Назначаю тебя палачом

Анна Данилова, 2023

Остросюжетные романы Анны Даниловой – это увлекательные детективы, в которых автор при помощи психологических головоломок и сложных хитросплетений чувств раскрывает глубинные мотивы, толкнувшие героев на преступления. В этот раз известному адвокату Борису Бронникову предстоит помочь соседке Эмме, чей муж-тиран погибает при обстоятельствах, подозрительно похожих на убийство. Кто же виноват – молодой человек, скрывавшийся в доме Эммы от правосудия и пообещавший спасти возлюбленную от мучителя, или все гораздо сложнее? Женя Бронникова не может остаться в стороне и включается в расследование.

Глава 8

21.01.2023 г. Женя

Женя так и не решилась поговорить с мужем начистоту, поскольку в этом случае надо было признаться в том, что они с Ребровым следят за ним. К тому же нетрудно было догадаться, что он ответит: встречался в кафе с клиенткой. Все! И как же глупо она будет в этой ситуации выглядеть! Просто хрестоматийный допрос ревнивой жены.

Проснувшись, Женя обнаружила, что в постели одна. Посмотрела на часы — половина девятого! Конечно, Борис давно уже встал и отправился на работу. Хотя… Сегодня же суббота! Какая еще работа? Уж мог бы позволить себе в выходные побыть дома, с семьей. Вот куда снова умчался?

Женя встала, заглянула в кроватку. Миша крепко спал. Малыш занимал в доме сразу две комнаты — детскую и спальню родителей, и везде стояли кроватки. Ночью он находился с родителями, днем, когда приходила няня Соня, в детской.

Женя склонилась над сыном, полюбовалась его румяными нежными щечками и едва сдержалась, чтобы не поцеловать его. Слегка коснулась ладонью его одеяльца, послала сынишке воздушный поцелуй и, набросив халат, вышла из спальни.

В коридоре увидела медленно бредущего в сторону кухни Петра. В длинном толстом халате, вальяжный, уже умытый и выбритый, с розовым лицом и благоухающий хорошим парфюмом, он, увидев Женю, просиял.

— Доброе утро, Женечка! Как прошла ночь? Мой племянник дал вам поспать?

— Да, к счастью, он хорошо спал, да и сейчас еще спит.

— Замечательно!

Женя заметила, что Петр выглядит задумчивым. Вот интересно, о чем он думает? Неужели все писатели живут в своем, только ими придуманном, мире?

— Петр, как продвигается роман?

— Да никак, — честно признался тот и тяжело вздохнул.

Они вошли в кухню, где увидели Бориса с чашкой кофе в руке.

— Ты дома? — Мысль о том, что он хотя бы сегодня не станет встречаться со своей новой клиенткой где-то в Москве, порадовала ее.

— Да, милая.

— Надо же, в кои-то веки ты в выходные дома!

— Дома-то дома, но через полчаса у меня встреча с клиенткой.

— В смысле? Ты же еще в халате.

— Она приедет сюда к нам. Ты права, надо бы одеться.

— Борис!

Но он уже встал и направился к двери.

— Что поделать, я не мог отказать нашей няне.

— У нее проблемы? Она ничего мне не говорила.

— Это не у нее проблемы, а у ее бывшей хозяйки. Ей нужен совет, насколько я понял.

— А раньше ты с ней встречался?

Конечно, вопрос прозвучал глупо, но Борис, кажется, не обратил на это внимания.

— Да нет, откуда?

— И что с ней случилось?

— Вот придет и расскажет.

Женя пожала плечами и включила кофемашину. Клиентка в субботнее утро. Ну конечно! Как будто бы она не могла дождаться понедельника и приехать к нему в офис. Хотя, кто знает, может, у этой женщины неотложное дело.

— Как хорошо, что я не адвокат и могу оставаться спокойно в халате. Если вы не возражаете, я начну готовить завтрак, сварю кашу, — сказал Петр. — Хоть отвлекусь немного.

— А у тебя-то что случилось? От чего тебе надо отвлечься? — спросил Борис брата.

— Да мысли разные в голову лезут. Как-то неспокойно мне. Сны тяжелые снятся.

— Ну тогда вари кашу, точно поможет, — улыбнулся Борис и отправился приводить себя в порядок.

В девять раздался звонок. Приехала Соня, с ней была женщина лет сорока, довольно миловидная, но с таким печальным лицом, что Женя подумала: у нее точно что-то случилось. Соня тоже нервничала и чувствовала себя, вероятно, виноватой в том, что потревожила своих новых хозяев в выходной.

— Вы уж извините, — начала она, но Женя поспешила успокоить ее:

— Соня, все нормально. Проходите, сейчас я и вам сварю кофе.

Бывшую хозяйку Сони звали Эмма Финягина. Соня по привычке бросилась помогать ей раздеться, приняла из ее рук шубу, принесла домашние тапочки. Под шубой у женщины были джинсы и свитер. Худенькая шатенка среднего роста с большими синими глазами.

Женя, глядя на нее, словно замороженную, с осунувшимся бледным лицом, подумала, что если прикоснуться к ней, то у нее, наверное, все холодное: и свитер, и руки, и волосы. Но главное — душа заморожена. Это бросается в глаза.

— Вы на такси? — чтобы как-то начать разговор в ожидании Бориса, спросила Женя.

— Нет, мы пешком пришли, — ответила за Эмму Соня. — Мы же здесь недалеко живем, да?

Это «живем» как-то резануло слух. Ну и ладно. Все-таки Соня проработала у Финягиных, получается, пятнадцать лет. Конечно, между женщинами сложились определенные отношения, возможно даже дружеские. А может, они вообще как родные. И такое случается.

— Доброе утро! — бодро поздоровался с женщинами Борис. Он переоделся в домашние брюки и джемпер.

— Всем привет! — отреагировал на появление гостей Петр, который, стоя возле плиты, не мог оторвать взгляда от закипающего молока в кастрюльке. — Если вы не завтракали, то могу и вас накормить кашей!

Женя перехватила взгляд Бориса, который тот бросил на брата. Ни тени упрека, что тот вот так запросто предложил кашу потенциальной клиентке, только любовь и обожание. И про халат не сказал ни слова.

— Нет-нет, спасибо, — поспешила отказаться Соня. — Но вот от чашки горячего кофе мы не откажемся, да, Эмма Евгеньевна?

Финягина чуть заметно кивнула.

Женя усадила женщин за стол и хотела было уже удалиться, как Соня посмотрела на нее умоляюще:

— Женя, останьтесь, пожалуйста!

Как все это странно. Неужели Соня робеет перед Борисом и ей нужна поддержка? Или же им может понадобиться и ее женский совет?

— Хорошо.

— А я вам не помешаю? — спросил, быстро оглянувшись на Бориса, Петр, продолжая медленно засыпать в кипящее молоко манную крупу.

— Петр, смотри, чтобы каша была без комочков, — строгим голосом произнес Борис и улыбнулся.

Женя восприняла эту его улыбку как знак того, что он не сердится за визит и расположен к посетительницам.

— Всем доброе утро, — наконец подала голос Эмма. — Простите, конечно, что мы побеспокоили вас…

— Слушаю вас. — Борис удобно расположился на стуле и, скрестив руки на груди, приготовился слушать.

— Постараюсь рассказывать все по порядку, но не уверена, что не собьюсь. Я сильно нервничаю. Ладно… — Она судорожно вздохнула. — Меня зовут Эмма Евгеньевна, можно просто Эмма. Мой муж — Виктор Владимирович Финягин, бизнесмен. Перед самым Новым годом он преподнес мне подарок — сказал, что уходит от меня. Мы прожили с ним двадцать лет. Детей у нас нет. Не скажу, что он всегда был таким жестоким и бессердечным, но с ним явно что-то случилось, его как подменили. Он хочет развода, но сказал, никакого раздела имущества не будет. Чтобы я ни на что не рассчитывала.

— Как так? — Борис в задумчивости сощурил глаза, как бы мысленно уже прикидывая, чем может помочь клиентке. — Вы договорились на каких-то условиях? Вероятно, он предложил вам что-то.

— В том-то и дело, что нет. Сам он живет в Москве, в одной из своих многочисленных квартир, с любовницей, с молодой, конечно, любовницей, но после того, как я освобожу дом, переедет, я полагаю, сюда. Ах да, я же еще не сказала. Виктор поставил мне условие, чтобы я до конца января покинула дом. Причем его абсолютно не волнует, где, как и на какие средства я буду жить. Он сказал, что я бездельница, что просто трутень и что я не имею права жить и дальше так, как жила. Что мне надо работать и все такое…

И она заплакала. Да так горько! Женя засуетилась в поисках салфеток, нашла, протянула ей коробку.

— То есть ваш муж решил, что оставит вас на улице и без средств к существованию, я правильно понял?

— Да. — Эмма промокнула глаза и высморкалась.

— Откуда вдруг такое отношение к вам?

— Я не изменяла, если вы об этом. Не пью. Никаких особых грехов за мной не водится. Но нигде не работала уже давно. Это правда. Но я всегда была ему хорошей женой. Думаю, все дело в том, что я не могу иметь детей, а ему нужны наследники.

— Он бил вас? — спросил Борис, и Женя удивилась такому прямому и неожиданному вопросу.

— Как вы догадались?

— Просто спросил.

— Было пару раз. Причем беспричинно. То есть ссора на пустом месте. Ни о чем. Я давно уже стала раздражать его. Я мешаю ему, понимаете?

— Какой у вас ко мне вопрос? Развод и раздел имущества?

— Нет.

Даже Петр, сняв с огня кастрюлю, развернулся к Эмме и теперь смотрел на нее с недоумением:

— Не развод? Не раздел имущества?

Соня же в этот момент посмотрела на Женю почему-то виновато, словно заранее извиняясь за то, что сейчас может прозвучать.

Эмма собралась и продолжила:

— Дело в том, что примерно две недели тому назад, а если быть точной, то девятого января, я, проживая в доме совершенно одна, была страшно напугана, когда обнаружила на кухне следы пребывания другого человека. Не буду вдаваться в подробности и пересказывать все свои страхи, особенно страх сойти с ума, поскольку первое время я думала, что все это, ну, съеденная ветчина, выпитый кофе, мокрое полотенце, — просто игра моего воображения или галлюцинации…

Петр, прикрыв кастрюльку крышкой, присел рядом с Соней за стол — заслушался. Как и Женя, конечно. Вот так история!

— Понимаю, как странно все это звучит, да и вы, вероятно, не дослушав мой рассказ, подумаете, что я не в себе. Да, безусловно, я не в себе. И мне очень плохо и тяжело. Через несколько дней я покину, конечно, дом и уеду к маме в Хвалынск, это на Волге. Я продала все, что можно было, шубы, там, и еще кое-что, собрала денег, чтобы купить, вы не поверите (!) коров и коз… Нет, это будет не настоящая ферма, конечно, а просто несколько коров, коз (у мамы есть где их держать), и мы с ней будем продавать молоко, творог… Гм… Извините, сейчас соберусь с мыслями и вернусь к лестнице…

— Лестнице? — переспросила Женя.

— Да. Однажды я обнаружила за окном лежащую на земле, под снегом, лестницу. И поняла, что она оказалась там не случайно, что кто-то принес ее для того, чтобы залезть в дом через окно второго этажа. Конечно, я еще тогда, девятого января, осмотрела весь дом, окна, но, признаюсь, на втором этаже я смотрела не так внимательно… Словом, в моем доме поселился некто. Первой моей мыслью было, что это Виктор кого-то подослал с целью убить меня. Да-да. А что я еще могла подумать, когда все как бы к этому и шло? Я же мешала им! Ну и что, что он грозился убить меня, если я не уеду и начну действовать, обращусь, например, к адвокату, который поможет мне отстоять свои права… Я же понимала, что он сам на это не способен, я имею в виду, своими руками, там, удушить меня или зарезать…

— Боже! — вырвалось у Петра.

–…но киллера-то он нанять может. Он очень богатый человек. Да если бы даже и не был богатым, сейчас, сами знаете, за небольшие деньги могут убить. Жизнь человека ничего не стоит.

Миллион вопросов — вот что переполняло в тот момент Женю. Но она вынуждена была пока молчать.

— Но если киллер, к примеру, то почему же он медлит? Прошло еще несколько дней, а я все еще оставалась жива!

— Так чего же вы полицию-то не вызвали? — воскликнул возмущенно Петр. — А если бы убил? Вы что, в русскую рулетку решили сыграть?

— Не знаю… Говорю же, что поначалу думала, что это мои галлюцинации, что это я сама рано утром выпила кофе и забыла, и что душ принимала ночью, оттого и полотенце мокрое… А потом уже, когда услышала шаги за дверью… Ладно, я и без того говорю много лишнего, несущественного.

— Напротив, я бы хотел еще больше деталей, подробностей, — сказал Борис.

Женя видела, что и он тоже увлечен рассказом.

— Так кто это был? — не выдержала и Женя.

— Мужчина, — произнесла Эмма и мгновенно покраснела.

— Ну слава тебе господи! — развел руками Петр. — Вот лично я понял это сразу! И вы бездействовали именно потому, что поняли главное — этот некто не собирался вас убивать. Потому что если бы это был киллер, то убил бы вас в первый же день.

— Да, это так, — закивала Эмма.

— Когда вы увидели его в первый раз? — спросил Борис.

— Тринадцатого января. Накануне старого Нового года.

Женя вдруг поняла, что улыбается.

«Он хорош собой?» — Вот какой вопрос она хотела бы сейчас задать Эмме. Но не задаст. Или спросит ее как-нибудь в другой раз. Когда рядом не будет Бориса.

— Эмма, давайте я приготовлю вам еще одну чашку кофе, — предложила она.

— Если можно, плесните туда, пожалуйста, коньяку, — попросила Финягина, и Петр закашлялся. — Просто я вам не рассказала самого главного. Послушайте, почему у вас так холодно?

Петр встал и достал бутылку коньяку.