Забудь меня. Я (не) твоя жена

Анна Апрельская, 2023

– Ты должна меня понять. Это мой шанс. Я не могу его упустить. Отец предложил мне пост генерального, – ранил меня словами любимый муж.– Ты улетаешь в Москву? Но как же я? – глухо спросила, пытаясь сдержать набегающие слезы.– Я не могу взять тебя с собой. Ты же знаешь, мама тебя терпеть не может. Да и тебе будет неуютно в нашей семье.Его слова обжигали. Падали камнями в мою душу. Мне словно ржавый нож воткнули в сердце и провернули там без анестезии.– Поэтому ты и скрывал наш брак все эти годы?– Нет. Все не так. Я действительно любил тебя. Прости, что все изменилось.– Любил… В прошедшем времени?.. Значит, чувства… прошли? – с трудом произнесла слова, они вонзились в меня острыми иглами.Он уехал, оставив меня на долгие годы. Только я осталась не одна. И это была моя тайна. Пока однажды все не изменилось. Мой муж решил жениться вновь. Все бы ничего. Но мы еще женаты.

Глава 2

По сути, переодеваться мне было не во что. Чемоданы так и стояли неразобранные. Насколько я знала, это было в обязанностях горничной. Только я не уверена, что хозяйка дома приказала хоть одной из них разбирать наши с Иришей вещи.

Но я и сама попозже справлюсь с этой задачей. Сейчас же я надела свежие джинсы и футболку, умылась, переплела косу, слегка подкрасила ресницы и губы.

Вот и весь мой марафет, как говорит бабуля.

Вспомнив о Василине Лаврентьевне, я подскочила на месте. Схватила телефон и застрочила сообщение для бабушки. И как я забыла написать ей сразу по прилету?

У двери я бросила взгляд на Иришку. Та смотрела мультфильм и что-то шептала Тики. Любимый мишка кивал в ответ. На этот раз ему помогала Луиза. Ириша довольно улыбалась и делала вид, что не замечает движений горничной.

В коридоре меня встретил Рома. Мужчина также сменил одежду, он, как и я, был в джинсах и футболке.

— В пику матери? — тихо спросила я.

— А нечего было устраивать обязательные созывы на обед. Мы только прилетели. Можно было бы и отдохнуть.

— Не для твоей маман, — покачала я головой и нахмурилась.

Как же не хотелось встречать обитателей этого дома, но выбора нет. Я уже решилась на переезд в дом Чаровских. Что сейчас я увижу этих снобов, что позже. Какая разница?

В главной столовой все уже сидели за столом. Мы зашли в полной тишине. Даже стука приборов не было слышно.

— Вы опоздали, Роман. Мы уже начали обедать, — недовольно проговорила хозяйка особняка.

— Нам уйти? — с вызовом поинтересовался Рома.

— Хватит, сын. Садитесь, — приказал Борис Иванович. — Хорошо, что ты приехала, Наташа, — неожиданно произнес он мне.

— Спасибо. Добрый день и приятного аппетита, — улыбнулась я, садясь за стол.

Мое место было рядом с Ромой. Это был явный плюс. Но пустое место напротив тревожило меня. Я вспомнила, что братья всегда сидели друг напротив друга.

Так. Вдох-выдох.

Иван пока не сидит передо мной. Незачем переживать заранее.

Зря я об этом подумала. Ой зря…

— Извините за опоздание. Я только прилетел из Бангкока, — раздался знакомый до боли голос.

Я подняла взгляд, и мир поплыл передо мной. Как ни пыталась я быть сильной, но увидеть мужа после стольких лет было тяжело. Казалось, он совсем не изменился — такой же высокий худощавый брюнет. Разве что морщинки появились на лбу. Он часто хмурится?

Скорее всего, да. Тот Ваня, которого я знала в прошлом, много смеялся, улыбка не сходила с его губ. Как же я любила его улыбку…

Сейчас же передо мной сидел излишне серьезный человек, бизнесмен, банкир. Он казался совершенно незнакомым, холодным, чужим.

Интересно, где-то в глубине этого куска айсберга еще есть тот, кого я когда-то любила?

Из размышлений меня вырвал хриплый голос Ивана:

— Извините, я не знал, что у нас сегодня гости. Если бы меня предупредили, то я поел бы у себя в кабинете.

— Ваня, сколько можно кусочничать в кабинете? Подумай о своем здоровье, — недовольно произнесла Светлана Дмитриевна.

— Хорошо, мама. Я подумаю о здоровье, — равнодушно выдал мой бывший.

— Хватит разговоров. Давайте спокойно поедим, — довольно жестко прозвучали слова хозяина дома.

Все тут же уставились в свои тарелки. Все было как и раньше. Никто не пытался противоречить Борису Ивановичу.

На несколько минут появление Ивана заставило меня забыться. Но наваждение быстро прошло, оставляя тревогу. Я сидела как на иголках.

Как там Ириша?

Я с трудом выдержала несколько смен блюд. Но когда принесли чай, мое терпение закончилось.

— Если вы не против, я закончу обед, — сказала я и встала, не дожидаясь разрешения хозяев дома.

— Какая невоспитанность, — сквозь зубы проговорила Светлана Дмитриевна. — Тебя, девочка, пригласили в высшее общество. А ты ведешь себя, как самая последняя деревенская девка. Хотя о чем я… Ты всегда и была ею, — припечатала она. — Сядь немедленно. Никто не смеет встать из-за стола раньше хозяина дома.

— Мне лучше вернуться в свою комнату, — настаивала я.

— Я сказала, сядь за стол, — резко приказала свекровь.

— Света, прекрати, — выдавил Борис Иванович, пронзая меня взглядом.

— Что-то случилось? — прошептал Рома.

Иван с интересом наблюдал за мной. Не знаю, что он обо мне сейчас думал. Да мне и было все равно. На душе было очень неспокойно.

Я уже сделала шаг в сторону двери, как в столовую влетел маленький метеор.

— Ма! Ма! — кричала Иришка, в истерике ища меня взглядом.

— Я тут, малышка, — кинулась я к дочке.

Иришу сильно трясло. По дорожкам из слез я поняла, что моя кроха уже давно плачет. Так почему же не позвали меня?

— Ириша, что случилось? — тихо спросил Роман.

— Ёма… Оя… уаила… мя… — с трудом выдала девочка.

— Что? — в шоке проговорила я, переводя взгляд на младшего Чаровского.

— Кто тебя ударил, солнышко? — раздался мягкий мужской голос за моей спиной.

Ириша встрепенулась, посмотрела на кого-то, в ее глазах я увидела радость узнавания.

— Де! — со скоростью света кроха сорвалась с моих рук и кинулась к… деду. — Оя уаила мя. Оя выинуа Тики, — уже жаловалась Ириша Борису Ивановичу.

Тот поднял внучку на руки, ласково погладил по голове, поцеловал в щечку.

— Так кто тебя ударил, радость моя? — опять спросил старший Чаровский.

— Сюанка. Луза ула. Луза аошая. Пойя пахая, — объяснила Ириша, сосредоточенно проговаривая каждое слово.

— С кем вы оставили девочку? — спросил Борис Иванович у меня.

— С Луизой. Рома сказал, что можно ей доверять. Но я все же нервничала.

— Понятно. Семен, позовите Луизу, — приказал он дворецкому, стоявшему в дверях столовой.

— Боря, да что стряслось? Не стоит все это твоих нервов. И вообще, Наталья, почему твоя дочь бегает по дому? Ты так плохо ее воспитываешь, что она не знает элементарных норм приличия? — тараторила Светлана Дмитриевна, бросая гневные взгляды на меня.

— Ты можешь помолчать, Света? — резко заткнул ее хозяин дома.

Женщина чуть не подавилась воздухом. Не часто муж позволял себе так разговаривать с ней при посторонних.

— Боря… — начала она, но ее прервал резкий голос:

— Я. Приказал. Тебе. Помолчать!

— Де? — испуганно ойкнула Ириша.

— Все хорошо, солнышко. Деда ругается не на тебя, — совершенно другим тоном произнес Борис Иванович.

— Оешо, — серьезно кивнула кроха. — Луза аошая, — напомнила она деду как раз вовремя, горничная уже зашла в комнату.

— Вам было поручено присматривать за Ириной? — сухо спросил хозяин дома.

— Да, господин Чаровский, — кивнула бледная до синевы девушка.

— Тогда почему вы оставили ее?

— Мне приказала Полина Аркадьевна. Она сказала, что меня направили в розовую гостиную. Светлана Дмитриевна рассыпала там жемчуг, и нужно его собрать.

— И что, кроме вас, это было сделать некому? — мрачно уточнил Борис Иванович.

— Я не знаю. Но Полина Аркадьевна сама осталась с Иришей.

— Но вы не могли не слышать крик девочки. Почему не вернулись?

Казалось, девушка побледнела еще сильнее.

— Меня силой задерживал Филипп, — дрожащим голосом проговорила Луиза, непроизвольно потирая запястья, на которых уже проступали следы синяков.

— Значит, так. Решили саботировать мой приказ, Светлана Дмитриевна? Это вы зря, — голос хозяина дома обжигал холодом.

— Боря, зачем при посторонних? — недовольно спросила свекровь. — И из-за кого? Ну, привезли к нам какую-то малявку? И что?

— Не смей так говорить о собственной внучке! — рявкнул мужчина.

— Да неизвестно от кого нагуляла ее непутевая мамаша. Вся в собственную мать. Как сама родила без мужа, так и Наташка пошла по ее стопам…

— Замолчи, женщина, — прорычал старший Чаровский. — Иначе я за себя не отвечаю.

— У мя есь па! — гордо выдала маленькая проказница, так и сидевшая на руках у деда.

Только эти слова не убедили ее бабушку.

— Но я не лю па! Не лю! — опять заплакала Ириша, уткнувшись в шею деда.

— Ну что такое? Не плачь, маленькая. Деда не даст тебя в обиду, — пообещал Борис Иванович внучке.

***

Малышка почти успокоилась на руках деда. Она вцепилась в его плечи и что-то шептала на ухо. Хотелось бы понять, какие тайны сейчас выдает эта кроха.

Мужчина с Иришей на руках вышел из столовой и поднялся по лестнице, в сторону нашей комнаты. Только они прошли мимо.

— Борис Иванович, — окликнула я мужчину, — наша комната тут.

Свекор застыл, мрачно посмотрел на Романа, который шел за нами.

— Сам пока не разобрался с этим. Кажется, и это фортель от мамы.

— Сама напрашивается… — мрачно проговорил хозяин дома.

— И что ты сделаешь ей? — хмыкнул Ромка.

Ответить мужчина не успел. Иришка встрепенулась, резко высвободилась от рук деда и кинулась в нашу комнату.

— Тики! Пойя выинуя Тики! — опять заистерила девочка.

— Ириша, мы обязательно найдем Тики, — пообещала я, хватая дочку, которая готова была сигануть в раскрытое окно за любимым мишкой.

— Кажется, это твое, кроха, — раздался знакомый до боли голос за моей спиной.

— Тики! Ти наёл Тики! — радостно закричала девочка, обнимая плюшевого мишку. — Сибо, — улыбнулась она отцу.

В сердце опять воткнулись тысячи острых иголок. Было тяжело наблюдать за моей егозой и Иваном, присевшим напротив нее на корточки. Как же они похожи…

— Не плачь больше, солнышко, — мягко проговорил муж, впервые в жизни вглядываясь в лицо дочери. — В этом доме у тебя много защитников. Я — дядя Ваня, — представился он.

Казалось, слова отца не понравились малышке. Она нахмурила темные брови почти так же, как это делал сам Иван.

— Неть! — выдала кроха, развернулась и вновь прижалась к моим коленям.

На Ивана было больно смотреть. Он резко побледнел, словно его ударили. Я не понимала, что происходит, не мог же он догадываться, что Ириша его дочь.

Этого просто не может быть.

Но как тогда Борис Иванович узнал об этом? Он-то явно в курсе того, кто отец моей дочери. И судя по реакции дочери на деда, Ириша его хорошо знала. Только как все это прошло мимо меня?

Роману придется ответить на много вопросов, большая часть из них будет не очень приятная для моего старого друга.

— Кроха, а чего это ты вредничаешь? — тихо спросил Борис Иванович.

Только, похоже, Ириша не была настроена на ответ. Она помотала головой и опять уткнулась в мои колени.

— Иришик, но деда-то в чем виноват? — примирительно произнес Роман.

На минуту егоза притихла, затем развернулась к любимому дяде и дрожащим голосом выдала:

— Ёма, не очу па. Не очу.

Не знаю, понял ли Иван, что сказала наша дочь. Но неожиданно он вступился за нее.

— Дайте ребенку прийти в себя. Не все сразу. Новый дом, новые впечатления. Кстати, мне бы тоже хотелось знать, как так вышло, что игрушку Ириши выбросили на улицу, — произнес он и прошел в комнату, чтобы закрыть распахнутое настежь окно.

Малышка оторвала заплаканное личико от меня и удивленно посмотрела на отца.

— Все будет хорошо, солнышко, — тихо произнес Иван, осторожно дотрагиваясь до темных кудрей дочери. Он грустно улыбнулся и перевел взгляд на стоявшую неподалеку горничную. — Дарья, немедленно позови Полину.

— Но она недавно уехала в Москву, — испуганно пролепетала девушка.

— Что ей там понадобилось? — сухо поинтересовался Иван.

— Не знаю. Она никогда нам не докладывает.

— Что тут происходит? Что за столпотворение? — раздался резкий голос Светланы Дмитриевны. Свекровь, как каравелла, прошла по коридору, расчищая себе путь. — Все по рабочим местам! — мимоходом приказала она слугам.

Старший Чаровский молча окинул жену взглядом, достал телефон, быстро нажал пару клавиш, дождался ответа и произнес:

— Денис, не подскажешь, куда и с кем отправилась Тирова?

Свекру что-то ответили, он выслушал незнакомого мне мужчину и тут же приказал:

— Разворачивайте машину. Тирову доставить ко мне. Пусть твои ребята сопроводят бывшую горничную, чтобы у нее не возникало желания сбежать.

— С чего это ты, Борис Иванович, решил распоряжаться слугами в доме? — выдала Светлана Дмитриевна, недовольно поджав губы.

— В первую очередь это мой дом. И если я считаю, что слуги не выполняют моих приказов, то тут же увольняю их, — жестко припечатал свекор.

— И с чего это такие перемены? Ну, подумаешь, выкинули дрянную игрушку этой малявки…

— Хватит, — резко оборвал ее мужчина. — И к тебе у меня также есть вопросы. Как так получилось, что нашу внучку поселили не в тех комнатах, что я приготовил для нее?

— Эти комнаты для нашей настоящей внучки. А не для…

— Света, или ты сейчас замолчишь, или мы серьезно поссоримся. Ты действительно хочешь этого? — сквозь зубы произнес мужчина.

Казалось, над нами сейчас громыхает гроза. Неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы не Иришка.

— Де, не руа, — довольно громко попросила она, строго глядя на патриарха семейства. А тот и растаял, услышав любимую внучку:

— Деда не ругается, моя хорошая. Деда просто предупреждает бабушку. Думаешь, твоя ба меня поймет? — заговорщически спросил он малышку.

— Не наю, — пожала худенькими плечами егоза.

— Хочешь поиграть новыми игрушками? — внезапно перевел тему свекор.

Иришка сделала вид, что думает, а после выдала:

— Тики хоет, Ииша тоя.

— Борис Иванович, комнаты для Ириши и Натальи Захаровны готовы, — услышали мы женский голос из конца коридора.

— Идем смотреть новые игрушки? — спросил хозяин дома, протягивая руку внучке.

Девочка радостно кинулась к нему. Они сделали несколько шагов, свекор остановился, обернулся и проговорил:

— Тему бывшей главной горничной я не закрыл. Скоро ее привезут. Там и решим, что делать. Если желаешь присутствовать, Света, жди в моем кабинете.

Женщина в который раз презрительно посмотрела на меня, поджала губы и направилась к лестнице. Видимо, для нее во всех бедах виновата я.

Раньше подобная реакция хозяйки дома задевала меня. Сейчас же было все равно. Меня больше интересовал вопрос странной любви Бориса Ивановича к Ирише. За этим что-то кроется. И чем мне это грозит?

— Наташа, мы поговорим с тобой позже, — сказал свекор, словно прочитав мои мысли. — Не ищи врагов там, где их нет. Я все объясню тебе.

— Хорошо, Борис Иванович, — вынуждена была согласиться я.

— Рома, Иван, перенесите все вещи Ириши и Наташи. Хватит перекладывать на слуг то, что были должны сделать вы, — завершил отдавать приказы хозяин дома и, подхватив Иришку на руки, направился в конец коридора.

Роман спокойно воспринял просьбу, а вот Иван явно был озадачен ею. Наверное, он не понимал, почему его заставили носить вещи, если для этого есть слуги.

Но муж промолчал, лишь изредка он кидал на меня пристальные взгляды. В его глазах я видела невысказанный вопрос. И что мне делать, если он напрямик спросит, кто отец моей дочери?

Очередная дилемма, но как ее решить?

И еще меня беспокоила странная реакция Ириши на Ивана. Мне было понятно, как она узнала отца. Малышка любила смотреть альбом с фотографиями, и там были наши совместные с Ваней снимки.

Как же получилось, что Ириша так резко настроена против отца? Этого я не понимала. Что эта мелкая врединка вбила себе в голову?

Я, конечно, не сильно хотела сближения Иришы и Ивана. Для меня будет непросто делить с ним любовь дочери. Но какой у меня был выбор? Ваня ее отец. Им нужно общаться. Девочке явно не хватало отцовской заботы, любви и ласки.

Но к чему эти “Не очу па. Не очу?”

Когда она успела настолько сильно обидеться на отца?

Как же все непонятно…