Божий храм, а над ним небосвод

Анна Бру, 2019

Читатель уже знает поэтессу Анну Бру, дочь известного русского поэта, с некоторых пор проживающую в США, город Денвер, штат Колорадо. Прошлогодний дебют её стихотворного сборника «Неведомо зачем» был принят с большим интересом на презентации в Доме Русского зарубежья им. А. Солженицына. В адрес автора прозвучало немало тёплых, благодарственных слов, плоды творчества Анны сумели отыскать в Москве свою аудиторию. В рецензии, опубликованной в «Независимой газете», особо акцентируется самобытность поэтессы, её глубина. Новый сборник произведений Анны Бру лишь открывается стихами. Первая часть книги, новый поэтический цикл, бесспорно, очень многим будет по душе. А далее читатель познакомится с прозой полюбившегося автора – главами из книги «Панк-хроники советских времён». «Панк-хроники» – это большое полотно с множеством глав, написанное Анной по-английски. Главы, опубликованные в этой книге, специально переведены Анной для данного сборника. Писательница работает над полным переводом.

Панк-хроники советских времён

Никогда никому ничего не говори

Джером Давид Сэлинджер «Над пропастью во ржи»

Начало

Мои первые воспоминания не так уж плохи. Мне помнится, как я смотрела в замочную скважину. Год 1958-й от рождества Христова. Я в коридоре, в котором семь дверей. Одна из них ведёт в мир. Сегодня и каждый день она закрыта, пока кто-нибудь из моей родни её не откроет. Я жду и надеюсь.

Когда дверь открывается, я вижу Землю под лестницей в овальном, туманном окне и представляю, как покину это место навсегда.

Я родилась в Москве, в СССР, в 1956 году, внепланово. Мои родители, за четыре года до моего рождения, были вовлечены во взрывоопасные и непредсказуемые отношения. Один был похож на электрический провод: тонкий, интенсивный, сильно заряженный, с плохой изоляцией. А другая — тихая, гладкая, как медуза, но ядовитая. Всем было ясно, что они друг другу не подходят, кроме них самих. Они боролись за совместный призрак счастья, уничтожая в этой битве всех и вся. Я результат этой неистовой борьбы. Я их гибрид.

Однажды мой отец с балкона 5-го этажа выбросил на тротуар холодильник. Никто не пострадал, нам повезло.

Моя мать в один из конфликтных дней методично изрезала на мелкие кусочки шубу, привезённую из Чешской республики. Шуба принадлежала одной из поэтесс — подруг моего отца. Нам повезло опять. Никто не был убит.

Молчаливая выносливость, благословенный, удивительный дар не относился к ниспосланным моим предкам достоинствам. Моя мать, какие бы действия она ни предпринимала и как бы ни кипела внутри, никогда не срывалась на крик. Она поджимала губы, отец мой закипал, и в дело шли тарелки, ложки, стулья, колбаса. Отыскать эту колбасу и съесть — было пределом мечтаний. Закатившись под диван, докторская колбаса вкусно пахла, и казалось, что светилась в темноте от собственного аромата. Но дотянуться до неё не удавалось. Один из воинствующих предков выбросил в окно швабру, ручку которой можно было использовать, как инструмент. Окно было дырой во вселенную, куда время от времени бросали всякую всячину. Однажды мой отец выбросил в окно свои стихи «Голубая кукла в кимоно». Восстановить он их не смог, они исчезли. Загадочность и неопределённость главенствовали в нашей семье. Никто никогда не знал, чем закончится очередная битва.

Висевшие в коридоре оленьи рога меня завораживали. Я рано поняла, что жизнь несправедлива. Вчера этот олень бродил в первозданном лесу, а сегодня кучка пьяных, незнакомых людей легкомысленно вешала свои поддельные бобровые пальто на его грандиозные рога. Оказавшись в нашем доме, эти незнакомые люди надолго исчезали из их собственных жизней. Их родственники обрывали наш телефон.

Конец ознакомительного фрагмента.