Мои друзья призраки

Анна Мансо, 2014

Сандра – идеальный ребёнок. Она вовремя ложится спать, напоминает своим родителям, что нужно достать из морозилки курицу и сходить в школу к учительнице. Ведь её родители – не профессионалы, а новички по сравнению с мамами и папами других детей. Вот дочь ими помогает. Однако при такой ответственности Сандра – самая стеснительная и пугливая девочка в мире! Она боится общаться со сверстниками, над ней смеются одноклассницы в престижной школе, куда она ходит по настоянию властной бабушки. Всё меняется, когда у неё появляются друзья: пёс-зомби, кошка-мумия и другие существа. Помогут ли друзья-призраки Сандре обрести приятелей? Повлияют ли на её общение с родителями? И что станет с бабушкой, которая всегда лучше знает, что нужно её родным?.. Анна Мансо (1969) живёт в Барселоне. Пишет на каталанском языке и сама переводит свои тексты на испанский. В 2016 году за книгу «Мои друзья-призраки» она получила литературную премию в области детской и юношеской литературы. Историю о том, как важно уметь понимать близких и принимать их такими, какие они есть, проиллюстрировала Катя Варжунтович, показав героев яркими и слегка волшебными.

Зомби — пёс и кошкд-мумия

На следующее утро, в воскресенье, мы, как обычно, пошли на рынок выходного дня недалеко от дома, где всегда много народа. При свете дня я подумала, что Джени права и зомби-пёс мне просто приснился и стала изучать прилавки с ярким нижним бельём и ботинками за один евро. Но больше всего на свете мне нравилась та часть рынка, где продают домашних животных: цыплят, утят и беспородных щенят. Накануне родители, как обычно, вернулись со свидания влюблёнными друг в дружку, как подростки. И всё бы ничего, но из-за этого они становятся менее строгими и вытворяют разные глупости. Как-то раз спросили, не хочу ли я сестрёнку-китаянку.

— Вы что, собрались удочерить девочку из Китая? — удивилась я.

— Нет, Сандра, крошка, мы просто спросили.

— Понятно. Я-то не против, но придётся купить ещё одну кровать, а комната у меня маленькая, места не хватит. Значит, нужно будет искать квартиру побольше.

На лицах родителей отразился такой ужас, что стало ясно: об этой мелочи папа с мамой не подумали. Им повезло, что у них есть я. У меня-то всё под контролем: я знаю, поместится ли в комнату кровать, помню, что нужно достать курицу из морозилки и сходить на собрание к моей учительнице Марисе.

Бедные мои родители-любители! До профессионалов им ещё далеко!

С другой стороны, хорошо, что они у меня такие. Когда папы и мамы моих одноклассников собираются на свидание, то идут в кино, ресторан или театр, а мои мчатся на дискотеки — они их просто обожают! — а потом учат меня всяким новомодным танцам. У нас дома нет толстых заумных книг, зато есть караоке, и мы никогда не скучаем. И игрушки на День Волхвов^[1] достаются не только мне. В последний раз родителям волхвы принесли игровую приставку, а мне — самокат.

Тем воскресным утром папа с мамой бродили по рынку обнявшись и ворковали, как голубки. Они спросили, что стряслось вчера ночью: соседи пожаловались на шум. Я ответила, что перепутала кнопки на пульте и включила звук на максимум, но папа с мамой уже не слушали. Они засмотрелись на одну из клеток с животными и вдруг выдали очередную глупость:

— Ну-ка, Сандра, выбирай щеночка. Мы тебе его купим.

Я даже подпрыгнула от радости. Столько лет я просила, умоляла, требовала, и теперь моя мечта наконец-то сбудется! Однако недавний визит зомби-пса заставил меня передумать.

— Не хочу собаку. Хочу уточку.

Утята такие милые, но утёнка папа с мамой купить не захотели. Сказали, он никогда не научится ходить в туалет куда следует, и нет, нет и ещё раз нет.

В самый разгар спора у папы зазвонил телефон. Звонила бабушка, приглашала на ужин. Она живёт далеко, в богатом районе. Говорит, мы выбрали худший квартал в городе, и не понимает, почему бы нам не переехать в более приятное место. А ещё она не понимает, почему папа работает простым механиком в мастерской и одевается как рокер, а мама забросила учёбу и тратит время зря, сидя за кассой в супермаркете… Чаще всего их с папой разговоры заканчиваются ссорами, так случилось и в этот раз.

Папа напомнил бабушке, что сегодня её очередь ехать к нам в гости и мы уже купили курицу гриль, а бабушка сказала, что у неё разболелась нога и если бы папа был хорошим сыном, то приехал бы сам. Папа, сердито фыркнув, ответил, что больная нога — это всё выдумки, а бабушка возразила, что вовсе не выдумки и если мы не хотим с ней видеться, то лучше так и сказать. Потом они стали кричать друг на друга, и папа бросил трубку. По-моему, он бы вообще швырнул телефон на землю и раздавил ногой, если бы я его не отвлекла. Мне не пришло в голову ничего лучше, чем сказать:

— Я передумала. Не хочу уточку, хочу морскую свинку.

В итоге мне никого не купили: ни собачку, ни уточку, ни морскую свинку, — и к бабушке я не поехала. А жаль! Она любит командовать, мы всегда делаем только то, что хочется ей, хотя папа упрямый как баран и хочет, чтобы всё было так, как скажет он. Я люблю их обоих. Абсолютно одинаково.

Мы вернулись домой. Воскресенье выдалось тоскливым, скоро наступил вечер. Я доделывала уроки у себя в комнате, как вдруг снова услышала тот леденящий душу голос, и по телу пробежала дрожь.

— Проверь-ка пример с умножением. Семью семь не равно сорок два.

Рядом со мной снова возник зомби-пёс! От него нестерпимо разило. Хотя что тут удивительного — он ведь мёртвый, хотя и живой. Кричать я на сей раз не стала, только пискнула:

— Спасибо… Я пока плохо знаю таблицу умножения на семь.

— Я тоже, но это неважно. Надо выучить. О, придумал! Сейчас позову Египтянку, это моя подруга. Она в математике ас! Ты только не пугайся, она кошка-мумия. Египтянка!

Тут откуда ни возьмись появилась кошка, от ушей до хвоста замотанная в бинты. Она ходила на прямых ногах, как мумии в ужастиках, и выглядела ещё страшнее, чем пёс. Хотя, может, я просто уже привыкла к нему, а кошку видела впервые. И она снова и снова, словно древнее проклятье, повторяла таблицу умножения на семь.

— Семью три — двадцать один, семью четыре — двадцать восемь, семью пять — тридцать пять, семью шесть — сорок два, семью семь…

Она замолчала и посмотрела на меня в упор. Очевидно, новая знакомая добивалась от меня ответа, а я и слова вымолвить не могла, как будто язык проглотила.

— Семью семь…

Мумия не унималась. Поняв, что я не знаю ответа, она стала как-то странно перебирать ногами. Я побоялась, что гостья ударит меня своей прямой, как палка, лапой, и пулей выскочила из комнаты прямиком в родительскую спальню.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Испанский праздник, который отмечают 5 января. Он сопровождается шествием трёх Волхвов — Гаспара, Мельхиора и Валтасара — со свитой. Волхвы приносят детям подарки под ёлку, как в России Дед Мороз. (Здесь и далее прим, пер.)