Лев

Андрей Трубицын

Мир не терпит пустоты, она всегда требует наполнения. Молодой и амбициозный карьерист Игорь, разочаровавшись в семейных ценностях, ищет лекарство от невыносимой тоски, следующей за ним по пятам в его бессмысленной жизни. Отвергая любовь, как единственный источник счастья, он с головой бросается в море дешевых развлечений неспособных заполнить духовный вакуум. Куда заведут подобные игры? Игорь не знает этого. Он не понимает, что если место свободно от добра, то оно непременно будет занято злом.

Вот уже пять лет пролетело с тех пор, как Игорь Возницын переехал жить в Питер. Пять лет долгожданного стабильного карьерного роста и пять лет нескончаемой депрессии. Жизненный путь Игоря напоминал русскую дорогу: то идеальный асфальт со светодиодной разметкой и клумбами на обочинах, а то и такой развал, что не то что ехать — пешком идти страшно.

Родился Игорь в Пензе, окончил школу, политехнический институт по специальности «Документоведение и архивоведение». Ни в секретари, ни в архивариусы, разумеется, не пошел и принялся искать работу, так или иначе связанную с компьютерами. Шло это дело у него с переменным успехом. В конце девяностых работодатели частенько обманывали новоиспеченных сотрудников, заманивая персонал баснословными заработками, которые платили только два первых месяца, да и то половину, ссылаясь на испытательный срок. Когда период испытаний подходил к концу, они начинали юлить: задерживать «черную», т. е. основную часть зарплаты, «навешивать» дополнительную работу, о которой при собеседовании и речи не шло, а также подсаживать «под бочок» «сыночков» и «племянничков» — тупорылых до крайности недорослей, недавно открывших для себя, что на задней части системника, оказывается, есть еще и выключатель.

После нескольких неудачных попыток Игорю наконец удалось найти приличную работу в одной крупной фармацевтической кампании. Дело резко пошло в гору: хороший график, достойный оклад, пусть тоже «черный», но зато всегда вовремя, отдельный кабинет и даже автомобиль. Последнему плюсу Игорь радовался особо. Хотя автомобиль был не личный, а общий, и брать его для служебных целей мог любой сотрудник предприятия, коллеги Игоря не спешили пользоваться своим выездным правом и большее время отсиживались в белоснежных стенах офиса. Вот и получалось, что новенькая Тойота Королла кремового цвета, в придачу с водителем в черной униформе с фуражкой на голове (требование генерального директора компании Юркова), переходила в полное распоряжение системного администратора.

Все это имело на Игоря соответствующее воздействие. Он полностью обновил свой гардероб, стал посещать спортзал и снял дорогую двухкомнатную квартиру. В его старом частном доме, расположенном на окраине города, осталась мама, которую он и не думал бросать. Напротив, обзаведясь деньгами, он завалил ее подарками и часто приезжал к ней помочь по хозяйству.

Вскоре здание фармацевтической фирмы приросло пристроем, в котором разместился колл-центр организации, быстро наполнившийся в свою очередь дюжиной хорошеньких молодых девочек в черных мини-юбочках и беленьких блузочках (требование все того же Юркова). Игорь также имел свою униформу. По прихоти генерального директора, он должен был носить светлый костюм, одетый поверх такой же светлой майки либо водолазки. Видимо, так Юрков представлял себе классического системного администратора или, как он выражался, программиста. Прихоть эта Игорю нисколько не докучала. Он любил щегольски пройтись в своем стильном наряде под окнами колл-центра, задумчиво выкурить дорогую сигарету, опершись рукой на рекламный щит кампании, затем прыгнуть в красавицу Тойоту и умчаться вдаль, вздымая дорожную пыль. Девчонки млели. Но дело тут не только в костюме. Как говориться: и начинка была обертке под стать. Молодой парень, высокий, стройный, умеющий хорошо, умно говорить — ну чем не цель для ловца с наметанным глазом? А уж если этот наметанный глаз красив, да еще и сидит на правильном месте правильного лица, то быть охотнику с добычей.

На двадцатипятилетие Игоря Вика, одна из девочек колл-центра, сделала ему подарок: поехала после банкета к нему на квартиру. А спустя месяц сделала еще один: сообщила новость о том, что находится в положении. Не откладывая дело в долгий ящик, молодые поженились, и по истечении должного срока, у них родилась девочка Александра.

Вика ушла в декрет, возвращаться на работу из которого явно не собиралась. Ее вполне устраивало сидеть дома и швыряться деньгами мужа направо и налево. Игоря это не беспокоило, он даже гордился тем, что имеет возможность содержать свою жену. Толкал речи типа: «Мужчина может называться главой семьи только в том случае, если он полностью ее обеспечивает, если семья всецело зависит от него. Если же нет, то это уже не глава и даже не мужчина. Место женщины — на кухне, в постели либо возле детской кровати… и т. д. и т. п.». Тут он сильно себе противоречил. Семью-то он содержал — факт, а вот главой ее никогда не был. Главой была Вика. Игорю же отводилась роль исполнителя ее желаний. Взамен мужу даровалась полная свобода в словах и поступках, вплоть до измен. Игорь принимал холодное безразличие жены за уважение и трепет пред ним, как перед кормильцем и хозяином, не замечая того, что жена его попросту не любит. Да он и сам не очень-то верил в любовь. Голова его была забита телевизионным мусором про альфа-самцов и альфа-самок. Вообще, став мало-мальски обеспеченным, он полюбил всему давать определения и вешать ярлыки. Делил людей на какие-то классы(низший, высший, средний), на способных и неспособных. Себя он относил к способным людям среднего класса.

Так они прожили полтора года. Игорь любил красоту своей жены и очень настаивал на том, чтобы она ее поддерживала, а Вика любила статус и деньги мужа и требовала, чтобы тот не опускал планку.

Закончилось все так же быстро, как и началось. На утреннем совещании заместитель генерального директора Собакин объявил о банкротстве их преуспевающего предприятия. Затем, кряхтя и покашливая, вынул из толстой папки несколько листков и зачитал списки сотрудников, подлежащих незамедлительному увольнению. Первыми стали избавляться от девочек из колл-центра, секретарей, рекламщиков и, конечно же, сисадмина.

Из князей — в грязи. Катастрофа. Наступало прозрение. Игорь вдруг понял, что его состоятельность — это всего лишь миф. Жилья у него нет, сбережений он не делал, употребляя средства на то, чтобы, ни дай Бог, не опуститься из среднего класса в низший. Собственная философия больно била по нему обратным концом. В любовь и прочие человеческие чувства он не верил.

Конец ознакомительного фрагмента.