Поиск дороги, ведущей к храму

Анна Бунина

Эта книга о том, как получилось так, что убеждённый безбожник поверил в Бога. Что заставило его изменить свою точку зрения на этот вопрос, ведь это вопрос очень сложный, и можно ли доказать и объяснить свою веру или неверие логично? Вера – она или есть, или её нет. Но что-то же влияет на её наличие или отсутствие? Как формируется мировоззрение человека?

ГЛАВА 2

Конечно, семья имеет очень большое значение в закладке фундамента. И ортодоксальной комсомолкой я была потому, что папа был убеждённым коммунистом, не зря же он учился в высшей партшколе. И я думаю, что нас воспитывали правильно. Папа с мамой говорили: «Ребёнка надо учить думать, выражать свои мысли. Надо спрашивать, что он думает. Разбирать с ним те, или иные проблемы. Научить прощать, и просить прощения, если ты виноват или не прав».

Омар Хайям писал:

«Пока ты жив, ты время проводи в беседе брат.

Когда умрёшь, уста твои невольно замолчат».

Но, надо избегать пустой болтовни и осуждения, и «перемывания чужих костей». Если только, это обсуждение не имеет целью выяснить для себя что-либо важное, чтобы понять, кто перед тобой. Разговор должен быть интересен и информативен. Собеседники должны в беседе друг друга обогащать, или хотя бы один другого. Все неприятности, по большей части, происходят от недоговорённости или из-за умолчания. Будда говорил, что даже очень хорошая вещь может быть плохой из-за несвоевременного или неправильного применения. Так и поговорка о том, что «умное слово серебро, а молчанье золото», неправильно применённая может принести горе. Одинаково опасно молчание не вовремя, и умное слово, произнесённое, без учета обстановки, должной осведомлённости, при отсутствии достаточного уровня сознания. Ведь, так можно посеять ужасную беду и потом пожинать последствия своей ошибки. Поэтому надо быть осмотрительным и осторожным, и готовым к возможным последствиям. Так в Гранях Агни Йоги, данных Махатмами, было дано предупреждение, исходящее от Гуру, и касается непосредственно нашего времени: «1969 г. 150. Теперь, когда неистовствует распущенная тьма на пространствах планеты, когда окружены тьмою, путь остается лишь кверху. Но если, нарушая завет молчаливости, начинаете что-то говорить, когда к этому нет суровой необходимости, то говорением своим тотчас же открываете себя и подставляете под удар темных, которые сторожат каждую возможность, чтобы его нанести. Уже замечали, что даже в ответ на добрые слова получали удар, а по каналу разговорчивости проникало зло, и даже безвредные или нейтральные слова истолковывались во зло. Поэтому надо взять за правило говорить только в случае, когда это необходимо или неизбежно, и притом говорить только самое нужное и ничего лишнего. Лучше промолчать, чем говорить из так называемой ложной вежливости. Воздержитесь от празднословия любою ценой и тем защититесь от злых воздействий со стороны».

Но, не надо забывать и о ранимости человека и вежливость всё-таки должна быть соблюдена. Так учимся вмещению противоположностей. А потому соизмеримость подскажет, когда умное слово может предотвратить беду. Недаром военные конфликты пытались предотвратить переговорами. И если это результат недопонимания, то конфликт можно решить путём переговоров. За исключением явной злонамеренности. Недаром Светлейший князь Горчаков пользовался уважением и известностью во всей Европе, потому что умел предотвращать конфликты, благодаря своему непревзойдённому дару дипломатии.

Русский канцлер Горчакова смог уничтожить 2-ую статью Парижского трактата о нейтрализации Чёрного моря. Депеша 19 октября 1870 года известила кабинеты об этом решении России. Все великие державы согласились подвергнуть пересмотру означенную статью Парижского договора и вновь предоставить России право держать военный флот в Черном море, что и было утверждено Лондонскою конвенцией 1871г.

Фёдор Иванович Тютчев так отметил это событие в стихах:

Да, вы сдержали ваше слово:

Не двинув пушки, ни рубля,

В свои права вступает снова

Родная русская земля —

И нам завещанное море

Опять свободною волной,

О кратком позабыв позоре,

Лобзает берег свой родной

Именным Высочайшим указом, от 17 марта 1871 года, министру иностранных дел, государственному канцлеру князю Александру Михайловичу Горчакову пожалован, с нисходящим его потомством, титул светлости.

Вот, что значит умелое владение словом, и талантом дипломата. Это не только результат хорошего воспитания, и начитанности, но это и плоды работы человека над самим собой, умением держать себя в руках, соблюдая равновесие не зависимо от обстоятельств. Этот внутренний покой ощущается людьми и в молчании, и они не испытывают потребности защищаться от этого человека, доверяют ему и относятся доброжелательно, без внутренней агрессии.

Позже, с годами, я узнала из книг Авессалома Подводного о семи тёмных учителях. Авессалом Подводный — его псевдоним. Он не раз сидел в тюрьме при коммунистическом режиме за свои сочинения. В его книгах говорится о, так называемой, тонкой семёрке. Это антипод семи светлым энергиям, питающим человека. Это темные тонкие энергетические тела человека, которые появляются у человека, в зависимости от его нравственных или моральных качеств, которые, в свою очередь, зависят иногда от окружающей жизни человека или вернее от реакции на неё. Задача тёмных тел состоит в том, чтобы забирать себе ту светлую энергию, которой человека питает космос. В конечном счете, при нехватке нужной энергии, они вызывают болезни и лишают человека энергии. В худшем случае человек умирает. Все мы не без недостатков. Этим и пользуется тёмная семёрка. Зная, — какие болезни каждое из семи тёмных тел вызывает, — мы можем их обнаружить и бороться с ними. Таким образом, они как бы помогают нам лучше узнать себя, то есть узнать свои отрицательные стороны. Но вот бороться с ними или нет, решает каждый для себя сам. Из этой же книги я узнала, что, если человек живет в условиях, когда он вынужден все время защищаться, то у него начинает расти его темное тело, называемое «черным человеком». Этот «черный человек» присасывается к энергетическому каналу, называемому «манипура», который находится на месте, которое мы привыкли называть «под ложечкой». В этом месте находится центр поступления к нам энергии, имеющей вибрацию, которую мы ощущаем и определяем для себя, как умение властвовать, управлять, как силу воли. Именно в этом центре идёт распределение всех других поступающих к человеку энергий. Этот центр является, своего рода диспетчером. Всем нам приходится в жизни защищаться. И, оказывается, что люди при встрече, как бы примериваются своими «чёрными» и интуитивно занимают соответствующие позиции, а иногда занимают оборону. Этот «черный человек» вызывает в человеке агрессивность. Сначала, чтобы защититься. Но по мере того, как часто человек применяет свою агрессию, его «черный человек» начинает расти. И самое главное надо следить, чтобы «черный человек» не стал очень большим, больше вас. Ведь защищаться всем надо уметь в этом мире, если ты не святой и тебя не защищает твой мир и любовь в тебе, развитые до такого состояния, что их ничто не может поколебать. То есть, если ты дошел до такого состояния в своём самосовершенствовании, когда в тебе нет таких вибраций, которые могут использовать тёмные, чтобы приблизиться к тебе. Но таких людей на планете единицы.

Например, я читала книгу Архимандрита Тихона «Несвятые святые». В этой книге приведён один пример, который сразу даёт представление, о том, что значит нет «чёрного человека» в человеке. В Печёрском монастыре был наместник Гавриил, довольно крутого нрава. К нему, как-то, подошёл здоровенный парень и попросил, чтобы он принял его в монастырь. Парень заверил, что готов выполнить любое послушание.

— Так-таки и любое? — спросил наместник.

— Да-, отвечает, — любое.

— Ну вот, пойди и поддай под зад вон тому монаху.

В это время шёл по подворью сгорбленный старец, слывший святым. Он редко выходил из своей кельи, почти ничего не ел, да и вообще слыл прозорливцем. Парень подошёл и поддал этому святому под зад, так, что тот упал, но сейчас же встал на колени, и пополз к этому парню. Он стал просить у него прощения, за то, что чем-то так сильно разгневал его, что ему пришлось так проявить свой гнев. Гавриил дал этому парню денег на дорогу и сказал, чтобы тот ехал домой и больше здесь не появлялся. О поступке наместника в монастыре долго не смолкали толки.

У обычных людей присутствует «черный человек», так же, как и другие темные учителя. Всё дело в их влиянии. Важно, чтобы человек управлял ими, а не наоборот.

Как рассказывается в одной, всем известной восточной притче. К мудрецу приползла змея, и попросила дать ей совет как ей достигнуть святости. Мудрец ей сказал: «Перестань жалить». И вот через какое-то время к мудрецу вновь приползает змея, вся избитая камнями, еле живая, и говорит:

— Вот, что случилось со мной! Я умираю от побоев камнями, после того, как последовала твоему совету: «не жалить»! — На это мудрец ей ответил:

— Я тебе сказал не жалить, но пошипеть-то ты могла!

То есть, можем ли мы научиться, свою агрессию проявлять только внешне, для защиты, и не пускать её внутрь, так чтобы она не вызывала в нас раздражение или злость. Последнее относится к действиям, которые разлагают человека изнутри, вырабатывая вибрации, которые становятся пропускным билетом для тёмных сил.

Постоянная потребность в самообороне, растит в каждом из нас «черного человека». А «черный человек» вызывает повышение давления, т.е. гипертонию, и он же вызывает диабет.

А потом и сами эти болезни вызывают в человеке раздражительность и агрессию. И таким образом человек как бы уже не властен над собой, а им руководит «черный человек». Так происходит со многими, кого жизнь не балует.

От Лууле Виилма, я узнала ещё и о том, что в каждом из нас сидит страх «меня не любят». Это очень большой стресс для человека. Он является причиной очень многих заболеваний. Причин для такого страха бывает много и у каждого они свои. Иногда этот стресс переходит к нам кармически от наших предков. Его не просто распознать в себе. Но можно, если быть очень честными и искренними с самим собой. А как с ним бороться рассказывает в своих книгах эстонская врач и ясновидящая Лууле Виилма.

Часто бывает так, что сама жизнь бьёт, не давая уверенности, в том, что человек любим. По совету же Лууле Виилма надо суметь простить всех своих обидчиков, и себя, и свой страх, пусть идёт туда откуда пришёл. И тогда всё может измениться, и болезни отступят. Каждому из нас надо научиться прощать других, себя и эти стрессы, которые мы вбираем в себя. Но прощать умеют немногие, особенно себя. Я, например, когда понимаю свою ошибку, прощаю себя с трудом. И вообще надо учиться пощаде. Часто, подмечая недостатки у близких, мы бываем с ними беспощадны. И только, когда наши близкие уходят от нас в иной мир, мы, наконец, понимаем, как они нам дороги, как мы их любим и всё прощаем, а уже поздно. Мы не додали им ласки, внимания и заботы, и мы мучаемся чувством вины. А от этого тоже возникают болезни, например, болезни почек, возникают в ответ на чувство вины. А когда тебя ещё и обвиняют близкие, то появляются камни в почках. Когда ты понимаешь, что изменить уже ничего не можешь, надо простить себя и принять эту ситуацию, а не мучиться чувством вины. Просто сделать вывод и, помня своих близких, щадить других. Но мы все хороши «задним умом», как говорят.

Все мы конечно разные, и многие даже не задумываются, о том, а какие они. И как важно научиться управлять собой. Только с годами я поняла, как важно следить за собой. В прошлом веке, когда в интеллигентных семьях у детей были гувернантки, то им говорили и учили как себя вести. Им говорили, что не прилично громко смеяться, так ведут себя только вульгарные девицы лёгкого поведения. Нельзя говорить резких, грубых слов, потому что это сразу же обличает грубое сердце, и отсутствие воспитания. Если человек позволяет себе раздражаться, кричать или визжать, то это говорит не только об отсутствии культуры, но чаще всего и о притворстве. Потому что такие люди, имея недоброе сердце, так долго сдерживают себя, изображая из себя культурных, что накопившиеся негативные эмоции переполняют их, и выплёскиваются наружу самым неприглядным образом, обличая всё внутреннее бескультурье их сердец. Это так долго скрывается, что они остаются как бы голыми, обнажёнными перед людьми, выставив на позор всю неприглядность своего внутреннего содержания, которое так долго, а иногда и умело, скрывали. Так же, как и те, кто просто иногда раздражается, также чувствуют, после таких вспышек, стыд, подспудно понимая, что произошло саморазоблачение, нечто позорное. И только полная тупость, и грубость не чувствует, ничего подобного, вот про таких людей уже говорят, что это хамы. В некоторых семьях, хамство настолько естественно, что они его и не замечают, просто кричат друг на друга, это способ их общения. Ну, не будете же вы обижаться на собаку за то, что она лает, это её способ самовыражения и другого она не умеет. Но когда человек знает, как надо, и притворяется долгое время культурным, то потом естественно наступает разрядка. Ну, сколько может человек притворяться, ведь суть всё равно вырвется наружу. Меня жизнь научила остерегаться таких притвор.

В нашей школе, слава богу, были такие учителя, которые ещё знали правила приличия, и нам говорили о них. Кто-то что-то из этого принимал к сведению, а кто-то нет. Ведь такие вещи не только знать надо, их надо прививать, так чтобы они в кровь вошли, чтобы человек, ни при каких обстоятельствах, не мог крикнуть, или сказать обидное слово. А что значит «вошли в кровь»? В моем понимании, это передача хороших манер и воспитания через семью, где все ее члены ведут себя подобающим образом. То есть получение знаний о достойном поведении без живого ежечасного примера поведения в семье недостаточно. Поэтому люди, выросшие в высококультурной семье, не задумываясь, ведут себя правильно. Но в нашей стране после революции, культурными считают тех, кто получил образование. А вот воспитанием, после революции, занималась в основном школа. Ибо народ, чаще всего был плохо воспитан, если в семье не было каких-либо традиций, сохранившихся от предков. Но, что делать, если в семье сами не соблюдают и детей не учат хорошим манерам? Ведь, если бы было иначе, то и проблемы бы не было. Но, когда человек, будучи уже взрослым, сам понимает, что недостаточно хорошо воспитан, то приходится самому навёрстывать упущенное. Но, здесь надо не забыть ещё одну немаловажную деталь. Не достаточно просто знать хорошие манеры. Например — не говорить в присутствии человека о нём в третьем лице, не есть с ножа, не обижаться по пустякам и т. д. Обидчивость тоже плохое качество, отравляющее не меньше хамства жизнь, живущих рядом. Оно от чрезмерной любви к себе, это раздутая самость, проявление эгоизма, и никакие манеры здесь не помогут. Потому что манеры должны подкрепляться любовью к людям, вниманием и искренним к ним отношением. Вот это может быть только, если хорошее воспитание уже вошло в кровь. Ведь, что такое воспитание, это доброжелательство, это умение жить среди людей, не причиняя им боли, и не задевая их своими дурными манерами ни при каких обстоятельствах, не придираясь из-за всякой ерунды.

Как говорят про англичан, что джентльмен, это тот, кто, споткнувшись о кошку, не назовёт её собакой. Правда, воспитанные люди иногда, когда хотят выказать своё «фэ» кому-либо, могут позволить себе, говорить о нём в его присутствии в третьем лице, но не от того, что они не знают, что прилично, а что нет. Таким образом, они дают понять этому человеку, что недовольны его поведением и ждут от него понимания своей неправоты, но часто такие намёки ничего не дают. Ибо, если у человека не культурное и не милосердное сердце, то не помогут никакие знания хороших манер.

Как-то к нам в класс пришла новая девочка, Наташа Глаголева. Вот когда я увидела на живом примере, что такое хорошо воспитанный человек. Не могу себе представить ситуации, в которой она могла бы выйти из себя и повысить голос. Как она разговаривала! Как она двигалась! Мы же — дети из обычных семей — могли только смотреть на неё с восхищением, но перенять и применить мы не могли, потому что одного понимания мало. Надо упорно работать над собой, чтобы сердце стало культурным, а на это нужны годы. Конечно, спасибо судьбе, что мама была педагогом, она муштровала нас с сестрой, и в каких-то вопросах мы получили воспитание. Мы хотя бы знали, что хорошо и что плохо, не ругались, не хамили и т. д. Но даже в нашем классе были всякие. Благодарю Бога, что Он подарил мне такую маму. Не будь у меня такой мамы, я была бы совсем другим человеком. И, вряд ли бы меня интересовали те философские вопросы, которыми я увлечена последние тридцать лет. Ведь философия это и мораль, и нравственность. Хотя хорошие манеры в нашей стране, в моё время занимали умы немногих. И их приходилось узнавать и осваивать уже в сознательном возрасте. Но, я замечала, что те, кто, таким образом, приобщался к культуре поведения, не знают основного правила — не подмечать невоспитанности других, и тем более не делать им замечаний. И часто прокалываются на этом, если и, не делая им замечания впрямую или иным способом, то обсуждая их промахи за спиной. Что сразу выдаёт поверхностную культуру, внешнюю, не имеющую основания, подкреплённого добротой культурного сердца, действительно любящего людей.

Вот, уж, воистину, мы получаем жизнь, которую заслужили, но бог помогает нам это перенести. Бог милостив и посылает нам помощь, но мы редко ценим и понимаем это. Да! «Пути Господни неисповедимы».

Иногда мелочи жизни, как кисея, заслоняют от нас суть. Они мешают нам видеть ясно эту суть. То есть мы видим, прежде всего, внешнего человека, а не его душу, его вечную, непреходящую индивидуальность. И это мешает любить искренне и глубоко, безоговорочно, безусловно, не предъявляя никаких требований и просьб, не ставя никаких условий. Потому что мы эгоистичны, и чаще всего, мы говорим, что любим человека, в то время, как на самом деле мы любим самих себя. И их любим для себя. Надо любить, не требуя любви взамен, тогда эта любовь бескорыстна. Любить не потому, что вас любят, а просто любить самому, ничего не ожидая взамен. Любовь — это отдача, а не получение. Надо научиться получать радость от даяния. А это так непросто! Ох, как непросто!

На лето меня всегда отправляли к бабуле и дедуле на дачу. Но, в 1958 году, когда мне было 13 лет, родилась моя двоюродная сестра. А с новорожденной сидела Бабуля. И вот в это лето, чтобы ей было легче, меня отправили отдыхать к бабушке Орине, это была мама первого мужа моей мамы, который погиб на войне. Жила она в деревне Офушино под городом Зуево-Орехово, вот там-то со мной и произошли перемены. Дело в том, что в этой деревне жила одна, очень верующая в Бога бабушка. Звали её Таня. Она была бабушкой моей деревенской подружки. Но, обращать в свою веру она начала почему-то меня, а не кого-то из целой оравы детей, игравших вместе с нами. Она стала давать мне всякие книжки про мучеников. Рассказывала про рай и ад. Говорила, что сладкоежки, на том свете, в аду будут языком раскаленную сковороду лизать. А меня баба Орина только, пообещав конфету, могла заставить съесть суп. И вдруг, я стала отказываться не только от супа, но и от конфет. Баба Орина стала допытываться, в чем дело. Тут-то она и узнала, о том, что я стала верить в Бога, и главное бояться его. Потому что все разговоры бабы Тани сводились к запугиванию Богом. Если это сделаешь, то тебе будет такое наказание, а если это, то другое. Короче, я перестала смеяться, стала ещё больше похожа на маленькую «старушонку». Я и без того не по годам серьёзная, послушная и рассудительная, стала просто безрадостная. Тут баба Орина пошла к бабе Тане. И я случайно оказалась свидетелем их разговора. Мы только, только с внучкой бабы Тани вошли в комнату со двора, и ещё не появились из-за печки. А баба Орина вошла с улицы и стояла по другую сторону печи, и не видела нас. Так и вышло, что мы слышали их разговор. Она сказала: «Будешь моей внучке голову морочить твоими россказнями, пеняй на себя. Председателю пожалуюсь!» И баба Таня прекратила со мной свою работу по обращению меня к Богу. Но со мной уже произошли перемены. И я уже не могла не верить в Бога. Он для меня стал реальностью. Но в таком виде, в каком мне его обрисовала баба Таня, лучше бы я о нём ничего не знала. Но пока изменить ничего было нельзя. Наступила осень, и я приехала в Москву и пошла в школу. Мои подружки, прознав про то, что я ношу крестик, начали меня прорабатывать, и угрожать, что если я не перестану носить крест и верить в Бога, то они скажут об этом пионер вожатой, и меня исключат из пионеров. По моим понятиям одно другому не мешало. Но крестик пришлось снять и повесить в изголовье кровати, от чего вера моя не ослабла. Поэтому, когда родился племянник, сын моего брата, то я стала его крестной. Судя по книжкам, что мне давала баба Таня, всё учение Христа, ничем не отличалось от коммунистического учения. Но почему-то последователи этих учений исключали друг друга. Они говорили или — или. Даже Церковь была более лояльна к коммунистам и их последователям, чем коммунисты и их последователи к последователям веры. Во всяком случае, в своих рядах они их не терпели. Поэтому, как я узнала теперь, меня крестила моя бабуля, тайно от моего отца, коммуниста.

Я тогда ещё не знала, что называться можно как угодно, хоть коммунистом, хоть христианином, хоть мусульманином, но вот быть на самом деле тем или иным, это совсем другое дело. Не все отдают себе отчет, кто они такие на самом деле. Потому что не все понимают, что, значит, быть кем-то, а чаще всего слушая кого-либо, находят отклик в себе на ряд высказанных идей, и вступают в какое-либо сообщество. А вступив, выполняют требования этого сообщества формально, при этом не меняя себя, и живут, как и жили. Платят, например, взносы, как это было с коммунистами, голосуют на собраниях. Иногда делают карьеру в этом сообществе, имея амбиции и ораторские способности, но, опять-таки не изменяясь, а оставаясь всё теми же, кем и были. Таким образом, и появляются секты, идущие за своими амбициозными руководителями, то есть ложно объявившими себя кем-то, например, последователями Христа или ещё какого-то учителя. Само слово «секта» говорит о том, что это часть целого, а не всё целое. То есть не вся правда, а часть правды, правда понятая по-своему, то есть однобоко, или извращённая правда. Ну, и, наконец, можно следовать учению, а можно только делать вид.

Я же вскоре из пионерки стала комсомолкой. Шли годы, и, хотя память о бабе Тане и обо всём том, что она мне говорила, стёрлась, но след от поездки к бабушке Орине оставался. Правда, тогда я об этом не догадывалась.