Враг Самогеты

Анна Пушкина, 2021

На княжества Людеи обрушилась война, от которой не спрятаться никому: ни бесстрашным оркам в пустошах Хангар, ни оборотням в лесах Трундас, ни даже гномам под защитой своих гор. Амидера уже не та беззащитная княжна Потавы, теперь она княгиня сразу двух княжеств, и ей необходимо узнать, жив ли князь Кроуги, и что за враг принес смерть в Людею. Юной княгине предстоит справиться с утратой прошлого, но она не одинока в своей беде. Судьба подарит новых друзей и решительных союзников. Но у каждого из них своя цель.

Глава V

Деревня оборотней

Наконец под вечер мы начали снижаться над деревней оборотней. Спина, ноги и даже руки болели с непривычки. Во время полета мы делали короткие остановки, но все равно уставшее тело болело, отчаянно хотелось выпрямиться и размять ноги.

Грифон голубоглазки плавно спускался по кругу рядом с деревней. Я разглядела собравшихся внизу и с удивлением уставившихся на нас людей. Первым приземлился грифон оборотня, затем драгона, и только тогда сели мы.

Вокруг восхищенно шумела детвора, тыкая пальцами в грифонов. Из толпы вперед вышла замотанная в толстый шерстяной платок женщина и бросилась Ортосу на шею. Она была значительно ниже его ростом, и оборотню пришлось наклониться. По тому, как нежно он прижался к ее голове щекой, словно ребенок, стало понятно — это его мать. В сердце больно кольнуло от воспоминания о растерянных глазах моей матери, когда мы безмолвно прощались, и я поспешно отвернулась.

Приветственно улыбаясь, по тропинке к нам направлялся широкоплечий, не по возрасту седой мужчина. Он, конечно, давно не молодой юнец, но серебряная седина настигла его слишком рано. Вожак стаи, догадалась я. Сильный вожак. Натренированный глаз воина научился безошибочно оценивать соперника — важнейший навык для сражения. Несложно заметить уверенные движения седого волка и то, как внимательно он нас рассмотрел, отметив наше оружие. Волк остановился между сельчанами и драгоном, видимо, решив, что из нас он представляет наибольшую опасность.

— Это Индул, наш вожак, — представил седого подскочивший к нам Ортос. — Дядя, это Амидера, княгиня Кроуги, а это… — Он развернулся в мою сторону. — Сетсей и Эфира.

Сначала показалось, что я ослышалась. Голубоглазка княгиня?! Не очень я разбираюсь в людских княжествах и титулах, но, очевидно, она важная птица. Очень важная. Угораздило же меня! Духи, за что?

— Семье Рагонга тут всегда рады, — ответил вожак с хрипотцой. — Чем обязаны важным гостям?

При упоминании этого имени голубоглазка будто вздрогнула, даже веревка между нами слегка натянулась.

— Мы направляемся к гномам и, если вас не стеснит, хотим остановиться на ночлег в вашей деревне, — ответила она.

Вожак выслушал и громко окликнул кого-то в толпе:

— Рада!

К нам подошла та самая женщина, которая обнимала Ортоса. Волчица с длинной русой косой и темными, как грозовое небо, глазами.

— Прими и накорми наших гостей, — распорядился вожак. — Идемте в деревню, чего кости понапрасну морозить.

Вожак махнул рукой, приглашая следовать за ним. Драгон, окруженный любопытной детворой, взял под уздцы двух грифонов и пошел за вожаком оборотней.

Амидера повернулась к матери Ортоса и с почтительным поклоном обратилась к ней:

— Соболезную вам. Ваш муж… Вольфган стал мне другом, и его потеря…

Глаза голубоглазки увлажнились, она не смогла договорить до конца и уткнулась взглядом в землю. Женщина стремительно шагнула к ней, обняла и прошептала:

— Я чувствую твою боль. Не вини себя.

Ортос помрачнел и отвел взгляд в сторону. Он забрал из рук девчонки поводья и направился за остальными в деревню, ведя за собой грифона. Я позавидовала ему, не хотелось становиться свидетелем сцены, не предназначенной для моих глаз. Но мы связаны, и мне ничего не оставалось, как стоять на месте.

Аура голубоглазки зашевелилась, и серая часть стала поглощать светлую, разрастаясь. Боль. Значит, боль является той брешью, которая съедает ее жизненную силу.

Мать Ортоса дружелюбно улыбнулась нам обеим, бережно приобняла голубоглазку за плечи и повела в деревню. Замыкая всю эту компанию, следом двинулась и я. Меня все больше и больше раздражала эта веревка между нами и мысль, что я, как собачонка на привязи, плетусь за человеческой девчонкой.

Ближе к деревне мы услышали музыку, повсюду горели костры, ароматно пахло жареным мясом и травами. Можно было подумать, что тут гуляния, но мне и раньше доводилось бывать в волчьих деревнях, здесь всегда так. Оборотни, то ли от сложной жизни, то ли, наоборот, от ее гармонии и близости с природой, старались жить весело. А сегодня еще и повод появился — гости пожаловали. Я с интересом рассматривала высокий частокол вокруг деревни, который мы миновали. Постройка свежая, даже запах срубленного дерева еще остался. С двух противоположных сторон деревни высокие смотровые башни. Разумное решение. Пока я пробиралась по лесам Трундас до стоянки драгонов, не встретила ни одного следа тварей из порталов. Леса они, по-видимому, не жаловали, но кто знает, надолго ли?

До этого я видела поселения оборотней лишь в южной части лесов Трундас. Тут, в самой северной их части, климат суровее, поэтому дома массивнее, крыши толще, и их скаты почти достигают земли. Вокруг домов плетеные заборы с заостренными наконечниками на верхушках. Заборы, похоже, тоже новые. И горная цепь, непоколебимо возвышающаяся на горизонте. Казалось, она начинается прямо за деревней, но это не так, обман зрения. Большое всегда видится ближе, чем есть на самом деле.

Драгон и Ортос под веселый гам детворы свернули куда-то к загонам, разместить грифонов, а нас с голубоглазкой волчица Рада повела вглубь селения, где собрались все деревенские. В центре небольшой площади горел костер, на нем стоял чан внушительных размеров, и что бы там ни варилось, пахло это сказочно. Весь этот деревенский быт напомнил мне родной дом. Племя Говорящей горы тоже любило собираться возле костра по вечерам. Мы делили друг с другом вечернюю трапезу и рассказывали старые истории. Слишком часто теперь накатывает тоска по дому, я жестко одернула себя: хватит ныть.

Поглощенная воспоминаниями и ведомая голодом, я шла на запах еды, к теплу огня, и не сразу заметила, что голубоглазка остановилась. Оглянувшись, увидела, как ей навстречу бежит девчонка в пестрой накидке с криками: «Амидера!»

На лице голубоглазки расплылась радостная улыбка, и она кинулась навстречу размахивавшей руками девчонке. Остановившись, они крепко обнялись, заливаясь громким смехом и раскачиваясь из стороны в сторону.

Да ежкин демон! Есть хочется, сейчас на месте помру, а тут они со своими нежностями. Пришлось дожидаться, пока девчонки вдоволь наобнимаются и наконец вместе двинутся в мою сторону.

До меня долетел отрывок их разговора.

— Я не знала, что это твоя деревня, — не прекращая улыбаться, говорила голубоглазка. — Я спрашивала о тебе у Ортоса, он сказал, что не знает никакую Ифи.

— И я не знаю никакого Ортоса, это не моя деревня, — смеясь, ответила ей девчонка.

— Тогда как ты тут оказалась?

— Мне написал директор Фебраны, что ты будешь здесь.

Брови Амидеры изумленно приподнялись.

— Да, я и сама удивилась, получив письмо от директора Велада, — продолжала тараторить девчонка с густыми волосами цвета сосновой коры.

Заметив, что девчонка с интересом на меня поглядывает, Амидера представила:

— Это Эфира…

— Очень злая и голодная Эфира, — перебила я и выразительно посмотрела на голубоглазку, намекая, что хорошо бы больше не останавливаться.

Сетсей с Ортосом как раз нас догнали и, услышав мои слова, волчонок воскликнул:

— Так чего ждем? Идем скорее, мама тебя на убой сейчас откормит.

— На убой не надо, — усмехнулась я.

Хотя перспектива отъесться вкусной горячей еды досыта очень радовала.

Я сделала шаг и остановилась, так как оборотень, заметив подружку голубоглазки, встал как вкопанный.

— Эта та самая Ифи? — улыбнулся он.

Да что ж такое! Сил сопротивляться аромату вкусной еды больше не осталось, и я, наплевав на все правила приличия, пошла вперед, оставляя их за спиной.

Доедая вторую тарелку мясной похлебки, сидя на бревне и вытянув ноги к костру так близко, что его жар немного обжигал, я лениво разглядывала деревню. Настойчивый ветер усилился, тревожа маленький дуб неподалеку. Даже друида не спрашивай, холода в этом году придут раньше обычного. С молодого деревца, под которым сидел краснощекий мужичок с лютней, слетали последние листья. Мужичок дунул на свои замершие пальцы и весело заиграл на инструменте. Те, кто набили животы и сидели вокруг костра, ринулись в пляс. Никто и ничто не могло бы сдвинуть меня сейчас с места, слава Духам, никто и не пытался. Всегда удивляло это в оборотнях, меня от переедания в сон клонило, а этим только гулянья подавай. Веселый они народ.

Недалеко от меня на бревнах, не обращая внимания на происходящее вокруг, сидели подружки. Краем глаза я поглядывала в их сторону, голубоглазка с подружкой-оборотнем к еде почти не притронулись, продолжая щебетать наперебой. Ортоса уволокли танцевать, к драгону, как и ко мне, никто подойти не решался. Жаль, было бы занятно посмотреть, как ящер танцует. Любопытно, они вообще танцуют?

Мои ленивые думы ни о чем прервал внезапный толчок силы, пришедший по веревке к моей руке. Я обернулась к голубоглазке и прислушалась к их разговору, который из веселой болтовни превратился в тихие перешептывания. Видимо, так они пытались не привлекать постороннее внимание, но получилось как раз наоборот.

— Я слышала, что произошло. Князь Кроуги пропал? — спросила шепотом девчонка-оборотень.

Еще толчок. Она не хочет об этом говорить, ей больно, уловила я изменившееся настроение голубоглазки.

— Да, — еле слышно ответила девушка.

— Ты в порядке? — еще тише спросила подруга.

— Насколько это возможно.

Голубоглазка произнесла это с такой горечью, что, не удержавшись, я посмотрела на нее через турею. Серая часть ауры зашевелилась, поглощая белую сестру, которой, к слову, стало больше. Встреча с подругой явно повлияла на голубоглазку положительно. Но недолго белой половине ликовать: серая аура вновь принялась ее поглощать.

Из этого короткого разговора я поняла, что юная княжна потеряла князя, кто он ей: муж, брат, отец? Невольно поморщилась, подслушивать не хотелось. Отвернувшись, поймала на себе изучающий взгляд Сетсея. Он сидел почти напротив. На его прямой взгляд я ответила кривой усмешкой, продемонстрировав клыки. Драгон гортанно зашипел, похоже было на откашливание, но турея подсказала, это не угроза: он посмеивается или улыбается, определить точнее сложно. Это озадачило. Я дернула за веревку, привлекая внимание голубоглазки и надеясь этим отвлечь ее от тяжелых мыслей. Не знаю, что случится, если вся ее аура посереет окончательно, но пока мы связаны, выяснять этого не хотелось.

— Спать пора, — буркнула я.

Немного нахмурившись, она произнесла:

— Неучтиво вот так сразу уходить.

Я скривилась, показывая, что думаю об этом ее «неучтиво».

— Орк права, с-савтра рано вс-ставать и в гору идти, надо отдохнуть, — поддержал меня ящер.

Сетсей вытащил из танцующей толпы запыхавшегося Ортоса и велел ему проводить нас, пока он переговорит о завтрашнем походе с вожаком.

Без умолку болтая с подружкой голубоглазки, Ортос повел нас к избушке где-то на окраине деревни, которую нам определили для ночлега. Они спорили о всякой ерунде: где оборотням живется лучше и в какой части леса приятнее охотиться. Всю эту чушь я слушала вполуха, развлекаясь с ребятней, следовавшей за нами по пятам. Было похоже, что детишки играли в преследование и охоту. Я улыбалась им и подыгрывала: неожиданно резко оглядывалась и скалилась, заставляя ребятню быстро прятаться по углам. Голубоглазка, заметив игру, присоединилась к нам. Теперь мы обе по очереди разворачивались и пугали смеющуюся детвору. Доведя нас до цели, Ортос сообщил, что ночевать останется дома, иначе его мать не успокоится, а по пути проводит подружку Амидеры до ее родственников. Не прощаясь, я поплелась в дом. Изрядно уставшая от полета и отъевшаяся до отвала, умывшись ледяной водой из ржавого рукомойника, завалилась спать на массивную кровать, стянув с себя сапоги и теплую одежду. Последнее, что помню: голубоглазку, которая легла на соседнюю дубовую кровать.

Показалось, я только закрыла глаза, как меня принялись будить. Я отмахнулась, но тот, кто тряс меня изо всех сил, не сдавался. Разлепив сонные глаза, проснулась моментально, это был Ортос. Он так же тряс голубоглазку, которая, как и я, не желала просыпаться.

— Да очнитесь вы!

— Что стряслось? — хрипло спросила я и инстинктивно потянулась к Бурате.

— На деревню дворфов напали! Твари из порталов.

Последние слова прозвучали как заклинание, заставившее нас тут же вскочить и начать поспешно одеваться. Нас не смутил даже волчонок, который и сам быстро сообразил отвернуться.

— Живее! — рявкнул из соседней комнаты Сетсей, хотя мы и так одевались как воины-новобранцы.

— Что за деревня дворфов, рассказывай? — потребовала я у Ортоса, натягивая на бегу сапоги.

— В этой части леса поселений дворфов предостаточно, та, на которую напали, совсем недалеко от нас.

Ортос махнул куда-то рукой, указывая направление.

Пристегивая ножны с оружием к поясу и немного запыхавшись от быстрых сборов, голубоглазка спросила:

— Как вы об этом узнали?

— Один из них открыл портал к нам и попросил о помощи. Там деревенька совсем махонькая.

— Сколько порталов? — перебила я.

Ортос пожал плечами, показывая, что не знает.

Из комнаты я вышла первой, на пороге нас встретил Сетсей, на ходу облачаясь в свою броню. В ту самую, которая привлекла мое внимание еще при нашей первой встрече на болоте. Заметив мою руку на Бурате, драгон протянул мне полутораручный меч. Я взвесила его в руке и улыбнулась: скучала по этой приятной тяжести. Бурату я поспешно убрала за пояс. Мой клинок мал, что-то среднее между коротким мечом и кинжалом, не то, что этот увесистый друг, который легче удерживать двумя руками, но при необходимости можно использовать и одноручный хват.

— Ос-станьс-ся сдес-сь, — с надеждой попросил голубоглазку драгон.

— Нет, — коротко бросила она и уверенно пошла к двери.

Выйдя следом за ней во двор, на мгновение я замерла. С неба сыпал мелкий мокрый снег. Мороза еще не было, и белое покрывало тут же превращалось в хлюпающую слякоть. Я давно не видела снега. До пустоши Хангар Дух белого холода доходит, истратив по дороге все свои снежные запасы. Нам достаются лишь серое небо и промозглые, одинокие ветра.

Около покосившейся калитки ждала Рада, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Вождь уже отправил самых сильных воинов на подмогу в деревню, — без приветствия начала она. — Но даже в волчьем обличии до деревни бежать им придется какое-то время.

После этих слов женщина молча посмотрела на голубоглазку. Портал, догадалась я. Она думает, что девчонка сможет открыть портал.

— Она не с-сможет открыть проход в нес-снакомое мес-сто, — как всегда Сетсей попытался удержать голубоглазку на безопасном расстоянии.

— Смогу, — с той же ледяной решительностью ответила девушка. — Но я могу перебросить всего пару человек за раз.

— Это ничего. Дворф, пришедший за подмогой, уже открыл портал и перебрасывает по воину. Но его силы на исходе, и надолго его не хватит. Чем больше порталов мы сможем открыть, тем быстрее прихлопнем этих древесных червей.

Не дожидаясь нашего ответа, Рада побежала в центр селения, и мы последовали за ней.