Погоня

Андрей Троицкий, 2017

Адвокат по уголовным делам Дмитрий Радченко получает задание в досудебном порядке замять щекотливое дело против бизнесмена Игоря Дробыша, вдовца, воспитывающего приемную несовершеннолетнюю Инну, дочь покойной жены. Когда отчим находился в заграничной поездке, падчерица пришла в полицию, Инна утверждала, что много раз подвергалась со стороны Дробыша сексуальному насилию. Вернувшись из-за границы, отчим заставил падчерицу отказаться от показаний, но полиция продолжили проверку. Все осложнилось, когда Инна бежит из дома. Радченко узнает, что защищает подонка и решает спасти девочку. Дробыш настроен серьезно: на кону его репутация и бизнес. Он пускает по следу Инны и Радченко целую свору убийц. Начинается погоня, долгая, кровавая и непредсказуемая… Радченко помогает майор милиции Юрий Девяткин, у которого с Дробышем старые счеты.

Глава седьмая

Девяткин осилил три четверти медицинской карты Инны Осиповой, заведенной около пяти лет назад. Потом выкурил сигарету и снова принялся за чтение.

Впервые девочка появилась в клинике со своей матерью, ныне покойной. Тогда Инне исполнилось одиннадцать лет, она неудачно упала на уроке физкультуры и жаловалась на боли в спине. На рентгеновских снимках, сделанных в этот же день, не было ни переломов, ни повреждений позвоночника. Врач написал, что девочка получила растяжения мышц низа спины, назначил мазь и таблетки. Больше на боли в спине Инна не жаловалась.

За пять лет она трижды проходила здесь полное медицинское обследование, не выявившее патологий или серьезных болезней. Из записей врача окулиста явствует, что во время первого осмотра, у девочки было минус одна и восемь десятых единицы. Во время последующих двух посещений, в прошлом и позапрошлом году, дефекты зрения не обнаружены. Басов просмотрел записи врача окулиста и сказал:

— Такое бывает и довольно часто. Иногда от перегрузок. Например, у студентов и школьников во время экзаменов, когда они читают ночами напролет и пользуются компьютером. Иногда это возрастные изменения, характерные для детей переходного возраста. Но наш организм способен сам себя лечить. В юности многие люди страдают близорукостью. Но впоследствии зрение нормализуется. Иногда для этого нужно пройти курс лечения. Иногда все происходит само. Вот и ответ на ваш вопрос. Если я непонятно объяснил, можно позвать окулиста.

— С этим пока подождем, — Девяткин снова углубился в чтение.

Попадались термины, которые он не знал, но общий смысл был понятен. Девяткин выкурил еще одну сигарету, перевернул последнюю страницу, а затем сидел, обдумывая прочитанный текст. Два года назад, когда Инне едва исполнилось четырнадцать, ее осматривал гинеколог, он сделал заключение, что девочка беременна. Была сделана операция по прерыванию беременности. Такая же операция прошла год спустя.

— Два года назад Дробыш сам привез девочку на аборт? — спросил Девяткин.

— М-м-м…

— Обещаю: разговор останется между нами. Дробыш не узнает ничего.

— Я не помню всех обстоятельств той истории, — Басов хотел соврать, но не рискнул, решив, что, в конце концов, он Дробышу не адвокат. — Кажется, он позвонил мне и сказал, что его дочь играла в любовь с одним молодым человеком. И возникла нежелательная беременность.

— А второй раз? Снова любовь с молодым человеком?

— В следующий раз, год назад, он не стал ничего объяснять. Помню, девочка была подавлена происходящим. Она была бледной, испуганной. Дробыш привез ее рано утром. И забрал вечером того же дня. Ну, когда все сделали. Я сам проследил, чтобы все было… Ну, чтобы все было, как надо. И сказал Дробышу о том, что надо поговорить с девочкой. Научить ее предохраняться. Он что-то пробормотал в ответ и уехал.

— Инна что-то рассказывала о своей беременности?

— Ни слова. Она была бледная, совсем прозрачная. От еды отказывалась. Ей сделали укол, она почувствовала себя лучше. Поймите, нельзя было оставлять эту беременность. Женщина, мать, которая сама еще ребенок — это нонсенс. И все было по закону. В таких случаях, ну, когда беременеет девочка, не достигшая совершеннолетия, требуется разрешение родителей, чтобы сделать аборт. А Дробыш отец Инны, самый близкий родственник.

— Вы имели право обратиться в органы опеки и попечительства. Завели бы дело, которое имело шансы дойти до суда. И Дробыша лишили бы родительских прав. А, может быть, и посадили. Но вы ничего не сделали. Кстати, в последние два года Инна не встречалась ни с подругами, ни с друзьями. Дробыш запрещал. Все ее контакты — это учителя, которые приезжали к ней на дом. Поэтому влюбиться в своего сверстника и забеременеть от него она просто не имела физической возможности.

Разволновавшись, Басов порывисто поднялся из-за письменного стола. Он расслабил узел галстука, будто ему стало трудно дышать. Кресло на колесиках откатилось к задней стене.

Конец ознакомительного фрагмента.