— Пытаешься нащупать слабое место? — хмыкнул мужчина. — Это безнадёжно. Хотя бы потому, что ты ничего обо мне не знаешь. А я знаю о тебе всё.

— Например?

— Единственный ребёнок в семье, мать воспитывала тебя одна, никогда не была замужем и мужчин в дом не водила, — с готовностью начал врач. — Собственно, как и женщин — но это к делу не относится, — оборвал сам себя. И невозмутимо продолжил: — В детстве ты много болела и часто оставалась дома одна… С чего, я предполагаю, и началось твоё знакомство с собственной сексуальностью. Но учиться тебе это в любом случае не мешало, ведь общение со сверстниками, как и вся жизнь в целом, строго контролировалась твоей матерью. Особенно встречи с мальчиками. Поэтому в школе у тебя не было отношений. В институте ты впервые почувствовала вкус свободы — однако, судя по необходимости операции, переступить черту до конца так и не рискнула, опасаясь гнева матери. Зато, получив письмо от нотариуса, не смогла удержаться от соблазна и, несмотря на её категоричную позицию, собрала вещи и уехала в неизвестность. Хотя она наверняка предупреждала тебя о возможных рисках…

— Намекаете, что она была права? — зло прищурилась девушка.

Было очевидно, что осведомлённость собеседника ей не по нраву — но изменить что-либо было выше её сил. И это бесило несчастную пациентку ещё сильнее.

— Намекаю? — вполне натурально удивился мужчина. — Я просто ответил на твой вопрос.

— А заодно напомнили, что вытащить меня из этой дыры некому, — вмиг успокоившись, вздохнула девушка. — Ведь единственный человек, которому я дорога, не знает, что со мной приключилось. И не узнает, пока волнение не пересилит обиду…

«…что случится очень и очень нескоро», — читалось в печальном взгляде пациентки.

Правда, вслух девушка так ничего не произнесла. Что было весьма благоразумно с её стороны.

— Может, всё-таки развяжете? — тряхнув головой, чтобы отогнать некстати овладевшее ей отчаяние, снова спросила она. — Мне в туалет надо. Срочно.

В ответ мужчина безразлично пожал плечами, подступил вплотную к пациентке, нагнулся… И выудил из-под кровати пластиковое судно, без лишних слов показав его девушке. Или, вернее, утку с женской насадкой.

— Серьёзно?.. — пациентка недоверчиво вскинула брови. — Вы предлагаете мне, абсолютно здоровому человеку, воспользоваться этим?..

— Здорова ты только физически, — не преминул ввернуть врач. — И не факт, что полностью. А я могу и отвернуться. Если перевернёшь и расплескаешь — не смертельно. Навредить этим ты всё равно никому не сможешь. Разве что самой себе — потому что перестилать постель тебе никто не будет. Учти это.

— По-моему, из нас двоих вы куда больше похожи на сумасшедшего, — сдавшись, обречённо буркнула девушка.

— Не буду спорить, — мягко усмехнулся мужчина. — Профессия на каждого накладывает свой отпечаток. И я не исключение… К тому же у тебя не та болезнь, что видна всем и каждому, — добавил он.

И тут же, пока собеседница не передумала, откинул с неё одеяло, обнажив не только аккуратно прикрытое сорочкой тело с широко разведёнными ногами и руками, но и мягкие ремни, идущие от талии (в обе стороны) и всех четырёх конечностей к металлическим бортикам кровати. Всё было организовано так, что пространства для манёвров у пациентки практически не оставалось, зато врачу открывался полный доступ к гениталиям девушки. Что, в свою очередь, позволяло ему без проблем приставить к ним судно, предварительно задрав подол больничной рубашки…

— Господи, как же это унизительно — мочиться в утку, когда тело прекрасно функционирует и никакой реальной причины для столь радикального решения нет… — обречённо прикрыв глаза, под мерное журчание пробормотала девушка.

Проверить, сдержал ли мужчина обещание, она при этом не удосужилась. А зря. Потому что врач, вопреки закономерным подозрениям пациентки, не стал злоупотреблять своим правом и действительно развернулся к кровати спиной, предоставив собеседнице относительную свободу действий… Впрочем, уши он не затыкал и потому прекрасно всё слышал. Включая замечание девушки.

— Признай болезнь — и жизнь сразу станет легче. В том числе в данном аспекте, — вполголоса, как бы между прочим, посоветовал он.

— Но я не нимфоманка! — разобравшись с насущными проблемами, ожидаемо взорвалась пациентка. — Это выдумки моего брата. Который, возможно, и не брат мне вовсе.

— Брат. Генетическая экспертиза подтвердила ваше родство.

— Такая же липовая, как ваша клиника? — ехидно парировала она.

После опорожнения мочевого пузыря ей явно полегчало — и она принялась бороться за свою свободу ещё активнее, чем раньше. Что, как ни странно, мужчину только обрадовало.

Хищно сверкнув зубами, он торопливо согнал с лица предвкушающую улыбку и, взяв себя в руки, мирно обернулся.

— Тебе не кажется, что ты сама себе противоречишь? — забрав наполнившееся судно и поставив его на место, мягко осведомился врач. — Зачем твоему брату подделывать результаты экспертизы в пользу родства, если он, как ты считаешь, упёк тебя сюда, чтобы избавиться? Не проще ли было сразу исключить тебя из наследников?

Однако девушку доводы собеседника не убедили.

— Возможно, там у него связей не было, а здесь — есть! — находчиво заявила она.

— Или он оказался гораздо наблюдательнее твоей матери, — осадил пациентку мужчина. — Потому что я, чтобы ты знала, познакомился с твоим братом только вчера. И нас никто не сводил. Насколько мне известно, он вообще ни с кем, кроме меня, здесь не общался. Как из руководства, так и из персонала… Конечно, его заботы о тебе больше продиктованы интересами компании, чем любовью к вновь обретённой младшей сестре. Это и ежу понятно. Но одно скажу точно — он не ошибся. Ты нимфоманка. Просто хорошо скрываешь свою сущность… Допускаю, что и от самой себя тоже. И моя задача открыть тебе правду.

С этими словами врач обошёл кровать с наполовину обнажённой девушкой и взялся двумя руками за подол. А следом, вместо того чтобы опустить его, прикрыв самое сокровенное, вдруг задрал рубашку до шеи, оголив не только впалый животик, но и два слегка выступающих холмика грудей с широкими, пока ещё плоскими сосками.

— Что вы собираетесь делать?! — встрепенувшись, пациентка испуганно округлила глаза и попыталась отползти.

Однако ремни держали на совесть.

— Хочу добыть неопровержимые улики, доказывающие факт наличия у тебя заболевания, которое ты так усердно отрицаешь, — не обратив внимания на столь откровенный страх, выдохнул мужчина. И, не дав собеседнице опомниться, накрыл ладонью ближайшую к нему грудь, принявшись плавно водить рукой по кругу: — Достаточно всего нескольких движений с лёгким нажатием — и соски мигом затвердеют. Можешь сама в этом убедиться.

Здесь мужчина отнял ладонь, чтобы показать результат — но девушка не поддалась на его провокацию.

— Это от холода! — даже не покосившись вниз, выпалила она.

— Вообще-то, у меня тёплые руки, — всё тем же покровительственным тоном возразил врач.

И, в качестве подтверждения, легонько коснулся пальцами её моментально напрягшегося живота, невесомо пробежавшись от солнечного сплетения к лобку, покрытому мелкими кучерявыми волосками. Так, что пациентка ахнула и задержала дыхание, будто рассчитывая на нечто большее… Но быстро совладала с неподобающими эмоциями и пояснила:

— Я имела в виду общий перепад температур — всё-таки воздух в помещении довольно прохладный. Особенно после одеяла.

— Тогда второй сосок тоже бы затвердел. Притом гораздо раньше — ведь одеяло я снял давно. А он мягкий и никуда не торчит… Что, впрочем, легко исправить.

И мужчина переключился на дальнюю грудь, двумя ощутимыми щипками заставив пробудиться и её.

— Видишь? Всё это — типичные признаки возбуждения, — удовлетворённо прокомментировал врач.

— Насильственного! — не уступала девушка. — Как только вы прекратите надо мной измываться, всё вернётся в норму. Потому что я ничего приятного не чувствую.

— Врёшь. Всё ты чувствуешь. Просто не желаешь в этом признаться… Но тело выдаёт тебя с потрохами. И оно чётко говорит — ты хочешь секса. Сильно, по-настоящему хочешь. Хотя недавно получила оргазм. Такова твоя сущность…

— Нет!

— Да, — мужчина аккуратно провёл пальцами свободной руки по промежности и поднёс их вплотную к лицу собеседницы. — Смотри.

Увернуться у неё не было ни малейшей возможности. Вот только покорности в пациентке как-то не прибавилось.

— Это естественные выделения! — едва удостоив представленное взглядом, выдала она.

— В таком количестве? — хмыкнул врач, демонстративно растерев довольно внушительный объём тягучей массы между пальцами. — Не смеши. Ещё скажи, что я их тебе подбросил.

Судя по тому, как порозовели щёки девушки, именно это следующим шагом она и планировала… Однако вовремя передумала — и находчиво предложила другое объяснение.

— Значит, это то, что осталось с прошлого раза, — непреклонно вздёрнула подбородок.

— Та смазка уже давно высохла.

— А сколько прошло времени с тех пор?.. — тотчас недоверчиво прищурилась пациентка.

— Много. Гораздо больше пятнадцати минут, необходимых, чтобы она превратилась в сухие катышки наподобие этого, — мужчина небрежно вытер более ненужную слизь о простыню, поскрёб ногтем по внутренней поверхности бедра пациентки и показал добытое собеседнице.

Видно было плохо, но этого хватило, чтобы девушка ненадолго замолчала, переваривая новую информацию и попутно пытаясь придумать, как продолжить неудачно заглохший разговор, выставляющий её в крайне неприглядном свете. Зато врач медлить не стал и, заметив, что дело сдвинулось с мёртвой точки, переместился ниже — на маленький бугорок концентрированного женского желания. И прежде чем пациентка сообразила, к чему всё идёт, успел оценивающе покатать клитор по кругу, нащупав его самое чувствительное место…

— Эй-эй-эй! — дёрнувшись, девушка обеспокоенно приподняла голову. — Вы что, рассчитываете снова меня ублажить?..

— «Ублажить»? — с непередаваемыми интонациями иронии переспросил мужчина, незаметно для собеседницы прижавшись вспученным пахом к краю её больничной койки. — Какое замечательное слово. Как точно оно отражает суть… Но нет, конечно, нет. Одного раза более чем достаточно.

— Тогда зачем вы… — возмущённо начала девушка — и тотчас осеклась, ощутив, как в её влагалище погрузился один из пальцев врача. — Ох!

Правда, это не помешало мужчине догадаться, что же хотела спросить его обнажённая, униженно распятая и обездвиженная партнёрша.

— Зачем-зачем, — эхом откликнулся он. — Чтобы доказать свою правоту. Пройти, так сказать, по горячим следам… Тебе же нравится то, что я делаю?

— Нет! — сопротивляясь из последних сил, выдала пациентка. — Это от неожиданности…

— Ну разумеется, — потёршись уже значительно увеличившимся членом об угол кровати, отрешённо кивнул врач.

Параллельно он не переставая, с неимоверно дикой скоростью теребил её розовый, стремительно расцветающий бутончик — и осторожно, чтобы не задеть остатки не до конца зажившей девственности, крутил пальцем где-то в глубине её естества. Не так быстро, как, возможно, стоило бы, но весьма метко, если судить по поведению девушки… Которая, смирившись с собственным положением, только тяжело дышала, безвольно запрокинув голову, да иногда прикусывала нижнюю губу, сдерживая рвущийся наружу стон — не то отчаяния, не то удовольствия. Второе было более вероятно — слишком уж часто ей приходилось прибегать к этому методу. А вскоре он вообще перестал действовать — и палата огласилась её тонкими вскриками. И чем активнее мужчина издевался над пациенткой, тем громче и ритмичнее становились издаваемые ею звуки. Казалось, будто возбуждение накатывало на неё волнами, по случайности или намеренно совпадая с несильными, но весомыми толчками врача в стенку кровати. Хотя сама девушка вряд ли осознавала, что за непотребство творится рядом. Все её силы уходили на борьбу с собой и своими противоречивыми ощущениями… Что не раздражало мужчину, а лишь заводило ещё сильнее. И в итоге он кончил первым. Замер, невидяще уставившись прямо перед собой — и содрогнулся, глухо выдохнув в пустоту.

— Что-то случилось? — молниеносно отреагировала на паузу девушка. — Вам плохо? Глаза?

В её голосе отчётливо прослеживалось беспокойство — однако врач не обратил на него никакого внимания, вероятно, списав на угрызения вновь проснувшейся совести.

— Нет. Мне хорошо, — криво усмехнулся он. — Но закапать, наверное, стоит. Спасибо за напоминание.

Здесь мужчина отстранился, окончательно прекратив стимуляцию партнёрши, однако за лекарством, вопреки своим словам, не полез. Вместо этого он просто накрыл девушку одеялом, обошёл кровать, прихватил использованное судно — и невозмутимо направился к дверям. Словно ничего особенного не произошло.

— Погодите! — запоздало, почти на пороге, окликнула его девушка. — Вы куда?..

— Спать, — недоумённо, как само собой разумеющееся, обернулся через плечо врач.

— А как же я? Вы же не оставите меня… так?

Было нетрудно понять, что она имеет в виду — и мужчина расплылся в широкой, откровенно издевательской улыбке.

— А в чём дело? Тебя разве что-то не устраивает? — с наигранной тревогой поинтересовался он.

И пациентка замялась, уязвлённо поджав губы.

— Вы прекрасно знаете, о чём я говорю, — поколебавшись, всё-таки выдавила она.

— Конечно, — тотчас сбросил маску врач. — Но до этого, если не ошибаюсь, ты говорила, что тебе не нравятся мои ласки, не хочется секса и вообще всё равно.

— А вы обещали доказать обратное! — с надрывом воскликнула девушка.

Что её собеседника ничуть не тронуло.

— Я и доказал. То, что ты не хочешь меня отпускать — прямое тому подтверждение, — он с хитрым прищуром покосился на пациентку. — И, как видишь, для этого было совсем необязательно снова доводить тебя до оргазма. О чём, кстати, я тоже предупреждал. Спокойной ночи.

Пожелав это, мужчина выключил в палате свет и вышел, оставив девушку в полной темноте и одиночестве.

Несколько секунд она ещё с ненавистью смотрела на закрытую дверь, возмущённо хватая ртом воздух — не то рассчитывая на возвращение врача, не то просто от безысходности — однако так и не смогла найти подходящих слов, чтобы выразить обуревающие её чувства, и в конечном счёте вдруг горько расплакалась, молниеносно превратившись из сильной, бесстрашной и независимой женщины в маленькую сломленную девочку. Уверовав в полное отсутствие зрителей, она впервые за день дала волю эмоциям и ревела навзрыд, не сдерживая ни воя, ни жалобных всхлипов, ни прочих низменных порывов, недостойных наблюдения… И даже не догадывалась, что на самом деле мужчина никуда не ушёл, а, задержавшись в коридоре, внимательно вслушивается в её бессвязные стенания, беззастенчиво прижав ухо к тонкому полотну двери. Вслушивается — и улыбается, празднуя очередную победу инстинктов над здравым смыслом.