Красавица и чудовище

Анна Бигси, 2020

У Алекса есть все, кроме главного. Предательство любимой женщины стало роковым и сделало из него настоящее чудовище. Ненависть затмила все, и много лет, поднимаясь с колен, он строил планы изощренной мести. Но сумеет ли он привести их в исполнение, вновь встретившись с бывшей возлюбленной? Десять лет Лиза жила надеждой увидеть его, бережно храня свои чувства в глубине души. Но вместо родного и близкого человека в ее жизнь ворвался чужой, жестокий и беспощадный. Узнает ли она в монстре любимого мужчину? Сможет ли выдержать его гневный напор и принять таким, каким он стал, растопить ледяную стену ненависти и вновь зажечь остывшее сердце? Содержит нецензурную брань.

Глава 11

Краснова проснулась на рассвете и больше не смогла сомкнуть глаз. Тревога за сына не отпускала ни на минуту, шестое чувство подсказывало ей, что что-то не так, но звонить ему в такую рань она не стала. Вечером перед сном Женя отправил ей смс и уверил, что все хорошо, только материнское сердце все равно было не на месте.

Через пару часов медицинский центр загудел, как пчелиный улей, множество людей в белых халатах сновало туда-сюда: анализы, обследования, — все по высшему разряду, быстро и качественно. Такого обслуживания Лиза не встречала никогда, с ней носились, как с писаной торбой, и от этого она все больше ощущала себя не в своей тарелке.

Закончив все необходимые процедуры, Краснова вернулась в палату, где ее уже ждал завтрак. В ее планы это не входило, но желудок предательски заурчал, а рот непроизвольно наполнился слюной. Редко выпадала возможность нормально поесть, разве что на выездах, но и там получалось только впопыхах, поэтому она не смогла отказать себе в удовольствии, опустилась на стул и взяла в руки приборы

— Вот и отлично. Аппетит уже появился, — вчерашний доктор с мягкой улыбкой вошел в палату.

— Да, спасибо, — Лиза смутилась, отложила вилку и приложила к губам салфетку. — Я могу ехать домой?

— В общем-то, да. МРТ чистое, сотрясения нет…

— Ну я же вам говорила, — самоуверенно заявила она. — Зря только продержали меня здесь.

— Нет, не зря, — не унимался мужчина. — Анализы ваши лучше не стали. Посмотрите, какой низкий гемоглобин. Если вы не начнете заботиться о своем здоровье, все это может плохо кончиться.

— Я вас услышала.

Краснова прекрасно знала, что нужно вести здоровый образ жизни, хорошо и правильно питаться, но такой возможности у нее попросту не было — финансы не позволяли. А врач элитной клиники вряд ли бы понял ее проблемы.

— Ну и славно.

— Когда будет готова выписка? — ей хотелось поскорее покинуть это место, вернуться домой и увидеть наконец сына.

— Она готова, — мужчина положил на постель несколько листов бумаги. — Вот вам выписка и мои рекомендации, к которым очень советую прислушаться.

— Вы не забыли, что я сама врач и могу…

— Нет, не можете. Я знаю, что вы врач, но, к сожалению, именно врачи самые безответственные пациенты.

— Вы правы.

— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию.

Лиза проводила его взглядом и принялась за еду.

Покончив с завтраком, собралась и, построив на телефоне маршрут до электрички, спустилась вниз. На улице прогнозы гидрометцентра обещали сильный мороз, а она была в тонкой курточке. Перспектива замерзнуть совсем не радовала, но на другие варианты денег не было, поэтому, горько вздохнув, она пошла к выходу.

— Подождите, — окликнула ее молоденькая медсестра, стоящая за стойкой. — Вы же Краснова?

— Я… Да… — сердце ушло в пятки. Представив, каким будет счет в этой клинике, Лиза нервно сглотнула.

— Куда же вы? Вот здесь распишитесь.

Она, плохо соображая, поставила свою подпись и даже не пробежалась глазами по документу.

Девушка подняла трубку стационарного телефона, произнесла несколько слов и снова обратилась к ней.

— Ваше такси подъехало, выходите, пожалуйста.

— Но я не заказывала… — робко возразила Краснова, пытаясь понять, что происходит. Она с ужасом ждала, когда медсестра озвучит сумму за все обследования, и уже думала, где достать деньги.

— Ничего не знаю, — девушка достала бланк и показала пометку. — Вот заказ такси до адреса. Ваш?

— Да, но…

— Все заказано и оплачено.

— Спасибо.

Сил на споры не осталось. Лиза быстро попрощалась, вышла из медцентра и удобно устроилась на заднем сидении в теплом салоне такси.

***

Снег валил плотной стеной, резко ограничивая обзор. Дорожные службы делали все возможное, но не справлялись с причудами погоды. С раннего утра машины выстроились в многокилометровые пробки и двигались со скоростью черепахи. Образовавшиеся заторы закольцевались, и город просто встал.

Гилберт внимательно следил за движением и аккуратно вел автомобиль в этой белой пелене.

— А я вам говорила, надо было раньше выезжать, — сухо заметила Элис, взглянув на часы, встроенные в приборную панель. — К первому уроку опоздаем.

— Значит, приедем ко второму, — пожал плечами Гилберт, не видя никакой проблемы. — Жень, что у тебя первым уроком?

— Физкультура, — ответил тот и, услышав вибрацию телефона, робко пробормотал: — Мама звонит…

— Так ответь, — посоветовал Алекс и выключил музыку.

— Да, мам.

— Женька, ты где? — взволнованный голос Красновой эхом разнесся по просторному салону автомобиля.

— В школе, а ты?

Жене совершенно не хотелось обманывать мать. У них было главное правило — говорить друг другу только правду, какой бы ужасной она ни оказалась. Лиза воспитывала его так с пеленок, и он неотступно следовал этому правилу. Ровно до того момента, как познакомился с Гилбертом.

— Я уже дома. У тебя все хорошо?

— Все отлично. Не волнуйся, мам.

— Сынок, а где ты ночевал?

— Дома, — чуть помедлив, он все же снова обманул ее.

— Твоя кровать не расправлена со вчерашнего утра… — прозвучал контраргумент, спорить с которым было бессмысленно, и Жене ничего больше не оставалось, кроме как рассказать правду.

— Я ночевал у друга.

— Жень, ну что происходит? Почему ты мне опять врешь? — паника и отчаяние легко читались в каждом слове. Без всяких сомнений, Краснова сильно переживала за сына и не понимала, что с ним происходит в последнее время.

Гилберт сильнее сжал руль. Ее тембр задевал потаенные струны его души, заставляя реагировать на каждую интонацию.

— Прости, мам. Я просто не хотел тебя волновать, — на этот раз Женя был предельно честен. Именно тревога за мать не позволила ему вчера набрать ее номер и поведать о случившемся.

— Почему ты не ночевал дома? Папа что-то сделал?

По голосу было ясно, что Лиза едва сдерживала слезы, она боялась даже представить, что мог натворить Макс в ее отсутствие, и ругала себя за то, что оставила ребенка совершенно без защиты.

— Нет, он ни при чем, — твердо возразил мальчик и, почувствовав на себе хмурый взгляд Гилберта, добавил: — Все, я больше не могу говорить.

— Хорошо, вечером договорим. Точно все в порядке?

— Да, мам.

Сбросив вызов, Краснов положил телефон на сиденье и отвернулся к окну. Ему было не по себе, он боялся разочаровать Алекса — тот стал для него близким другом и непререкаемым авторитетом.

— Почему ты не сказал правду про отца? — мягко спросил Гилберт. Заметил переживания мальчика и хотел понять причину.

— Зачем? Опять будет скандал, папа будет кричать, а мама плакать. Я не хочу, чтобы она плакала, — с детской непосредственностью Женя выдал все семейные тайны и шумно выдохнул.

— Ты молодец, — поддержала его Элис. — Настоящий мужчина.

Алекс лишь рассеянно кивнул, подтверждая ее слова, но мысленно был уже далеко. Он уважал мальчика за желание защитить свою мать, но не верил в понятие «ложь во спасение». Не понаслышке знал, что правда бывает жесткой, порой даже безжалостной, но зато не дает напрасных иллюзий.

Невольно вспомнил последний разговор с Лизой, состоявшийся много лет назад. Тогда правда убила его, но он вынес главный урок — никогда никому не верить на сто процентов и надеяться только на себя. За всю последующую жизнь только Элис смогла стать исключением из этого правила.

***

После телефонного звонка Краснова едва сумела сдержать слезы. Вся ее жизнь была насквозь пронизана болью и страданиями, лишь сын давал ей силы терпеть и держаться, несмотря ни на что. Но он отдалялся от нее, и она ничего не могла с этим поделать. Раньше у них были очень доверительные отношения: Женя ничего не скрывал и всегда говорил только правду. Сейчас же Лиза все чаще замечала, как он закрывается от нее, появились секреты и недомолвки.

Она чувствовала, что теряет сына, и отчаянно пыталась не допустить этого. Переживала за него и не понимала, как это случилось, что она сделала не так. Искала проблемы в себе, в своих поступках, но тщетно, не находила ровным счетам ничего, никакого объяснения его поведению.

Краснова горько вздохнула и встала со стула. Спертый воздух, пропитанный чужим парфюмом, душил, и она распахнула настежь все окна в квартире. Зимняя свежесть тут же ворвалась в помещение и колючими мурашками рассыпалась по коже, но Лиза не чувствовала холода, она вообще больше ничего не чувствовала. Странная пустота поселилась в душе и навалилась апатия.

Как только она вошла в квартиру, сразу ощутила запах другой женщины и непроизвольно поморщилась. Краснов настолько обнаглел, что начал таскать баб домой, это унижало ее как жену, как женщину, но она не имела права голоса. Лиза прекрасно знала, что любой ее упрек может плохо кончиться, поэтому в который раз решила спрятать свое мнение поглубже и продолжать жить, как бы мерзко и неприятно ни было.

Она не ревновала мужа, ей было абсолютно все равно, с кем он спит, но дом, в ее понимании, являлся священным местом, и осквернять его изменами было высшей степенью неуважения и пренебрежения.

Пройдя в спальню, Лиза криво усмехнулась — даже халат ее не постеснялись использовать. Жгучая обида заполняла все больше внутреннего пространства, а негативные эмоции требовали выхода. Поддавшись порыву, она остервенело принялась стаскивать постельное белье и топтать его ногами. Хотелось взять спички и сжечь все это вместе с кроватью, да и квартирой тоже, но здравый смысл возобладал.

Краснова бессильно опустилась на колени и спрятала лицо в ладонях. Горячие слезы потекли по щекам, высвобождая на волю так долго сдерживаемые чувства и даруя желанное облегчение.

***

Белый «Ландкрузер» с шумом въехал во двор ничем не примечательной общеобразовательной школы и остановился практически у самого крыльца. Гилберт отстегнул ремень и протянул Жене руку.

— Ну вот, опоздали совсем чуть-чуть.

— Ерунда. Спасибо, — тот пожал ладонь и, быстро выскочив из автомобиля, помчался в школу.

— Какой хороший мальчик, — с улыбкой констатировала Элис, исподтишка наблюдая за Алексом.

Все происходящее забавляло ее: некогда непоколебимый тиран вполне сносно справлялся с ролью няньки.

— Да, хороший, — ответил Гилберт, не заметив подвоха. Включил заднюю скорость и начал медленно двигаться. Обернувшись, чтобы посмотреть в окно, заметил на сиденье телефон Краснова. — Вот же блин!

Он резко нажал на педаль тормоза. Машина с лязгом дернулась и тут же встала как вкопанная.

— Ну что еще? — недовольно проворчала Брукс и посмотрела на Алекса. — Мы так и до работы не доедем.

— Женя телефон забыл, — пояснил он и покинул салон.

Быстро поднявшись по лестнице, вошел в здание школы и растерялся. Звонок давно прозвенел, и в коридорах не было ни души. К счастью, из-за угла появилась женщина, и он направился прямиком к ней.

— Здравствуйте. Не подскажете, как мне найти Женю Краснова?

— Здравствуйте, — учительница окинула его оценивающим взглядом и поинтересовалась: — А зачем он вам?

— Он телефон машине оставил, надо отдать.

— А-а, вы, наверное, его отец? — вопрос был риторическим, она даже не попыталась услышать ответ, а сразу продолжила тараторить. — Рада наконец познакомиться. Я вас немного не таким представляла. Меня зовут Раиса Аркадьевна, я классный руководитель вашего мальчика.

— Вы не так поняли… — попытался объясниться Гилберт, но его объяснения пришлись не к месту.

— Да не переживайте вы так. Сейчас пойдем ко мне в кабинет и там обо всем поговорим, — женщина взяла его под руку и настойчиво повела по коридору.

— Я спешу…

Алекс предпринял еще одну попытку высвободиться, но снова потерпел сокрушительное поражение.

— Это не займет много времени. У меня как раз сейчас окно, можем поговорить о Жене. У вас прекрасный мальчик.

Они вошли в один из многочисленных кабинетов.

— Вот, посмотрите на его успеваемость, — учительница включила компьютер и открыла лист с оценками.

— Раиса Аркадьевна, я только хотел…

Гилберт робко протянул телефон, но спорить с этой женщиной, на вид, как божий одуванчик, но с повадками бультерьера, не решился.

Она проигнорировала его слова, убрала гаджет в ящик рабочего стола и продолжила свою речь.

— Смотрите, ни одной тройки. Женечка такой молодец.

Гордость за ребенка невольно всколыхнулась в его душе, хотя по сути Алекс не имел никакого отношения ни к его рождению, ни к воспитанию. Просто было отрадно, что не ошибся, когда решил помочь этому мальчику.

— Ой, я совсем забыла, — засуетилась Раиса Аркадьевна и достала массивную тетрадь. — Ваша жена приходила на собрание, но деньги на ремонт класса и школьные обеды не сдала. Вы случайно не принесли?

Гилберт широко улыбнулся — этой женщине невозможно было отказать.

— Случайно принес. Какая там сумма?

— Тысячу на ремонт и две тысячи на обеды за декабрь, — деловито объявила учительница и, поправив очки, с интересом наблюдала за ним.

Он достал портмоне и покачал головой — давно его так профессионально не разводили на деньги. Пока мысленно прикидывал, сколько нужно сдать, чтобы обеспечить ребенку питание до конца года, Раиса Аркадьевна вновь перешла в нападение.

— А в Москву на летние каникулы вы поедете с классом? Я думаю, Жене не стоит отрываться от коллектива. Все его друзья там будут.

— Дело в том, что я не… — Гилберт в очередной раз хотел объяснить ситуацию, сказать, что он, в общем-то, никто и принимать такие решения не имеет права, но учительница не дала ему вставить и слова.

— Всего десять тысяч, с едой и проживанием в гостинице.

— Вот вам тридцать тысяч на питание до конца года и остальные расходы, распределите сами.

— Вы уверены? — женщина округлила глаза, такого исхода она точно не ожидала. — Это же такая большая сумма…

— Раиса Аркадьевна, — устало выдохнул Алекс, желая поскорее покинуть этот кабинет. — Для сына мне ничего не жалко.

— Спасибо, вы настоящий отец, — она забрала купюры, торопливо записала все в свою тетрадку и спрятала ее обратно в ящик. — А сын-то как на вас похож. Глаза прям один-в-один…

— Теперь, наконец, я могу идти? — иронично поинтересовался Гилберт и смерил ее вопрошающим взглядом.

— Конечно-конечно. Не буду больше вас задерживать.

— Всего хорошего, — он направился к двери, но, сделав несколько шагов, вернулся. — Вот еще что, — взял ручку и написал своей номер на листочке. — Можете звонить мне по всем вопросам.

— Ой, как здорово, — учительница чуть ли не захлопала в ладоши. — Мужчин нам всегда не хватает, а таких, как вы, особенно.

— До свидания, Раиса Аркадьевна, — Алекс настойчиво перебил поток комплиментов и поспешил ретироваться.

Всю дорогу до машины он думал, как объяснит свой поступок Элис, а тем хуже — Лизе, которая когда-нибудь обязательно узнает об этом. Получилась нелепая, даже, наверно, глупая ситуация, но ему не было за нее стыдно, в конце концов, он помог Жене, остальное уже было неважно.

***

Почти весь день Лиза провела за домашними делами: убиралась, стирала, готовила ужин и с легким мандражем ждала появления своих мужчин. С сыном очень хотелось поговорить, выяснить накопившиеся проблемы и попытаться как-то их решить, а с мужем… Она не знала, чего от него ждать. Еще с утра решила, что не будет предъявлять никакие претензии, боялась его реакции и не хотела затевать очередной конфликт.

Щелчок дверного замка заставил вздрогнуть, Краснова сделала глубокий вдох и вышла в коридор.

— Явилась уже, — усмехнулся Максим и направился в ванную. — Поесть что-нибудь приготовила?

— Да, садись за стол.

Лиза не могла понять его настроение, поэтому переживала. Пока накладывала еду, руки нервно подрагивали.

Краснов прошел мимо нее, не задержавшись, как обычно, для поцелуя, и удобно устроился на одном из стульев. Неотрывно следил за каждым ее движением, отчего Лиза нервничала еще сильнее.

— Как отдохнула? — лениво, будто между делом, поинтересовался он, тщательно пережевывая пищу.

Макс явно доминировал над ней, видел страх в ее глазах и упивался своим могуществом. Знал, что в любой момент может сделать все, что заблагорассудится, и она не посмеет возразить.

— Ты же знаешь, что я была в больнице… — робко ответила Краснова и невольно сжала кулаки, приготовившись к обороне.

— Может, и выписку покажешь? — усмехнулся Максим.

— Покажу, — она тихо выдохнула и вышла из кухни. Совсем не хотела показывать мужу заключение врача, но он просто не оставил ей выбора — отказ однозначно спровоцировал бы скандал.

Порывшись в сумочке, Лиза нашла нужный документ и вернулась.

— Вот, держи, — протянула выписку из медицинского центра.

— Сколько? — Краснов удивленно округлил глаза, увидев итоговую сумму, и даже не взглянул на диагноз. — А ты не оборзела тратить такие деньги на какую-то ерунду? Может, ты с миллионером спишь?

— Максим, перестань, — как можно спокойнее начала Лиза. — Я не потратила ни копейки. Гилберт привез меня в эту клинику и все оплатил.

— И ты хочешь, чтобы я поверил в этот бред? — насмешливо уточнил он, выжидающе приподняв бровь.

— Но это правда! — она была близка к отчаянию, разговор не ладился, а наоборот, с каждой секундой все накалялся.

— Ну спишь ты с ним вряд ли… Не на помойке же он себя нашел, чтобы на такую позариться…

Его слова больно ударили по самолюбию. В очередной раз муж смешал ее с грязью, просто растоптал ее достоинство. Краснова прикрыла глаза и медленно сосчитала до десяти, чтобы справиться с волной негодования и найти в себе силы промолчать, позволив унижениям продолжаться.

— Но и платить за тебя он бы не стал. Ох, Краснова, темнишь ты что-то… — Максим подозрительно прищурился.

— Да ничего я не темню, — устало ответила она. — Не веришь мне, сходи и спроси у него сам.

— Так и сделаю. Обязательно, — пообещал он и встал из-за стола.

Лиза внутренне сжалась, ожидая удара исподтишка, но Макс, на удивление, опять прошел мимо. Облегченно выдохнув, она принялась мыть посуду.

— Мам, я дома, — из прихожей послышался радостный голос сына.

— Мой руки и ужинать, — не оборачиваясь, крикнула Краснова и начала накрывать на стол.

Через несколько минут Женя появился на кухне. Крепко обняв мать, чмокнул ее в щеку и опустился на стул.

— Что-то случилось? — взволнованно поинтересовалась Лиза, заметив поникший вид ребенка. Хотела выяснить подробности его ночевки у друга, но решила повременить с расспросами.

— Нет, все нормально, — Женя лениво ковырял вилкой в тарелке, аппетита не было совершенно, но обижать маму не хотелось.

— Ну я же вижу, — она подсела к нему и ласково погладила по голове. — Давай ты мне расскажешь, и вместе мы попробуем решить твою проблему.

Несколько бесконечно долгих секунд он смотрел ей в глаза, раздумывая, как поступить, затем тяжело вздохнул и спросил:

— Мам… Где деньги из моей копилки?

Сегодня он получил очередную зарплату, равную недостающей сумме для покупки коньков. Прибежал домой, окрыленный предстоящим походом в магазин, открыл свою копилку, чтобы пересчитать заработанные деньги и удостовериться, что ему их хватит, но не обнаружил в ней ни рубля.

Надежды в одно мгновение рухнули, как карточный домик, а глаза непроизвольно наполнились слезами.

— Какие деньги?

— Я копил на коньки… — шумно всхлипнув, пояснил Женя. — Завтра хотел купить, а денег больше нет…

— Постой, а откуда они у тебя?

Лиза насторожилась: с финансами в их семье были серьезные проблемы, накопить такую сумму самостоятельно он не мог. А верить в то, что ее сын — вор, она категорически отказывалась.

— Я работал, — мальчик повинно склонил голову. Пришло время рассказать маме всю правду.

— Что ты делал?

Лиза зажмурилась, надеясь на то, что ей все это снится. Мир перевернулся с ног на голову, она просто уже не понимала, что происходит.

— Мыл машину Гилберта…

— Господи, зачем? — не выдержав, она повысила голос и встала, пряча дрожащие руки. — Я же сказала, что куплю тебе коньки…

— Такие не купишь… — промямлил Женя. — Я целый месяц копил. Вот, — он протянул ей документ, полученный в магазине. — Завтра надо ехать забирать.

— Абракадабра какая-то, — Краснова внимательно прочитала импровизированный договор, но, так и не сумев в нем толком разобраться, отложила в сторону. — Почему ты мне раньше ничего не рассказал?

— Боялся, что запретишь.

Ее потряхивало от шока, все это просто не укладывалось в голове: ее сын, ее маленький мальчик моет машину Гилберту, этому напыщенному индюку, а тот без зазрения совести пользуется доверчивостью ребенка.

— Правильно! В твоем возрасте надо учиться. Я стараюсь обеспечить тебя всем необходимым, чтобы ты вырос достойным мужчиной, получил хорошее образование, нашел свое место в жизни, а ты машины моешь, как какой-то беспризорник…

Лиза старалась говорить спокойно и уверенно, четко объясняла сыну свою позицию, но давалось ей это нелегко, хотелось сорваться и поехать к Алексу, высказать ему все, что она о нем думала.

— Но ведь ты говорила, что любая работа достойна уважения, — возразил Женя, расстроенный непониманием со стороны матери.

Она всегда верила в его успех и, как могла, поддерживала, но сейчас они говорили на разных языках.

— Я этого не отрицаю, — Краснова осознала, что перегнула палку, вновь села рядом с сыном и погладила его по руке. — Но пойми меня. Я очень тебя люблю и хочу для тебя лучшего…

— Мам, — он заглянул ей в глаза. — Но мне это нравится, и Алекс хороший человек. Он сказал, что разрешит мне и дальше работать, если ты не будешь против.

У нее перехватило дыхание. Женя рассуждал, как взрослый — отстаивал свою позицию. Его не интересовало ее мнение, у него имелось свое. И где-то в глубине души Лиза уважала его, но не могла принять эту ситуацию. Не могла позволить постороннему человеку так бесцеремонно влезать в их налаженную жизнь, что-то менять и перекраивать по своему усмотрению. Считала, что, если Гилберт действительно хотел помочь ее ребенку, он должен был, как минимум, посоветоваться с ней, а не делать что-то за спиной.

— Что здесь происходит?

Максим появился на кухне и окинул всех напряженным взглядом. Он долго старался расслышать их шушуканья, но так и не разобрал ни слова.

— Где деньги из Жениной копилки? — не оборачиваясь, спросила Краснова и внутренне сжалась.

В любом другом случае она бы промолчала, но сейчас просто не могла не встать на сторону сына и не защитить его интересы. Он верил в нее, и она должна была оправдать его ожидания.

— Ты о чем?

Краснов криво усмехнулся и, налив себе воды, принялся жадно пить. Не намерен был признаваться в содеянном и не чувствовал за собой никакой вины. Все деньги семьи он считал своими по праву, и никто не смел оспорить это право. А то, что истратил он их на любовницу, никого не касалось.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я.

— Нет, не знаю и знать не хочу. Где гуляла, там и ищи.

— Пап, это ты их взял?

В глазах ребенка застыли слезы, но на Максима они не произвели никакого эффекта, он стоял на своем.

— Ничего я не брал.

— Это же были мои деньги. Они мне очень нужны…

— Твои? — Краснов вскипел за секунду и сразу перешел в нападение. — А не слишком ли ты мал, чтобы иметь свои деньги? Ты живешь в моей квартире, я тебя, щенка, одеваю, кормлю, и ты еще смеешь качать права?

— Но пап, я их сам заработал! — не сдавался Женя, все еще надеясь на понимание, ведь он думал, что папа его любит.

— Очень хорошо. Значит, заработаешь еще. Гулянки твоей беспутной матери, между прочим, тоже недешево обходятся, — Макс с пренебрежением швырнул на стол счет из медицинского центра.

Лиза кожей чувствовала, как обстановка накаляется, внутри все похолодело от страха за сына, душа ринулась в пятки. Женя был слишком мал, чтобы перечить Максиму, а она — слишком слаба, чтобы защитить его.

— Жень, иди в свою комнату, — попросила она, пытаясь тем самым закончить конфликт и спасти ребенка.

— Но это несправедливо! — не выдержал тот и вскочил на ноги.

— Сейчас я тебе покажу справедливость.

Краснов скрипнул зубами, одним рывком выдернул ремень из петель джинс и со всего маха ударил сына.

Все произошло слишком быстро, Лиза вышла из-за стола, но не успела среагировать и остановить мужа.

Плотная кожа обожгла плечо и спину, мальчик взвизгнул от боли и попятился. Слезы крупными каплями стекали по щекам, но Максим его не жалел. Надвигался, как ураган, намереваясь довести дело до конца и показать, как нужно уважать отца.

— Не трогай его!

Краснова встала между ними и закрыла собой ребенка. Макс лишь усмехнулся и замахнулся еще раз, но ударить так и не смог, она в воздухе перехватила ремень и с силой дернула на себя.

Он недовольно заскрежетал зубами — терпеть не мог, когда жена проявляла смелость и устраивала бунт. Сразу возникало желание наказать ее за неповиновение, и он непременно претворял свои фантазии в жизнь, но сейчас медлил.

— Лучше отойди, а то и ты получишь. Сразу после него.

Лиза знала, что он не шутит — ударит ее, даже не поморщившись. Но боялась не за себя, а за сына. Его уберечь она была обязана любой ценой. Срабатывал материнский инстинкт, и в такие моменты уже не имело значения, кто перед ней стоит.

Женя плакал навзрыд и крепко прижимался к ее спине. Ему было страшно и больно, никогда прежде он не видел отца в таком состоянии, и ненависть к нему росла с каждой секундой.

— Ну же, отойди!

Краснов схватил Лизу за руку и попытался оттащить ее в сторону, но встретил звериный отпор. Заглянул в ее глаза и вздрогнул: в ней не было ни капли страха, лишь твердая холодная решимость.

— Я сказала, не смей трогать моего сына, — она говорила четко и уверенно, медленно проговаривая каждое слово.

Максим увидел стальной блеск в ее руках и инстинктивно сделал шаг назад. Понятия не имел, что у нее в голове, и не стал рисковать.

— Краснова, не шути так.

— Разве похоже, что я шучу?

Она отчаянно блефовала — у нее никогда не хватило бы смелости ударить человека ножом. Но после того, как муж загнал ее в угол, этот выход оказался самым реальным. Лиза сориентировалась за считанные секунды, наступила на горло своим эмоциям и включила трезвый рассудок.

— Ты не сможешь, — усмехнулся Макс, но ремень все же опустил.

— А ты проверь, — с вызовом ответила Лиза.

— Сумасшедшая, — бросил он и поспешил ретироваться.

Краснова бросила нож на столешницу и принялась успокаивать сына. Ее саму колотило от пережитого стресса, но ребенку было хуже во сто крат: он никак не мог перестать плакать, пытался что-то сказать, но вздрагивал при каждом слове.

Она сильно встревожилась за него, накапала успокоительное и заставила его выпить до дна, затем проводила в комнату и уложила в кровать. Закрыв замок изнутри, легла рядом и долго гладила Женю по голове, пока он наконец не уснул.

Сама же Лиза еще долго не смыкала веки, со страхом прислушивалась к шагам Макса в коридоре. Хлипкая щеколда вряд ли способна была его остановить. Обычно он, не задумываясь, мог ударить ее по-пьяни, но сегодня был трезв и жесток как никогда, и это определенно пугало.

Его агрессия росла со страшной скоростью — Максим переставал контролировать себя не только под воздействием алкоголя, но и в нормальном состоянии. Лиза была уверена, что дальше будет только хуже, но, как остановить этот порочный круг и вразумить Краснова, она не знала.