Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 2. Магическая фантастика

Анна Анакина

Это вторая книга серии – Мы выбираем дороги или они нас?.. Главного героя ждут новые открытия. Он обретает не только любимую, но и находит друга – единомышленника, такого же, как и он урожденного колдуна. Но и потери, устроенные его кровным отцом, ждут его на пути, заставляя становиться сильнее.

Глава 5

— И как тебе это нравится?! — с возмущением выкрикнул Владимир, обращаясь к Серёге, как только за ним закрылся проход в лборн. Он мысленно отдал приказ Александру возвращаться в замок, сел, облокотившись о спинку сидения, закинул ногу на ногу, и уставился в противоположную стену. Серёга, видя состояние хозяина, не решился ответить сразу. Он стоял рядом и ждал, пока Владимир хоть немного успокоится.

— Я с трудом сдержался, чтобы не высказать ему всё!.. Нет, это даже представить трудно! Он считает, что может сделать из меня убийцу?! Думает, покричал, театрально помахал руками, поигрался с огнём, и я побегу и убью Этьену?! А потом ещё с десяток неугодных ему людей? Чёрт!.. Чёрт, чёрт, чёрт!.. — крича, взглянул он на Серёгу. У того в глазах стоял вопрос. — Ты не знаешь, как выглядит чёрт?!

— Нет, но догадываюсь, что вы так называете граф Вальдемара, — предположил рибо.

— Правильно догадываешься. И, кажется, теперь я понял, почему так часто чертыхался раньше! Раньше… — вздохнув, повторил он. — Вот увидел его и вновь так и лезет на язык. Чёрт! Ну, настоящий чёрт!.. Когда я попал в детский дом, то мальчишки постоянно меня дразнили, показывали рожки и обзывали чёртом. Я не знал тогда значение этого слова, а потом увидел на картинке и… — сжав сильно губы, он ударил кулаком по колену. — Помню, что ужасно испугался. Теперь-то я понимаю, снился мне не тот с картинки, а этот… — Владимир с отвращением посмотрел в сторону, словно граф Вальдемар вновь показался ему. Потом вздохнул несколько раз и стал говорить спокойнее, но постоянно задумывался, стараясь всё хорошо вспомнить.

— Я тогда взял за привычку, ложился спать и просил: «чёрт, не приходи»… вставал и вновь повторял: «чёрт, не показывайся»… Конечно, это мало помогало, он продолжал мне сниться, но мне казалось, чем чаще я произношу это слово вслух, тем меньше боюсь его. Маринка ругала меня за это, а я всё равно постоянно чертыхался… А потом перестал… Когда сюда попал… А теперь вот опять он появился. Чёрт!.. — Владимир взглянул на Серёгу. — Ты меня одёргивай, если я вновь начну… чертыхаться. А настоящий-то чёрт, наверное, лучше его? А, может, это он и есть? — зло и с раздражением усмехнулся Владимир. — И самое отвратительное, что мы так… — он в сердцах вновь ударил кулаком себе по коленке. — Когда я увидел портрет, я… я всё же надеялся, что мы не настолько похожи!..

— Вы разные, — вставил Серёга, стараясь успокоить хозяина.

— Разные? — с надеждой взглянул на него Владимир. — Куда там разные… Одно лицо! Я словно на себя в зеркало смотрел. Хорошо его в медицинском центре омолодили… Или он всегда так выглядел? В свои-то сто восемьдесят… Кажется, у нас и рост одинаковый и фигура… Хотя под этим балахоном сложно понять какой он, но…

— Вы разные, — повторил Серёга.

Владимир с интересом посмотрел на своего персонального рибо.

— Ты что-то иное имеешь в виду? Не внешность? Ни характер?..

— Да, от вас исходит разный свет.

— Свет? Ты хочешь сказать, что видишь… ауру? Хотя, чему тут удивляться… — но всё же с удивлённым интересом посмотрел он на Серёгу. — Все рибо видят, как светятся люди?

— Да.

— А рибо светятся?

— Да.

— И есть отличия?

— Да.

— И нельзя перепутать, где рибо, а где человек?

— Да.

— Ну что ты как попугай заладил?! Да, да… Лучше расскажи.

— У людей свечение белое, жёлтое и красное. Иногда только одно, иногда все сразу и редко бывает синие.

— Синие?

— Да.

— А у меня какое?

— Сейчас жёлтое с красным ободком и совсем немного синих лучей.

— Сейчас? А бывало и другое?

— Когда вы вернулись, то синих лучей было больше.

— То есть когда я был расстроен?..

— Да.

— А теперь успокоился. А когда я был там?.. — он неопределённо махнул рукой. — Синего было много?

— Когда уходили синего не было, и когда попали в ту комнату, тоже не было, а потом не знаю. Я не мог видеть вас, после того как стена стала прозрачной.

— А, ну да. Ты же смотрел моими глазами. А граф Вальдемар?

— Его свечение всё время было синим. Когда он злился, появлялись красные лучи.

— Всегда синим? И поэтому мы непохожи?

— Вы разные.

— Разные… Ты меня успокоил. А если он не будет злиться, как ты думаешь, Этьена сможет принять его за меня? — с опаской спросил Владимир.

— Нет.

— Ты так уверен? Она что, тоже видит ауру?

— Этого я не знаю. Но у вас другой взгляд.

Владимир вздохнул и улыбнулся, повторив за Серёгой:

— Другой взгляд. Да, мне об этом уже говорили… И это хорошо… — задумчиво кивнул он. — Будем надеяться, что она не перепутает нас. А какое свечение у Этьены?

— Как и у вас, только у неё нет синего.

— Никогда?

— Я не видел ни разу.

— Даже когда она сердится?

— Я не видел её сердитой.

— Даже когда пропала Теодора?

— Тогда госпожа Этьена отсутствовала в замке десять дней. А когда она вернулась, то выглядела, как обычно.

— Ну, а когда она волнуется или нервничает?..

— Никогда не видел ни единого синего лучика.

— А у рибо какая аура? — с интересом глядя на Серёгу, словно тоже хотел увидеть свечение вокруг него, спросил Владимир.

— От салатового до тёмно-зелёного.

— А это отчего зависит?

— От статуса рибо.

— Чем выше статус, тем насыщеннее цвет?

— Да.

— Значит, ты у меня зелёный? — усмехнулся Владимир

— Да, — ответил с улыбкой Серёга и немного наклонил голову влево.

— А у инженера Этьены, какой цвет?

— Белый с зелёными лучами, как у всех учёных. Только лучи бывают разные по длине. Это зависит от возраста учёного. Чем старше, тем лучи длиннее.

— Белый… Это интересно. А у него лучи, какой длины?

— Короткие, они ещё не выходят за пределы свечения.

— А какие… у их главного учёного?

— Я видел только одного учёного — инженера Этьены.

— То есть ты просто знаешь, что у всех учёных такое свечение? Это есть в твоей программе? — неосознанно указал он на живот рибо.

— Да. Эти знания для всех рибо.

— Интересно. А Этьена знает об этом?

— Я не могу ответить на этот вопрос, не я её персональный рибо.

— Ну да… не ты. И это получается незакрытая информация?

— Она не входит в список запрещённых.

— Думаю, потому что мало кого интересует… — задумчиво глядя на Серёгу, покачал головой Владимир. — Вернее, никого… Наверное, мне одному в голову пришло такое спросить. Ну и хорошо…

Получив мысленный сигнал от лборна о том, что они уже прилетели в замок, тяжело вздохнув, Владимир встал и направился к открывшемуся проходу.

— Ты всё равно иди чуть позади меня и не забывай сканировать на вок, хотя уверен, за время нашего отсутствия они не появились, — не оборачиваясь, произнёс он, обращаясь к Серёге.

Дойдя до комнат граф Вальдемара, Владимир остановился, подождал, пока Серёга просканировал кабинет и только после этого вошёл и осмотрелся. Ничего не изменилось с прошлого раза, когда Феликс впервые приводил его сюда. «Музей» выглядел безупречно. Старинная мебель, скульптуры, картины, настоящие печатные издания вперемешку с бутафорскими — всё уже знакомое и по своим местам. Владимир, не останавливаясь, сразу подошёл к стене со стеллажами книг, выдвинул лестницу, поднялся на необходимую высоту, потянул нужный фолиант, добрался до места считывания данных и приложил ладонь. Серёга стоял и без эмоций наблюдал за манипуляциями хозяина.

Затем Владимир спрыгнул с лестницы и, подойдя к камину, даже не взглянул на портрет граф Вальдемара, а сразу же пальцами провёл по правой стороне от себя вдоль рамы. Быстро вбежал по появившимся ступеням трансформирующегося камина и, открыв картину, вошёл в чёрный проём.

Желая немедленно удостовериться, что теперь ему подвластны древние надписи, молодой колдун взял ближайшую книгу с полки и открыл примерно на середине. Знаки уже не выглядели незнакомыми, но они стояли не на своих местах. Владимир описал рукой круг, совсем немного не касаясь страницы, и символы, повинуясь, закружились, выстраиваясь в новые ряды.

Владимир не решился вслух прочесть то заклинание, что открылось ему. Он лишь пробежал глазами по строчкам, почувствовав как невидимая волна, излучаемая надписью, вошла в него. И сразу появилось осознание силы, какую несёт в себе этот набор магических фраз.

— Здорово! — радостно воскликнул он и, не оборачиваясь, упал в кресло, которое вовремя оказалось под ним. Потянулся, расправив широко руки, и вновь крикнул: — Здорово! Ты видел это?

Серёга не ответил. Владимир обернулся, прислушался. Серёга отсутствовал у него в голове. Молодой колдун вскочил и бросился к проходу. Кресло ловко отъехало немного в сторону, не помешав хозяину.

Из чёрного проёма со стороны кабинета граф Вальдемара выглянула голова Владимира. Он с удивлением посмотрел на Серёгу и спросил:

— Ты здесь?

— Да, — спокойно ответил рибо.

— Ты не слышал меня?

— Нет.

— Надо же?! — воскликнув, Владимир скрылся, словно растворился во мгле. Серега, не меняясь в лице, продолжал стоять и смотреть на чёрный проём.

— Надо же?! — повторил молодой колдун, подходя к столу. Чуть махнул пальцем креслу, оказавшемуся на его пути, и оно немного сдвинулось в сторону, перестав мешать хозяину, продолжающему идти дальше по комнате, рассматривая всё, что уже видел раньше.

— Надо же? — в третий раз, но уже спокойнее повторил он. — Магию нельзя использовать в городах, и особенно здесь, в Городе Графов, но она тут, в замке. Она живёт во всём, что находится в этой комнате. И остаётся незамеченной? Но как?

Решив, что чтением различных бумаг, которые обнаружил в первое своё попадание сюда, он займётся в другой день, вернулся к столу, сел в кресло и, открыв гримуар на первой странице, погрузился в изучение заклинаний.

Минуты собирались в часы, а молодой колдун всё листал и листал страницы, впитывая в себя как губка, всё новые и новые заклинания. Вскоре все фолианты, стоявшие на полке, перебрались на стол. Закрыв последнюю книгу, Владимир потянулся, стараясь размять затёкшие мышцы, и встал.

— Ну, ладно, — довольно произнёс он и вновь потянулся, хрустя позвонками. — Что-то я засиделся. Есть хочется, спать хочется… а вот читать уже не хочется, — сказал он, оглядывая комнату. Махнул слегка рукой, отправив гримуары на полку, и направился к проходу, попутно шевельнув пальцем, заставил кресло придвинуться к столу.

Серёга так и стоял на прежнем месте в ожидании хозяина.

— Соскучился? — поинтересовался Владимир, прикрывая проём картиной. — Долго я там пробыл?

— Семьдесят три часа восемнадцать минут и двадцать семь секунд, — спокойно ответил Серёга.

— Что?! — Владимир резко обернулся. — Сколько?!

— Семьдесят три часа…

— Тихо! — остановил его Владимир взмахом руки. — Как такое может быть? Ничего себе! — Он всё ещё не мог поверить в случившееся. — То-то я голоден как стая волков. Тебя тут?.. — с испугом взглянул на дверь, затем вновь на Серёгу, — Тебя никто не обнаружил?

— Нет. Слуги хорошо исполняют ваш приказ. А когда приходил Феликс, чтобы навестить Луизу, я прятался в спальне.

— Это хорошо, — задумчиво кивнул Владимир. — Вот это я почитал… — потёр он лоб. — Я обедать, а ты ко мне, — сказал он и направился к дверям. Но чуть приоткрыв их, остановился, посмотрел внимательно на Серёгу, мысленно передал ему не забывать о вок и быстро вышел.

Феликс как обычно стоял у входных дверей, напоминая статую. Спускаясь по лестнице, Владимир окликнул его:

— Как поживаешь, дружище?

— Всё хорошо, господин Эдуард, — ответил дворецкий, чуть склонив голову, и улыбнулся.

— Это прекрасно, — радостно махнул ему рукой Владимир и сразу прошёл в кухню. Фью стояла возле молкапа. Увидев хозяина, с улыбкой засеменила к нему на своих якобы отёкших ногах.

Владимир сел за небольшой стол, не предназначенный для обедов, и, крутя плечами, продолжая разминать мышцы, сказал:

— Милая моя Фью, я ужасно голоден, приготовь-ка мне… — он осёкся и усмехнулся, зная, что Фью ничего не готовит, а лишь задаёт программу для молкапа, но тем не менее повторил, — …приготовь-ка мне яичницу с беконом на троих. Нет, на пятерых. С десяток больших круассанов, начинки можно разные, какие придумаешь. Пару батонов белого хлеба и молока… литра полтора.

Фью прибавила к улыбке лёгкий наклон головы и засеменила обратно к молкапу. Меньше чем через минуту она стала носить тарелки на столик. Глядя на них, Владимир усмехнулся и окликнул Феликса. Тот быстро появился в дверях кухни.

— Унеси всё это ко мне в кабинет, — отдал он приказ дворецкому и попутно мысленно Серёге, чтобы тот ушёл в спальню. Вспомнив о Толстяке, стоявшем неподалёку от камина в его ночном колпаке, добавил, обращаясь вновь к Феликсу:

— Ничего там у меня не трогай.

— Слушаюсь, господин Эдуард. Вы всё больше становитесь похожи на граф Вальдемара.

— Что? — удивился Владимир. То, чего ему совсем не хотелось, вдруг стало заметно слуге. — Почему ты так решил?

— Граф Вальдемар тоже подолгу находился у себя в кабинете, а потом много ел.

— Ах, это… — успокоился Владимир. — Ну, проголодался я, бывает. И больше тебе не надо делать то, о чём просил граф Вальдемар. Постарайся всегда находиться на своём месте.

— Да, господин Эдуард, я понял, — Феликс поклонился и очень ловко разместил у себя на руках все тарелки, затем, выдав дежурную улыбку, удалился.

— Надеюсь, тебя не удивляет мой прекрасный аппетит? — взглянув на Фью, поинтересовался Владимир.

— Нет, господин Эдуард, — улыбаясь, ответила она.

— Вот и хорошо, — ухмыляясь, потирая ладонь о ладонь, Владимир покинул кухню и отправился к себе. Встретив на лестнице возвращающегося Феликса, ещё раз напомнил о том, чтобы никто из слуг никогда ему не попадался на глаза, если только он сам этого не пожелает.

Зайдя в свои комнаты, Владимир, уже испытывая просто невыносимый голод, накинулся на еду. Он, подхватывая круассаном кусочки бекона, быстро отправлял их в рот, откусывая попутно и от тёплого батона, издающего просто сумасшедший аромат свежеиспечённого хлеба. Несколько секунд ушло на поглощение обеда. Допив молоко, Владимир обернулся. Только сейчас он заметил, что колпак на голове Толстяка натянут до самых плеч. Из спальни показался Серёга. Поняв то, что хотел спросить хозяин, машущий рукой и хватающий ртом воздух, он ответил:

— Это Толстяк так сам одевает колпак.

— Что значит, сам одевает?! Он же… почти мёртвый.

— Он не мёртвый, он просто временно отключён. Но он должен пополнять энергию каждую ночь, чтобы не вызвать подозрений. Перед тем как пойти получить питание ему приходится снять колпак…

— Подожди. Как это пойти? — Владимир переводил взгляд с Серёги на Толстяка. — Я думал… Я совсем забыл…

— Вы не должны волноваться. Толстяк получает пинание не нарушая правил. Я временно передаю ему управление, он снимает колпак, становится вашим персональным рибо и идёт в комнату получения питания. Потом возвращается, надевает колпак, и я забираю управление.

— И он?..

— Он ничего не знает, он только выполняет одну функцию — ежедневное пополнение питания.

— Понятно, — облегчённо выдохнул Владимир. — А ему?.. Перегруза не произойдёт?

Взгляд Серёги заставил Владимира ухмыльнуться.

— Ну, да… ты прав. Инженер говорил об этом, но я думал, что ты будешь с ним рядом в этот момент. А ты же трое суток простоял в кабинете?.. — махнул он в сторону комнат граф Вальдемара. — Или ты всё же выходил?

— Нет, в этом нет необходимости. Я могу дистанционно забирать у него излишки энергии, даже находясь на очень удалённом расстоянии.

— Даже не в Городе Графов?

— Да, главное, чтобы рядом находился ваш лборн.

— Это здорово. Значит, всё нормально? И ни у кого никаких подозрений. А то, что Феликс видел открытый вход в потайную комнату, так может, он и раньше видел, да и в любом случае для граф Вальдемара это не секрет, а больше он никому и не скажет.

— Да, Вовка, для волнений нет причин.

— Умеешь ты успокоить, — ответил Владимир и вновь перевёл взгляд на Толстяка. Внимательно осмотрел его и, не найдя больше никаких изменений, продолжил говорить с Серёгой: — Знаешь, я бы поспал немного… до вечера. А как стемнеет, мы попытаемся связаться с Этьеной.

— Это невозможно.

— Никогда не говори мне невозможно. Мы ещё и не пытались.

— Госпожа Этьена только сама может связаться со мной и только не здесь.

— Это я понимаю, вот мы и слетаем к её городу.

Владимир направился в спальню, но остановился и взглянул на Толстяка.

— А колпак ему идёт, не правда ли?

— Да, — ответил Серёга и тоже посмотрел на рибо, которого заменял.

— Придётся ему оставить его. Мы не графья, к колпакам непривычны, поспим и так, — Владимир хотел уже войти в спальню, но вспомнив о чём-то, вновь обернулся. — Нет, лучше сейчас, а то вдруг усну и… Давай-ка сначала мы с тобой ещё кое-что сделаем.

— Вы хотите навестить Луизу?

— Нет, Серёга. Я хочу её забрать сюда. Одним неучтённым рибо больше, одним меньше… мы же справимся с этим?

— Да.

— Ты ведь сможешь давать ей достаточное количество энергии?

— Да. Если бы даже у меня стояло ограничение, то для этого есть Толстяк.

— Да, — улыбнулся Владимир, повторив любимое слово Серёги. — Как я всегда мечтал иметь друга, который понимал бы меня даже без слов.

— Я всегда буду понимать вас, и помогать, Вовка.

***

Широкий из серого камня коридор подземелья встретил их довольно-таки дружелюбно. Никаких привидений и присущего подобным местам запаха сырости.

— Да-а-а… — обернулся Владимир и посмотрел на Серёгу. — Тут совсем не страшно, даже неинтересно. Всегда представлял, что если попасть в подземелье замка, то можно увидеть о-го-го сколько всего, а тут… — махнув рукой, он немного прошёл вперёд и заглянул в отходящую влево ветку коридора. — Как-нибудь надо прогуляться здесь подольше. Уверен, нам всё же удастся что-то найти. О привидениях, конечно, можно забыть, если бы они тут имелись, то уже появились. Ведь точно? — посмотрел он на Серёгу.

— Да, только я не знаю, кто это.

— Вот-вот, увидел бы — понял. Но я думаю, что какие-то тайны рода Клиновски мы с тобой сможем раскрыть. Согласен? — он вновь обернулся к Серёге.

— Да, — без эмоций ответил тот.

— Да, — улыбнувшись, кивнул Владимир. — Кажется, я уже начинаю любить это твоё «да».

Дойдя до поворота, Владимир быстро сбежал по ступеням и отворил деревянную дверь с ржавыми петлями.

Видимо, Серёга, чувствуя волнительное настроение хозяина от предстоящей встречи с нянькой, дал возможность ему первому оказаться рядом с ней, немного задержавшись на лестнице.

Каменная комната встретила молодого колдуна ярким светом. Луиза, как и прежде, сидела в кресле возле стола с голубым кубом. Владимир подошёл и с нежностью посмотрел на няньку.

— Всё же она совсем не похожа на рибо. Ты согласен? — не оборачиваясь, обратился он к Серёге.

— Я никогда раньше не видел рибо-нянек, — подходя, ответил тот.

— Но ты видел людей-нянек.

— Нет, она не похожа на Марию, — очень серьёзно ответил Серёга.

— Она иначе светится? — усмехнулся Владимир. — Нет, я о другом, друг мой, совсем о другом. Ты можешь унести её? А то боюсь, сама оно слишком долго будет идти. Не думаю, что кто-то из слуг нарушит мой приказ, но мне бы хотелось поскорее вернуться к себе.

— Да, — ответил Серёга, — вы правы.

Он подошёл, взял кресло с дремавшей на нём старушкой и на совершенно прямых руках понёс к выходу. Владимир, хмыкнув, последовал за ним, подумав, не передавая мысли: «Да, сильны вы ребята-рибо, сильны. С вами не то, что города, миры можно создавать. Хотя… похоже, ваша высшая каста этим и занимается».

***

— Сюда, — указал Владимир на место возле окна у себя в кабинете. — Думаю, тут ей будет удобно. Серёга поставил кресло с сидящей в нём и продолжающей мирно спать старушкой.

— Спасибо, — взволнованно поблагодарил его Владимир, не сводя глаз со своей няньки. Подошёл и, присев на одно колено перед креслом, поправил клетчатое платье и белый фартук Луизы. Пригладил ей волосы и немного придвинул очки, ближе к глазам.

— Знаю, что всё это просто бутафория, но… — он смотрел на лицо Луизы, но обращался к Серёге, — …мне так хочется верить, что она настоящая, живая…

— Она живая, — произнёс Серёга.

Владимир вздрогнул, словно не ожидал, что его рибо может заговорить.

— Ну, да… живая. Я думал, ты понимаешь, о чём я говорю.

— Я понимаю. Я помню, как госпожа Этьена относилась к Теодоре.

— Да, — кивнул Владимир. — Наверное, если бы я вырос в этом мире, то тоже не смог понять… Это чувство называется любовь.

Он ещё немного постоял на коленях, разглядывая лицо Луизы, а потом встал и чуть отошёл в сторону.

— Давай, — продолжая смотреть на няньку, кивнул он, обращаясь к Серёге. Тот подошёл к Луизе, взял её за руку. Потребовалось намного меньше времени, чем тогда, когда Феликс передавал через куб питание няньке.

Луиза словно и не спала. Она открыла глаза и, увидев перед собой Владимира, улыбнулась и протянула к нему руки. Тот вновь оказался на коленях.

— Мой мальчик, я снова вижу вас.

— Да. Теперь ты всегда будешь меня видеть.

— Я должна рассказать вам. Граф Вальдемар…

— Я уже всё знаю. Не волнуйся, всё хорошо, и та женщина совсем не опасна.

— Вы уверены? — взволнованно спросила нянька.

— Да. Я уверен. И теперь ты всегда будешь находиться здесь или… — Владимир посмотрел на дверь в спальню, — там. Я не хочу, чтобы кто-то тебя увидел. Только Серёга, — кивнул он на своего персонального рибо. — Ты же понимаешь, что давно должна была… — он запнулся, подбирая слово.

Луиза сама пришла ему на помощь:

— Да, я понимаю, я вне закона. Граф Вальдемар сохранил меня для вас. Я должна была передать вам…

— Да, я знаю, — Владимир с нежность смотрел на няньку и, говоря, гладил по плечу. — Я не хочу, чтобы ты… Ты останешься здесь. Серёга будет давать тебе столько питания, сколько необходимо. Он, как и ты, вне закона. А это… — указал Владимир на рибо в колпаке, — … это наш Толстяк. Ты не обращай на него внимания.

— Хорошо, мой мальчик, — ответила нянька, с нежностью глядя на того, кого приняла на руки при рождении и за кем ухаживала, первые пять лет его жизни.

Владимир ещё немного рассказал Луизе о Серёге и Толстяке, о том, что теперь ей не надо постоянно проводить время в состоянии «сна», и, возможно, даже получится покинуть замок, но не так, как принято поступать с рибо — уничтожить память и перестать существовать. Этого с ней не произойдёт.

Потом Владимир принял душ и наконец-то добрался до кровати. Он ещё не знал, как отнесётся к его замыслу Этьена, но решил для себя, что Луиза не останется здесь надолго, как только Этьена поверит ему, он переправит няньку к ней. Не мог Владимир воспринимать Луизу как рибо. Понимал головой, но сердце отказывалось это принять. В его душе сохранялись очень тёплые чувства к ней, хотя и помнил совсем не многое о первых пяти годах своей жизни. Но именно лицо и голос Луизы чётче всего возникали в воспоминаниях и ещё то нежное чувство, какое испытывал тогда мальчик к своей няньке, так и сохранилось внутри сердца. И попытки Луизы возразить, что не получится у неё прислуживать как обычные слуги, потому как у нянек установлены иные правила и навыки, не могли повлиять на решение Владимира. Он не собирался делать из неё слугу, но и расставаться не желал. «Пусть это будет моя блажь, — улыбаясь и глядя в глаза своей няньке, думал Владимир. — Ты просто будешь жить, и всё. Я так хочу».

И сейчас, лёжа в кровати, он всё ещё ощущал, как Луиза нежно погладила его по голове и ответила: «Хорошо, мой мальчик».

Продолжая слышать её голос, он и уснул.