Ребёнок от сводного брата

Анна Лапина, 2022

– Что это у тебя?– Неважно, – отвечаю и быстро сминаю ДНК-тест, который получила пару минут назад. Прячу огромный комок в карман. – Мне пора!– Стоять, – хватает меня за руку, дёргает на себя. Вытаскивает лист, разворачивая его. – Что это? Тест ДНК? Ты что, нашла отца своего ребенка?– Да! Но это тебя не касается! – рычу. – Отпусти и иди к девушке! Она тебя уже заждалась у машины! Ни за что в жизни не скажу ему, что отец моего ребенка – он! Мой ненавистный… сводный братец.

Глава 2

Алиса. Наши дни.

— Так, ребята, — заговаривает Карим, решив взять всё в свои руки. — Раз ты тут, Рустам, то давай, бери у Назара чемодан и пойдёмте на парковку. Она здесь жуть какая дорогущая, — шутит миллиардер.

Смотрю в глаза братцу и чувствую себя голой, грязной и униженной перед ним. Ещё и его этот взгляд, не выражающий ничего, пугает. В голове возникают не самые лучшие мысли, начиная от сравнения с бомжом и заканчивая отвращением.

— Это твой ребёнок? — игнорирует своего дядю Рустам, непрерывно смотря на меня.

Стоим и как два идиота не сводим взглядов друг на друга. Без сил сделать это и сказать что-то.

— Нет, — мотаю головой, немного удивившись его вопросу. — Мне его подкинули. В самолёте.

Он что, дурак? Я же ему сказала, что он стал дядей.

Я пока его единственная сестра, которая может рожать. Дочь Карима не считается, потому что она как бы сама только родилась.

— Алиса, твою мать! — наконец оживает он, и я вижу на его лице смесь разных эмоций. И не все мне нравятся.

— Не трогай мою мать! Она и так… несчастная женщина, — отвечаю и забираю Матвея из рук подруги. Смотрю ей в глаза и чувствую себя так неловко и больно, что сдохнуть хочется.

Лучше бы не приезжала! Или приехала никому ничего не говоря. Потому что сейчас я испытываю жуткое унижение и обиду.

Да, забеременела! Но я взяла ответственность за свой поступок. И не должна этого стыдиться! У меня на руках самый прелестный и любимый человечек на свете!

Я хотела дома в спокойной обстановке всем всё объяснить, но Рустам своим появлением всё испортил.

Теперь я сбита с толку и сама себя грязной чувствую. Мне неприятно от того, как он на меня смотрит. Словно я не новую жизнь родила, а убила эту новую жизнь. Отняла её у кого-то!

— Алиса, — Рустам хватает меня за локоть.

— Не трогай меня! — рычу на него, ощущая подступающие слёзы. — У тебя руки грязные и они рядом с лицом моего сына. Неизвестно, какие микробы на них. Убери!

Братец забирает руку и смягчается сам.

— Ты объяснишь, как появилось… вот это… чудо?

— Не знаешь, откуда дети берутся? — с вызовом спрашиваю. — Могу книгу по анатомии подарить на Новый год. Как раз не знала, что дарить, — язвлю. Защищаюсь от него.

— Алис, я, может, помогу? — с сомнением предлагает Катя, указывая на детскую сумку на моём плече.

— Не надо, Кать, я сама! Помогли уже!

— Это не я, Лис! Ты же знаешь!

— Знаю! — бросаю, и развернувшись, большим шагом иду вперёд, чувствуя, как по щекам льются слёзы. Главное, чтобы ОН их не увидел. Не понял, как ужасно мне сделал своим появлением.

И я бы продолжила плакать, если бы перед моим лицом не возникла девушка, которую я ненавижу последний год. Как он её там называет? Настенька… Бесит меня эта Настенька!

Вся такая… идеальная! С хорошей фигурой и личиком, а у меня вот после родов испортилась. Но я на пути к возвращению формы.

А голос её мягкий, нежный… раздражает в его сториз.

— Рустам! Вот, я нашла, — бежит девушка к моему братцу с полотенцем и калачом. — Я успела? — спрашивает его, но, заметив Назара в нескольких шагах, останавливается. — П-привет, — улыбается ему. — С возвращением!

— Калач для меня, Настенька? — улыбается ей Назар в ответ.

— Нет, — мотает головой. — Для Алисы. Рустам, твоя сестра же приехала? — оглядывается вокруг, пропуская меня. Словно меня тут нет. Но по Матвею её взгляд хорошо прошёлся. Цепанул. Сглазила? Ведьма! — Нет?

— Алиса, — представляюсь с едкой улыбкой этой «мисс сама любезность и милость», привлекаю её внимание. — Сестра Рустама! С представлениями закончили или будем дальше калачи делить? Мне ребёнка кормить надо!

— Вот же злюка! — тянет Настя, но дальше я ничего не слышу. Иду вперёд, стараясь сбежать от них. Подруга еле поспевает за мной.

— Может, к нам? — предлагает Катя. — Я, правда, не знала, что он знает о твоём прилёте. Иначе бы предупредила! И Карим этого не делал! Он мне обещал!

— Узнай этого предателя, который слил меня, — прошу её, пылая гневом. — Я должна проклясть его и наложить порчу. На него, Рустама и Настеньку, — кривлюсь, повторяя это раздражающее имя.

— Кажется, цветы и калач они для тебя приготовили, — проговаривает подруга с улыбкой. — Цветы твои любимые!

— Не думаю! Точно для неё! Да и какая теперь разница? Для него я теперь точно девушка с прицепом, — вздыхаю расстроенно. — Представить страшно, что сделает со мной папа, когда о Матвее узнает.

— Всё будет хорошо! — подбадривает меня Котёнок, послав поцелуйчик Матвею, отчего малыш начинает смеяться.

***

Рустам. Наши дни.

— Ты в неё влюблён? — прилетает мне неожиданный вопрос от Насти, которая по-прежнему идёт рядом с калачом в руках.

Глупая была затея с этими цветами, калачами… Но я ведь не знал, что мне самому устроят сюрприз. Такой неожиданный и непонятно откуда появившийся сюрприз с голубыми глазами и пухлыми щеками.

Ещё и смотрел на меня своими глазищами огромными и издевался. Потому что улыбался, когда его мама меня с новым статусом поздравляла. Но было в его глазах что-то ещё… словно насмехался, зная что-то из того, чего не знаю я.

Но я до сих пор в шоке…

У Алисы ребёнок!

Сын!

Матвей…

— Ну, — Настя пихает меня в бок. — Влюблён?

Благо Назара рядом нет, того Карим подозвал, и он отошёл от меня. Тем самым спас себя от вопроса: какого черта здесь происходит, дружище?

— В кого? — не сразу понимаю, о чём она, но сердце ускоряется в несколько раз.

— В Алису, — выпучивает глаза, явно намекая на то, что думает о моих умственных способностях. — В кого ещё?! — возмущается с улыбкой. — Не в Катю же! Тебя за неё дядя повесит. Поэтому в сестрёнку свою влюблён, да?

— Насть, не лезь куда не нужно, — коротко осекаю её, одарив строгим взглядом, от которого она обычно прячется. Этот раз не становится исключением. — Ты просила, чтобы я тебя взял в аэропорт? Я тебя взял! В мои чувства и душу не лезь, ясно?

— Вы с ней идеальная пара. Ты такой же злюка, как и она, — бурчит помощница.

— У неё ребёнок!

— Видела, — кивает, взглянув на малыша с улыбкой. — Красивый малец! Щекастенький и такой сладенький… так бы и съела, — оборачивается ко мне. — И что её ребёнок? Тебя он пугает?

— Нет, — пожимаю плечами, посмотрев на Матвея, которого Алиса в зимний конверт запихнула.

Мальчик смотрит на меня и цветы в моих руках с таким видом, словно я что-то делаю не так.

Подмигиваю ему и корчу мордочку, отчего он начинает улыбаться.

Хм-м… классный малый. Может еще подружимся и на рыбалку вместе ездить будем. По-семейному приучу его тачки разбирать и собирать. Потом машину подарю…

— Тебя отталкивает наличие ребёнка у женщины, которая тебе нравится? — тем временем не унимается Садовская, которая суёт нос куда не следует.

Говорил мне дядя — бабу на работу в помощницы не брать, так нет! Решил этой… жалостливой помочь. Теперь расхлёбываю последствия.

— Насть!

— Просто «Да» или «Нет»?! — настаивает.

— Нет, — сухо кидаю.

— Вот тебе и ответ! Зелёный свет, Рустам! Иди к ней и… — сглатывает и, с болью во взгляде посмотрев на меня, опускает глаза — Но меня она точно уволит.

— Ей до тебя нет дела, — подбадриваю помощницу, которой романы писать надо, а не в ночном клубе работать. Она везде видит любовь и всех хочет соединить.

— Но… есть одна загвоздка: чей это ребёнок и не Назара ли? — произносит на одном дыхании, посмотрев на помощника Карима, который, почуяв её взгляд, оборачивается и встречается с ней взглядом.

Настя тут же отводит глаза и покрывается румянцем.

— Ребёнок Назара? — хмурюсь. — Хм-м… хрен его знает! Как думаешь, сколько малышу?

— Ну… месяцев восемь? Девять? Он одетый, сложно определить! Но года точно нет.

— Нет, меньше! Она уезжала… — мысленно считаю и округляю глаза, когда до меня, наконец, начинает доходить то, что из России она уезжала беременной.

« — Кстати, почему ты перестала ездить на своей машине? Каблуки носить? Топики и платья? Теперь вечно в этих комбинезонах джинсовых и футболках огромных, будто у меня стащила, — спрашиваю Алису более года назад. За пару недель до того, как она во Францию улетела.

Оглядываю её фигуру, отмечая, что она изменилась. Бёдра стали шире, лишний вес на животе и боках появился. И сама стала выглядеть так аппетитно, что моя одежда порой рвётся.

Дабы скрыть, как ей кажется, свои недостатки, Алиса стала комбинезоны носить и вечно прикрывает живот подушкой, если в гостиной сидит.

Дурочка! Ей так даже лучше! Меня же эти формы… из себя просто выводят. И не только верхнюю часть, но и нижнюю.

— Стиль решила поменять, — отвечает она мне. — А машинку — просто новую хочу! Старая надоела! Жду, когда папа увидит и мне новую подарит.

— А, ну да! Избалованная принцесса манипулирует отцом, — киваю, скрывая за этим жестом и грубостью то, что сам готов ей машину подарить, особенно после той чёртовой ночи, которую мы провели.

Только глаза закрою, как в ушах звучат её сладкий голосок в момент любви, а в голове всплывают воспоминания, как провел ночь со свою сводную сестру в какой-то дешёвой комнатке для уединения…

Не мог оторваться от неё настолько, что даже не думал о том, чтобы куда-то переместиться. В место, которое она заслуживает.»

Твою мать! Она была беременна, когда уезжала!

Твою мать! И ребёнку… может быть сколько угодно месяцев.

А значит, забеременела она этим чудом не во Франции, а в России.

До или после меня?

Или от меня? Да, не-е! Бред! Я предохранялся тогда!

С Назаром? А он ведь часто рядом с Алисой мелькал раньше. Она часто с ним болтала, смеялась, куда-то ездила… Он забирал её из университета порой и возвращались они поздно. Алиса говорила, что они на шопинге были.

А вдруг она врала и вместо шопинга у них были другие дела?

Вот ведь… Челюсть сломать хочу!

И я её ему сломаю!

— Я могу узнать, чей это ребёнок, — заговаривает Настя, аккуратно дотронувшись до моей руки. — Но тебе нужно взять на себя Алису, а я возьму Назара.

— Как ты себе это представляешь?

— Придумай что-нибудь, — улыбается Настя. — У вас, мужчин, хорошо фантазия развита, — посылает мне улыбку и неуверенным шагом идёт к своей цели. — Когда дело девушек касается. Думай!

Алиса

Молча наблюдаю за тем, как «молодой дедушка» достаёт из багажника автомобильное кресло своей дочери. Возраст у его Маши и моего Матвея один и тот же. Да и вес не особо отличается, поэтому сегодня мы с малышом воспользуемся этим креслом.

А дома, когда вернусь к своей любимой машинке, по которой жутко соскучилась, то обязательно закажу личное детское автокресло для Матвея. Во Франции у нас было, но я посчитала неразумным тащить его сюда.

А кресло надо. Нам с крохой ещё в больницы ездить надо. Так что пригодится.

— Справа или слева лучше? — спрашивает муж моей подруги, стоя с автокреслом в руках.

— Сл… — уже собираюсь ответить, но в этот момент к нам подходит Рустам и грубо забирает из рук дяди кресло.

— Алиса поедет со мной, — уверенно заявляет, даже не смотря в этот момент на меня. Предупреждает Карима, словно я, по его мнению, ничего сейчас не решаю.

Во-о наглёж!

А братец-то за время моего отсутствия не изменился. Наоборот, стал ещё большим идиотом самовлюблённым.

— С чего это вдруг? — восклицаем мы одновременно с «молодым дедулей». — Я еду с Катей и Каримом! — привлекаю внимание софамильца к себе.

— Нет, — поворачивается ко мне и мотает головой. — Ты едешь со мной. Ты и твой сын. На заднем сиденье.

— На твоём спорткаре? — с сомнением уточняю. — Ты уверен, что мы там поместимся? Нет! Так что давай установи нам кресло слева в машине Карима и иди к Настеньке! А то боюсь её сейчас Назар уведёт. И как ты без этой «мисс идеальность» будешь?

— Я на другой машине сегодня, — коротко меня остужает, одарив таким взглядом, что в комочек сжаться хочется. — Пошли!

— Нет!

— Алиса, давай без споров и скандалов, — строго заговаривает. — Куда вы с Матвеем сядете? Назар, как помощник и правая рука Карима — сядет за руль или на переднее пассажирское сидение. Катя с Каримом. Детское кресло занимает целое одно место. Тебе сесть некуда. Готова без сына ехать? На такси? Или со мной?

— А ты всё просчитал, — кривлюсь в улыбке. — А может, ты Назара возьмёшь? А? Такое ты не предположил? Шах и мат, братишка, — подхожу к нему и цокаю языком ему прямо в лицо.

Пусть знает фашист наших!

— Не-е-ет, — тянет, растягивая губы в улыбке. — Я с ним поссорился! Теперь на дух не переношу! Не пущу в свою машину. А если ты не сядешь, то я позвоню отцу и устрою ему маленький, — кидает взгляд на Матвея, — … сюрприз.

С минуту сражаемся взглядами, и я, чёрт возьми, проигрываю. И не потому, что хватку растеряла, а потому что Матвей начинает капризничать.

Я не соврала, когда сказала, что сына кормить надо.

Ладно! В другой раз сразимся!

И тогда ему живым из схватки не выползти!

— Ну, Назар может… — начинает Карим, кидаясь на мою защиту, но, поймав злой взгляд племянника, замолкает.

Слабак!

Сопляка испугался!

К слову Карим родной дядя Рустам, в отличии от меня. Мне он дядя лишь потому что мой отец женат на Дане. Та в свою очередь мама Рустама и сестра Карима.

— Прошу к моей машине, — повторяет наглец и, развернувшись, вместе с креслом идёт к чёрному внедорожнику класса люкс. — Как чувствовал, что сегодня его надо взять, а не спорткар, — радостно воркует шантажист.

Зло пыхтя, иду за ним следом, мечтая расцарапать его прекрасное лицо. И другие части тела тоже могу. Чтобы запомнил, как сильно я его ненавижу!

— Ненавижу!

— Не взаимно, — отвечает он мне и останавливается около машины.

Бросаю взгляд назад, отмечая, что «мисс идеальность» стоит и о чём-то беседует с Назаром. Флиртует и смеётся. Пока её парень меня шантажирует и сажает в свою машину.

Может намекнуть ей о том, что между нами с Рустамом кое-что было? Она сама будет его от меня оттаскивать!

Идеально!

Так и сделаем!

Установив кресло на заднем сиденье, Рустам пропускает меня вначале посадить в него Матвея, а после развлекает его сам, пока я обхожу машину и сажусь с другой стороны.

Ревностно гляжу на сына, которому его новый дядя очень нравится. Улыбается и даже «беседует» с ним. Смеётся.

Предатель!

Даже он мамку предал! Нет никакой поддержки! Ни от Карима, ни от Кати… ни от Матвея! Ужас! Одна я в этом мире!

Заведя машину, Рустам медленно трогается и встраивается в вереницу выезжающих с парковки аэропорта.

— Эм-м… а как же твоя Настенька? — растерянно спрашиваю его.

— Моя помощница выполнит ещё одно задание и отправится домой на такси, — сухо произносит, акцентируя внимание на словах «моя помощница». — Ты же сама кричала, что тебе ребёнка кормить надо.

— Кричала, — задумчиво тяну шёпотом, а потом ловлю его взгляд в зеркале. — Что происходит, Рустам?

— Ничего такого. Просто везу тебя и Матвея домой. Как я понимаю, твой отец тоже не знает о нём?

— Не знает.

— Почему ты не сказала мне раньше? Про него? — заговаривает таким голосом, от которого мурашки на коже появляются. Тоном, словно ему не плевать на меня. И я для него больше не вредная сестра, а девушка… — Я бы попробовал смягчить удар отца. Подготовил бы. Мы всё же не чужие люди, Лис!

— Потому что… Потому что ты был занят, — отвожу глаза в сторону, вспоминая свою единственную попытку поговорить с ним. — И не хотела я, чтобы ты знал. Помнишь, с какими словами ты меня во Францию проводил? Что меня разведут как дуру там и я буду плакать. Ты оказался прав. Рад? — чувствую, что хочу расплакаться, но сдерживаюсь.

— Развели тебя здесь, Алиса! В России! И мне интересно, кто?

— Какая разница? Развели и развели! Тебя это не касается!

— Назар? Он отец Матвея?

— Рустам, следи за дорогой! — игнорирую его вопросы. Не хочу, чтобы он в душу лез и всё узнавал! Ему ни к чему это. Только подкалывать больше будет. — Со своей жизнью я разберусь сама. А ты разбирайся со своей.

— Почему ты не брала трубку, когда я звонил?

— Почему ты не приехал, когда я тебе однажды позвонила? — с болью в голосе спрашиваю, проклиная, что вообще заговорила об этом. — Мне было тогда плохо, и я хотела, чтобы ты был рядом. Но… ты был занят. После я была занята для тебя. Я и мой номер.

— Алиса, я…

— Уже неважно, Рустам! Уже неважно!

— Я скучал…

— А я нет, — кидаю и поворачиваюсь к сыну. Склоняюсь якобы поправить ему шапочку, а на самом деле стираю слезу.

Ни за что не покажу ему свои слёзы. Свою слабость. И то, как больно мне было в тот момент. Да и сейчас… не лучше.