Серебряная пуля в сердце

Анна Данилова, 2014

Стелла была зверски убита одним ударом в актовом зале гимназии… Нину кто-то жестоко умертвил в ее собственном доме… Тамара встретила ужасную смерть в туалете ЗАГСа… На первый взгляд их не связывало ничего, кроме абсолютно одинаковых кулонов на шее – золотых монет с изображением дамы в шляпке. Однако за расследование берутся профессионалы: вместе с сотрудниками полиции дело ведут успешный адвокат Лиза Травина и ее незаменимые помощники – Глафира и Денис. Выясняется, что жертв может быть и больше, ведь всего изготовлено пять подобных золотых украшений. Но остальные «счастливицы» еще не подозревают о реальной цене таинственной дамы в шляпке…

2

— Помнишь мужчину, который приходил в прошлом году и просил найти убийцу своей сестры? — спросила Глафира, с задумчивым видом поливая цветы на окне.

Лиза Травина, хозяйка адвокатского бюро «Травина & Кифер», оторвалась от разложенных на рабочем столе документов и посмотрела на подругу. Глаша Кифер, пухленькая молодая женщина в лимонного цвета свитере и черных брюках, наклонив голову набок, улыбнулась. Ее пышные рыжие кудри горели при свете электрической лампы с цветным плафоном. Был вечер, пора было собираться домой.

— Ну? Тренируй свою память!

— Помню, конечно. Да только неизвестно было, на самом ли деле убили девушку или же это был несчастный случай. Уж больно странные обстоятельства смерти. В людном месте, можно сказать, на глазах целой толпы людей… К тому же, насколько я помню, она не имела никакого отношения к той проблеме, к тому голосованию, ради которого в эту гимназию привалили аж триста человек! А почему ты вспомнила эту историю?

— Да потому что в прошлый раз мы ему отказали. Во-первых, у тебя было дурное настроение, во-вторых, у этого товарища не было денег, в-третьих, мы с тобой как-то сразу определили, что дело гиблое и что это, скорее всего, несчастный случай. Однако он пришел снова сегодня утром. И рассказал новые подробности этого дела. Сказал, что не отступится, что будет продолжать поиски убийцы сестры и готов заплатить нам любую сумму, если мы только возьмемся за это дело.

— У него появились деньги? А он вообще кто такой?

— Ты не поверишь — обыкновенный журналист. У него свой журнал для фермеров. Знаешь, в Интернете он упоминается всего дважды. И тираж у него микроскопический.

— Знаешь, Глаша, может, это и не совсем прилично, но меня вот всегда интересует: откуда у человека деньги? Заработал или украл, ограбил кого или нашел, ты понимаешь меня?

— Понимать-то понимаю, но не могла же я спросить его: откуда у вас, милейший, столько денег взялось, что вы готовы заплатить нам за работу?! Мы же ему в прошлый раз дали понять, что наша работа стоит немало. Хотя, признаться честно, мне его тогда было жаль. Чувствовалось, что он грустит по своей сестре, страдает от невозможности сделать хоть что-то, чтобы нашли ее убийцу.

— Помню-помню я тот день. У меня на самом деле было ужасное настроение, мы с тобой готовились к суду, дел невпроворот, надо было раздобыть кучу важных документов, чтобы вытащить одного товарища…

— Важно, что мы его вытащили, что ты с блеском выиграла процесс, тогда о тебе еще в газетах писали.

— Так что ты ему ответила?

— Знаешь, поскольку он сказал, что готов оплатить нашу работу, я сказала, чтобы он пришел сегодня вечером.

— То есть сейчас?

Раздался звонок, и Глафира, продолжая таинственным образом улыбаться, развела руками: мол, клиент на пороге.

В кабинет вошел высокий, с бледным нервным лицом мужчина лет сорока. Потертый костюм висел на нем мешком. Успешные журналисты выглядят совсем по-другому, подумала Лиза, кивком предлагая посетителю занять свое место напротив себя на стуле.

— Моя фамилия Арсенин. Дмитрий Александрович. Может, вы и не запомнили меня, госпожа Травина, но я запомнил вас очень хорошо, к тому же я все последние месяцы не выпускал вас из виду, следил за вами, за вашими делами, два раза присутствовал даже на судебных заседаниях по делам Тришкина и Суворовой. Я отлично понимал, что вы мне как бы не по зубам, но все равно, глядя на вас, слушая ваши речи, я понимал, что только вы способны мне помочь, если это, конечно, вообще возможно.

— Вам нужен адвокат? — сухо спросила его Лиза.

— Нет. Мне нужна ваша помощь в поисках убийцы моей сестры. Пожалуйста, только не говорите мне, что этим должна заниматься полиция: они мне отказывали. Много раз. Решили, что это был несчастный случай. Я знаю, что вы, помимо защиты, занимаетесь еще и многими другими полезными для общества делами. Поэтому, прошу вас, помогите мне.

— Господин Арсенин, пожалуйста, успокойтесь и расскажите мне вашу историю с самого начала.

— История очень простая. Моя сестра, молодая женщина Стелла, двадцати пяти лет, каким-то невероятным образом оказалась на собрании жильцов одного из районов нашего города, организованном мэрией, чтобы отдать свой голос либо за строительство детского сада на месте руин старого, где сейчас обитают бомжи, либо за строительство многоквартирного жилого дома. Я предполагаю, что ее подбил пойти туда кто-то из ее окружения, но вот кто именно, мне выяснить так и не удалось. Дело было жарким летним днем, в гимназии собралось около трехсот человек, было жарко, душно, атмосфера, я полагаю, была напряженная… Словом, тело моей сестры нашли в этом же зале, в самом углу, за старой трибуной. Ей был нанесен сильнейший удар в бок, вследствие чего у нее были повреждены внутренние органы, и она скончалась.

— Но это на самом деле смахивает на несчастный случай. Может, ее ударили случайно локтем, я не знаю… — начала было Глафира, но Арсенин остановил ее одним своим жестким взглядом. — Хорошо, я все поняла. Конечно, вы правы, если бы тот, кто это сделал, и дальше прокладывал себе дорогу в толпе локтями, то жертв было бы гораздо больше, к тому же те, кому он причинил боль, не молчали бы, возмущались, кричали, наконец. Ваша сестра, судя по всему, и пикнуть не успела, когда все это случилось… Я сожалею…

— Знаете, я возьмусь за ваше дело, — сказала Лиза, внимательно рассматривая посетителя и пытаясь угадать, каким же образом этот скромный мужчина смог раздобыть немалую сумму, которую она тотчас озвучила.

— Вы не беспокойтесь, деньги у меня есть, я готов заплатить аванс хоть сейчас.

— Да, пожалуйста, Глафира сейчас оформит договор.

Пока Глафира заполняла бланк договора, Лиза продолжала разговаривать с Арсениным:

— Вы живете один?

— У меня семья. Жена и двое детей.

— Она в курсе, что вы вернулись к поискам убийцы сестры?

— Нет. Никто не в курсе, потому что никто из близких не разделяет моего мнения, что никакой это не несчастный случай.

— Дело в том, что когда мы начнем действовать, нам придется опросить огромное количество людей, и все они — из вашего с сестрой общего круга знакомых. Вы готовы к этому?

— Разумеется, иначе я бы не пришел!

Он достал из кармана туго скрученный рулончик евровых купюр, передал его Глафире.

— Вот.

Лиза между тем продолжала задавать вопросы:

— Расскажите мне о вашей сестре, Дмитрий.

— Стелла была очень светлым человеком. Любила искусство, училась параллельно на двух факультетах университета — филологическом и искусствоведческом. Кроме этого, посещала занятия в художественном училище, сама неплохо рисовала и лепила. Поэтому никто и не удивился, когда она с отличным дипломом устроилась работать в наш музей. Денег, понятное дело, не хватало, и она иногда подрабатывала тем, что продавала свои рисунки. Надо сказать, что это всегда было и моей мечтой… Хотя это не так важно…

— Вы тоже рисуете?

— Теперь — да.

— В смысле?

— Просто раньше у меня не было такой возможности — семья, жена, дети…

— И куда же они теперь делись?

— Да нет, — нервно рассмеялся он, — они-то никуда не делись, это я ушел от них. Вот так.

— Ушли и теперь рисуете? Вы развелись со своей женой?

— Да, развелся. Вернее, мы пока еще находимся в стадии развода, но это дело времени и техники, сами понимаете.

— Что, так все плохо?

— Не хотелось бы говорить шаблонами, но жизнь-то у нас всего одна, и в один прекрасный момент вдруг начинаешь понимать, что живешь совсем не так, как хотелось бы. И самое трагичное в этой ситуации — это сознание того, что большая часть жизни прожита! Я понимаю, что несколько отвлекся…

— Значит, вы решили зажить своей жизнью и ушли от семьи, так?

— Да, так. И нисколько не жалею об этом.

— Вы сняли квартиру?

Видно было, что ему неприятны вопросы, связанные с ним самим. Однако он продолжал терпеливо на них отвечать. Его высокий красивый лоб взмок, густые каштановые волосы повлажнели. Лиза подумала о том, что ему в этой жизни явно не хватает уверенности в себе. Люди, у которых водятся деньги, ведут себя иначе. Неужели он украл эти тысячи евро? Но как, у кого, при каких обстоятельствах?

— Нет, я сейчас живу в квартире своей сестры, раньше это была квартира родителей, мы так ее и называли. Во всяком случае, моя жена всегда так говорила: «квартира твоих родителей». Ей не нравилось, что Стелла живет там. Людмила говорила, что мы могли бы сдавать эту квартиру и получать за нее неплохие деньги.

— То есть ваша жена испытывала к вашей сестре неприязненное отношение?

— К сожалению, это так.

— Они ссорились, скандалили?

— Да нет, до этого дело не доходило. К тому же Стелла была редким гостем в нашем доме. В основном я навещал сестру. Приходил, она угощала меня чем-нибудь вкусным, она прекрасно готовила, мы разговаривали подолгу, и мне всегда хотелось остаться там на ночь, хотелось почувствовать себя ребенком, совсем как при родителях, понимаете? Как если бы они спали в своей спальне, а мы со Стеллой — в своих кроватях. Это было отличное время, у нас вообще было прекрасное детство. Жаль, что родители рано умерли.

— Ваша сестра была замужем?

— Нет, но у нее был мужчина. И когда производили вскрытие, выяснилось, что Стелла была беременна. Целых восемь недель. Как вы понимаете, никого не интересовало в тот момент, чей это был ребенок. Но я так думаю, что это его, Германа, ребенок. Просто я хорошо знаю Стеллу, вернее, знал. Она была очень верным и преданным человеком.

— Вы встречались с ним, разговаривали?

— Да, конечно, и перед похоронами, и во время похорон, на кладбище. Он женатый человек, понятное дело, шифровался, прятался в своей машине, издалека наблюдая за похоронами, но от разговора со мной не отказался. Мне даже показалось, что он плакал, хотя это, конечно, ни о чем не говорит. Я знаю многих мужчин, у которых так называемые близкие слезы.

— Как он отреагировал на то, что Стелла ждала ребенка?

— Можно сказать, что никак. Понимаете, он и без того был напуган, ее смерть потрясла его, и это было видно.

— То есть он не знал, что Стелла беременна?

— Думаю, что нет. И дело не в нем, как вы понимаете, а в моей сестре, я думаю, что она так и не решилась рассказать ему об этом. Стелла была гордым человеком, а потому не хотела, чтобы Герман женился на ней исключительно из-за ребенка.

— Каким образом она оказалась на том злосчастном собрании?

— Я много думал об этом. Возможно, я ошибаюсь, но ее могла пригласить туда подруга Тая.

— Вы говорили с ней об этом?

— Знаете, было бы странно, если бы я задал ей этот вопрос… Дело в том, что в тот день, когда произошла трагедия, Таи самой в городе не было! Она ездила в Украину к своим родственникам. И это абсолютно точно!

— Тогда почему же вы это предположили? Что это именно она могла пригласить Стеллу на это собрание?

— Понимаете, Тая — она из обманутых дольщиков. В свое время она продала небольшую квартиру на Набережной, чтобы вложить деньги в строительство квартиры в новом доме в центре города, на улице Горной. Но время шло, выстроили пару этажей, и строительство остановилось. Кончились деньги. Точнее, их попросту разворовали. Потом выяснилось, что стройка идет почти десять лет, что квартиры в этом доме уже проданы-перепроданы по нескольку раз… Словом, Тая осталась без квартиры. Она не сидела сложа руки, она пыталась что-то предпринять, боролась, собирала людей, предлагая им план действий, постоянно ходила на какие-то собрания, записывалась на прием к депутатам, дошла до губернатора, но все впустую. Понимая, что у нее ничего не получится, а ей уже почти пятьдесят пять, скоро на пенсию и платить за съемное жилье будет нечем, она приняла решение переехать к своим близким родственникам — матери и сестре — в Украину. Она уехала, прошло почти две недели, и тут вдруг выясняется, что моя Стелла отправилась на одно из таких вот странных собраний, чтобы за что-то там проголосовать… Вот почему я и подумал, что это могло быть связано с Таей, с ее делами.

— Так вы разговаривали с ней?

— Да, я пытался говорить, но она сказала, что ничего не знает ни о каком собрании. Она была на похоронах, плакала-убивалась…

— Послушайте, ей, как вы говорите, пятьдесят пять, а вашей сестре было двадцать пять. Тридцать лет разница, не многовато ли для дружбы?

— Если бы вы увидели Таисию, вы бы поняли. Она молода. Душой. И хотя я ее всегда недолюбливал, считал, что она авантюристка и все такое, но со Стеллой у них было полное взаимопонимание. Они были очень привязаны друг к другу.

— А где они познакомились?

— Вы не поверите! В магазине! Разругались в пух и прах! Таисия — женщина взрывная, немного агрессивная, ей что-то там не понравилось в поведении Стеллы, вроде бы та нечаянно толкнула ее тележку… Словом, ерунда! А потом, как это нередко бывает с женщинами, извинились-помирились, Тая пригласила Стеллу к себе домой, они выпили чая… Вот и вся история.

— Что ж, значит, и нам есть с кем побеседовать о вашей сестре. Может, она что-нибудь или кого-нибудь вспомнит, что может быть связано с убийством.

Глафира составила подробный список людей из окружения погибшей девушки и ее брата.

— Скажите, есть хоть малейший шанс, что нам удастся найти убийцу? — спросил Арсенин, глядя на Лизу прямо-таки трагическим взглядом. — Или же вы в глубине души тоже считаете, что ее просто пихнули локтем, случайно убив при этом?

— Слишком уж сильным был удар, — сказала Лиза. — К тому же, если допустить, что кому-то понадобилось убить вашу сестру, то место и время были выбраны прямо-таки идеально.

— Возможно, одного мог не учесть убийца, — заметила Глафира, — что у Стеллы есть прекрасный брат, который захочет докопаться до правды.

Глаза Дмитрия увлажнились.