Птичий коллапс

Анна Олеговна Князева

Александр работал полицейским до катаклизма: птицы многократно увеличились в размерах и мутировали, как и остальные животные Земли; люди начали умирать во сне, просто от прекращения активности головного мозга или остановки сердца, а иные, что были смертельно ранены птицами, животными или другими людьми напротив жили с незаживающими ранами и увечьями, считаясь остальными людьми зомби или нечистью. Таких людей изгоняли из городов, считая монстрами – так началось безумие вокруг…

Глава 6. Черепаха

Наимудрейший глубоко вздохнул и вытер глаза. Он взглянул на Александра, видно, хотел что-то сказать, но задыхался.

— Ну, прямо, словно что-то в горле у него застряло, — сказала Сова, немного подождав.

И принялась сова бить крыльями от возмущения и осознания, что ничем не может помочь черепахе. Наконец Наимудрейший обрёл голос и, обливаясь водой из водоёма, заговорил:

— Ты, верно, не слышал ранее об исцелении от мутации…

— Не слышал, — сказал Александр.

— И долго должно быть думал, как дарами угодить той девушке, что договорилась с птицами и перемирии…

— Зато я смог ей помеша… — начал было Александр, но спохватился и покачал головой. — Да, пытался.

— Значит об исцелении от мутации ты и понятия до моих слов не имел.

— Нет, не имел, — вздохнул Александр. — А что это за исцеление такое?

— Прежде всего, — начала сова, — от этого можно излечиться водой…

— Специальной водой! — закричал наимудрейший. — Там обязательно не должны мочь выживать тюлени, лососи и моя раса, а также все остальные. Вода должна быть пропитана определённым количеством радиации до такой степени, что лишь морские растения там смогут выжить…

— А достать такую воду не так-то просто, — вставила сова.

— Сначала ищешь умершее море… — продолжал Наимудрейший.

— Проверив наличие указанных нами в воде! — закричала Сова.

— Конечно, — подтвердил Наимудрейший. — Они вообще не должны там обитать. Если остался, допустим, хотя бы один лосось или черепаха, то вода не может быть использована…

— Дозу радиации воды увеличивать нельзя, — закончила Сова.

— Если ты увеличил бы дозу радиации такой воды, — продолжал Наимудрейший, — ты бы начал сильнее мутировать, но не умер бы…

— А тебе требуется исцеление! — крикнула сова, немного подпрыгивая по ветру.

— Принимаешь воду и к тебе вернётся твоя смерть! — воскликнул Наимудрейший и выполз на песок.

— И ты снова обычный смертный человек и не закончишь трупом заживо! — вопила во весь голос Сова.

— Найди эту воду! И, как хотел, сможешь нормально умереть, — сказала Черепаха низким голосом. И оба, как безумные, начали вихляться в песке, но с какой-то непонятной Александру грустью.

— Это, должно быть решит хотя бы одну мою проблему, — сомневаясь заметил Александр.

— Хочешь, мы поможем найти? — спросил Наимудрейший.

— Очень, — сказал Александр.

— Вставай, — приказал Наимудрейший Сове. — Покажем ему то озерцо неподалёку. Ничего, что лосось там не водился… Мы и без них обойдёмся. Метеориты падали туда?

— Ты прав, — сказала Сова. — Но я не помню, где оно находится.

Они важно повели Александра к озеру, размахивая головами и не замечая, что то и дело пару раз его чуть не раздавило их тушами. Они шли как бы приплясывая и напевая что-то по-животному.

Они пришли к озеру: сердцевина озера блестела синим светом, что выглядело ошеломительно красиво даже на фоне ясного дня. Александр случайно наступил Черепахе на хвост — он плёлся позади, но черепаха даже не ощутила давления.

Все трое помчались к озеру.

— А что делает это озеро таким особенным? — спросил Александр.

Черепаха ответила ему, что в это озеро упала пара метеоритов с необходимым количеством радиации в структуре и заразила всю воду.

До этого там обитало всё, что могло обитать в пресной воде, но сейчас лишь морские водоросли.

Александр подумал о рыбе и обнаружил, что голоден, так как нормально не ел он достаточно давно.

Но он понимал, что доставать рыбу лучше из моря, не взирая на текущие опасности.

Рядом с озером лежало множество насекомых, наслаждаясь озёрной прохладой. Насекомые были лишь немного больше прежнего размера.

Александр решил рискнуть и выпил воды из озера.

— Ах! Что такое? — Спросила Сова, видя, что мужчина побледнел. — Мы далеко от человеческих покоев. Держись. Мы за много миль от города. Не робей и не смей терять сознание.

Хочешь, не хочешь, а мужчина себя пересиливал как мог. Не унывать!

Через какое-то время ему полегчало, пока все пережидали у этого озера. Он ощутил себя намного лучше.

— Большое спасибо, — сказал Александр, радуясь, что этот кошмар наконец закончился и он хотя бы умрёт не как живой мертвец. — Очень интересный был опыт. А общаться с вами мне очень понравилось. Вы такие забавные…

— Кстати, о рыбе, — заметил Наимудрейший. — Ты, конечно, умеешь её ловить?

— Да, — сказал Александр. — Мы иногда ходили с товарищами на рыбалку.

Он испуганно замолчал, чтобы не смущать черепаху.

— Ты, видно, застеснялся того, что вы питаетесь рыбой, но будь спокоен, — поправил он Александра. — Ну, раз ходил на рыбалку, ты, верно, знаешь, как она выглядит…

— Да, — сказал задумчиво Александр. — Хвост, рот, голова, чешуя, жабры.

— Что ж, — сказал наимудрейший. — Здесь недалеко от этого озера есть утёс. Сова тебя позже проводит — там выход к Чёрному морю. Там ты можешь достать рыбы, но они не все мутировали в сторону больших размеров. Некоторые наоборот стали ещё меньше. К тому же вам людям к этому не привыкать… Черноморская раса хамсы осталась наиболее близкими к прежней форме. Думаю, вам в пищу они подойдут лучше…

Тут черепаха вдохнула свежего озёрного воздуха и закрыла глаза.

— Объясни ему о черноморской ставриде, — сказал он Сове.

— Дело в том, — сказала Сова, — что она стала вылавливать сухопутных животных, заманивая в воду своим свечением. Будь осторожен и во время рыбалки не подходи ни к чему светящемуся, как бы прекрасно оно не было. Если меня не послушаешь, закончишь их обедом сам. Хотя, как самоубийство — это более безболезненно, чем закончить в птичьем клюве. Все.

— Большое спасибо, — сказал Александр. — Это очень интересно. Я всего этого и не подозревал.

— Это что, — сказала Сова. — Я тебе ещё такое могу о своих путешествиях рассказать! Если хочешь, конечно… Знаешь, например, почему черноморский шпрот уменьшился в размерах до прежнего таракана?

— Я никогда об этом не думал, — ответил Александр. — Хотя я слышал ранее, что рыба уменьшается в размерах популяционно. Почему?

— Рыбы много, — сказала значительно Сова.

Александр растерялся.

— Много рыбы? — переспросил он с недоумением.

— Ну да, — подтвердила Сова. — Рыбы много, и она становится мельче, чтобы выживать, ведь, чем она меньше, тем выше её шансы остаться в море в живых.

Александр молчал и только смотрел на Сову с широко распахнутыми глазами.

— Маленькая рыба манёвренней, — продолжала Сова. — Большая рыба нежилец в океане, если она не ест других! Всё так в жизни: или ты съешь или съедят тебя, хоть вон беги. И люди такие же. Ходите друг с другом и бросаете своих же на смерти. Нет, вы даже хуже нас. Если вам не угодить — вы убьёте своего и даже не съедите его мясо. Бывает, конечно, что и среди вас есть особенные, как и среди наших… Но наши особенные одиночки неровня вашим особенным одиночкам… Ты знал это?

Александр кивнул.

— Ваши особенные одиночки построили вашу цивилизацию и возвели на вершину пищевой цепи в природе. Никак, бедные, вы не можете смириться с тем, что и мы имеем в природе свои права. Всё убиваете и убиваете друг друга…

— Поэтому и говорят: «Человек человеку волк»? — оробевши спросил Александр.

— Ну да, — сказала Сова. — Поэтому.

Тут Наимудрейший открыл глаза.

— Нет, сначала расскажи свою историю, — нетерпеливо перебила его Сова. — Объяснять тебе о твоей расе дальше очень долго то, что мне известно.

И Александр начал рассказывать всё, что с ним произошло с той минуты, как он увидел на улице безголовый труп вместе с Максимом. Сначала ему было немного не по себе: Сова и Черепаха придвинулись к нему слишком близко, как к ближайшему товарищу и с интересом слушали его историю. Но потом он осмелел. Сова и Черепаха молчали, иногда издавая звуки по-животному, пока он не дошёл до рассказа о Максиме и попытки рассказать ему начало «Евгения Онегина». Тут Черепаха глубоко вздохнула и сказала:

— Очень странно!

— Страннее некуда! — подхватила Сова.

— Все слова не те, — задумчиво произнесла Черепаха. — Хорошо, если бы он нам что-нибудь прочитал. Вели ему начать.

И он посмотрел на Сову, словно та имела над Александром власть.

— Встань и читай первую главу «Евгения Онегина», — приказала Александру Сова. — Я слышала это раньше и могу почувствовать что-то, что поможет тебе обрести понимание этой странности.

«Как все в последнее время любят мной распоряжаться, — подумал Александр. — Только и делают, что заставляют делать то, что требуется им. Можно подумать, что я на службе у зверей и людей разом».

Всё же он послушно встал и начал читать. Но мысли его были заняты феноменом с рыбами, который он обсудил ранее с Совой. Слова получились действительно очень странными, хотя Александр пытался произнести и помнил правильно каждое их них.

«Мой дядя самых честных правил,

Неуставной имея вид,

Так уважать себя заставил

Как раньше я и не привык.

Его пример другим наука;

Но, боже мой, какая мука

С больным сидеть и день и ночь,

А посидев, умчаться прочь!

— Совсем не похоже на то, что я слышала от другого человека, — заметила Сова.

— Я никогда этих стихов не слышал, — сказал Наимудрейший. — Но, по правде говоря, — это ужасный вздор!

Александр ничего не сказал; он сел на песок и закрыл лицо руками; ему не верилось, что можно помнить каждое слово, а словами выразить совершенно иное.

— Он ничего объяснить не может, — брезгливо сказала Сова.

И, повернувшись к Александру, прибавила:

— Читай дальше.

— А что означает «честных правил» у вас, людей? — спросил наимудрейший. — Объясни мне хотя бы это.

— Это означает блюсти правила чести, то есть иметь в сердце верность определённым человеческим принципам, — сказал Александр.

Он и сам понимал, что это всё только на словах. Ему не хотелось больше об этом говорить.

— Читай дальше, — торопила его Сова. — «Какое низкое коварство…»

Александр не посмел ослушаться большую птицу, хоть и был уверен, что всё опять получится не так, и дрожащим голосом продолжил:

Какое низкое коварство

Полуживого забивать,

Ему подушки поправлять,

Печально подменять лекарство,

Вздыхать и думать про себя:

Когда же черт возьмет тебя!»

— Зачем читать всю эту ерунду, — прервал её Наимудрейший, — если ты всё равно ничего в этом не понимаешь и не можешь ничего объяснить? Такой тарабарщины я в своей длинной жизни ещё не слыхал!

— Да, пожалуй, хватит, — сказала Сова к великой радости Александра.

— Ты понял, почему не можешь правильно прочитать? — продолжала Сова. — Или пусть лучше Наимудрейший переведёт тебе наши стихотворения?

— Пожалуйста, ваши стихотворения, если можно, — отвечал Александр так подавленно, что Сова только махнула крыльями.

— О вкусах не спорят, — заметила она обиженно. — Расскажи ему о вашей еде, старина.

Наимудрейший глубоко вздохнул и издавая треск, прочитал звериный стих:

Морские водоросли я люблю,

Сияет их листва зелёной густотой,

Их добывая, панцирем скрипим,

Перебираясь мы на берег вразнобой.

Еда всегда для нашей жизни смысл,

Хоть говорим обратное мы все.

Ну, а поев, мы видим в синеве,

Как безмятежно рыбы плавают в реке.

Еду люблю я сердцу вопреки!

Прошу капусты от тоски.

Я не забуду никогда

Дары природы для себя.

Добыв еду живу я гордо,

Ползу по берегу с довольной мордой!

Ведь выжил я, и я поел:

Я весел, горд и очень смел.

— Повтори ещё! — сказала Сова.

Наимудрейший открыл было рот, но в эту минуту Сова вдруг опомнилась:

— Изгнание!

— Что, опять Азалия? — спросила Черепаха.

— Полетели! — сказала Сова, схватив Александра за плечи, так и не послушав стихотворение ещё раз.

— А кого изгоняют? — спросил, задыхаясь от ветра в лицо, Александр.

Но Сова только повторяла:

— Летим! Летим!

И прибавила скорость.

А ветер с водоёма доносил слова:

Любимая,

Любимая еда!

Они звучали всё тише и тише, пока Александра не унесли в полёте достаточно далеко.