Шерше ля

Анна Кожевникова

Действия происходят в 40х годах 21 века в государстве под названием Объединенное Содружество. По всему миру стали рождаться дети со сверхспособностями, кидая вызов понятию «нормальности» и заставляя общество пересмотреть свое отношение к фундаментальным вопросам жизни. Кто эти представители Иного поколения: новый вид человека, нелюди, гении или боги? Вопрос веры.Из больницы исчезает странный молодой человек, спасший детей, подставив под КамАЗ джип уважаемого всеми в Городе основателя благотворительной империи «Свет людям» и директора преуспевающей IT компании, занимающейся разработкой нанотехнологий в области трансплантации органов, Николая Растропотопова. Солдат-наемник Антон находит в погребе на территории военных действий пропавшую дочь таинственного криминального авторитета. Профессор философии Марк Израилевич оказывает помощь властям в поисках человека, способного противопоставить себя государственному эгрегору. Журналистка Лютикова идет по следу чартерного самолета, регулярно доставляющего кому-то в Альпах секретный информационный груз … Читать и скачать электронную книгу «Шерше ля» (жанр городское фэнтези), автор Анна Кожевникова, можно в формате epub, fb2, pdf.

«Роль магического реализма состоит в отыскании в реальности того, что есть в ней странного, лирического и даже фантастического — тех элементов, благодаря которым повседневная жизнь становится доступной поэтическим, сюрреалистическим и даже символическим преображениям».

Эдмон Жалу, 1931 г

«Вам дастся все через веру»

«И были эти люди громадны и могущественны. И силой обладали великой и могли все, что хотели. Имея все, они ничего не искали. И тогда пришел Господь и разделил их. И стало их несколько, где был Один. И каждый из них знал и мог то, что не знали и не могли другие. И рассеялись они по Земле. И сказал Господь: «Ищите себя и найдете более».

Из сказок бабушки Тины.

* * *

— Добрый день, дорогие телезрители! В эфире программа «Познание» и ее ведущая Татьяна Келихбах.

Симпатичная худощавая ведущая в темно-синем юбочном костюме строго смотрела в объектив камеры.

— Одиннадцать лет прошло с тех пор, как на свет появился первый ребенок с официально зарегистрированной необычной способностью. Как вы помните, маленький Леня Жданов мог обходиться без сна. Сначала доктора определили это как серьезное отклонение от нормы, назначив мальчику медикаментозное лечение. Но мать ребенка решила не следовать советам врачей и забрала сына домой. Спустя несколько месяцев, вопреки прогнозам врачей, обещавшим сыну строптивой мамаши нервное истощение и даже летальный исход, мальчик чувствовал себя прекрасно. Более того, он был на редкость спокойным, умиротворенным и бесхлопотным дитятей.

Фигура ведущей сменилась фотографией светловолосого малыша на весь экран. Ребенок, действительно, выглядел довольно флегматичным.

— Когда врачи заинтересовались феноменом Лени Жданова и захотели исследовать его, мать обратилась в прессу, как она сказала, чтобы обеспечить мальчику и ей самой защиту от врачей, жаждущих славы первооткрывателя, а также от увлеченных идеей наживы и военного превосходства политиков и военных.

Ведущая снова смотрела в экран. Очки у нее на носу вызывающе поблескивали.

— Вот тогда-то феномен Лени Жданова стал достоянием широкой публики. Мать всерьез утверждала, что некие люди в черном предлагали ей деньги за ее сына. И даже были совершены неудавшиеся попытки похищения мальчика. Именно эти действия против нее и ее ребенка заставили ее обратиться к общественности за поддержкой и защитой.

Татьяна Келихбах решила оживить эфир, сделав несколько шагов по студии, бросая по ходу многозначительные взгляды в камеру.

— Тогда это было сенсацией. И хотя несколько лет спустя Леня все-таки стал спать, это был первый звоночек, объявивший начало нового этапа эволюции человека: появление людей Икс, тех самых, известных нам по серии фильмов с одноименным названием. Как говорят сами ученые: «Все новое проходит три этапа. Первый: «этого не может быть» (или «это может быть только в фантастических фильмах»). Второй: «в этом что-то есть». Третий: «да кто этого не знает!»

Тон ведущей приобрел отеческие нотки.

— Сегодня сверхъестественные способности уже не новость. Примерно один из ста пятидесяти детей, рожденных в Объединенном Содружестве, обладает необычными с точки зрения физиологических и психических норм талантами. Согласно опросу, треть родителей, чьи дети, по мнению врачей, родились нормальными, от всей души надеются, что паранормальные способности у их отпрысков появятся со временем. В то время как остальные две трети взрослых категорически против, чтобы их дети владели какими-либо выходящими за рамки нормы умениями, считая это мутацией, болезнью, следствием загрязнения окружающей среды, генномодифицированных продуктов и даже биологических опытов правительства.

Татьяна Келихбах совершила полуоборот, и камера показала четырех мужчин, сидящих за круглым столом лицом к зрителям.

— Сегодня у нас в студии: ученый-психолог Мещеряков Алексей Илларионович, известный политик, лидер партии оппозиции «МЫ!», Виктор Семенович Живов, а также популярный целитель, врач Алан Литурга и профессор философии, востоковед, астролог, писатель, автор многочисленных книг по эзотерике Марк Израилевивич Рикман.

Оператор прошелся по лицам представляемых.

— В нашей сегодняшней программе мы, при помощи наших гостей, попробуем разобраться, что же все-таки способствовало возникновению необычных способностей у населения, и чего нам ждать от поколения Икс.

Камера показала одного из гостей: худого мужчину, лет 50 с взъерошенными темными волосами.

— Алексей Илларионович, вы представитель ученого мира. Чем, по-вашему, объясняется появление подобных способностей с точки зрения науки?

Мужчина поднял брови.

— Ответ прост — антропогенез! Биологическая эволюция человека, которая вот уже много миллионов лет обуславливает переход человека от одного вида к другому: от гориллы до австралопитека, homo erectus, неандертальца, Штейнгеймского человека и, наконец, до нас с вами — homo sapience или человека разумного. Все просто: изменяется среда, человек вынужден приспосабливаться и, как результат, приобретать новые свойства или способности. Например, в далеком прошлом необходимость использовать предметы окружающей среды для выживания из-за резкого похолодания привело к появлению такого необычного свойства для тогдашнего вида человека, как противопоставление большого пальца руки, что сделало возможным манипуляцию предметами. А также к формированию современного вида стопы и, как результат, к прямохождению. Чтобы выжить в изменяющихся условиях человеку нужно было, что называется, шевелить мозгами. Увеличение объема головного мозга привело к появлению мышления, когнитивных особенностей, таких как целеполагание, способность к абстрагированию, воображение, память. Далее речь, сознание и, наконец, нравственность.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, — перебил ведущую психолог, — что для обезьяны и австролопитека прямохождение, целеполагание, сознание, речь и нравственность были такими же сверхъестественными и паранормальными способностями, как для нас с вами левитация, телепортация, телепатия и способность изменять размеры тела. Или, например, умение ходить по воде, руководить своими снами, обходиться без сна или еды, задерживать дыхание и сердцебиение на длительное время, материализовывать предметы и даже направлять события в нужном направлении.

— Означает ли это, что, согласно законам антропогенеза, мы живем в эру перехода человечества в новый вид?

— Да, именно это я и хочу сказать.

— Мм, — ведущая изобразила задумчивость. — И что же это за вид?

— Науке еще предстоит дать ему название. Может быть вид Икс? Хомо Икс?

— А что же будет с нами, с хомо сапиенс?

— Мы постепенно вымрем, как неприспособленный вид.

— Это жестоко.

— Что поделаешь, — ученый развел руками. — Это закон природы. Выживает сильнейший или, другими словами, более приспособленный.

Сидящий рядом плотный мужчина в дорогом черном костюме издал нервный смешок.

— И какие же изменения окружающей среды привели к подобным изменениям? — поинтересовалась Татьяна Келихбах. — Что за необходимость привела к появлению этих сверх способностей?

— Прежде всего необходимость выжить, — ответил психолог, — т. е измениться, адаптироваться так, чтобы соответствовать (хорошо себя чувствовать) в существующих условиях. Жизнь современного человека очень изменилась за последний век. На людей воздействует такое огромное количество вредных, с точки зрения, например, человека начала 20 века, элементов окружающей среды, что это не может не сказаться на них, т. е на нас. Ибо мы часть этой среды. Еда, вода, воздух, информационный шум, зашкаливающий уровень негативных эмоций, все источники получения человеком жизненной энергии изменились до неузнаваемости! Если бы человек середины 19 века попал бы в современный город и попробовал пожить нашей жизнью, он, скорее всего, долго бы не выдержал такого уровня «загрязненности» для себя.

— И что бы с ним случилось?

— Как минимум, он бы заболел. Физически, психологически. Как известно, эти две стороны человеческой жизни тесно связаны.

— Скажите, Алексей Илларионович, а можно сказать, что эти сверх способности — это болезнь современных людей? — с явной надеждой спросила ведущая.

— Нет. Болезнь разрушает. Новые качества и способности, наоборот, помогают выжить.

— Ну, хорошо, а чего НАМ ждать? Что теперь будет, по-вашему? Кроме того, что новый вид постепенно сменит старый.

— Человек — социальный вид. Поэтому трансформация человека коснется и жизни социума.

— Каким образом?

— Изменится сознание людей, — ученый-психолог взъерошил ладонью волосы, — мироощущение, мировосприятие общества, т. е отношение его членов к фундаментальным вопросам жизни. А значит изменится и, так называемое, мировоздействие, т. е стереотипы поведения, законы, по которым живет человек. Уже сейчас понятия «нормы» и «естественного» постепенно меняются. Человеческий социум живет по правилам, принятым добровольным большинством. И когда большинство изменится, изменятся и правила.

Человек в дорогом костюме недовольно крякнул.

— Как?

— Трудно сказать. Будем надеяться, что это произойдет мирным путем.

Ведущая повернулась к плотному мужчине, который сидел, как на иголках.

— Виктор Семенович, вы уже давно хотите высказаться. Передаю вам слово. Те же вопросы…

— Я понял, — тут же бросился «в бой» политик. — И сразу хочу сказать. Первое, я считаю этих людей уродами! Да, уродами, монстрами! А монстров, как известно, нужно мочить.

В зале раздались аплодисменты.

— Вот, — он указал рукой на зал, — геймеры знают эту истину. Не ты их, так они тебя. Как правильно сказал товарищ ученый, это закон природы, закон джунглей. Выживает сильнейший. Так вот, предупреждаю сразу, — он с вызовом посмотрел в камеру, — свое существование и существование своих детей, НОРМАЛЬНЫХ детей, я буду защищать всеми способами, которые смогу придумать. А их, будьте уверены, будет огромное количество. Так что мы еще посмотрим кто кого!

Снова раздались аплодисменты, в этот раз намного громче.

— Вы сейчас высказали лично свое мнение или мнение своей партии? — «безмятежно» спросила ведущая.

— И мое, и мнение партии, — махнул на нее рукой политик, — и мнение Льва Гумилева, который дал четкое определение подобным выродкам: «Антисистема». Или группа людей с негативным мироощущением. Цель у подобной антисистемы одна — уничтожение любой системы, будь то государство, ландшафт или этнос. И наш ученый только что подтвердил это обстоятельство, — он указал на нахмурившегося на его слова психолога. — Это группа сумасшедших, возомнивших себя богами, и объединенных одной установкой: отрицанием реального, т. е материального мира, как сложной и многообразной системы во имя тех или иных абстрактных целей. «Бытие-небытие», «майя», «сансара», «нирвана» и подобная этому ерунда! Правила поведения, культура, традиции, политические и хозяйственные формы, мировоззренческие установки, характерные для каждого конкретного этноса и передаваемые из поколения в поколение. Все это они стремятся морально уничтожить! Свести на ноль. Обесценить. Т.е уничтожить сам этнос. И все это подтвердил только что товарищ ученый.

— Извините, но я не об этом говорил…

— Да, будет вам, психолог, как вас там… — политик протянул в его сторону руку ладонью вверх, словно ожидая, что тот ему положит туда свое имя, — Неужели вы хотите, чтобы этот «новый вид человека», как вы его называете, заставил вас вымереть? Вы же сами сказали: мы, НОРМАЛЬНЫЕ люди, вымрем! А они будут жить!

— Дело не в том, что я хочу, — психолог снова запустил пятерню в волосы. — Хочу я этого или не хочу, это все равно произойдет, так как эти люди более приспособлены…

— Нет! — рявкнул политик, наклоняясь вперед.

— Мы ничего не можем поделать против них…

— Можем!

— Это законы природы…

— Все равно можем! — он уже практически лежал на столе.

— Что?

— Гумилев называл подобные образования опухолью на теле этноса. Вырезать! Они — это рак! Химиотерапия, облучение, все что угодно!

— Вы рассуждаете, как человек, которому угрожает опасность…

— А вам она не угрожает? Вы собираетесь сидеть и ждать, пока такой вот человек, обладающий способностью внушения, придет в законодательный орган и заставит всех депутатов принять нужный ему закон, и на следующее утро мы все проснемся в другом государстве? — политик обращался в камеру. — Вы хотите, чтобы такой вот уродец читал ваши мысли, знал ваше будущее, мог войти к вам в дом беспрепятственно, делать с вами и вашими детьми все, что угодно, парализовал бы вашу волю так, что вы бы чувствовали себя беспомощным и были вынуждены делать все, что он вам скажет? Стать его рабом?

Люди в студии разразились бурными рукоплесканиями.

— Вы сгущаете краски, вы слишком пессимистично смотрите в будущее…

Слова психолога заглушали аплодисменты.

— Нет, я как раз очень реалистично смотрю в будущее! И народ, как видите, меня поддерживает. Эти выродки — реальная угроза. И вы сами совсем недавно очень ярко дали нам это понять! Огромное спасибо!

«Ууу!» — раздалось из зала. Ведущая подавала знаки кому-то за камерой.

— Я совсем не это имел в виду! — психолог пытался перекричать шум зала. — Они не угроза. Вы поймите, вот вы сейчас увидели опасность и сразу стали защищаться, так?

— А как же!

— И вы говорите: мочить, резать, душить, травить! Ведь если вы будете к ним так относиться, они тоже почувствуют угрозу и тоже будут вынуждены защищаться! И что тогда будет? Гражданская война? Она вам нужна? Вы уверены? Вы помните мультфильм про Крошку Енота и того, кто живет в пруду? Для вас люди Икс — это «тот, кто живет в пруду», неизвестный и страшный. Но он лишь только отражает вас! Если вы ему улыбнетесь…

— Но ведь вы сами только что сказали, — перебил его политик, — что они улыбаться нам не собираются! Выживет сильнейший!

— Да, поймите вы, — нервничал ученый, — никто не собирается мочить вас, как геймеров в игре. Это не игра! Вы принимаете все очень буквально. Не люди Икс представляют для вас угрозу. А тот факт, что они стали появляться, неминуемо означает уход одного вида и приход другого. Вот и все! Они в этом не виноваты! Они лишь те, кто пришел, чтобы выжить после нас. Они такие же, как вы, только за ними будущее. Это Природа. И если вы будете ей сопротивляться, вы вымрите быстрее. Смиритесь!

— Ну, нет! — политик аж подпрыгнул на месте. — Этого уж точно я не собираюсь делать…

Послышались сдержанные хлопки.

— Дорогие гости! — не выдержала ведущая. — Я прошу вас уважать друг друга и наших телезрителей. У нас тут не арена для гладиаторов и не место для теледебатов. Я хочу напомнить вам, что вас пригласили лишь высказать свое мнение!

Политик, нахмурившись, шевелил челюстью. Ученый возмущенно и тяжело дышал. Татьяна Келихбах повернулась к третьему гостю.

— Давайте лучше послушаем мнение представителя того самого «нового вида». Человека, обладающего целительскими способностями, Алана Литурга.

Камера показала интеллигентного вида человека, лет 40, с короткими седыми волосами, одетого в темный пиджак и клетчатую рубашку без галстука.

— Алан, вы только что услышали два разных мнения о происхождении феномена сверхъестественных способностей и о том, что нам… ждать в будущем в связи с появлением и увеличением количества подобных людей. Что вы думаете по этому поводу?

Целитель кивнул в ответ на слова ведущей и повернулся к психологу.

— Лично я надеюсь, что Алексей Илларионович теперь осознает ответственность за то, какую волну негатива, в частности, страха, ненависти и агрессии могут вызвать недавно высказанные им личные, повторяю: ЛИЧНЫЕ убеждения и верования относительно того, как появление определенных способностей у одних людей отразится на судьбах тех, кто их не имеет.

Он сделал выразительную паузу, в течение которой оператор, естественно, показал лицо ученого, недовольно шарившего по столу глазами.

— Вы помните, как относились к первым людям, заболевшим СПИДом? — продолжил целитель. — Инстинкт самосохранения вшит в нашу подкорку. Страх смерти — одна из самых сильных и, как это ни парадоксально, разрушительных сил нашего мира. Чтобы сохранить собственную жизнь, люди готовы изничтожить сотни тысяч других жизней, что с успехом продемонстрировал только что наш уважаемый политик.

Тут же показали лицо политика. Но тот успел подготовиться, надев на себя маску безмятежности.

— Один человек умен, а толпа невежественна, — вещал дальше целитель. — Знание, вот что должны мы нести людям! Только знание о том, что такое СПИД, как им можно заразиться, реальные доказательства того, что он безопасен в бытовом общении, помогли людям сменить страх перед этими людьми на принятие их. В данном случае ОЧЕНЬ важно понять, что мы ВСЕ ЛЮДИ! Со способностями, без них. Прежде всего, ЛЮДИ! Нужно не разделять людей на прошлый и будущий виды, где один вид более приспособлен, а потому ему суждено выжить. С таким же успехом можно сказать, что молодое поколение более приспособлено, а старики скоро вымрут! Нужно, наоборот, находить общее, чтобы сохранить всех! Вы видели, к чему приводит акцентирование на разнице? Мы люди, а они НЕЛЮДИ!

Снова показали непроницаемое лицо политика.

— Уроды, монстры, нечисть! А значит, я подчеркиваю, — значит! их нужно убивать. Логика в стиле «А значит Б», «зеленое значит красное»! Никого не нужно убивать! Я повторяю, мы все, прежде всего, люди! Люди со способностями такие же, как люди без способностей, — целитель откинулся в кресле. — Сверхъестественные способности! А как насчет талантов? Ведь таланты — это тоже способности. И определенные виды талантов — большая редкость. Некоторые верят, что наличие таланта полностью обусловлено воспитанием. А другие, и я придерживаюсь этого мнения, считают, что это дар божий, следствие врожденных, генетически обусловленных особенностей человека! Ничего не напоминает? — он обращался к гостям. — Но ведь мы же не пытаемся убить людей с феноменальной (в отличие от нас) памятью, математическими или музыкальными способностями, литературным талантом? А они не пытаются убить нас!

— Это другое! — встрепенулся политик. — Их способности не представляют угрозы для существования общества!

— А с чего вы взяли, что люди со сверх способностями представляют угрозу?

— Здрасьте! Умеет проходить сквозь стены, передвигать предметы, быть невидимым, находиться в нескольких местах одновременно! Да ведь это безнаказанно можно вытворять все что хочешь!

— Вы хотите сказать, что обладание подобными способностями обуславливает желание применять их в преступных целях? — спокойно парировал целитель.

— Нет, то есть… ну, да…

— Если я или вы, вдруг поймете, что можете читать мысли других людей, вы сразу станете использовать это во зло? Только потому, что стали это уметь?

— Я нет, а они может быть…

— Откуда такое недоверие к людям?

— При чем здесь недоверие… — политик выглядел раздраженным.

— А что? Почему вы считаете этих людей угрозой для общества?

— Их убеждения, отрицание реальности, призыв к уходу из нее!

— Давно у нас не было костров инквизиции, где сжигали инакомыслящих! Признайтесь, вас пугает собственное бессилие перед этими людьми?

— Меня ничего не пугает! — зло рявкнул политик.

— Вы опасаетесь, что если вдруг этим людям взбредет в голову заставить вас уйти в другую реальность, куда вы уходить не хотите, вы не сможете защитить себя?

— Я считаю, что таких людей нужно строго контролировать! — он ударил кулаком по столу.

— Вы бы хотели, чтобы вас контролировали?

— Я не опасен для общества! — заорал представитель власти.

— Опять опасность! — спокойно сказал целитель. — Вы везде видите опасность, вы заметили? А говорите, что ничего не боитесь!

— Господа! — вмешалась ведущая. — Я вынуждена снова напомнить вам, где вы находитесь! Уважайте друг друга, пожалуйста.

Разозленный политик с шумом вдохнул и выдохнул.

— И наконец, давайте выслушаем нашего четвертого гостя, — примирительным тоном продолжила ведущая, — который еще не сказал ни слова за 30 минут нашего эфира. Марк Израилевич, я уверена, у вас есть, что сказать нашим телезрителям. Тем более, что вы недавно выпустили новую книгу, как раз на эту тему.

Четвертый гость был старик с длинными седыми волосами, светлыми ресницами и слишком гладкими для его возраста щеками.

— Да, — сказал он сухо, — Я так полагаю, по правилам передачи, вы хотите, чтобы я ответил на два вопроса?

— Абсолютно верно, профессор, — подтвердила Татьяна Келихбах. — Первый: что обусловило появление необычных способностей у людей? Второй: чего нам ждать в будущем в связи с этим?

— Ну, что же… — он на мгновенье вытянул губы в трубочку. — То, что вы называете сверхъестественными способностями или силой творить чудеса, встречается в литературе по йоге и буддизму как термин «сиддхи». Сиддхами также называют великих йогинов, йогов, достигших просветления.

— Начинается! — политик недовольно заерзал.

— Да… — бросив на него взгляд, продолжал профессор. — Обычно сиддхи являются «побочным продуктом» продвижения человека по духовному пути. Но существуют специальные техники для развития той или иной способности.

— То есть, — переспросила ведущая, — каждый может развить в себе подобные способности?

— В принципе да. Но я все-таки хотел бы обратить ваше внимание на то, что подобные способности считаются побочным продуктом продвижения человека к духовности. Побочным, понимаете?

— Да, — подтвердила ведущая.

— Духовность! — профессор поднял вверх палец. — Вот что главное. Вот о чем мы здесь должны говорить, а не о способности творить разные там чудеса. Духовность!! И это мой ответ на ваш первый вопрос.

— Ээ…

— Вот еще одно слово, которое меня раздражает! — отозвался политик. — Пес его знает, что имеется в виду под этим словом!

— Ну, так узнайте, — спокойно сказал профессор. — Поиски чего-либо всегда начинаются с понимания того, что ищешь.

— Я не уверен, что хочу это знать, — огрызнулся политик.

— Тогда почему вас раздражает, что вы не знаете, что оно означает? — в манере говорить профессора вдруг появились еврейские интонации.

Политик уже набрал в рот воздуху для ответа, но ведущая не дала ему такой возможности.

— Профессор, ближе к теме, пожалуйста!

— Да. Я говорил о том, — еврейские нотки исчезли, — что рождение людей с подобными способностями, сиддхами, означает продвижение человечества на пути к тому состоянию самосознания, которое выражается в спокойствии сознания, снятии противоречий между внутренним и внешним мирами (субъектом и объектом), слиянии индивидуального сознания, как микрокосма, с космическим абсолютом, как макрокосмом. Иными словами, нирване.

— То есть, наличие способностей у этих людей означает, что они… — ведущая подыскивала правильное слово.

— Они преодолели некий барьер на пути Богопостижения. В отличие от нас.

— И… что теперь?

— А что теперь?

— Что теперь будет с нами? — искренне поинтересовалась ведущая.

— Ну, собственно, для нас есть два пути, — медленно проговорил профессор. — Стремиться к тому же. Или…

— Или?

— Или нет.

Наступила пауза.

— Но вы же сказали, — продолжила ведущая, — что способности можно развить, существуют специальные техники… То есть, необязательно…

— Еще раз повторяю, — прервал ее профессор с ноткой недовольства в голосе, — первична духовность, а не магические силы! Сверх способности не дают человеку познания высшей истины. Они лишь знак, указывающий, что вы идете в правильном направлении. Вы простите меня, но вы как в том мультике про медведя и крестьянина, вершки и корешки, помните? Вместо того, чтобы взять вкусную и ценную репу, вы берете ее ботву, потому что она зелененькая и находится над поверхностью. Нужно смотреть глубже! Самореализация находится за пределами всяких сиддх. Что есть инструмент без человека? Ничто! Но лишь тот, кто умеет им пользоваться оценит его свойства и сумеет им воспользоваться с пользой.

— И как собираются воспользоваться своими «инструментами» эти люди? — с вызовом спросил политик.

— Да, — подхватила ведущая, — что, как астролог, вы предрекаете нам в будущем?

— Мм, — задумчиво сказал профессор. — Ну, что же, Плутон сейчас находится в падении. Это кульминация века Водолея. Людям очень многое позволено. А они жаждут реформ и революционного действия. Рождающееся в это время поколение пересматривает исторические традиции и меняет взгляды на будущее и прогресс.

Он снова изменил манеру говорить.

— Будет сделан окончательный выбор между добром и злом, — медленно, растягивая слова, говорил он, — и установится окончательная конфронтация. Возникнет поляризация групповой энергии масс. Произойдет свержение диктатур и тоталитарных режимов, создание новых государственных образований. Появятся иррациональное сверхсознание, возможность общения с другими мирами и новыми цивилизациями. Возникает поколение свободных независимых людей. Для этого времени характерны понимание всех языков людей и животных, уникальные изобретения.

Камера постепенно отъезжала назад, показывая весь стол, за которым сидели гости, внимательно слушая профессора.

— Что будет? — продолжал тот. — В дисгармоничном варианте все эти изменения происходят насильственно, новаторы рассматриваются как злостные бунтовщики, с ними жестоко расправляются. Другой вариант, гармоничный, — возможность для человечества пересмотреть типы отношений отдельных коллективов и человечества в целом с тонким миром, развязать очень древние кармические узлы и более осмысленно вести эволюцию на Земле и космическое сотрудничество. Это положение Плутона открывает новый цикл самопознания человечества, как части единого космического братства.

— Все как я и сказал! — политик звонко шлепнул ладонью по столу. — Изменение традиций, конфронтация, свержение существующей власти и насилие! Я же говорю: антисистема!

Профессор повернулся к говорившему.

— И, судя по всему, существующий государственный эгрегор не намерен выбирать гармоничный вариант развития событий, — сказал он.

— Профессор, — обратился к нему целитель, — эти люди со сверх способностями… Среди них есть те, чьи силы могут способствовать выбору гармоничного пути развития событий?

— Почему только люди со сверх способностями? — старый философ снова изображал из себя еврея. — Выбор пути — дело всего человечества. Всех его представителей. И да, такие люди есть. Например, люди, способные побуждать других смеяться над низшим человеческим началом. Существует народная мудрость: хочешь, чтобы зло ушло, посмейся над ним — оно не будет злом. Чувство юмора — это самая надежная защита от невежества.

Профессор задумался и заговорил тоном лектора, читающего лекцию студентам.

— Или, к примеру, талант вдохновлять людей, внушать им оптимизм и уверенность в себе, умение подбирать такие слова, чтобы одной фразой помочь им развязать кармические узлы прошлого. Такие люди тоже есть! И они усердно работают во славу Абсолюта, вне зависимости от того, осознают они это или нет.

Он коснулся стола кончиком указательного пальца, обозначив несколько «точек».

— Есть те, кто умеет чувствовать тонкий баланс между предметами и явлениями, видеть суть противоречия и устранять его. Они способны экологично разрешить самый запутанный конфликт. И все будут довольны! И это обычные, как вы говорите, люди.

Старик прищурился, отчего вокруг глаз собралось множество морщинок.

— Что касается сверхъестественных способностей. Да, военных сильно интересует развитие таких способностей, как левитация, телекинез, внушение, телепортация. Наличие их у потенциального противника внушает ужас тем, кто верит, что после смерти их ждет ничто. А как насчет таких сиддх, как способность видеть карму людей? Вспоминать прошлые жизни или видеть волю Абсолюта? Такие проявления силы военных интересуют?

Он посмотрел на политика. Тот отрешенно смотрел прямо перед собой.

— Сомневаюсь, что они видят пользу от них. Тем не менее, люди, обладающие этими сиддхами способны значительно продвинуть человека на пути к Богу, при условии, что человек к этому стремится.

— А у этих людей есть лидеры? — поинтересовался ученый-психолог.

— Есть, — растягивая слова, ответил профессор. — Те самые пассионарии, по теории Льва Гумилева. Они обладают сильной волей и способны изменять пространство и время. А главное, они несут человечеству знание, прекращающее влияние чувственных желаний, ложных взглядов и тьмы невежества.

* * *

— Это он?

— Угу.

Два молодых врача, один высокий и хорошо сложенный, другой тощий и короткий, в белых (ну, почти белых) халатах, заинтересованно разглядывали молодого человека, лежащего за стеклянной перегородкой в отдельной палате люкс.

Мужчина в «чепчике» из бинта, с тесемочками под подбородком и торчащими из-под «чепчика» каштановыми волосами, меланхолично разглядывал стенку палаты напротив себя. Его карие глаза лениво наматывали круги вокруг розетки, находящейся как раз напротив его глаз.

— В КамАЗ? — спросил тощий.

— Угу.

— На джипе?

— Ммм, — подтвердил высокий.

— Шикарно! — тощий расплылся в улыбке, отчего маленькие тонкие шрамы на его щеках удлинились и поднялись вверх, повторяя движения губ.

Угукающий и мымыкающий доктор вынул трубочку от сока изо рта и кинул маленькую пачечку в стоящую неподалеку урну, но трубочку оставил и снова сунул в рот.

— Виктор говорил, что джип всмятку, — с тихой угрозой сказал он.

— Ещще бы!

— Джип перевернуло и со всей дури к столбу железобетонному придавило.

— Ай-яй-яй!

— А у него царапины! — доктор зло выплюнул кусочек отгрызенного полиэтилена мимо урны. — Сотрясение небольшое… Спину, правда, серьезно порвал, 52 шва наложили.

— Ерунда!

— И палец поломал. Мизинец на руке! Представляешь?

— Герооой! — смачно протянул тощий. — На джипе против КамАза! Конечно всмятку!

— Да, герой. Он же за-ради детей подставился под КамАЗ то.

— Каких детей? С ним шо, дети в джипе ехали?

— Да не! — рассердился высокий доктор. — Каком джипе! В автобусе… дети… рядом… в лагерь ехали, — пояснил он, продолжая рассматривать пациента в «чепчике».

— Да ты шо?

— Ну! Полицейский рассказывал! Пришел показания у него в скорую снимать и рассказал походу как дело было, — еще один отгрызенный кусочек соломинки полетел с плевком на пол. — На светофоре, говорит, стоял, — он кивнул головой в сторону палаты, — рядом с автобусом этим, с детьми, а тут КамАЗ на мигающий зеленый решил проскочить. И на перекрестке возьми да и затормози! Его на лужах то и занесло.

— Да, погода — ужас! Вторую неделю льет как из ведра! — с чувством подтвердил доктор со шрамами. — Ноги все время мокрые… Ну?

— А этот, значит, — продолжал рассказчик. — Увидел, что КамАЗ сейчас в автобус врежется… ну, не врежется, а заденет, по касательной… вот. По газам врезал и КамАзу наперерез!

— Да ты шо! — повторил его собеседник, с интересом разглядывая молодого мужчину в палате продолжавшего свое меланхоличное путешествие глазами вокруг «пятачка» розетки. — То-то его в люкс положили.

— Вот тебе и «да ты шо»! — зло сказал высокий, сминая остатки соломинки в кулаке. — Детей, значит, спасал.

— Ну?

— Что ты нукаешь? «Ну-ну!» Ты бы вот так смог? На джипе против КамАЗа?

— А джип какой марки?

— Тю, блин! Я тебе про детей, а ты мне про джип!

— Не… ну, я к тому, что джипы разные ведь бывают! — сказал короткий примирительным тоном. — Вот у соседа моего, например, джип как танк! Он когда садится в него, так ногу задирает, что я ему говорю: «Семеныч, пах порвешь!» А тот только ржет!

— «Семеееныч»! — перекривил его товарищ. — Эх ты!

— Не, ну, я это… Не знаю я, Яков. Дети, оно, конечно, хорошо… хорошо все это… Токо… Жизнь ведь своя дороже, наверное, — неуверенно промямлил он. — У меня ведь тоже дети… могут быть… когда-нибудь. Я о них должен беспокоиться, — добавил он уже увереннее. — В своем лице.

— Ммм, — Яков с отвращением посмотрел на коллегу и отвернулся, — судя по твоему лицу, детей у тебя никогда не будет, Миша, — убежденно сказал он. — Какая ж баба на такую рожу клюнет!

Миша обиженно задышал носом.

— Это мы с пацанами в детстве…

— Да знаю я! Рассказывал ты! С пацанами в детстве вы по кустам там каким-то бегали в своей деревне. И ты об иголки акации поцарапался!

На лице Миши, покрытом мелкими шрамами, проступили капельки пота.

— Скажи еще, что тебя комары с речки за лицо покусали, и ты его об асфальт чесал! Или о битое стекло. Скорее всего, пацаны эти тебя отлупили за что-то…

Миша засопел, всхлипнул и отвернулся.

— Ладно, — примирительно сказал Яков. — Извини меня. Вторую смену ж дежурю! Устал, как задница студента, — он похлопал коллегу по согнутой спине. — Акация так акация.

Оба помолчали.

— Я вот что думаю, — задумчиво сказал Яков. — Я бы… смог как он?

— «Как ооон!» Дурак он, а не герой! Если все будут добрыми и жертвовать собой ради других, так ни одного доброго в живых не останется! А ты, что же, героем хочешь быть? — ядовито поинтересовался все еще уязвленный тощий Миша.

Яков не обиделся.

— В том то и дело, что между героем и дураком разница только в знаке: плюс, минус. Поступаешь вопреки логике и здравому смыслу, иными словами делаешь глупость, но правильную с точки зрения морали. Вот тебе и подвиг! В нашем обществе две системы оценки: здравый смысл и мораль. И некоторые пункты в них противоречат друг другу.

— «Человеку свойственно ошибаться», — изрек Миша на латинском, — «но глупо есть в ошибке упорствовать».

— В том то и дело, что нас с детства учат сожалеть о своей глупости. А чтобы подвиг совершить, нужно на глупость решиться, понимаешь?

Помолчали.

— Ты бы, Яков, наверняка, подставился… ну, под КамАз то. Ты… смелый…

— Как раз наверняка я и не знаю. Человек истинное лицо свое показывает только в стрессе, страхе там, опасности. Говорить можно что угодно: подставлюсь, не подставлюсь. Это надо попасть в ситуацию соответствующую, понимаешь? Жизненную. Как вот он. Когда тебя жизнь к стенке прижимает и выбор заставляет делать. И на все про все — один миг! И вот там и тогда только и будет ясно, как бы ты действительно поступил. И что ты за человек. Кто ты: герой «на танке» или так только, ногу задираешь, боясь «пах порвать».

Яков хмыкнул.

— Вот ему повезло. Он знает кто он.

* * *

Красавица администраторша за белой пластмассовой стойкой как раз была в процессе зевка, когда в больницу ворвался очень грузный и очень высокий мужчина лет сорока.

Коротко остриженный, почти бритый, с черными, глубоко посаженными, маленькими глазками и толстыми губами, как будто намазанными маслом. Мужчина был одет в огромных размеров черный деловой костюм. Белая рубашка выворочена из брюк наружу огромным пузом. Всем своим видом он напоминал мафиози из фильмов об американской мафии 30х годов. Ну, или папу-медведя из мультфильма «Маугли».

Его взгляд пробежался по приемной и остановился на лице администраторши. Та приободрила себя, выпрямив спину.

— Где!? — густым басом вопросил толстяк, грузно приваливаясь к заскрипевшей стойке.

— Что?

От мужчины сильно пахло перегаром и еще чем-то шоколадно-ванильно-феромонным, напоминавшим женские духи.

— К вам привезли! Он, это… эээ, сидим, значит… подписываем, то есть, обмываем б… Раз, он! И в джип! 150 тыщ баксов! — заныл мужчина. — Черный лаковый! П… эээ, вот! Где? — дыхнул он на женщину зловонием.

— Что вы ищите, мужчина? — деловито-шаблонно-натянуто поинтересовалась администраторша.

Она была уверена, что вместо пауз и неоднозначных звуков должны были прозвучать неприличные слова, и она даже знала какие, и это ее оскорбило.

— Да говорю же! Непонятно, да? — лицо мужчины растянулось в глупой улыбке. — Рыбонька, извини, дорогая! Человека я ищу. Привезли, значит, его на скорой. Должны были. Мент сказал, сюда повезли. На-ско-рой! — по слогам, для пущей убедительности, произнес он.

— Как его фамилия?

— Фамилия? — мужчина подозрительно засверлил женщину глазами.

— Ну, да, зовут его как?

— Йэй, — осклабился мафиози-Балу, показав огромные белые зубы, — вот вы меня не поняли опять! Юрий его зовут. Друг он мой. Взял джип покататься, а тут КамАз… Такой джип был! Неделю всего на нем покатался! Убью его, паск…

Мужчина с чувством дерябнул огромным кулаком по пластмассовой стойке. Девушка напряглась.

— Не-не, рыбонька, не убью. Это я так… эээ, расстроился! Друг он мне!

И, перевесившись через стойку, насколько позволял ему его огромный живот, придвинув лицо как можно ближе к отпрянувшей администраторше, мужчина поинтересовался «задушевным» басом:

— Где тут у вас скорая?

Через несколько минут он уже несся ледоколом по просторам больничной «Арктики».

Раскидывая на своем пути стулья, сдвигая с места столы, задевая плечом на поворотах профилактически-информационные стенды, он заглядывал во все палаты у себя на пути и спрашивал:

— Это номер 6?

— Нет, — отвечали ему изнутри.

Он не извинялся, бежал дальше, открывал и снова спрашивал, полностью игнорируя золотистые номера на дверях палат.

— Вот ты где! — гаркнул он, забегая в очередную комнату. — Юра! Я тебя нашел!

Голос у него был как труба. Казалось, даже пластиковые окна в палате люкс задрожали, то ли от страха, то ли от возмущения.

Врач, стоящий у кровати больного и записывающий что-то в наподобие блокнотика с железной прищепкой, поднял голову и серьезно посмотрел на вошедшего.

— Кто вы? Как вы сюда попали? Вам сюда нельзя, — спокойно заявил он и снова углубился в блокнотик.

— Я Коля… эээ, — смущенно промямлил вошедший и попробовал натянуть штаны на живот.

Наверное, при виде врача в белом халате в нем проснулись детские воспоминания о школьном медпункте.

— Как вы сюда попали? — спокойно повторил врач.

— Вы не поверите, доктор… пришел по коридору! — Коля широко развел руками и по-детски улыбнулся.

Доктор поднял на него взгляд и оба рассмеялись.

Вообще то, доктор не собирался смеяться. Наоборот, он собирался сказать что-то язвительное. Но глядя на широкое улыбающееся лицо этого толстяка, на трясущиеся от смеха два с лишним подбородка и широко расставленные в стороны руки, как будто он собирался обнять все вокруг, доктор не смог удержаться. Было что-то подкупающе доброе и по-настоящему сильное в фигуре, нет, не в фигуре, в самой сути этого здоровяка. Когда рядом есть кто-то добрый и сильный, поневоле расслабляешься.

— Это ваш друг? — спросил врач, указывая на своего пациента.

Мужчина на кровати по-прежнему смотрел в противоположную стенку, изредка медленно и выразительно мигая.

— Да! — радостно заявил Коля. — Это Юра, мой друг! Мы, понимаете, доктор, — вдохновенно продолжал папа-медведь, тщательно подбирая слова и медленно комплектуя из них предложения, — подписывали сегодня контракт… эээ. Ну, и, как полагается… эээ… после этого дела…

Доктор понимающе кивнул.

— Так вот! Вдруг Юра вскакивает, хватает ключи и вон из ресторана! Никому ничего не сказал, будь он не ладен. Мы… эээ… перепугались, конечно, да. А тут, через полчаса примерно звонят из полиции и сообщают о том, что мой джип нашли… — Коля горестно скривил губы, вновь переживая недавние ощущения от полученной новости.

Нижняя губа у Коли затряслась, и он уничтожающим взглядом посмотрел на виновника своего горя.

— Так он что, пил? — подозрительно спросил доктор.

— Нет, что вы, доктор! Юра не пьет! Клянусь вам, — уверял он с недоверием взглянувшего на него эскулапа.

— Мы уже взяли у него анализы, — сказал врач. — Так что все равно узнаем точно. Случай серьезный. Полиции нужна вся возможная информация.

— У него что-нибудь серьезное? — спросил Коля. — Ну, со здоровьем?

— Нет, со здоровьем все вроде бы в порядке. Можно сказать, он в рубашке родился. Так, царапины.

Коля соглашался, кивая головой.

— Не беспокойтесь, доктор, — сказал он. — На нем все как на собаке заживает, даже лучше.

— Ну, он все-таки не собака, поэтому полежать в больнице ему все-таки придется, даже если анализы будут в порядке.

— Угу, — согласился друг Юры, глядя на лежащего в кровати приятеля. — А что это он такой, вроде бы как… пьяный? Или под кайфом.

— Под кайфом, — подтвердил доктор. — Ему дали лошадиную дозу успокоительного и обезболивающего. Рана на спине довольно болезненная.

— Угу…

— А вообще, можно сказать, он буквально с того света живым вернулся.

— Это он может, — пробормотал Коля.

От его хмеля не осталось и следа. Так же как от его неуклюжести. Он внимательно осматривал помещение палаты-люкс.

— Что вы сказали? — переспросил доктор.

— Я говорю, умереть он не может?

— Нет, что вы! Повреждения, в принципе-то пустяковые, я же говорю. Я только вот не пойму, почему он не спит, — врач прижал свой блокнот к груди и уставился на пациента. — От такой дозы успокоительного и обезболивающего он должен спать как убитый.

И принялся рассуждать сам с собой:

— Быть может его сознание продолжает переживать произошедшие с ним сегодня события, пытаясь осознать, квалифицировать и, что называется, убрать на сохранение в память. А так как события были не из ординарных, на это нужно время. Ну, или он чего-то подсознательно ждет. Что-то должно произойти и помочь ему во всем разобраться. Я, знаете ли, факультативно проходил в университете курс психотерапии, — признался он, поворачиваясь к своему собеседнику.

Коля очень внимательно слушал его, подавшись вперед.

— Кстати, у вашего Юры есть семья? Жена, родители? Им нужно сообщить. При нем не было никаких документов. Как его фамилия?

«Операционная система» Коли зависла. Он молча глядел на врача. В этот момент в палату вбежала молодая женщина.

— Юрочка! — и кинулась в объятия пациента.

Повисшее молчание, казалось, можно было пощупать рукой. Колины маленькие черные глазки впились в женщину колючим мафиозным взглядом.

— Кто это? — спросил доктор.

Коля молчал. Больной оторвал взгляд от стены и уставился на лежащую у него на груди светловолосую особу. Напряжение росло. Эскулап медленно выдвинул вперед челюсть.

— Я его жена! — всхлипнув, сообщила женщина, умиленно глядя мужу в лицо.

— Ты… — медленно сказал тот.

Женщина впилась ему в губы страстным поцелуем.

— Ах, ну очень кстати! — с облегчением сказал доктор. — Теперь ничего никому не нужно сообщать, — и с улыбкой посмотрел на Колю.

Тот с интересом наблюдал за целующимися.

Со звонким чмокающим звуком женщина завершила поцелуй и повернулась к мужчинам. Красивое лицо ее выражало скорбь и радость одновременно. На щеках горел румянец.

— Не могли бы вы нас оставить на некоторое время, господа? — звонко и с вызовом заявила она.

На такой призыв к уединению, нельзя было ответить отказом. «Господа» почтительно «звякнули шпорами» и двинулись к выходу.

— Как его… ваша фамилия, милая дама? — спросил доктор в дверях. — Мне нужно отметить у себя в записях.

— Громова, — быстро ответила дама. — Моя фамилия Громова.

— Вот видите, — с чувством сказал врач, — я же вам говорил! Ее он и ждал!

Коля молча кивнул и оба вышли.

— Эй, — жена Юрия Громова тормошила мужа, снова впавшего в транс. — Эй!

Наконец, ей это удалось.

— Ты… — снова сказал он, медленно моргая, — … кто?

— Моя фамилия Лютикова. Я журналист. Работаю в журнале «Эзонаука», пишу статьи на популярные темы, — затараторила женщина. — Меня… т. е наших читателей, интересует тема «героев нашего времени», ну, знаете, тех, что…

–… шныряют повсюду с фотоаппаратом в поисках остренького, проникают обманом в палату, бля, целуются с незнакомцами, чтобы получить от них автограф и интервью!

На пороге стоял Коля. Губы его скривила злая улыбка. Женщина выпрямилась.

— Мне не нужен автограф, — с вызовом заявила она. — А интервью… Да, я бы хотела взять у вас интервью! — она повернулась к лежащему. — А что здесь такого? Вы как раз тот, кто нам нужен!

— То есть тебе.

Коля, сузив глаза, сделал шаг вперед. Словно охотник, который выследил свою жертву, и теперь поднимал ружье для прицела.

— Хочешь выслужиться, чтобы шеф тебя заметил? На чаек к себе на дачу пригласил и премию из своих штанов подарил!

— Что? Что вы такое говорите! Да я… да мне только…

— Не угадал? Извини! — не унимался Коля. — Значит, ты хочешь быть лучшей, не замечают тебя в офисе, б… А статейку о герое напишешь, эксклюзивную, и опа! Заметили! Как эрекцию у подростка в бассейне.

Лютикова покраснела.

— Или нет! Я понял! Тебе нужна его слава! — Коля, казалось, даже увеличился в размерах, как будто его раздувало горячим воздухом. — Он же герой! А если ты о нем напишешь, то и тебе чего-нибудь от его славы перепадет…

— Коля… — тихо сказал лежащий на кровати мужчина.

Толстяк сник. Словно проколотый иголкой надутый полиэтиленовый мешочек.

Женщине понадобилось секунд пять, чтобы прийти в себя после агрессивного нападения «злобного хищника». Затем она, как курочка, отряхнулась и поднялась с постели.

— Я действительно ищу славы, — сказала она. — Только не себе и не ему, а тому, что он сделал, вернее мотиву его поступка. У каждой эпохи есть свои герои, понимаете? На них равняются, мечтают быть похожими.

Коля вздохнул, представив себя на митинге студенческой молодежи.

— За поступками героев, как и любого человека, стоят ценностные мотивы, что-то важное, для чего человек живет, и что реализует в результате своего поступка, — голос Лютиковой был высокий, но не визгливый. — Ну, кто герои у наших детей и подростков? У мальчиков — мачо с гранатометом, олигарх с полными карманами денег и политик хапуга! У девочек — жена или любовница этой современной «троицы».

Коля хмыкнул.

— Какие у них мотивы? Власть, статус, комфорт и деньги! Такие мотивы стоят ниже жизни. Без нее они бессмысленны. Зачем нужна власть, если ты мертв? Я хочу прославить героя, за которым стоят вечные ценности: справедливость, свобода, любовь, вера! Я хочу, чтобы мальчишки и девчонки мечтали о том, что останется после них потом, а не для них здесь и сейчас. Нам легче поверить в то, что мы видим своими глазами, так пусть они увидят…

— Я дам вам интервью, — Юра посмотрел на женщину.

Та перевела дыхание.

— Хорошо. Тогда я приду завтра.

— Нет, я… найду вас сам.

— Обещаете?

— Да.

— Договорились, — согласилась журналистка. — Вот моя карточка, — она положила карточку на край прикроватной тумбочки. — Я буду ждать.

Она с упреком посмотрела на Колю и вышла из комнаты.

— Коля, — тихо позвал больной.

Толстяк подошел к кровати.

— Вытащи меня отсюда.

В следующий миг он уже крепко спал.

* * *

Ему снился сон.

Он взбирался на гору. На нем был меховой плащ и боевые доспехи. От боли в спине и левой лодыжке сводило зубы. Сверху вниз дул холодный ветер. От мороза занемели руки и щеки.

Он посмотрел вверх. Там, на вершине, была его цель.

— Нэбо…

Прошлой ночью его армия разбила лагерь внизу, в долине. Когда он вышел на рассвете из своей палатки, то сразу узнал эту гору, потому что видел ее во сне.

«У подножия гор ютятся демоны, карлики и подобные им существа, а на вершинах пребывают боги и герои», — вспомнил он слова своего учителя.

Его вызвался сопровождать один из его верных генералов. Огромный и суровый, он молча шел за своим господином, поднимаясь на вершину горы-призрака.

Когда они дошли до самого верха, ветер внезапно утих, и стало светло. Небо было чистым. Холодным огнем горели звезды. Огромная луна освещала противоположный отвесный склон горы и ее вершину.

Боль в ноге утихала, пульсирующими ослабевающими волнами. Боль в спине никогда не покидала его. Он привык жить с болью. То, что не важно и мешает важному, можно игнорировать.

Рядом, молча и неподвижно, встал его спутник, будто превратившись в каменную глыбу. Луна осветила жесткие черты его лица.

— Мы на месте, Ата, — сказал он, повернувшись к генералу.

Тот едва заметно шевельнулся.

— Да, государь.

Он снова повернулся к луне и медленно моргнул. Словно смаргивая какую-то завесу.

Перед ним было огромное ущелье, залитое лунным светом. Он сидел на краю, на громадном валуне. За его спиной стоял генерал. Темная тишина поглотила его сознание.

В следующий миг перед ним было все то же ущелье, только залитое ярким холодным солнцем, а рваные кусочки белых перистых облаков медленно плыли внизу, отбрасывая на дно ущелья огромные тени. В ушах шумела тишина, затопляя мозг мягкой легкой пеной.

Какая-то незнакомая, совсем малюсенькая часть его пела тихо и заунывно, повторяя одно и то же: эу, эу, эу. Он слышал эти звуки всем своим телом, которое уже давно перестал чувствовать. И откуда-то он знал, что эти звуки были его болью в спине.

Он моргнул еще раз, и все изменилось.

Словно огромная «вертикальная пасть», открывшись, захлопнулась вокруг него. Он с поразительной ясностью вдруг осознал себя тем, на что так долго смотрел все это время, в миг ощутив, увидев и услышав себя каждым камешком, травинкой, каплей росы и кристаллом снега этого огромного ущелья. Он был частью и целым одновременно, непосредственно и без сомнений воспринимая то, что его окружало, и чем он не был.

Он не был тем, что было на самом верху, — маленьким неподвижным человеком в ярком шлеме и плаще, смотрящим на него застывшим взглядом.

И в этот миг осознания «вертикальная пасть» снова открылась и захлопнулась вокруг него. И он снова стал человеком, глядящим на ущелье. Когда человеческое осознание наполнило его, «пасть» снова разверзлась, и он вновь смотрел на человека в шлеме, сидящего на вершине горы.

Ущелье — человек — ущелье… Он становился то одним, то другим, каждый раз меняясь, как только осознавал себя не тем, кем был до этого.

Так продолжалось бесконечно. Пока не произошло то, что должно было произойти.

После всех этих долгих лет поиска, наполненных кровавыми сражениями, славными подвигами, смертельной отвагой, бесконечной болью и бессмертной славой, он, наконец, нашел то, что искал.

«Ты непобедим, сын мой!» — услышал он далекий голос пифии перед тем, как пробудиться. — «И это твой крест».

В тот же миг он осознал себя на краю пропасти и медленно поднялся с валуна, вздохнув полной грудью. Сзади его поддерживал генерал. Он чувствовал жар по всему телу. Трясущимися руками он снял с себя шлем и обернулся.

— Ата! — сказал он срывающимся голосом. — Теперь я знаю! — и, набрав в легкие воздух, закричал…

* * *

Антон.

— Ну, что, коллега, велкам ту ауэр тим, как говорят англичане, т. е, добро пожаловать в команду. Английский знаешь?

Сергей, начальник охраны, здоровый мужик с пистолетом подмышкой, с интересом рассматривал огромного, как гора, человека, сидевшего перед ним за кухонным столом.

Антон покачал головой. «Обложив» большую кружку с дымящимся кофе огромными ручищами, он устало глядел на босса.

— Федя говорил, ты просто класс! Сечешь опасность на раздватри. Правда, что ли?

Брови Антона лениво полезли вверх. Уголки губ опустились. Вышла довольно глупая мина, типа «не знаю, о чем ты говоришь».

— Поделись, — с алчностью голодного шакала блеснул глазами НачОх, — как ты это делаешь?

Антон вдохнул запах кофе, наклонившись над кружкой.

— Ну…

— Ага?

— Ээ…

— Так-так?

«Съехать» с темы не удавалось, и Антон нехотя ответил:

— Я… это… смерть чувствую…

— Не гони!

Антон отхлебнул кофе.

— Правда что ли? Так ты из этих…?

Антон громко сербнул.

— Ну, ты даешь! И… как ты это делаешь?

— Я не знаю, — пожал плечами здоровила. — Просто чувствую… что вот сейчас…

— И что?

— И реагирую.

— Клево. Не, ты не подумай, я тебе верю.

Антон искоса посмотрел на начальника.

— У меня куча друзей военных. Они говорят, что в боевых условиях, в сильном стрессе и с опытом чувства обосстряются до такой степени, что… Ну, в общем, сам понимаешь. У них был один парень, так противника слышал по биению сердца, представляешь? А другой, как кошка, в темноте видел, а третий на запах…

Антон поднял глаза и оскалился в улыбке. Получилось жутковато.

— Да, разное бывает.

— Ну, да ладно, разберемся, — начальник посерьезнел. — О деле. Ты будешь водить Софию, дочку Феликса. Объект особо важный. Хозяин не женат. Ребенок единственный и очень дорогой сердцу, — он внимательно посмотрел на подчиненного. — И, знаешь, что, Антоша? Готовь свое чутье. Потому что смерть ходит за ней по пятам.

* * *

— Добрый день, — худой высокий мужчина с «прилизанными» длинными темными волосами обращался к секретарше, глядя на визитку в руках. — Как мне повидаться с господином Растро… Растропо…

— Растропотоповым? — улыбнулась секретарь.

— Да, наверное, — и без того тонкие губы, растянувшись в слабую улыбку, превратились в узенькие розовые «ниточки».

Мужчина был очень бледен. Говорил тихо и мягко. Карие глаза были чуть прикрыты и смотрели с «поволокой», словно гипнотизировали собеседника.

Посетитель напоминал Гоголя на картинке из библиотечной книжки. Только намного более привлекательного. Было в его внешности и манере что-то уверенное, приятное, что-то, что притягивало женщин, как магнитом.

— Николай Леонидович у себя. Как вас представить?

— Торонин Владислав Васильевич.

— Вас ожидают?

— Не думаю, — спокойно сказал гость.

— Я сейчас узнаю, может ли он с вами встретиться.

— Спасибо, Мария, — мужчина пристально, «с надрывом», посмотрел на секретаршу.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Я учился с вашим братом Иваном в школе, — сказал Владислав Васильевич. — Только я был на два года старше.

— Аа, — девушка почему-то покраснела, — понятно.

— Вы меня не помните? — продолжал мужчина. — А я помню вас. Я как раз тогда из армии вернулся. Вы были подростком, — сказал он мягко. — Мария!

Секретарь совсем стушевалась.

— Подождите… эээ… минутку, пожалуйста, — и подняла трубку.

Торонин отошел в сторону, оглядывая офис.

— Скажите, пожалуйста, по какому вы делу к Николаю Леонидовичу? — снова обратилась она к мужчине, стараясь не смотреть на него.

Тот шагнул к ней и раскрыл перед ней маленькую книжечку.

— Я из полиции по поводу вчерашнего инцидента с его джипом. Капитан Торонин из полиции, — снова представился он, пряча книжечку во внутренний карман темного пиджака.

Секретарь кивнула и забормотала что-то в трубку.

— Проходите, пожалуйста, — сказала Мария подчеркнуто официальным тоном, указывая на коридор. — Третья дверь налево.

Капитан молча кивнул и двинулся в указанном направлении. Молодая женщина проводила его взглядом.

— Добрый день, — сказал полицейский, заходя в кабинет.

Хозяин кабинета как раз поднимался из-за стола. На нем был черный деловой костюм, сшитый, как видно, специально для него, потому что идеально сидел на высокой грузной фигуре, делая его скорее мощным и солидным, чем толстым и неуклюжим.

Белая рубашка, черный блестящий галстук, маленькие серебристые очки на носу. Сегодня он лишь отдаленно напоминал вчерашнего мультяшного медведя. Капитана Торонина приветствовал уважаемый и преуспевающий бизнесмен Николай Леонидович Растропотопов.

Посмотрев в раскрытую синюю «книжечку» в руках гостя, Коля протянул ему огромную, как весло, ладонь.

— Добрый день, капитан.

Торонин с любопытством оглядывался. Здесь было на что посмотреть.

Дизайн кабинета был монументальным. Схематически помещение можно было разделить на 4 равнобедренных треугольника, сходившихся вершинами в центре квадратной комнаты.

Потолок был куполообразным, каждая из 4 частей которого изображала небо в разные времена года.

В серую стеклянную поверхность осеннего «неба» стучали, стекая, капли дождя. На зимнюю часть мягко опускались снежинки, и, сдуваемые легким ветром, собирались в маленькие снежные завальчики в нижних углах. В светло-голубой весенней части купола плыли облака, из летнего «неба» ярко светило «солнце».

Двойной пол имитировал землю. Искусно скрытая подсветка давала возможность увидеть внутри под прозрачной поверхностью камни, покрытые пеплом, плавно переходящие в песок, затем в глину и, наконец, в чернозем.

Стены комнаты и дизайн прилегающих частей кабинета изображали стихии и формы жизни на земле.

Под «жарким» летним «небом», в стене, находился старинный камин из красного кирпича, в котором весело горел настоящий огонь. А рядом, из каменного «пола», в форме кресел и столика возвышались огромные каменные «бабы».

Осень «заливала дождем» множество кадок, наполненных землей, в которых росли разнообразные растения со всех уголков мира. В некоторых местах, прямо из песочного «пола» торчали огромные кактусы.

На красной глиняной «земле» под снежным «небом» стояли искусственные чучела представителей животного мира. Здоровенный, величиной во всю стену, жидкокристаллический экран изображал парящего в воздушных просторах Антарктиды белого королевского альбатроса.

Под бегущими весенними облаками, на фоне огромных аквариумов с тропическими рыбками стоял письменный стол с единственным разумным обитателем этой поистине потрясающей комнаты.

— А где же насекомые? — серьезно поинтересовался гость, оторвавшись от созерцания окружения. — И микроорганизмы?

— Они тоже здесь, — засмеялся Коля, указывая на кресло-бабу, — мы их просто не видим.

— Как ваших нано роботов, — спокойно сказал полицейский, присаживаясь.

«Каменная» баба оказалась мягкой и шершавой на ощупь.

— Именно так! — эмоционально объявил Николай Леонидович, присаживаясь напротив. — Именно так! — и засмеялся, радостно и громко. — Так что насчет моего джипа, Владислав Васильевич?

— Насколько я знаю, он в автомастерской, — карие глаза изучали бизнесмена, — но его нельзя восстановить.

— Ааа, — Коля покивал.

Помолчали.

— Вы пришли, чтобы сообщить мне это?

— Нет, — Торонин достал из кармана мобильный. — Я пришел по поводу вашего сотрудника, Юрия Громова.

Коля заинтересованно сдвинул брови, разглядывая фотографию на экране протянутого телефона.

— Громова?

— Да, — спокойно подтвердил полицейский, убирая мобильный назад в карман. — Того самого, что разбил вчера ваш джип за 150 тысяч долларов. А что, его не так зовут?

— Ммм, — неопределенно промычал Коля, игнорируя вопрос. — Что с ним? Вчера в больнице мне сообщили, что у него ничего серьезного.

— Он исчез из больницы.

— Да что вы? — удивился Коля. — Куда? Как?

— Никто не знает. Вечером, когда вы к нему приходили, он был, а утром пришел врач на осмотр, а его и след простыл.

— Да ну? — Коля разглядывал альбатроса. — Ага-ага…

— Вы заявление писать будете? — резко спросил капитан.

— Какое заявление?

— Он ведь ваш джип угнал, кажется. Разбил.

— А, нет-нет. Не буду. Он ведь герой. Детей спас.

— Он участник ДТП. Серьезного.

— Участник, но не виновник, — Коля поднял вверх указательный палец. — И вообще, насколько я понял, пострадал мой джип, столб и кабина КамАЗа? А если б не Юрий, то неизвестно, что бы было с теми детишками в автобусе. За свой КамАЗ и за столб пусть виновник отвечает. А по поводу джипа я заявление писать не буду.

— Почему вы его защищаете? — разозлился капитан. — Он вам друг?

— Он мой сотрудник. Он — часть имиджа компании.

— Расскажите про него!

Коля собрал в дудочку толстые губы и посмотрел куда-то в сторону.

— Один из участников одного из проектов.

— Все? — Торонин прищурился.

— Талантлив, нелюдим, но они тут все такие. В душу я к ним не лезу, главное, чтоб результат давали.

— У него есть семья?

Коля пожал плечами.

— Вчера в больницу к нему какая-то баба молодая прибежала, сказала, что жена.

— Где он живет?

— Понятия не имею.

— Дайте мне его личное дело!

— С какой стати? У вас есть ордер? Я же сказал, заявление писать не буду. Что вы к нему прицепились? Из больницы удрать — не преступление!

— Он — свидетель ДТП.

— Да у вас тех свидетелей — хоть пруд пруди. И все покажут, что он герой.

— Значит, дело давать не будете?

Коля молчал.

— Понятно, — полицейский встал. — Всего вам хорошего, Николай Леонидович.

— И вам того же и по тому же месту, — и увидев удивленное лицо капитана, добавил, — так мама моя в детстве говорила.

— Мама, — повторил Владислав Васильевич задумчиво.

Проходя мимо стойки секретаря, Торонин остановился.

— Мария, — обратился он к секретарю, которая тут же вся «расцвела» алым цветом. — Существует мнение, что ничто не случайно в этом мире, — он приблизился к стойке ресепшен. — Вы верите в это?

* * *

В маленькой коморке-чулане, среди швабр, ведер, каких-то заплесневелых стеклянных банок, пыльных тряпок и треснувших горшков стоит старое выцветшее кресло. В кресле сидит старая-престарая старушенция. Как и полагается в таком преклонном возрасте: нос крючком, глаза щелочки, губы впали в беззубый рот, лицо — как вымоченное яблоко. На голове — клок седых растрепанных волос, кое-как собранных на затылке в гульку. Синеватые из-за вздувшихся венок худые руки сжимают на груди края старинной шали.

Под потолком горит единственная лампочка без плафона («дуля»).

Старушка изредка шевелит ногами в поношенных шлепанцах, шаркая ими по полу коморки, и слеповатыми глазами следит за действиями своего внука.

Юра, расположив маленькую табуреточку у ее ног и присев рядом прямо на пол, держа руки в кусочках разноцветного пластилина кистями вверх, с интересом разглядывает только что вылепленную фигурку древнего рыцаря в плаще и шлеме.

Рыцарь установлен на деревянной дощечке рядом с огромным разноцветным шаром пластилина. Шар слеплен из пластилиновых кусков разных цветов. В основном темный, тон его содержит причудливые разводы красного, белого, синего, желтого и зеленого, делая его похожим на отполированный мраморный шарик. С одной его стороны выщипан значительный кусок материала, как видимо на вылепку того самого рыцаря.

— Вначале все было вместе, и все было едино. Как твой пластилин, — шамкает старуха, указывая на кусок. — Одно смешанное бытие. А когда все одно, то ничего и нет! А потому вначале была Великая пустота. Хаос. Когда еще ничего нет, но все может быть. И тогда Господь начал делить единое, чтобы что-то было. Сначала на небо и землю, потом на воду и сушу. Кусочек туда, кусочек сюда. Так и создал жизнь.

— А зачем? — тыльной стороной руки мальчик откидывает со лба прядь каштановых волос, чтобы посмотреть на бабулю.

— А зачем ты создаешь свои фигурки? — тихий голос старухи похож на змеиное шипение.

— Потому что я люблю лепить. И так лучше, когда что-то есть.

Старушка шевелит губами, чуть кивая головой.

— А что было потом, бабушка Тина? Когда Он все поделил и все создал?

Бабуля одобрительно мычит.

— А что ты делаешь со своими фигурками?

— Слепляю все вместе, — Юра показывает на огромный разноцветный кусок пластилина рядом с фигуркой рыцаря.

— И?

— И леплю новое.

* * *

Дмитрий.

Дмитрий играл импровизацию джаза на пианино.

Днем он помогал Роману убирать кафе, разбирать бухгалтерию, выгружать ящики с продуктами, колоть дрова для бани. Но вечером… Ничто не могло сравниться с тем моментом, когда он садился играть.

Приглушенный свет, запах сигарет и свежеспиленного дерева, тихий гул посетителей. И ощущение себя, пусть не богом, но творцом. Творцом этого момента, атмосферы этого места, маленького кусочка мироздания. От него что-то зависело, что-то становилось лучше. Он был нужен.

Как, оказывается, важно найти то, что ты делаешь лучше всего в этой жизни.

Дмитрий отлично помнил тот момент, когда, открыв пыльную крышку, в первый раз прикоснулся подушечками пальцев к гладким и упругим клавишам. Это был миг истины, когда что-то неумолимо и сладко меняет твою жизнь навсегда. Руки, казалось, сами знали, куда нажимать. Мозг отключался, зато включалось что-то другое. Что-то в глубине его в одну секунду переставляло приоритеты, заставляя забывать все, что было не нужно для создания главного — музыки.

Сначала хозяин кафе безразлично отнесся к интересу своего работника и постояльца к старому пианино в углу кафе. Но когда количество желающих поужинать в кафе «Романтик» увеличилось вдвое из-за того, что здесь теперь играли живую музыку, Роман сам предложил доплачивать Дмитрию за его игру для клиентов. И вот уже около полугода он играл здесь на пианино каждый вечер.

У него даже были поклонники. Некоторые состоятельные фанатки из города оставляли ему на баре письма восхищения, тайные признания в любви и приглашения сыграть частный концерт с обещанием солидного вознаграждения.

Музыка всегда была проявлением духовного в материальном мире, вызывая у людей душевный сдвиг. Только вот некоторые стремятся вознести источник своего душевного подъема на пьедестал, а некоторые в свою постель.

Дмитрий посмотрел на Надю. Она работала здесь официанткой и тоже была поклонницей его таланта.

Совсем юная. Роман говорил, ей двадцать. Ей бы завести любовь, вон, с Богданом, сыном хозяина, румянощеким здоровилой, который как телок ходил за ней повсюду, обхаживал, одаривал подарками, пылинки сдувал. А она вместо этого выбрала старого романтика пианиста.

Ну что ты поделаешь с этой любовью! Плевать ей на возраст, статус, время и расстояние. Как вирус, проникает в твою сущность и заставляет делать необдуманные поступки.

Вот и эту бедную девочку любовь привела к нему в комнату вчера ночью. Девушка была в таком смятении, с такой надеждой и обожанием смотрела на него, стоя на пороге, как заблудшая овечка, просящая крова у волка, что он пожалел ее.

Войдя в комнату, Надя решительно шагнула вперед и, обняв его за шею, стала целовать. Нежные руки, теплое женское тело, страстно прижимающееся к нему…

— Димочка, — жарко шептала она, — Димочка мой бедненький…

Он с трудом оторвал ее от себя, и держал за руки, пока она не перестала сопротивляться. Опустившись на пол, девушка тихо всхлипывала. Достав из холодильника бутылку с водой, он сел на пол рядом с ней.

— Выпей воды.

Надя, рыдая, пустилась в длинный и страстный монолог. Он не перебивал. Слова, как новая мелодия в голове, должны найти выход. Любой душевный порыв должен быть замечен. Когда словесный поток иссяк, Дмитрий взял ее за руку.

— Надя, — сказал он по-отечески ласково, — иди домой. Так будет правильно, дочка.

Иногда так сложно объяснить свое значение «правильного» и «неправильного» другому человеку. Особенно, если его «правильное» отличается от твоего.

Надя, поплакав еще немного, ушла. А сегодня она, натянуто улыбаясь, игнорировала его присутствие. Богдан, стоя за стойкой бара, с бычьей ненавистью сверлил глазами соперника.

Пианист вздохнул. Чем должен руководствоваться человек в своих решениях, если он не помнит свой прошлый опыт? Мозжечком? Шестым чувством? Сиюминутными желаниями тела? Интуицией? Чем?

В этот момент в кафе вошел еще один посетитель. Женщина блондинка, мельком оглянувшись, медленно проследовала к свободному столику в глубине залы.

Около 40 % посетителей их кафе были постоянными, и Дмитрий знал историю каждого из них или от них самих или со слов Романа. Эта женщина была незнакомкой.

Подойдя к столику, она сняла сначала перчатки, затем красивое дорогое пальто и шикарный белый шарф. Повесив все это на вешалку, присела за столик. Подошел Роман и включил светильник рядом со столом. Свет от лампы осветил лицо женщины.

У пианиста екнуло в груди. Это состояние… Словно озарение ходит по краю осознания и, заглядывая в него, как в зеркало, просится внутрь. Ты хочешь его впустить, а не можешь.

Посетительница улыбалась, разговаривая с хозяином. Это была очень красивая дама, ухоженная, лет 45.

Кровь вдруг прилила к лицу. Дмитрий решительно переключил все свое внимание на игру. Он не помнил, откуда знал эту мелодию.

Его охватило состояние полета. Когда тебя как будто наполняет воздухом, и ты поднимаешься вверх. И кружась в водовороте своей фантазии, наблюдаешь за тем, как музыка выходит из твоей груди и оседает капельками росы на нотной паутине небесной радуги. Ничего не существует, только ты и музыка, и еще какая-то невидимая сила. Та самая, что делает все это чудо реальным.

Когда прозвучали последние ноты, послышались аплодисменты. Дмитрий посмотрел на ту, для которой играл. Женщина сидела, прижав руки к груди и низко опустив голову.

— Старина, ты просто гений! — лениво сказал один из посетителей. — Не хочешь записать студийную запись?

— Спасибо.

— А ты не хочешь спонсировать его, Гриша? — спросил Роман.

Разговор переключился на Гришу и его спонсорские возможности. Женщина вдруг стала собираться.

Дмитрий украдкой следил за ее движениями, проигрывая случайные аккорды. Порывшись в сумочке, та положила на стол денежную купюру и направилась к выходу.

Роман, подобрав деньги, недоуменно пожал плечами.

— Легкие деньги.

Все стало как прежде: приглушенный свет, запах сигарет, тихий гул посетителей, расслабленно болтающих за столиками. Вот только ощущения одиночества раньше не было.

Люди хотят чего-нибудь, ищут, находят. Иногда они не знают, чего хотят, ищут, сами не зная чего, но когда находят, понимают, что всегда хотели именно это. А бывает, они случайно находят то, что им казалось ненужным, с удивлением понимают, что еще чего-то хотят, и только после этого начинают искать.

Ночью Дмитрию снился снег, боль и вкус крови.

* * *

— И снова с вами найпопулярнейший канал на ютубе «Завтрак с успешными людьми», — объявила с огромного плазменного экрана намакияженная и отманикюренная девушка-ведущая. — Я — Клавдия Васнецова, а герой нашей сегодняшней встречи — известный бизнесмен, руководитель всемирно известного проекта в сфере нано технологий, основатель благотворительной ассоциации «Свет людям», владелец молодой, но уже известной во всем мире компании «НаноМир», а также муж, отец… Одним словом, он расскажет о себе сам. Сегодня у нас в гостях Николай Леонидович Растропотопов.

Круглое лицо Коли на экране расплылось в очаровательную улыбку.

— Николай Леонидович, что для вас есть успех? — Клавдия Васнецова повернулась к гостю. — Какая ваша формула успеха?

— Прежде всего, ребята, — спокойно и серьезно сказал Коля в камеру, — вам нужно понять, чего в этом мире вы делать не хотите.

— Не хотите? — переспросила ведущая.

— Именно. Раз и навсегда! Чтобы больше к этому не возвращаться и не наступать на одни и те же грабли.

— Интересно, — «глубокомысленно» прокомментировала женщина.

— Еще бы! Люди тратят так много времени и сил на поиски того, что они хотят делать! Куда-то идут, ищут, понимаете ли, каждый раз огорчаясь, что вот, мол, «опять не то»! Потом разворачиваются и ищут в другом направлении и снова наступают в то же,… эээ… грабли!

Расфуфыренная Клавдия понимающе кивала кукольной головкой.

— И как же понять, чего вы делать не хотите?

— Все очень просто, — сказал Коля. — Берете и начинаете делать самую отстойную работу! Ту, что считаете отстойной вы. До одури делаете. Ненужную, низкооплачиваемую, трудную, тупую, нудную, грязную работу. До тошноты. До ломоты в суставах разгружаете, например, вагоны или убираете, понимаешь, общественные туалеты. Продаете мороженое зимой и варежки летом. Кондуктор в полной провонявшей потом маршрутке тоже очень хорошо помогает понять, чего ты не хочешь делать. Ассистент младшего бухгалтера, подсчитывающий коэффициент результативности полетов на аэродроме или секретарь деловод, отвечающий на звонки разъяренных клиентов обанкротившейся страховой компании. Торговый представитель, работающий за процент от сбыта товара с просроченным сроком годности. Зазывала на рынке сэконд хэнда… Ну, тот, что кричит: «Заходы, дорогой, у нас сегодня распродажа!» Не слышали?

Обалдевшая ведущая только моргнула в ответ.

— А вот еще! — не унимался Коля. — Кассиром в супермаркете или вышибалой в кафе…

— И… и что?

— А потом, когда уже больше ничего не осталось, что бы вы НЕ хотели делать, и вся дурь из вас вышла, вот тогда очень легко найти любимое дело.

— Так вы пришли в нано технологический бизнес? — не нашла ничего лучше спросить Клавдия Васнецова.

— Нет, так я открыл массажный кабинет, — не моргнув глазом, ответил Коля.

— Аа… а как же вы пришли в нано технологии? Что вас сподвигло…?

— Сподвигло? — бодро переспросил Николай Леонидович, закидывая ступню левой ноги на колено правой. — Когда-то я был студентом авиационного университета и проучился целых 4 курса! Звезд с неба не хватал, но в университет поступил сам. И учиться мне там нравилось, представьте себе! Хотел конструировать самолеты, чтобы вот так взглянуть в небо, — Коля посмотрел на потолок студии, — «воон, мой самолет полетел!» — он вздохнул. — Но не получилось как-то.

— Вы поняли, что это не ваше? — снова включилась в тему ведущая.

— Нет. Я женился! — с вызовом сообщил ей Коля. — Сначала было просто не до учебы, а потом уже не до учебы.

— Вашу жену зовут Светлана?

— Да, — сухо сказал Коля, — Светлана.

— И дочка у вас, кажется, есть? — с лукавой осведомленностью вопрошала ведущая, кося в камеру интригующим взглядом.

Гость слабо улыбнулся.

— Надеежда! — протянула Клавдия Васнецова нежно. — Как у Лукьяненко в «Дозоре»: жена Светлана, дочь Надежда.

— Да, — нехотя согласился Коля, — как у Лукьяненко.

Не дождавшись ожидаемой реакции, ведущая решила продолжить тему успеха.

— Николай Леонидович, наших зрителей и меня лично очень интересует тема нано технологий. Чем же все-таки занимается ваша компания, если это не секрет, конечно?

— Мы разрабатываем программы, которые позволят нано роботам создавать любые виды материи на молекулярном уровне, — серьезно поведал «заинтересованным» зрителям Коля. — Представьте себе робота, настолько маленького, что он может создавать, например, молекулу ДНК из отдельно взятых атомов, а затем, задавая им строго определенную последовательность, строить структуру ДНК. В результате можно не только восстановить, например, пораженные ткани печени или легких, но и построить сам орган.

— А кто же будет строить самих роботов, которые потом будут создавать любую материю? Ведь они должны быть очень маленькими!

— В том то и дело. Чтобы увидеть электрон, нужно быть электроном, ну, или соизмеримых с ним размеров. Чтобы строить материю из атомов и молекул, «строитель» должен быть соизмеримым с размерами своего материала. А чтобы создать этого «строителя» тоже нужно быть соизмеримым с ним размером и т. д. Человек не может уменьшиться до таких размеров. Но он может создать того, кто сможет — робота. Весь смысл нано технологий в том, чтобы создать робота, который мог бы воспроизводить себя в уменьшенных размерах до тех пор, пока не создаст себя настолько маленького, что сможет конструировать материю на молекулярном уровне.

Конец ознакомительного фрагмента.