Принцесса для киллера

Анна Гур, 2022

Я – дочь одного из самых богатых и влиятельных криминальных авторитетов страны. ОН – монстр с изуродованным лицом и душой. Огненный. Яростный. Безбашенный. Дерзкий. Пробивающий себе путь к вершине с самых низов. Я оказалась в безвыходном положении и совершила ошибку, попросив о помощи ЕГО. Теперь я должница киллера, который вправе стребовать с меня долг любым способом… Книга содержит нецензурную брань.

Глава 1

Фил Гринвуд

Прищуриваюсь. В глазах от света и блеска рябит.

Стою в огромной гостиной с мраморным полом, скульптурами и люстрой с блестящими висюльками.

Чувствую себя здесь черной кляксой. Не вписываюсь в богатенькую обстановку от слова совсем.

— Ситуация с Серебряковым лажовая, Джокер. Темнит чего-то. Видно, решил в свободное плаванье уйти. Крышу сменить.

Встречаюсь с белесыми, выцветшими глазами Вани Кровавого и все внутри переворачивается.

— Похоже на то, — отвечаю коротко.

Ненавижу. Этого. Мудака.

Кажется, что опять на коленях стою. Запах пальбы и гари в легкие забивается и ярость накрывает безумием. Пустая. Немощная.

Жизнь ему свою торчу. И сделать ничего не могу. Свинец в лоб вогнать не могу. Не по понятиям.

— Сашка тормозит. Неспроста это. Воду мутит. В конец оборзел, гад, забыл, кому и что должен! — звереет Кац и с силой грохает фарфоровую чашку об стол.

Молчу. Слушаю.

Жизнь — сука, как ни крути.

Старшие наши с Кровавым не поделили зоны влияния и итогом стала бойня, где по приказу Вани всех ликвидировали.

Всех пацанов, с которыми ад прошли детдомовский. Голод трущобный. Всех перебили, а меня жить оставили. Увидел главарь синдиката во мне что-то. Приблизил.

— Будь готов, Джокер. Дело под твоим контролем. Под личную ответственность, — ледяные интонации.

Киваю. Ничего нового. Головой отвечаю. Как всегда.

До тонкого слуха доходит звук легких шагов. Кац не реагирует. А вот у меня профессиональный навык — улавливать малейший шелест.

Перевожу взгляд за спину хозяина, смотрю на лестницу. Широкие и массивные мраморные ступени ближе ко второму этажу превращаются в площадку.

Тук-тук-тук, — не послышалось.

Шаги незнакомые.

Взгляд упирается в статую полуголой бабы с мужиком в обнимку на площадке в центре лестницы, которая делится и идет в две стороны, в разные крылья особняка.

— Я уже пацанов приставил пасти ближнее окружение, — продолжаю базарить как ни в чем не бывало. С виду и не поймешь, что взгляд расфокусировал и слежу за непонятной движухой. — Лютый скоро с вестями подъедет. Если есть что, мимо нас не пройдет.

Кац довольно ухмыляется.

— Ты оперативен, Джокер. Далеко пойдешь.

Тук-тук-тук.

Внутренне подбираюсь.

Смещаю взгляд чуть влево, приближаются явно с той стороны.

По сути, опасности нет. Вся территория бойцами нашпигована и в доме хозяина чужих быть не должно. Но.

Предчувствие срабатывает. Сирена воет, пылает красным светом. Мышцы напрягаются. Пальцы колет так, что хоть за пушку хватайся.

Тук-тук-тук — бьет по нервным окончаниям.

Задерживаю дыхание. Расставляю ноги. Рефлекс стрелка.

Тук-тук-тук — уже громче.

Что происходит, мать его?!

— Ситуация давно назревает, — задумчиво произносит старший. — Если подтвердится, что крысятничает падла, ты знаешь, что должен делать, Джокер.

— Решу вопрос, — отвечаю коротко.

Тук-тук-тук.

Короткая заминка и я выхватываю взглядом женскую фигуру. Кровавые волосы. Белый сарафан. Легкий, невесомый шаг.

По ощущениям — мне сейчас врубают со всего маха в солнечное сплетение.

Вгрызаюсь в тонкие черты, нежные, с полными, сочными губами, которые будто только что со всей силы имели.

Не девочка, видение…

Ровный шаг, прямая спина, уверенный взгляд.

Залипаю на ступнях, обутых в каблучки на босу ногу, на маленьких пальчиках с розовыми ногтями, мелькающих под длинной юбкой.

Все тело огнем простреливает. Торкает.

Ангел в преисподнюю заглянул?!

Меня сворачивает, когда красавица подходит со спины к самому исчадию ада, и тонкие руки крепко обнимают Каца за шею, а пухлые сочные губы замирают на щеке с седой бородкой.

Прикладом в затылок получаю. Внутри все взрывается яростью. Необъяснимой ревностью. Ненавистью.

Крепкая ручища обхватывает тонкие запястья, поглаживает ровные пальчики, и я вижу невероятное. Проблеск эмоций в мертвых глазах, улыбку, проскользнувшую на жестоком лице.

— Маша, — проговаривает Кац. — Машенька…

Подвисаю от шипящих звуков. Имя странное. Русские вообще интересно имена коверкают. Растягиваю и повторяю внутри, чувствую пульсацией на языке. Так и тянет повторить, на вкус попробовать, прохрипеть.

— Мэри, — хмуро поправляет рыжая ведьма.

Ваня свой взгляд в девчонку упирает. Давит. А она вдруг улыбается.

Охренеть.

Током член простреливает. Челюсти сцепляю, чтобы не взвыть в голос и не рвануть вперед, не отодрать ее от монстра.

Руки в кулаки сжимаю, чтобы не потянуться за пушкой. Ярость буквально выжигает. Едкая зараза поднимется адовым пламенем, вспыхивает, обжигает внутренности.

Сигналкой в мозгу высвечивает — МОЯ.

Хочу, чтобы эти тонкие руки обвились вокруг моей шеи. Поцелуи ее хочу совсем не целомудренные в щеку. Рот ее хочу, язык и зубы, чтобы в мое плечо впивались, пока на всю длину буду натягивать. Чтобы кричала и кончала, распятая подо мной.

Сжимаю зубы. Отгоняю мысли.

Хрена себе, только взглянул, а меня так кроет?!

— Я скучала, пап… — голос меня окутывает шелком и неожиданно душит удавкой.

Дочь. Она. Мать Его. Дочь. Врага.

По ощущениям, сейчас в меня льдом запустили и кипятком ошпарили.

— Как сессия?

Ведьма зеленые глаза прищуривает. Сексуальные. С поволокой.

— Отстрелялась, — весело и с задором.

Хорошая шутка. Чуть не ржу с дуру. Здесь все с пушками наперевес.

Кац вдруг на меня взгляд переводит, вспомнил, что не отпускал.

— Свободен, Джокер. С ответом вечером придешь.

Моргаю. Прихожу в себя.

Девчонку привлекает наш разговор, поднимает на меня сочные, зеленые глаза. Цвет насыщенный, кажется, что шелест ветра в листве слышу. Тону, погружаюсь в чистые изумруды. Никогда таких ярких глаз не видел. А вот равнодушие в них с ноги в пах бьет.

Но и оно не длится долго. Пугливо вскидывается, застывает, рассматривает уродский шрам.

Губы сжимаю. Знаю, что еще больше коверкаю рваную линию.

Взгляд отводит. На монстра пялиться не хочет. Губу нижнюю прикусывает белыми зубами, а меня током бьет. Сам хочу в эту мякоть вгрызаться и языком на вкус пробовать.

Берется тонкими пальцами за ножку бокала, обхватывает хрустальную кромку ртом и делает глоток. Воду пьет. Напугал ее, видно, монстр своим видом. В себя от зрелища приходит.

Во всем секс.

Разворачиваюсь на пятках и ухожу. Злой, как тысяча чертей. Бешенный. Почему так всего трясет, не понимаю. Ненависть. Жажда. Все смешалось.

Сука. Думал, перегорел. Столько боли нажрался, что никогда не смогу к бабе что-то подобное испытывать. Чтобы так всего скручивало от одного взгляда.

Палить во всю хочется, холодный ствол в руке ощутить и дурь из башки к чертям выстрелять.