Пантелеимон

Анна Емельянова

Этот роман обладает редкой силой образов, глубиной мысли, описаниями чувств. Эта книга о любви к людям, которую испытывал молодой врач Пантолеон. Обладая гениальным даром, он не боялся рисковать собой ради исцеления страждущих. Пожертвовав собой ради веры в Христа, он стал святым великомучеником Пантелемоном.

Глава 11

Силуэт, который Пантолеон заметил в воротах дома, когда давал мазь бедняку, успел исчезнуть, едва молодой человек обратил на него внимание. У Ермолая были причины избегать лишнего общения с прохожими. Но все-таки Ермолай не спускал с Пантолеона глаз все то время, что тот беседовал с нищим.

Его очень заинтересовал этот юноша, который каждый день проходил по здешней улочке, погруженный в собственные мысли.

Ермолай был уже пожилым человеком. Как и большинство малоазийских греков, он имел в себе смешение множества восточных кровей, но чтил культуры того народа, к которому официально принадлежал. Вся его жизнь прошла в Никомидии, где он владел небольшой скобяной лавкой. Невысокого роста, смуглый, худой, с короткой седой бородой и вьющимися длинными волосами он не обладал бы внешней привлекательностью, если бы не тот удивительный свет, сиявший в глубине его огромных темных очей. Подобный свет всегда свидетельствует об изумительной натуре человека и об огромной любви к окружающим, живущей в его сердце. Прямой узкий нос с небольшой горбиной выдавал в Ермолае его греческие корни. Черты его лица были необычайно выразительны, подвижны. Вести разговоры он умел твердо, убедительно, но очень вежливо. В нем отсутствовала свойственная грекам напористость.

Несколько лет назад Ермолай принял христианство и стал одним из самых частых прихожан главного никомидийского храма. В городе его хорошо знали. Ему доверял местный пресвитер Анфим.

Когда Диоклетиан издал указ о начале гонений на христиан, многие прихожане никомидийской общины отказались от веры, боясь расправ. Но были и те, кто стойко терпел пытки, угрозы и жестокость властей, не желая отступать от Христа. Таких ждали казни. Теперь почти ежедневно в городе распинали, мучили или брали под стражу участников общины. Подобное положение сложилось по всей Римской империи. Но самыми беспощадными преследователи оставались в Никомидии, потому что здесь остановился двор Августа.

Анфим был вынужден уехать. Скрываясь среди скал Каппадонии, он присылал свои послания христианам. Некоторые письма получал от него Ермолай, который стал пресвитером после отбытия Анфима. Впрочем, Диоклетиан знал о том, что Анфим продолжает укреплять дух христиан, ибо к императору попадали иногда его письма. Их находили у пленных участников общин. Диоклетиан злился, заставлял своих солдат прилагать все силы, чтобы найти Анфима. В этой ситуации для Ермолая было опасно находиться в своей скобяной лавке. Он переехал к Ермиппу, одному из стойких христиан, владевших домом, мимо которого Пантолеон часто ходил в школу. Кроме самого Ермиппа и пресвитера здесь нашел укрытие молодой преторианец Ермократ, бросивший службу ради сохранения веры во Христа. За густыми дебрями сада и забором, превосходящим человеческий рост, эти люди чувствовали себя временно защищенными от преследователей. Отпустив рабов, Ермипп самостоятельно вел хозяйство, обрабатывал сад и готовил пищу. В город он ходил редко и всякий раз старательно закутывал голову накидкой, чтобы его не узнали бывшие участники христианской общины, отказавшиеся от веры. Он боялся ареста.

Находясь в доме Ермиппа, пресвитер Ермолай мог проводить богослужения. О них знали лишь те, кто жил за высоким забором. Местные горожане нечасто ходили по здешней тихой улочке, где не располагалось никаких торговых лавок, а если им случалось идти возле запертых ворот Ермиппа, то они не задумывались о происходящем в его доме.

Таким образом, нашедший укрытие пресвитер рассчитывал переждать опасный период гонений. Он знал, что раньше преследования христиан тоже были. Траян, Деций, Проб предавали казням его братьев по вере. Эта религия, основанная на любви к человечеству, по какой-то странной причине с самого начала ее возникновения раздражала людей. Окружающие с готовностью принимали Артемиду, Ареса, Афину, но христианская доброта, гуманизм, простота, искренность, призывы к покаянию будили в них безудержную ярость.

Христа распяли евреи. Но многих апостолов распространявших веру по территории империи, убивали те, кого сами евреи называли язычниками — греки, римляне, сирийцы, Апостол Павел был обезглавлен в Риме. В его гибели оказались виноваты самые цивилизованные люди в мире. Других апостолов жестоко предавали расправам в прочих частях света. Но евангелие, которое они проповедовали, неумолимо распространялось среди человечества, пробуждая веру в душах. И вот те язычники, которых презирали евреи, верят в Сына единого Бога. Ермолаю нравилось думать о том, что когда-нибудь эта религия будет свободно проповедана в мире. Хотя до того времени христианам предстоит еще много страдать.

Будучи человеком умным, Ермолай прекрасно понимал, что он не имеет права заводить новые знакомства в дни, когда Анфима ищут императорские солдаты. Ермолая могли взять под стражу, чтобы узнать у него, где скрывается Анфим. Но осторожность пресвитера отступала, когда он думал о юноше, подарившем мазь незнакомому бедняку. Судя по тому, что юноша носил в суме ящик со снадобьями, он учился на лекаря. Вероятно, он был очень серьезным молодым человеком, потому что Ермолай всегда видел его идущим в одиночестве и погруженным в размышления.

Покоренный неожиданным великодушием юноши, Ермолай решил познакомиться с ним. Невзирая на тяжелые времена, он почувствовал, что юношу необходимо обратить в христианство. Это был опасный шаг. Ермолай осознавал возможный риск. Если вдруг случится так, что юноша при всей свой отзывчивости, поддерживает гонения или по наивности расскажет дома о встрече с пресвитером, Ермолай будет арестован. Однако предчувствие подсказывало пресвитеру, что ему все же следует попытаться обратить к Христу юного незнакомца. Такие люди, как этот юноша, всегда будут нужны Богу. Ермолай очень сомневался, что религия, в основе которой лежит любовь к ближнему, оставила бы молодого ученика равнодушным.

Своим братьям по вере, разделившим уединение в здешнем доме, Ермолай предпочел пока ничего не говорить. Лишь после знакомства с юношей, он поведает им о собственном поступке.

Несомненно, они вряд ли одобрят его шаг.

Он знал, что юноша проходит мимо дома Ермиппа два раза в сутки — отправляясь к наставнику, а затем — возвращаясь обратно. Юноша всегда движется стремительно, но его взор опущен, а лицо спокойно. Иногда он хмурится, размышляя лишь о ему известных вещах. Пару раз Ермолай видел его в одежде из персидской ткани, но обычно он носит очень простые хитоны без вышивки, предпочитая строгий внешний вид. Черные длинные локоны юноши достают до тонких плеч. Весь его облик лишен обычной мужественности — он чрезмерно утончен, изящен, но не замечает этого. Но, все же, его резкие движения выдают его самоуверенную мужскую натуру. Шаг у него широкий, легкий.

Будучи проницательным знатоком характеров, Ермолай успел сделать собственные выводы относительно личности юноши. Теперь ему оставалось лишь удостовериться в том, что эти выводы были справедливы. Для этого он выбрал удобный момент, воспользовавшись тем, что оба его собрата по вере заняты ведением хозяйства, вышел за ворота, чтобы познакомиться с юношей.