Иллюзия треснула

Анна Потий, 2021

Мне часто казалось, что мир вокруг – иллюзия. Все выглядело ненастоящим: и я, и люди вокруг, и дома, и природа. Мне нравилась моя жизнь, но тревожная мысль об иллюзорности мира постоянно прогрызалась в мое сознание, подтачивая уверенность. Надо мной посмеивались. Некоторые любя, иные злобно. Даже самые близкие люди меня не понимали. Но с каждым днем я все сильнее верила, что однажды я проснусь и окажусь в совершенно ином мире. Я стану другой. Мир станет другим. Я потеряю все, что мне дорого. Я останусь одна. Страх стал моим постоянным спутником. Я пыталась избавиться от своих навязчивых мыслей, но они раз за разом побеждали. Они поглотили меня. Страх победил. Он разрушил мой иллюзорный мир в одно ничем непримечательное осеннее утро.

Глава 7

Поиски сестры

В то утро я проснулась очень рано, будучи не в силах спать спокойно — ведь сегодня у меня есть шанс узнать что-то о своей сестре. Маленький, но все же шанс. Грейс говорила не полагать много надежд, но ее неудачи не давали ей повода сомневаться в удаче других. Я очень надеялась найти сестру в том убежище, где пробыла в иллюзии Нэнси, но знала, что не впаду в отчаянье, если Джо Бет там не будет. Я же не могу опустить руки после первой неудачи, правильно?

Чтобы добраться до Убежища №353, в котором спала Нэнси и, возможно, моя сестра, нам понадобились сутки. Транспортом владели в основном прогрессисты, все остальные люди преимущественно ходили пешком. У некоторых были велосипеды, но ездить по Руинам на них было полнейшим идиотизмом. Нэнси не была любительницей путешествовать и поначалу идти с нами не хотела, подробно расписав, как добраться до убежища, но Грейс настояла, чтобы она тоже пошла. Хоть многие убежища и были построены по одному принципу, все же количество комнат, этажей и коридоров в них разнилось. Хороший проводник нам определенно был нужен. Особенно такой, который бывал там дважды.

Было уже темно, когда мы приблизились к Убежищу №353, и я с энтузиазмом поспешила вперед, несмотря на усталость, но Дэйв меня остановил.

— Стой, Милли, ночью туда нельзя.

— Почему? — я удивилась. Какая, по сути, разница, когда мы туда проникнем?

— Потому что, когда мы взломаем дверь убежища, то сработает сигнализация, — пояснил Дэйв. — И прогрессисты сразу же отправят сюда своих военных, чтобы проверить, кто проник внутрь и поймать нарушителей. Нам придется делать все очень быстро и еще быстрее сматываться отсюда. И я очень сомневаюсь, что мы сможем сделать это быстро после целого дня пути. Нам нужно поспать, набраться сил, чтобы утром провернуть всю операцию быстро и без последствий. Понимаешь, Милли?

Я кивнула. Я все прекрасно понимала. Дэйв был прав, и хорошо, что он был рядом, как и остальные. Я ведь не головой думала, а сердцем. Желание поскорее найти сестру или хотя бы какие-то сведенья о ней, затуманили мой здравый смысл и притупили инстинкт самосохранения.

Мы расположились в полуразрушенном домике неподалеку и, наскоро перекусив, легли спать. Перед входом Дэйв с Лукасом развесили разные звуковые ловушки и поставили пару капканов. Как мне пояснили — это для того, чтобы все могли поспать без посменного дежурства, а ловушки нас предупредят, если кто попытается вторгнуться в наше жилище. Разумно. Я мало о таких вещах думала и это было плохо. Несмотря на то, что я получила достаточно теоретических знаний об этом мире и практических в стрельбе из оружия, я совершенно не умела выживать в Руинах. Я была слишком беспечна, я не привыкла к опасности. Надеюсь, в скором времени я научусь всему необходимому, иначе я просто пропаду здесь одна. А я собиралась уходить из общины Грейс. Да, у нее было хорошо и безопасно, но это не то, что мне было нужно. Я хотела найти родных и Йена, а сидя постоянно за укрепленными стенами Колдвилльской общины, я этого сделать не могла. Вряд ли Ханна и Дэйв захотят составить мне компанию, они здесь неплохо обосновались и не стремились покидать общину. Ханна рассказала мне по секрету, что в скором времени они планируют съехаться с Дэйвом в одну комнату — между ними давно уже были романтические отношения. Что ж, они есть друг у друга и им этого вполне достаточно. Я за них рада. Глядя на эту парочку, начинаешь верить, что не все еще потеряно в разрушенном мире. Еще бы Грейс была пободрее и эта вера превратилась бы в уверенность. От Ханны я разузнала, что мужа Грейс зовут Джеймс Роадз, а дочь Эббигейл. Грейс я ничего не говорила, чтобы лишний раз не бередить раны, но Ханне сказала, что буду везде проверять информацию и о родных Грейс. И если найду, то направлю их в ее общину или хотя бы передам весточку через торговцев. В этом мире бродячие торговцы также исполняли роль почтальонов, ведь любая другая связь для простых людей была недоступна. Только у прогрессистов были подобные привилегии.

Выспавшись, мы поспешили к убежищу. Я внимательно наблюдала, как Дэйв взламывал кодовую систему замка. Заметив мой интерес, Дэйв начал объяснять, что и для чего делается. Работа была аккуратная, требовала много внимания и осторожности, но в целом не такая уж и сложная. По крайней мере, мне было понятно. Я даже не подозревала в себе такой интерес к технике и компьютерам, а оказалось, что для меня это легко.

— Вся фишка в том, — пояснил мне Дэйв, — чтобы не задеть механизм блокировки, иначе дверь заблокируется намертво. И разблокировать ее смогут только прогрессисты специальным устройством. У нас такого нет. К сожалению, отключить сигнализацию, чтобы они не заметили вскрытие дверей, невозможно. Поэтому работаем быстро и слажено. Как только я открою дверь, Нэнси, ты ведешь нас к главному компьютеру, попутно показывая, где здесь склады и кухня. Ты, Милли, ставишь скачиваться данные с компьютера и ищешь сестру, если она тут есть. Если ее нет, возвращаешься и помогаешь нам паковать рюкзаки припасами. Через полчаса возвращаешься за картой с данными и мы убегаем. Больше часа здесь нельзя находиться. Никто не знает, насколько близко могут оказаться военные прогрессистов. А стрелять по людям я жуть как не люблю.

Вскоре дверь была открыта и мы поспешили внутрь. Я уже видела, как нахожу имя своей сестры в реестре убежища. Едва только компьютер включился, я мигом загрузила программу и дрожащими руками ввела заветное имя «Джоана Элизабет Грант». Несколько секунд, необходимых для поиска, длились вечность и вот, наконец, результат. Там было ее имя и номер капсулы, но рядом горел восклицательный знак и надпись «отсутствует». Черт, она была здесь! Но когда? Даты не было. Поставив на запись карту, я на всякий случай нашла то помещение, в котором находилась ее капсула, но та оказалась пуста. Тщетные надежды! Вот и все, единственная ниточка оборвалась. Джо Бет могла быть где угодно. И неизвестно — жива ли. Правильно Грейс меня предупреждала — не возлагать особых надежд. Но все же, это было хоть что-то. Значит, если сестра жива, то она где-то среди Руин, возможно, в одной из общин. И наверняка тоже меня ищет. В детстве мы были очень дружны, я не сомневалась, что она жаждет меня найти. Лишь бы она жива была — это все, что имело значение. Я вернулась в комнату с компьютером и проверила, как скачивается база иллюзийщиков — так официально назывались спящие. Она была наполовину готова. Я отправилась на поиски остальных, чтобы помочь им собирать припасы.

— Ну, что не нашла сестру? — Ханна все поняла по моему расстроенному лицу.

— Она здесь была, но, похоже, сбежала, — мой голос предательски задрожал, но я взяла себя в руки. — Надеюсь, она жива.

— Все будет хорошо, — Ханна обняла меня. — Давай поскорее собираться. Главное, не вешай нос. Ведь ты хоть что-то узнала.

Ханна была права. И я радовалась тому, что хотя бы знаю точно: моя сестра не в иллюзии, она живет реальной жизнью. А может она даже нашла родителей. Было бы здорово. Эх, мечты — такие сладкие и такие обманчивые. Но что еще мне оставалось, кроме как мечтать?

В убежище мы пополнили запасы продуктов и оружия, захватили кое-что из одежды и средств гигиены, забрали карту с записью базы данных. Набив рюкзаки под завязку, мы поспешили к выходу. Нужно было отойти подальше от убежища и залечь на сутки на дно. Таковы были правила подобных рейдов — переждать, пока военные прогрессистов приедут на сработавшую сигнализацию, проверят, а потом уедут. Только тогда можно спокойно возвращаться домой. Дом… Странно было называть старую школу, где ютилось несколько сотен человек, домом. Но другого у меня пока не было.

Солнце было уже высоко, когда мы забрались в подвал небольшого безымянного магазинчика. Лукас спрятался на крыше с биноклем, чтобы высматривать прогрессистов. Через пару часов один из нас должен будет его сменить. Мы сбросили рюкзаки в углу и устроились с обедом на старом матрасе. Здесь было сыро и пахло плесенью, но зато безопасно.

— И часто вы так ходите в походы? — поинтересовалась я, открывая свою банку с консервами.

— Мы называем их «рейдами», — ухмыльнулся Дэйв. — Часто. Именно в убежища, то реже. Слишком рискованно. А вот по старым магазинам, складам, аптекам — это да. И роботов отстреливаем. Тех, что боевые.

— А есть и другие? Я только о медроботах еще слышала.

— Полно всяких, — Дэйв отхлебнул из банки газировку. — Есть информационные роботы — они как радио, есть роботы-помощники — они запрограммированы на всякую полезную работу, есть роботы-компаньоны — они могут выполнять различные функции — как носить твои вещи, так и развлекать тебя в пути, и, по желанию, тоже стрелять. В Руинах чаще всего встречаются разные виды боевых роботов, медицинские и радио. Остальные — редкость. В некоторых общинах боевых роботов отлавливают и перепрограммируют на то, чтобы они стреляли по прогрессистам, а не по нам.

Я удивилась. Не думала, что такое возможно.

— А у нас таких нет?

— Нет. Грейс не любит роботов и считает, что нам не нужно поддерживать военное положение, — пояснил Дэйв. — Она всеми силами пытается избегать конфликтов. Чаще всего боевыми роботами пользуются рейдеры и мятежники. В обычных общинах они нечасто встречаются.

На самом деле роботы меня не особо интересовали. Я расспрашивала только, чтобы не думать о сестре. Мне казалось, что если я начну о ней думать, то не сдержусь, опять начну кричать и рыдать. На людях этого делать не хотелось. Да и вообще не хотелось. Я твердила себе, что должна быть сильной. Я боялась превратиться в такую, как Грейс — в подобие человека, утратившего все надежды и живущего по инерции. Удивительно, что она до сих пор руководит общиной. Наверное, ее слишком любят, чтобы попытаться сместить. Об этом я и решила спросить, чтобы отвлечься.

— А почему Грейс руководит общиной? Видно же, что ей все в тягость.

— Она основала эту общину. Кто как не она? — ответила Нэнси, до этого молча евшая свой обед.

— Грейс жить в тягость, — добавила Ханна. — Но она прекрасно справляется со своими обязанностями. То, что она в постоянной депрессии никак не мешает ей делать свои дела. Грейс нельзя без дел, иначе она совсем зачахнет, а на рейды она не пойдет — она не боец.

— Все же, как по мне, лидер должен вдохновлять, — пояснила я свою позицию ребятам. — Подбадривать, дарить надежду, а не сеять уныние среди своих жителей. Она мне говорила перед рейдом, чтобы я на многое не рассчитывала.

— Правильно она говорила, — заметила Нэнси. — Грейс не пессимистка, она реалистка. Редко бывает, что с первой зацепки находишь нужного человека. Были у нас такие, надеялись очень, а потом до нервного срыва доходило, а иногда и до самоубийств.

Я надулась. Мне хотелось участия, а не упреков в том, что я была оптимисткой. Ведь только положительный настрой меня спасал от срыва.

— Нэн, не будь с ней так строга, — заступилась за меня Ханна. — Милли в этом деле новичок. Вспомни себя, когда ты только вышла из убежища. Сколько раз ты рвалась на поиски родителей, едва только какая-то информация проскакивала?

Конец ознакомительного фрагмента.