Против режима. По ту сторону

Андрей Томский

Жили и строили планы, слепо надеясь что кто-то свыше за этим держит рациональный контроль. Следует признать войну и ожесточенные законы, добавляющие раздор в джунглях. Духовное кровопролитие, это краткий рассказ о заблудших людях, которые готовы воевать за свое право. Мир в их глазах рушится до неузнаваемости, по их мнению во всем этом виновата система, которая управляет всеми. Изгнанные в угол певцы, спортсмены, писатели и другие давно забытые медийные личности, готовы пойти по той стороне. Книга содержит нецензурную брань.

* * *

В тот злосчастный день.

— Абигейл, смотри что я тебе принесла.

Писательница Маргарет держала в руке маленького плюшевого мишку, при виде которого на лице ребенка появилась милая улыбка. Быстрые маленькие шажки ребенка радовали писательницу.

— Спасибо, Мари!

— Дорогая, не надо ходить босиком, папа же давал тебе носки и теплые ботинки.

— Мне в них не удобно.

— Но, дорогая, здесь безумно холодно. Прости, но у мишки нет одного глаза.

— Не беспокойся, Мари, у меня есть пуговица, зашью.

Большие карие глаза девочки смотрели с благодарностью. Абигейл не снимала свое любимое старое коричневое платье. Курносый нос девочки нежно вдыхал запах только что подаренной игрушки.

— Пахнет керосином.

— Да, успела прихватить из одного горящего здания.

— Опять дело крикунов?

— Да, дорогая. Не думай о них.

Писательница обняла ребенка, как обнимают любящие матери своих детей. Абигейл, почувствовав нежность женщины, подумала о своей погибшей матери, которую убили два года назад. Девочка так и не узнала, кто именно сделал это. Отец всеми силами скрывал эту тайну, все вокруг меняли тему, когда девочка пыталась заговорить про нее, и даже близкий друг писательница Маргарет.

— Малышка я люблю тебя. Кстати ты прочла книгу.

— О да. Я люблю Антуана Экзюпери. Я хочу жить как тот маленький принц. Когда я вырасту, выйду замуж за писателя.

Слова ребенка тронули писательницу настолько сильно, что она не смогла сдержать слезы радости.

— Мари, почему ты плачешь? Это всего лишь моя мечта, тебе она не понравилась?

— Нет, что ты, дорогая, мне безумно понравилось! Она обязательно сбудется, вот увидишь.

— У меня почти целый набор игрушек.

Сказав это, девочка поставила мишку среди остальных игрушек. Деревянную машину она раскрасила в синий цвет засохшей гуашью, смачивая слюной, и имела эта игрушка прекрасный дух бедного ребенка, блестела, намекая на усердный труд девочки. И успела она смастерить одну ногу у куклы, игрушку эту называла по имени матери, Элизабет. Она сильно любила эту куклу, ведь подарила ее мама.

— Флоренс, заходи, не надо стоять и стесняться, — cказала девочка.

— Привет, Абигейл, здравствуйте, Маргарет.

— Добрый день, Флоренс.

Маленький мальчик лет девяти, одетый в лохмотья, некогда бывшие одеждой, медленно закрыл за собой дверь.

— Флоренс, ты, наверное, жутко голодный. Присядь, я поставлю чай, папа вчера принес колбасу, сейчас пожарю. Заранее предупреждаю, что не знаю, испорченная или нет.

Абигейл улыбнулась во весь рот.

— В последние годы я и так питаюсь испорченными продуктами, мой организм привык, так что не бойся.

И дети посмеялись.

— А вы, Мари, будете колбасу?

— Да, дорогая, спасибо.

Запах жареной колбасы манил голодного мальчика, доносились непонятные звуки желудка.

— Ты когда последний раз кушал, Флоренс? — участливо спросила девочка.

— Вчера утром.

— О боже, Флоренс, зашел бы ко мне, ты ведь знаешь, я всегда рада тебя видеть.

— Давай я тебе помогу, дорогая.

Писательница стала резать заплесневелый хлеб. Достав из кармана ветхий плеер, включила песню русского исполнителя Виктора Салтыкова — Белая ночь.

— Мари, а кто это поет? Слов не разобрать.

— Русский певец.

— Русский, как партнер отца, Сергей?

— Правильно. Как Сергей.

— Почему именно русские исполнители? А наши?

— Мне музыка нравится, а тебе не нравится?

— Почему же, мне тоже нравится. Сергей добрый и знает наш язык.

— Да, русские сильно поддерживают нас, и мы благодарны им.

— Виктор Салтыков, ты его лично знаешь?

— Нет, дорогая, но я видела его фотографии.

— Произнося это имя, можно язык сломать. Он, наверное, толстый.

— Нет, малышка он замечательный человек, красивый высокий и не толстый заметь. — Писательница засмеялась.

— Про что он поет, ты знаешь, Мари?

— Про белую ночь, про хороший сон.

— Ух ты, звучит здорово. Тебя учили русскому?

— Да дорогая, я знаю русский язык. Он подобен хорошей вселенной, в ней можно найти что угодно.

— Например?

— Например твоего плющевого мишку. Я искала в том здании словарь русского языка и наткнулась на твоего медвежонка.

Девочка посмеялась.

— А мне музыка очень понравилась.

Мальчик стал танцевать, похожий на твист. Абигейл с восхищением наблюдала за движениями мальчика. Относительно сытые, прижавшись к друг другу, они вспоминали былые времена. Эпоха, где все люди были равные, не было голода, болезней и массового уничтожения талантливых людей.

— Почему они так сильно ненавидят нас? — спросила девочка, сильно обняв писательницу.

— Не знаю, наверное, они не любят нас, потому что мы сильно отличаемся от них.

— Папа сказал, что к нам однажды придет человек, который изменит ход истории.

— И он полностью прав. Нужен такой человек, чтобы вести нас в светлое будущее.

— А если этот самый человек лежит с нами в данный момент? Например, Флоренс.

— Нет, я исключение, я худой, слабый и никчемный.

— Для этого и не надо быть сильным, Флоренс, достаточно хорошего красноречия, — сказала писательница, посмотрев в грязный потолок, и вообразила в уме мальчика, который вырастет и станет тем самым человеком.

— Ведь не все люди плохие, да, Мари? Должны же быть хорошие люди по ту сторону города.

— Я этого не знаю, дорогая. Может быть. Флоренс, тебе не пора домой? Наверняка сестра уже волнуется.

— Сегодня у сестры пост. Она не придет домой до утра.

— Ладно, дорогие мои, время близиться к ночи, так что вам пора спать.

— Мари, расскажи нам сказку, — попросила девочка.

— Хорошо. Давным-давно жила-была одна маленькая девочка. Она стала свидетелем жесткого убийства своего народа, плохие люди в тот злосчастный день не заметили её.

— А нет более доброго рассказа? — прервал Мари Флоренс.

Писательница засмеялась.

— Давным-давно в замке, где жила принцесса, произошло удивительное событие. Принц на белом коне…

— Не люблю рассказы про принца на белом коне, — глубоко вздохнув, сказала девочка.

— Ах вы мои маленькие шалунишки. Тогда расскажу я вам про трех родственных душ.

— Ух ты, люблю истории про родных братьев! — обрадовался Флоренс, внимательно наблюдая за движением губ писательницы.

— Давным-давно в королевстве родилось трое прекрасных детей. Двух мальчиков назвали в честь отца и дедушки, Флоренс и Энди. Третьей была девочка. Они были прекрасными близнецами. Царь, увидев девочку, сильно расстроился, ведь он желал троих сыновей. В тот день царь увидел в глазах у только рожденного дитя, власть и силу. В сыновьях он не увидел тот мерцающий цвет. Грусть и печаль промелькнули у царя, и он подумал, что дитя станет великим человеком. Назвал её в честь великой воительницы Абигейл. Дети выросли. И отец отправил их в великое путешествие, чтобы они познали жизнь по ту строну замка. Прошли годы. Царь ждал своих детей. В один прекрасный день двери замка с грохотом открылись, и вошел сын Флоренс.

— Смотри, отец, что я тебя принес! — объявил Флоренс. Он принес своему отцу все богатства пяти королевств. За ним и последовал Энди в одних обносках.

— Отец, я был все эти годы смиренным, получил жизненные уроки от бедных людей, я стану служителям Бога, — тихо сказал Энди.

Третьей вошла Абигейл. Она, посмотрев на отца с гордо поднятой головой сказала:

— Отец, мы будем жить с остальными королевствами мирно! Я заключила мирный договор со всеми! — сказав это, она обняла любимого отца. И жили они долго и счастливо. Конец.

— Ну, дети, как вам история, понравилась?

— Тс. Флоренс уже спит.

— И тебе пора спать, дорогая. Спокойной ночи. — Мари поцеловала детей и покинула помещение.

— Воительница Абигейл. Может и мне удастся заключить мирный договор? Они же не станут убивать ребенка? Если повезет, они будут слушать меня. Решено. Сегодня ночью я пойду к ним. Заключить мирный договор, как воительница Абигейл!