Забудь меня. Ты мне (не) муж

Анна Апрельская, 2023

– Галя, пожени нас! – вопит во все горло Роман, оборачиваясь к жене своего друга.– Ты сошел с ума, Чаровский? – с усмешкой интересуется Галина.– Тебе что – сложно? Пожени! – требует Ромка, хватает меня за талию и усаживает к себе на колени, молниеносно целуя в губы. – Видишь же, два сердца стремятся слиться воедино!– Так сливайтесь, кто же против, – хмыкает кто-то из наших друзей. – Зачем жениться-то?– Не. Я так не могу. Все нужно сделать правильно. Сначала ЗАГС, потом постель. С сегодняшнего дня я правильный! – гордо выдает Чаровский, продолжая прижимать меня к себе.– Ром… – пытаюсь я что-то спросить у друга, но меня останавливает очередной поцелуй.– Кира, малыш. Ты любишь меня, я люблю тебя. Мы просто обязаны пожениться и быть вместе, – ударяется в рассуждение мой идеал. – Ты же сама понимаешь это.– Ты меня любишь? – на одном дыхании спрашиваю я, не веря своему счастью.

Глава 3

На удивление ночь я сплю спокойно. Возможно, организм просто забрал положенные часы отдыха. Утром я отправляю в черный список номер странного незнакомца и корю себя за то, что не сообразила сделать это сразу. Зачем читала сообщения больного человека?

О том, что этот сумасшедший воплотит угрозы в жизнь, я стараюсь не думать.

Я отвожу Егора в сад и отправляюсь на работу. Я уже нервничаю, представляя, как придется отпрашиваться у Полины Васильевны. Мне же нужно успеть навестить бабулю. А до клиники еще надо доехать.

Но в банке меня ждет сюрприз. Проверка прошла молниеносно. Вчера Клетов и Липовская были уволены. Исполняющей обязанности управляющей отделения назначена Славина.

Народ воодушевился, на лицах видна радость. Почти все рады Татьяне Тимуровне в качестве начальницы.

— Не расслабляемся. Работаем, — властным голосом говорит Славина. — Сделаем так, чтобы больше к нашему отделению претензий не было.

Через час телефон опять оживает. Я уже в страхе смотрю на гаджет. И все же открываю сообщение.

“Кира, прости, не выдержал. Опять пишу тебе, вместо того чтобы увидеть лично. Если бы я мог, давно бы осаждал твой дом, каждый вечер ждал бы тебя с работы. Но все против меня…”

Рома…

Зачем он опять пишет мне?.. Зачем бередит мое сердце?..

Что вообще ему нужно?

Я тяжело вздыхаю и сверлю взглядом непослушный гаджет.

Хотя разве телефон виноват, если кто-то вспомнил о своей ненужной жене?

Или Рома хочет разорвать наш глупый брак? Так почему он до сих пор не сделал этого?

Я чего-то не понимаю…

“Знаешь, в последние дни я много думал о нас. И не говори, что этого “нас” нет. Оно есть. Или будет…” — читаю я на экране телефона.

Опять Рома.

Так… Это он о чем сейчас?

Какие еще “мы”?!

Нет и не может быть никаких “мы”!

Я уже начинаю набирать ответ Роме, когда гаджет вновь выдает:

“Ты опять, мышка? Сколько можно повторять? Забудь Чаровского! Ты моя! Твой будущий муж”.

Я с трудом беру себя в руки. Убеждаю себя, что ничего страшного не происходит. Но с каждым сообщением от незнакомца мне становится хуже.

Как же так? Я же занесла его номер в черный список. Почему этот сумасшедший опять пишет мне?

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Нужно успокоиться.

Дрожащими руками я заношу и этот номер в черный список.

Но и это меня не спасает.

“Ты от меня так просто не избавишься, мышка. Твой будущий муж”, — приходит уже с другого номера.

Меня уже трясет мелкой дрожью. Обхватываю себя руками за плечи. Опять заставляю себя успокоиться. Я должна быть сильной. Я нужна Егорке и бабуле. Сейчас я не могу позволить себе нервный срыв. Даже если кто-то усиленно меня к этому толкает.

Подхожу к кулеру, выпиваю стаканчик воды. Пытаюсь взять себя в руки. Нужно отпроситься у Татьяны Тимуровны. Скоро пора ехать к бабуле.

Звонок телефона уже почти не трогает меня. Да и не будет этот сумасшедший звонить мне. Ему удобнее изводить меня, не выдавая своей личности.

— Кира Дмитриевна, добрый день, — слышу я в трубке. — Меня зовут Мария Васнецова, я личный помощник Егора Витальевича Калинина, — я вздрагиваю, боясь услышать плохое.

— Что-то случилось с бабулей? — вырывается у меня.

— Нет. С Ульяной Васильевной все в порядке. Обследование продолжается. Первые результаты будет завтра. Я по поводу ваших путевок в санаторий клиники.

— Путевки? Их несколько? — удивляюсь я. — Я думала, у нас одна путевка.

— Считается как одна. Но у нас в этой смене детки маленькие. Поэтому путевки рассчитаны и на одного взрослого. Это может быть мама, папа либо лицо, заменяющее родителей. Для вас забронирована небольшая комната, где при желании можно остаться на ночь. Вам нужно сдать дополнительные анализы и пройти нескольких врачей. Ничего сверх сложного. Управимся за пару часов. Поэтому я и прошу приехать вас пораньше. Вы же все равно собирались навестить Ульяну Васильевну?

— Все так, — киваю я, забывая, что собеседница меня не видит. — Спасибо за помощь, Мария.

— Всего хорошего, Кира Дмитриевна.

Разговор давно завершился, а я сижу с телефоном в руках и думаю…

Почему мне сразу не сказали, что путевка подразумевает присутствие родителей? Согласилась бы я на путевку, зная, что мне опять придется просить об отпуске или хотя бы о днях за свой счет? Не знаю…

Но и здоровье Егора важнее.

Так что необходимо отбросить все ненужное в сторону и принять помощь Чаровских.

Только сейчас я задумываюсь над тем, как давно брат Ромы присматривает за мной. В Тюмени мне удалось устроиться в хороший банк. Меня взяли со студенческой скамьи. Учили и помогали. Тогда у меня и мысли не было, что ко мне относятся как-то по-особенному. Коллектив был очень доброжелательный. Новичкам всегда помогали. Мне повезло проработать там почти два года.

В Москве я нашла работу очень быстро. Причем именно в ЧарКомБанке.

Что-то цепляет меня в этой мысли.

А ведь это папа помог мне тогда. Сказал, что через знакомых нашел место в лучшем банке Москвы. И должность была такой же, что я занимала в Тюмени.

Неужели папа обратился к Чаровским? Но зачем?

“Пап, привет. Скажи, как давно ты общаешься с Иваном Чаровским?” — быстро печатаю я и, не раздумывая, отправляю сообщение в мессенджере.

Ответа я жду долго. Гаджет оживает только через час.

“Это нельзя назвать общением. Просто Иван Борисович помогает вам с Егоркой. Или ты думала, я отправил тебя в Москву без поддержки?”

“Но почему тогда ты обратился к Ивану Чаровскому, а не к Роме?”

“Твоего Романа не было в стране. А я не мог ждать. Дочь, что за вопросы? Разве тебе была лишней помощь дяди твоего сына. Они должны тебе намного больше”.

“Папа! Ты о чем?” — набираю я текст и добавляю гневный смайлик.

“И о чем ты подумала, Кира? Я говорю о моральной стороне дела. У тебя сын растет без отца. Вот это плохо. Хотя ты по себе все знаешь. Я бы посоветовал тебе еще раз найти отца Егорки и рассказать ему о сыне. Но я помню, к чему привело мое прошлое предложение. Так что решай сама. И не держи в душе обид и зла. Ни на своего Рому, ни на меня”.

Ох, папа, папа…

Смотрю на часы. Пора собираться в клинику. Еще надо забрать Егорку из садика. Малыш не простит мне, если я поеду без него.

— Татьяна Тимуровна, можно я уйду сегодня с работы пораньше? — спрашиваю я начальницу. — Мне нужно в клинику, навестить бабушку и пройти дополнительное обследование для санатория.

— Конечно, Кира. Я в курсе. Иди, — серьезно смотрит на меня Славина.

— И я хотела еще попросить вас. Мне, наверное, будет нужен небольшой отпуск, — пытаюсь объяснить я и боюсь реакции начальницы. Все же я и так часто сижу на больничных. — Оказывается, путевка совместная на ребенка и взрослого. Я не уверена, что в санатории справлюсь с работой даже удаленно.

— Я знала эти тонкости, Кира, — неожиданно говорит Славина. — Не оставишь же ты Егорку одного в санатории. А ездить тебе туда каждый день затратно по времени. К тому же свежий воздух пойдет на пользу вам обоим. А насчет отпуска не переживай. Тебе он как раз положен, ты отработала у нас уже больше девяти месяцев.

— Но мои больничные? — начинаю я, но меня прерывают:

— Ты почти их отработала на удаленке. Так что тут к тебе вопросов нет.

— Скажите, Татьяна Тимуровна, вы помогаете мне, потому что вас Иван Борисович попросил? — говорю я и тут же жалею о вырвавшейся фразе.

— Нет, Кира. Дело в другом. Когда-то и я оказалась одна с маленьким ребенком, — признается побледневшая Славина. — Мне тогда мало кто помог. Я не хочу, чтобы и ты попала в такую же сложную ситуацию, как я когда-то.

Мне становится неудобно. И зачем я сказала все это? Татьяна Тимуровна и так много делает для меня. А я ее, наверное, обидела. Вот кто меня тянул за язык?

— Простите, я не должна говорить подобных вещей, — с виноватым видом извиняюсь я.

— Ничего, Кира. Все хорошо. Мы с дочкой справились тогда со всеми трудностями. Проблемы закаляют, — печально улыбается женщина. — А сейчас иди. Тебе нужно сегодня многое сделать.

В задумчивости я иду к своему рабочему месту, выключаю компьютер, собираю сумку.

Конец ознакомительного фрагмента.