Птичий коллапс

Анна Олеговна Князева

Александр работал полицейским до катаклизма: птицы многократно увеличились в размерах и мутировали, как и остальные животные Земли; люди начали умирать во сне, просто от прекращения активности головного мозга или остановки сердца, а иные, что были смертельно ранены птицами, животными или другими людьми напротив жили с незаживающими ранами и увечьями, считаясь остальными людьми зомби или нечистью. Таких людей изгоняли из городов, считая монстрами – так началось безумие вокруг…

Глава 1. Начало

Александр и Максим долго смотрели друг на друга, не говоря ни слова, завидав безголовый труп по середине улицы. Наконец Максим вынул электронный кальян изо рта и медленно, словно в трансе, заговорил:

— Это… кто… такой?

Начало не очень-то располагало к продолжению беседы.

— Сейчас, право, не знаю, сударь, — отвечал Александр робко. — Я знаю кем был я сегодня утром и с головой, когда проснулся, а тут головы нет. Хотя и на счёт себя я не уверен, я уже несколько раз менялся за это утро, как и все люди. Всё меняется и не так медленно, как мы представляем.

Вокруг них собралась толпа, но мужчины продолжили разговор:

— Что это ты выдумываешь? — строго спросил Максим — Да ты в своём уме?

— Не знаю, — отвечал Александр. — Должно быть оторванная голова этого мужчины меня уже изменила и мой разум стал не моим. Видите ли…

— Не вижу, — сказал Максим.

— Боюсь, что я не сумею найти объяснение, как он потерял голову, хоть мне и любопытно — предупредительно промолвил Александр. — Я и сам ничего не понимаю. Столько странностей в один день кого угодно собьёт с толку, даже меня.

— А чего ещё странного ты заметил сегодня? — спросил статно Максим.

— Я видел на улице на листе куста синюю гусеницу. Какую-то неестественно большую. Мне от этого уже тогда стало не по себе, потом собака, когда я ехал в участок агрессивно выла. Знаешь и напоследок перед нашим участком по среди дороги этот труп. — лаконично ответил ему Александр.

— Не собьёт тебя это с толку, — сказал Максим.

— Вы с этим ещё, верно, не сталкивались, — пояснил Александр. — Но, когда гусеница превращается в куколку, а потом в бабочку это тоже немного может сбить с толку. Так и здесь — вчера этот человек был с головой, а сейчас он по неизвестной причине безголовый труп. Метаморфоза. Это странно.

— Нисколько! — сказал Максим.

— Что ж, возможно, — проговорил Александр конструктивным тоном. — Я только знаю, что на мой взгляд это странно.

— На твой взгляд! — повторил Максим с презрением. — А кто он такой?

Это вернуло их к началу разговора. Александр немного рассердился — уж очень неприветливо Максим с ним разговаривал. Он выпрямился и произнёс, стараясь, чтобы голос звучал повнушительнее:

— По-моему это ты мне должен сначала сказать.

— Почему? — спросил Максим.

Вопрос поставил Александра в тупик. Он ничего не мог придумать, а Максим, видно, просто был не в духе, так что Александр повернулся и пошёл в участок.

— Вернись! — Закричал Максим ему вслед. — Мне нужно добавить к нашему разговору кое-что очень значимое.

Это звучало заманчиво и Александр вернулся.

— Держи себя в руках! — сказал Максим.

— Это всё? — спросил Александр, стараясь не сердиться.

— Нет, — отвечал Максим.

Александр решил подождать, всё равно рабочий день ещё не начался и делать ему было нечего, а вдруг Максим скажет что-нибудь стоящее? Сначала тот долго сосал кальян, но наконец вынул аппарат изо рта и сказал:

— Значит, по-твоему, ты изменился?

— Да, сударь, — отвечал Александр, — и это очень грустно. То я кажусь себе одного роста, то другого и ничего не помню.

— Ничего не помнишь? — спросил Максим.

— Ничего! — сказал с тоской Александр. — Я пробовал прочитать «451° по Фаренгейту» Рея Бредбери и в результате попытался пересказать и получилось что-то совершенно иное.

— Попробуй Пушкина А. С. «Евгений Онегин», — предложил Максим. — Это моё любимое стихотворение.

И, не дожидаясь, пока Александр начнёт, Максим стал читать сам:

Не мысля гордый свет забавить,

Вниманье дружбы возлюбя,

Хотел бы я тебе представить

Залог достойнее тебя…

— Как там дальше? — спросил Максим.

— Не знаю, — отвечал грустно Александр. — Я тоже помню только начало.

— Что ж, читай сначала, — сказал Максим. — Хорошие стихи всегда приятно послушать.

Люди начали возмущаться, что они стоят и говорят о поэзии рядом с трупом, но Александр сложил руки и начал:

Не мысля гордый свет забавить,

Вниманье дружбы возлюбя,

Хотел бы я тебе представить

Залог достойнее тебя,

Достойнее души ярко-красной,

Святой исполненной мечты,

Поэзии живой и небезопасной,

Высоких дум и простоты;

Но так и быть — рукой напрасной

Прими собранье пестрых глав,

Холостых, скупых,

Простонародных, идеальных,

Небрежный плод моих забав,

Бессонниц, легких вдохновений,

Незрелых и увядших лет,

Ума холодных наблюдений

И сердца горестных замет.

— Все неверно, — сказал Максим.

— Да, не совсем верно, — робко согласился Александр. — Некоторые слова не те.

— Все не так, от самого начала и до самого конца, — строго проговорил Максим.

Наступило молчание.

— А какого роста ты хочешь быть? — спросил наконец Максим.

— Ах, все равно, — быстро сказал Александр. — Только, знаете, так неприятно всё время меняться и быть разным…

— Не знаю, — отрезал Максим.

Александр молчал: никогда в жизни ему столько не перечили, и он чувствовал, что теряет терпение.

— А теперь ты доволен? — спросил Максим.

— Если вы не возражаете, сударь, — отвечал Александр, — мне бы хотелось хоть капельку подрасти. 179 — такой ужасный рост!

— Это прекрасный рост! — сердито закричал Максим и выпрямился во всю длину. (Он был ровно 179 см.)

— Но я не чувствую себя комфортно с этим ростом! — жалобно протянул бедный Александр. А про себя подумал: «До чего ж они тут все обидчивые в этом городе!»

Александр переехал в этот город всего лишь месяц назад.

— Со временем привыкнешь, — возразил Максим, сунул кальян в рот и пустил дым в воздух.

Александр терпеливо ждал, пока Максим не соблаговолит снова обратить на него внимание. Оба отошли от трупа. Минуты через две Максим вынул кальян изо рта, зевнул раз другой и потянулся. Потом он развернулся в сторону участка, бросив Александру на прощанье:

— Его голову откусили с одной стороны, так что кто это останется загадкой!

«С одной стороны чего? — подумал Александр. — Откусили?»

— Это не человек, — ответил Максим, словно услышал вопрос, и исчез из виду.

Александр подошёл к трупу. С минуту Александр задумчиво смотрел на труп, пытаясь определить где был затылок, а где артерии; тело при этом было не тронуто. По словам Максима, нелюдь откусил только голову. Наконец он решился: обхватил тело руками и перевернул аккуратно на спину.

«Интересно, кто же тебя так?» — подумал он и продолжил рассматривать тело, которое слегка поддерживал руками в перчатках. В ту же минуту он почувствовал сильный удар в подбородок: он стукнулся о ладонь трупа, которая сама поднялась!

Столь внезапная перемена очень его напугала; нельзя было терять ни минуты, ибо рука трупа обхватила его запястье и не желала отпускать. Александр взял его руку другой своей рукой, ибо труп начал сжимать его запястье и синяк нарастал от силы захвата, но как он не пытался труп наклонял его за руку ниже и ниже пока он подбородком не упёрся в свой собственный локоть. Его подбородок так прочно придавило, что он не мог открыть рот. Наконец ему это удалось, и он укусил себя за руку, чтобы опомниться.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

— Ну вот, наконец голова прояснилась! — радостно воскликнул Александр. Люди смотрели на него странными глазами, так как со стороны казалось, что он обнимается с трупом… Впрочем, радость его тут же сменилась тревогой: труп начал двигать плечами. Он взглянул вниз, но увидел только окровавленную шею без головы, которая выпирала из трупа, словно огромный конец широкого шеста с сосудами крови над широкой красной лужей кровавых выделений.

Зелёные деревья продолжали возвышаться по краям аллеи по середине которой и лежал этот злополучный труп.

— Мне впервые в жизни кажется, что деревья смеются надо мной. Что это за зелень такая? — промолвил Александр. — И почему труп двигает плечами? Бедная моя голова, он же мёртв? Человек не может жить без головы, нет, нет, нет. Почему это произошло именно со мной?

С этими словами он попытался вырваться из захвата трупа, но все равно сделать этого не смог, только ветер шелестел листвой зелёных деревьев.

Убедившись, что труп действительно шевелится, Александр немного выпутался и начал осматривать его и с восторгом убедился, что его шея функционирует без головы, словно змея, гнётся в любом направлении. Прохожие не могли ничего подробно разглядеть: лежит мужик и с другим мужиком в крови обнимается перед полицейским участком, ну повяжут его, пусть лежит — так они думали. Труп отпустил его руку, встал и выгнул шею изящным зигзагом, направляясь при этом к ближайшему кустарнику на клумбе (он как-то мог видеть улицу без головы и шагал очень ровно), как вдруг на глазах у Александра одного из прохожих с громким шипением что-то затащило в переулок и прохожие начали разбегаться и визжать. Он вздрогнул и отступил. Прямо в лицо ему вылетело огромное синее перо и поцарапало его щёку. Из переулка выглянула огромная Гульдова амадина величиной практически с сам переулок и клювом, которым легко можно, учитывая его размеры, оттяпать человеку голову. Всё сошлось, но откуда этот монстр? Не кажется ли это Александру? Он посмотрел на прохожих, которые драпали на другой конец улицы и понял — это на самом деле.

— Червяк! — внезапно сказала птица человеческим голосом.

Максим, оставив Александра уже сидел в участке и скучал по своему электронному кальяну. Начальник спросил его, где Александр и тот объяснил, что он осматривает труп на улице.

— Труп на улице?! — возмущённо произнёс шеф, словно Максим издевается над ним. — Прямо перед участком? Ты смеёшься надо мной?

— Нет, я серьёзно. — спокойно прокомментировал Максим.

Начальник вернулся в свой кабинет, причитая:

— Совсем обозрели, уже трупы перед участком оставляют…

Они не видели, что началось перед участком и звукоизоляция не пропустила крики прохожих… Никто не знал, что обыденная реальность начала превращаться в некую страну ужаса и сказки, что происходило в этот момент времени повсюду. Различные разумные твари съедали и уничтожая людей, принимая их за червей и прочую насекомовидную живность. Что им гигантским животным, что обрели разум и гигантские размеры? Движется — надо съесть, инстинкты у них никуда не исчезли при этом.

— Никакой я не червяк! — успел к своему счастью возмутиться Александр. — Оставь меня в покое.

— А я говорю — червяк! — повторила Гульдова амадина несколько бесстрастно.

И воздержавшись от всхлипывания прибавила:

— Я всё испробовала — и всё обычно! Мне всё перестало нравиться!

— Понятия не имею о чём ты говоришь! — невозмутимо сказал Александр.

— Корни деревьев, речные берега, кусты, лужи, а также вообще дороги после дождя, — продолжала Гульдова амадина, не слушая. — Ох, эти черви! Совсем безвкусные вы стали — на нас вам уже не угодить и не насытить нас.

Александр сухо реагировал на присутствие гигантской птицы. Впрочем, он понимал, что, пока Гульдова амадина не кончит, задавать ей вопросы бессмысленно.

— Мало того, что я высиживаю птенцов, ещё ищи теперь другу еду, так как вы стали безвкусными! Вот уже три часа я в поисках еды, что же такое произошло? Почему черви изменились?

— Мне очень жаль, что вас изменение ваших размеров так растревожило, — сказал Александр.

Тем временем по всему городу гигантские птицы рвали на куски людей и автомашины, как консервные банки…

Она начала понимать в чём дело и энергия в пташке забурлила.

— И стоило мне устроиться на самом высоком здании, — продолжала Гульдова амадина всё громче и громче и наконец сорвалась на крик, — стоило мне подумать, что я наконец-то освободилась от всех опасностей, так нет! Мы вынуждены ловить теперь людей прямо с неба! У-у! Черви безвкусные!

— Никакие мы не черви! — сказал Александр. — Я просто… просто…

— Ну скажи мне кто ты такой? — подхватила Гульдова амадина философски. — Сразу становится очевидным, хочешь что-нибудь придумать.

— Я… я… молодой мужчина, — сказал Александр не очень уверенно, вспомнив, что он говорит с гигантской птицей.

— Ну уж, естественно, — ответила Гульдова амадина с каменным спокойствием. — Видала я на своём веку много таких молодых мужчин, но с таким телом — ни одного! Нет, меня не проведёшь! Самый настоящий червяк — вот ты кто! Ты мне ещё скажи, что ты не разу не ползал по земле.

— Нет, почему же, ползал, — отвечал Александр. (Он всегда старался говорить правду.) — Мужчины, знаете, в детстве тоже ползают.

Мысль эта так поразила Александра, что он замолчал. А Гульдова амадина добавила:

— Знаю, знаю, ты уползти хочешь! А человек ты или червяк — мне это безразлично.

— Но мне это совершенно не безразлично, — поспешил возразить Александр. — И по правде сказать, я убежать не пытался! А даже если бы попытался, то вы мне не позволили бы. Я сырым не вкусный!

— Ну, тогда убирайся! — сказала хмуро Гульдова амадина и снова уселась в переулке.

А Александр начал проходить к зданию участка, весь в крови, что оказалось совсем не просто: над ним то и дело кружили ещё другие гигантские птицы, так что приходилось останавливаться, чтобы они не напали с неба. Немного спустя Александр вспомнил, что труп ушёл в кусты, и принялся потихоньку подходить к ним, а потом в кустах он нашёл его. Труп то сидя, то стоя продолжал двигаться, словно боялся окоченеть, пока наконец руками не прикоснулся к Александру.

Поначалу ему это показалось странным, так как он начинал выглядеть живым, но вскоре труп словно бы освоился и руками, как глухонемой, начал пытаться с ним общаться. Александр немного знал язык глухонемых вследствие своей непростой профессии и разобрал, что труп объясняет, что он умеет писать и просит блокнот и ручку.

Он аккуратно, вместе с безголовым мужчиной, проник в здание участка и впервые он услышал, как его коллеги визжат подобно семнадцатилетним школьницам. Он прошёл в свой кабинет, никому ничего не объясняя, и достал мужчине ручку и блокнот.

— Ну вот, половина задуманного сделана! Как удивительны все эти перемены! Не наешь что с тобой будет в следующий миг… Ну ничего сейчас у меня хоть ощущение собственного роста хотя бы прежнее. А теперь надо попасть в городской парк. Хотел бы я знать, как это теперь сделать?

Тут он вместе с мужчиной без головы снова вышел на улицу. Они зашли в один из подъездов соседнего с участком жилого дома.

«Интересно, кто здесь живёт? — подумал Александр. — Но мне нельзя туда идти, я могу попасть в неприятности. Все итак перепуганы до смерти!»

Он принялся осматривать квартиры, но не подходил к ним, пока из одной не послышался крик.