Аэрофобия

Андрей Хуснутдинов, 2020

Сумрачные миры сновидений своей архитектурой напоминают лучшие образцы будущего: польский Essence, в котором существуют гигантские небоскребы с джунглями внутри, китайский Air Monument – орбитальный шпиль для метеорологов, американская Биопирамида – мегатеплица для пустынь… Хуснутдинов балансирует на грани между реальным и подсознательным, показывая нам чудеса в образах, порой пугающих и диких, но прекрасных. В лучших традициях Джеффа Вандермеера и антиутопического Пола Остера.

Вечность

В ГУМе, в том его пассаже, что примыкает к Красной площади, служебный лифт не просто связывает торговые ряды с товарным подпольем, но сообщается с другим ГУМом. И этот другой ГУМ, хотя и так же подпирает Красную площадь, находится в Минске, а не в Москве. Отличия минского ГУМа от московского принципиальные и неочевидные. На первый взгляд все то же самое: остекленные, похожие на вагонные купе торжища, гранитные обмылки ступеней, нарядные куски людей, мелочь в фонтанах. Только в минском ГУМе торгуют за советские рубли. Лифт сходит в прошлое Москвы, которое служит настоящим для Минска и будущим уже неизвестно для чего. А самое замечательное то, что лифтовая шахта не ограничивается ни этим подпольным будущим, ни верхним, тем, коему предстоит действующий, московский, ГУМ, и, значит, можно рассчитывать, что, если на всех причалах для кабины установить камеры наблюдения, выйдет принципиальная схема того, как — пускай и в отдельно взятом подвале — осуществляется вечность.