Призванный быть зверем. Книга первая

Андрей Сантана, 2020

Вся моя жизнь – это нескончаемая череда ударов. У меня нет семьи, нет будущего, зато много крови на руках, много отнятых жизней. Самое забавное, я не жалуюсь… черт, я даже доволен! Я был воспитан как зверь, и алый цвет стал моим любимым. Да, после смерти плохому человеку уготована дорога в забвение, но в последний миг своей жизни и такое чудовище, как я, может сделать что-то хорошее. Пусть даже это означает еще больше крови на моем пути… Там, за гранью привычного мира.

Глава 1 Приди зверь войны

— Иногда руки трясутся, просто завтракаешь, и…

Господи, этот нытик уже третий раз прерывается в своем «душераздирающем монологе»!

— Ничего страшного, продолжайте, Александр.

И, как всегда, доктор — само сочувствие. Кружок обиженных жизнью начинает подбадривать несчастного Александра. А я жду, жду, когда это закончится. Расставив ноги и откинувшись на стуле, продолжаю выдыхать дым от горькой сигареты. Крепкие, люблю такие. Вдох, выдох.

Где-то на первом получасе я перестал вникать в суть разговора и в"исповедь"людей, прошедших через войну. Да, каждый раз одна и та же, мать его, история.

Мой взгляд лениво скользнул по большой надписи на плакате:"Солдат, теперь ты дома! Курсы психологической поддержки". Слышу аплодисменты — видимо, Александр закончил. Нет, ну правда: собралось человек десять и сидит кружочком в пустом зале… идиотизм. Вдох, выдох. На заднем фоне кто-то снова начал говорить. Моим же вниманием завладел дым сигареты — густой, тягучий…

Картинки сменяют друг друга. Сначала звук — гул от падающей бомбы, — сердце начало биться чаще, потом…

–…Ложись! — успел крикнуть сержант, прежде чем у него оторвало конечности.

Дым повсюду, стрельба, взрывы, на моей форме свежая кровь, я улыбаюсь. Я там, где должен быть, здесь мое место. Высунуться из окопа, выпустить очередь, перейти в рукопашную. Вся операция была ловушкой, вид мертвых товарищей заставляет меня злиться. Но злость прекрасное топливо для уничтожения врага. Да, я понимаю, мозг осознает… Война — это страшно, страшно, но только здесь жизнь приобретает смысл. Да! Да! Кураж боя, адреналин бьет в кровь. Пора начинать танец со смертью. Один, два, три! Погнали!

–…Евгений… Евгений! — Док аж два раза назвал мое имя.

— А? Что? — Когда я вернулся в реальность, мой взгляд наполняла старческая усталость, а мешки под глазами и немытые длинные волосы дополняли образ потерянного человека.

— Ваша очередь, — констатировал щуплый очкарик.

Мужские и женские лица уставились на меня. Некоторые люди в гражданском, некоторые в военной форме… зачем они нацепили форму? Ненормальные. Хотя, как утверждают врачи, я такой же.

— Ну… Эм… — Я выдохнул дым. — Каждый день я хочу пустить себе пулю в голову… Конец. А, не, погодите! Терпеть не могу шоколадные хлопья.

— Евгений…

— Не, ну серьезно, медовые повкуснее будут.

— Уже десятый коллективный сеанс, а вы до сих пор несерьезно относитесь к своему лечению.

До сих пор, опять, снова.

Вдох, пепел от тлеющей сигареты падает на чистый пол… Резко встаю, вгоняя армейский нож ему в глазницу, осколки от очков сыплются вниз, проворачиваю лезвие. Теплая кровь течет по моим пальцам, он кричит от боли… Финальный рывок — окружающие могут видеть, как мозги доктора вытекают через его глазницу.

— А теперь серьезно? Серьезно, сука?!

…Выдох. Доктор продолжал с сочувствующим лицом сверлить во мне взглядом дырку. Да, так нельзя. Он хочет помочь. Дрожащая рука отпустила нож в кармане моей куртки. Ты же не чудовище, Женя… да?

— Не вижу смысла продолжать, док… — накинув капюшон, ответил я.

Больше эта группа мозгокопателей не смогла добиться от меня ни слова.

Да и зачем? Все всё прекрасно понимают, но зачем эти бесполезные курсы, зачем фальшивая поддержка? Я не просыпаюсь по ночам, меня не пугают резкие звуки или хлопки, в том-то все и дело. Я так скучаю по всему этому, сейчас мое тело — просто оболочка, внутри ничего нет, пусто. Каждый день пуля в голову видится мне как выход: одно нажатие, и зверь войны закончит свой путь, как должен был. Какого черта?

Нет, это путь слабых… Слабых…

Пока все прощались, я быстрым шагом покинул зал. Спустился по ступенькам к выходу.

Улица встретила меня дождем. Затянутое тучами серое небо обильно поливало каменные городские коробки, из водостоков реки текли на асфальт. Хотелось снова закурить, но, естественно, в пачке остались только «бычки».

— Да чтоб вас… — Люди, ускоряя шаг, прятались от ливня и, как я, удивлялись, откуда вообще взялся дождь. Как там говорили лжецы по прогнозу?"Прекрасный летний день, на небе ни облачка".

Желания жить и так никакого не было, а промокшая одежда нисколько не прибавляла очков в пользу этому чудесно, счастливому существованию.

Помню, как наша рота засела в окопе: льет точно такой же дождь. Скоро должен пойти конвой, мы нежравшие, можем сейчас умереть. И, как придурки, ржем над какой-то тупой шуткой. Было весело.

Ну ладно, до дома всего пара кварталов, денег на проезд у меня нет. Марш-бросок прекрасно подходит для такого пути…

— Возьмите. — Девочка. Маленькая девочка… не знаю, наверное, ей лет восемь, может, старше. Протягивает мне свернутый зонт.

— Чего, прости? — Спокойное недоумение, поднятая бровь.

— Возьмите зонт, а то промокнете. — Одетая в серый дождевик, из-под капюшона свисают черные волосы, а чистые детские глаза выражают неприкрытое беспокойство.

— Тебе мама не говорила, что с незнакомцами нельзя общаться и уж, тем более, что-то им давать? — огляделся я по сторонам. Мы были только вдвоем. — Беги к родителям.

— Мама работает в магазине, вон там. — Маленький пальчик указал на продуктовый через дорогу.

— Слушай… — Не дав мне закончить, она буквально сунула зонт мне в руку и, улыбнувшись, убежала в этот самый магазин.

И как это называется? Нет, так дело не пойдет. Нынешние дети совсем страх потеряли, или это я очерствел так сильно?.. В любом случае зонт надо вернуть. Не раскрывая “подарок", я быстро перебежал через дорогу, зашел в двери. Надо же, всего за пару секунд волосы уже стали мокрыми: вода неприятно стекала на лицо. Аномально мощный ливень.

Так, за кассой сидит женщина, «пробивая» очередного покупателя — видимо, это и есть мама моей знакомой. Девочка, кстати, заметив меня, скользнула за ряды стеллажей с продуктами. Магазин, конечно, небольшой, но три ряда всевозможных товаров вполне годятся для пряток. Ну, играть я точно не собираюсь, да и какого?..

— Эм… простите, — подошел я к кассе.

— Пожалуйста, подождите! — резко ответила кассирша, снова пересчитывая бумажные купюры.

— Да сколько можно?! — завозмущался мужик. Ясно. Неправильная сдача или возврат товара.

Девочка выглянула из-за угла, продолжая мило улыбаться. Я что, похож на человека, которому доверяют дети? Да меня быстрее педофилом посчитают!

Очередной пересчет денег и извинения давали понять, что это затянется. Может, просто оставить зонтик? Мелюзга снова выглянула, показывая язык.

— Эй, зонтик возьми! — подошел я к крайней полке, но девочка со смехом обошла ее с другой стороны и побежала к кассе.

Чувствую себя идиотом…

Мой взгляд зацепился за холодильник с пивом. Эх, только ты, друг, меня и спасаешь! Ну почему я не взял с собой кошелек?

За большими окнами магазина пробежали двое — наверное, тоже от дождя бегут… выстрел!

Оглушающий, звонкий. С грохотом упали куски потолка, разбиваясь о кафельный пол. Я по инерции прижался к полке. Женский крик слился с неразборчивой речью.

— Асн ту эрэма!

Это что за язык?

Неизвестные продолжали что-то говорить, и я осторожно выглянул.

Да, их двое; рожи замотаны красной тканью, оба одеты в разрисованные плащи… это, блин, что, пентаграммы? Много разных рисунков, словно наскальная живопись или рисунки психбольного. У одного типа ружье, у второго — какой-то мелкокалиберный ствол. Мужик, что ждал сдачу, поднял руки; кассирша со слезами тараторила, что не понимает их. Девочка… где девочка?

Бедолага упала на пол и, сжавшись в комочек, закрыла лицо руками.

Вернул, мать его, зонтик! Если это ограбление, то просто отдай им деньги, и уроды свалят.

Наивное предположение развеялось, когда из подсобки выскочила вторая женщина. Дура!

Выстрел! Новые крики. Убили. Они, мать твою, просто застрелили её! Вторая кассирша прислонилась к стене и, оставляя кровавый след, сползла на пол.

— Ну, атэ!

Грохнули еще выстрелы. Мужик, уронив покупки, умер в луже собственной крови.

И тут я увидел, как ненормальные смотрят на девочку. Нет, не знаю, что это, но на простое ограбление не похоже. Они убьют всех. Убьют всех!

"Возьмите", — молнией пронеслось воспоминание, прозвенел детский голос в голове… одна секунда, одно мгновение. Мой взгляд стал холодным. Вдох, выдох.

Как только ствол нацелился на маленькую, я швырнул зонтиком прямо в окно. Стекло не разбилось, но внимание к себе я точно привлек.

— Асн амэ?! — Они отвлеклись. Тот, что с ружьем, сразу двинулся между рядами в мою сторону.

Рука сжала нож.

Нет дрожи, нет страха. Давай, ублюдок, чуть ближе.

Я увидел, как из-за стеллажа показалось длинное дуло. Резкий разворот — и оно возле моего лица… Слегка пригнувшись, я словно зверь бросился на психопата.

Недоносок не ожидал такой скорости, а банка консервов, прилетевшая ему в лицо, изменила траекторию выстрела. Пуля разнесла полку, меня оглушило, но это — привычное чувство. Холодная сталь точным ударом вошла в кадык отморозку.

Мы упали с мерзавцем вместе. Я быстро дернул лезвие, распарывая горло до конца. Булькающие звуки, приятные уху… Гад, захлебнувшись собственной кровью, сдох.

Выстрел! Я успел схватить ружье убитого и снова прижаться к полке. Раз за разом, пуля за пулей — второй, не целясь, старался попасть в меня. Пули срикошетили, но ни в кого не попали. Стреляй, стреляй… Точной модели оружия в своих руках я не знал, но в том, что оно заряжено, не сомневался. Нужно просто нажать на курок.

В мою сторону урод выпустил с десяток пуль, и наконец я услышал пустые щелчки. Улыбнувшись, встал в полный рост, целясь через мушку. Деревянный приклад был легким. Стрелять должно точными выстрелами — похоже, охотничье.

И моя цель передо мной.

— Надо считать патроны, мразь!

Выстрел! Кровь брызнула на кассу, окатив заплаканную кассиршу, но противник замертво упал на кафель.

Победа, как же хорошо…

Так и сжимая отнятое оружие, я подобрал зонтик. И подошел к девочке. Она плакала, шмыгая носом. А мне в голову ничего лучше не пришло, чем…

— Тебе он нужнее, — устало произнес я.

Думаю, это можно назвать кармой или… не знаю… Философия — это не мое. Слышал только, что люди за секунду до смерти видят всю свою жизнь. Не, все херня. Краем зрения увидел новый ствол, направленный… Не на меня, почему? Третий подонок с улицы целился в девочку, но откуда он взялся? Почему ждал? Да это и неважно… Может, вся моя жизнь была потрачена впустую? И это тот самый момент… Тот самый, мать его, момент! Все, чего я хотел — это за всю свою сраную жизнь спасти хотя бы одного человека. Не по приказу, не потому что"мы воюем за родину", а здесь и сейчас. На автопилоте я прижал малышку к груди.

Жгучая боль пронзила спину, сознание вот-вот покинет бесполезное тело… Держись, Женя, держись… сука! Кровь сочится по губам, урод продолжает стрелять. Не отпущу! Не сдамся! Сегодня умрут еще двое, и в этом списке нет маленькой девочки.

Из последних сил я развернулся. В глазах потемнело. Мокрая падаль в плаще еще целилась, когда я нажал на спусковой крючок. Ружье выскользнуло из моих ослабевших пальцев, и я упал на кафель. Я умирал и уже почти ничего не чувствовал.

Погоди… погоди еще немного.

Я старался не закрывать глаза.

Смотри, ты должен посмотреть! Да, третий лежит, его кровь смешивается с дождевой водой, стекая в канализацию. Девочка? Где она?

— Дяденька!

Не знаю, есть ли ты, господи, но спасибо тебе.

Она плачет, она запачкала в крови свой дождевик, но она в порядке, в порядке.

Наверное, я улыбался, чувствуя, как маленькие ручки трясут меня за куртку. Все в порядке, малявка! Хех, ну а что? Знаю, это ничего не исправит. Но такой конец можно ведь назвать хорошим? Хотя бы для такого, как я? А, пофигу! Как же хочется покурить… Ну, да и без этого мне хорошо. Последнее, что я слышу — как капли детских слез разбиваются о пол. Вот такой тихий звук — а поди ж ты… Слышу.

И темнота.

— Приди, зверь войны, приди к тем, кому ты нужен. Ус, авэ, ансе. — Приятный женский шепот льется мне в уши.

Безграничная темнота сливается с чем-то космическим, и вместе они создают симфонию, которую можно назвать бесконечностью. Вижу какие-то потоки, их темные нити переплетаются, спутываются, тянутся. Они манят, манят меня сквозь ничто.

Легкая вспышка, нежное прикосновение, обжигающая боль.

Я сделал вдох.

— Дыши, дыши, волк…

Кто-то продолжал говорить со мной. Я чувствовал под руками землю, и мне было так плохо, что хотелось блевать. Я глотнул ртом воздух.

Сначала появились звуки, потом — краски окружающего мира. Я услышал тяжелое дыхание, как будто дышал какой-то зверь… Нет, это я… я дышу так тяжело. Слюни потоком текут на землю, руки… Господи, мои руки! Их покрывает густая черная шерсть, а вместо ногтей — когти. Это сон? Ад? Рай? Где я, мать твою?! Я хотел озвучить этот вопрос, но вместо этого из моего горла вырвался рык вперемешку с каким-то кряхтением.

— У нас мало времени!

Наконец-то я понял, что женский голос звучит всего в метре от меня. Поднял глаза.

Израненная женщина, истекая кровью, прикрывала рукой пулевое ранение в живот. Её черная одежда походила на платье, такое, как… как у ведьм в сказках или играх. И эта ведьма была изможденной и грязной, с синяками и ссадинами на лице. Растрепанные длинные волосы закрывали плечи, неестественно пурпурные зрачки смотрели на меня. Казалось, она изо всех сил старалась не закрывать глаза.

— Убей меня, волк, я приказываю тебе убить меня!

Она подавилась кровью, и снег вокруг еще больше окрасился в алый. А дымка от ее дыхания растворялась в свежем воздухе зимнего леса.

Глава 2 Соберись солдат

Убить? Ненормальная! Надо… надо подняться на ноги. Я напряг мускулы. Тяжело, но все-таки твердо чувствую землю. Еще раз огляделся.

Откуда в разгар лета снег?

Хвойный лес был настолько плотным, что только сейчас я заметил странное природное явление. Два солнца? Причем одно из них серое!

— Волк, у нас мало времени! — закричала женщина. Я хотел закричать в ответ, но снова услышал лишь глухой рык. — Послушай, послушай меня…

Я ощутил резкий, странный запах. Его источник был далеко, но нос привлек моё внимание… Мой нос, как и моя челюсть. Они… они как… Как!

— Да, ты больше не человек. Ты вервольф, оборотень, если угодно. — Таинственная женщина прочитала в моих глазах абсолютную растерянность. — Ты получишь ответы, но сначала нам надо выжить!

Снова запах. Он приближался. Мои уши дернулись, уловив чей-то голос.

— Сюда! Следы ведут сюда!

Говорил явно мужчина. А еще я слышал тяжелые шаги множества людей, все ближе и ближе.

Отчего-то в груди бешено забилось сердце. Я что, паникую? Нет… да… черт, что происходит? Мысли наслаивались друг на друга. Всего минуту назад я истекал кровью в… Я умер от… Я… Не помню. Так, меня зовут…

Совсем недалеко от нас в небо полетела сигнальная ракета. Кто бы ни приближался, он почти рядом — видимо, это подавали знак для кого-то еще.

Становилось тяжело дышать. Это сон? Нет, я чувствую холод, голод, ярость, что пожирает меня изнутри. Кажется, еще немного — и взорвусь!

— Соберись, солдат! — рявкнула раненая. Два простых слова, но меня как будто окатило холодной водой.

Вдох, выдох. Сделав несколько шагов, я опустился на одно колено. Все мое тело покрывала черная шерсть… Нет! Нет, соберись.

— Сейчас ты должен вырвать мое сердце и проглотить его.

Чего?!

— Волк! Люди, что идут сюда, убьют нас! Либо ты делаешь это, либо умираешь во второй раз и уже навсегда!

Инстинкт самосохранения заработал на полную, но это был не мой инстинкт, а что-то дикое, необузданное. Когти на левой руке стали еще больше. Хочешь жить? Умей пролить кровь!

Резким ударом я обрушил лапу на женщину. Ее плоть поддалась, словно масло под горячим ножом, и пальцы ощутили пульсирующий орган. Почему сердце еще бьется?

Я быстро вырвал его — один вскрик, — кровь ручьем текла на мертвую ведьму. Я тяжело дышал. Я помнил последнюю инструкцию…

Не думай, просто делай!

Открыл пасть… теплая кровь капала на язык. Я проглотил пульсирующий комок не жуя. Так сладко, так вкусно… Взгляд невольно устремился на мертвое тело. Хочу еще, хочу… Выстрел! Пуля, просвистев над ухом, отколола кусок коры от ближайшего дерева.

— Черт, промазал!

Люди, одетые в накидки и плащи, наверное, викторианской эпохи, с лицами, скрытыми под кожаными масками — у кого на шнуровке, у кого на пуговицах.

— Ведьма призвала оборотня! Готовьте"Вагнер-пушки"! — скомандовал грубый голос.

Я увидел блеск солнца на ружейных стволах, направленных на меня… Надо бежать!

В последний раз я взглянул на мертвую женщину. Все, что мне осталось — это выжить! Под шквалом пуль.

Я старался бежать, укрываясь за стволами деревьев. В ногах, как ни странно, ощущалась небывалая легкость — так быстро я еще никогда не бегал. Голова, правда, продолжала гудеть, а звуки, что человеческое ух не могло различить, я слышал так ясно, как будто стоял рядом с их источником.

— Бил, Райнкер, у вас ножные протезы. Догоните и прикончите недозверя, совсем близко деревня.

В ответ послышались согласные возгласы, причем слишком веселые. Они, эти люди… они — словно охотники, которые просто развлекаются.

Но — опять! — у меня нет времени думать: два запаха отделились от других и приближались с огромной скоростью. Я чуть обернулся.

Что за мистика?! Два охотника на нечеловеческой скорости совершали не то шаги, не то прыжки. Их ноги охватывали стальные протезы: набор шестеренок, исторгающий пар, а звук работы этого механизма доносился до меня даже сквозь ветер погони. Один из преследователей остановился, накапливая мощь для прыжка, и… его тело взмыло на три метра вверх, снег из-под ног облаком взвился в воздух. Прямо на лету прыгун выпустил две пули из двух револьверов. К счастью, мне снова повезло, но, запнувшись о корягу, я врезался на бегу в очередное дерево.

Ничего страшного.

Я старался дышать через рот.

Не останавливайся! Надо двигаться!

Снова странное чувство — наитие, подсказка: мои руки гораздо больше и сильнее ног. Попытка не пытка!

Оттолкнувшись руками, я и вправду прибавил в скорости. Я, мать его, отталкиваюсь руками и бегу на всех четырех… Не знаю, такое чувство, будто теперь все мои конечности — лапы.

— Не уйдешь, псина! — Один из преследователей поравнялся со мной. С резким щелчком из рукоятки, что он сжимал в руке, показалось серебряное лезвие. Очередной паровой выхлоп, удар!

Я успел защититься рукой, но боль пронзила все тело. Рухнув, я покатился по снегу. Почему? Почему такая страшная боль?! Словно в рану вливают раскаленное железо. Кровь из руки перемешалась с чем-то белым… яд? Не понимаю… Хочу поговорить с ними, объяснить, что все это ненормально.

— Ты посмотри на эту тварь! Еще и огрызается! — Охотники держались настороже, но, похоже, угрозы для них я больше не представлял. И вправду, в глазах начинало темнеть. Хотелось потерять сознание, но я не мог.

— Ладно, этот вервольф все равно ненастоящий. Выстрел из “Вагнера” — и готово.

— Прикрой меня…

Они переговариваются между собой, но на их фоне кричит кто-то еще, кто-то тихий. Очень тихий, но я его слышу.

Женщина. Та женщина, которую я убил, она кричит. Они не слышат её… да, они не могут её услышать, она… Она кричит у меня в голове. Я почувствовал, как из ушей у меня потекла кровь. Слишком много боли, просто убейте меня…

Нет! Нет, сука!

Яростный рык и оскал заставили людей отступить на шаг назад.

— Ну все, тварь!

Охотник в очках совсем как у сварщика двумя движениями разложил на руках пушку, достав из подсумка небольшой кристалл, и соединил его с конструкцией. В большом дуле постепенно скапливалась синяя энергия, а два поршня беспрестанно наращивали темп. Один поворот ручки, один тумблер — писк заполнил уши: энергия преобразовалась в длинную акустическую волну, я буквально видел, как звук тоннельными кольцами разрезает снег и прямым попаданием накрывает меня. Признаюсь, на сей раз я зажмурился, думая, что моя голова, возможно, разлетится на кусочки, или я окончательно оглохну. Но… Ничего. Ничего не чувствую! Да, неприятный пищащий звук режет уши, но не более того.

— Какого черта?! — Охотник усилил громкость, но ничего не поменялось.

— Это не может быть настоящий оборотень! Ему неоткуда тут взяться!

Второй парень снова навел на меня два револьвера. Красный шарф на его шее свисал вниз, а зеленые глаза полнились яростью.

Снова жгучая боль прожгла руку. Белая жидкость… Она вытекла из раны, и очень быстро я почувствовал облегчение. Рана начала затягиваться.

— Вставай, волк! — Слышу, я её слышу. — Сражайся! Ты должен сражаться!

Вдох, выдох.

Медленно, под сокрушительными волнами звука, я поднялся на ноги. Ярость переполняла меня, когти увеличились в размерах: передо мной враг — враг, который не будет меня щадить. Это как война. Либо ты, либо тебя.

— Он отравлен серебром! Как…

Душераздирающий рык вырвался из моей груди. Как жаль, что я не могу сказать это по-нормальному, но этот рык означал:"Теперь мой черед". Да, сейчас я не человек, это очевидно, но это тело сильное и ловкое. Рывком я сократил дистанцию. Спусковой механизм разрядил в меня револьверные барабаны — больно, но ни в какое сравнение с болью от серебряного клинка не идет. Охотник попытался накопить натяжение для прыжка, но мои когти распороли его лицо на лоскуты. Сдохни!

Второй удар откинул прочь мертвое тело с такой силой, что позвоночник трупа сломался, встретившись с крепким стволом дерева. Дорожка крови — как последний путь горе-стрелка.

— Этого не может быть! — откинув"Вагнер-пушку", выживший снова извлек клинок, заставив меня отступить. Теперь неподдельная растерянность читалась на полузакрытом лице противника. Я следил за серебряным мечом, понимая его опасность, и именно это приводило охотника в недоумение. — Ты слишком туп, чтобы помнить такие вещи, — бубнил он себе под нос.

Что он несет? Но бездумно нападать нельзя: неизвестно, сколько еще хитрого оружия заготовлено у этого говнюка. И вот, видимо, одно из припрятанного. Свободной рукой урод с пояса снял какой-то круг и кинул его в моем направлении. У металлического диска появились ножки и, забурившись в землю, он начал источать приятный запах. Я прикрывал рукой несколько пулевых отверстий в груди, хотя сами пули уже вышли наружу и, растапливая вокруг себя снег, остывали на земле. Я же ждал, когда эта штука сделает что-нибудь еще, и тут меня осенило. Это… мина? И судя по тому, как вкусно она пахнет, еще и приманка. Прости, приятель, не знаю, насколько… вервольфы у вас тут тупы, но это не сработает.

Присев, я набрал горсть холодной грязи. Сколько же силы в моих руках? Нарастающий рык как двигатель зажигания. Прыжок, прыжок… ловушка остается позади, в глаза охотника летят кусочки застывшей земли. Несмотря на очки, он все ровно прикрыл лицо рукой. Новичок? Или просто растерялся? В любом случае для него это стало последней ошибкой. Мои когти пробили ему грудь, насаживая на лапу легкое тельце, словно куклу. Меч упал на снег, из уголков губ потекла новая кровь. За темными линзами я не видел его глаз, но чувствовал, как вытекает жизнь… Как замедляется сердце… Последний вдох, ни с чем не сравнимое чувство. Победа.

Мои уши дернулись. Точно, скоро сюда подойдут остальные. Стряхнув мертвеца, я снова побежал, помогая себе руками. Я бежал, бежал как можно дальше, неважно куда, периодически слыша тихий крик, но сейчас главное — выжить! Остановился, только когда легкие начали подводить, а обжигающий мороз — резать глотку, как нож. Прислонившись к дереву спиной, я сполз по стволу вниз. Мои руки покрывала застывшая кровь… это мои руки или не мои? Что мне делать? Куда идти?

— На восток… — Резкий шепот заставил меня вскочить на ноги, приготовившись к бою, но вокруг была только звенящая тишина глухого леса. Если призадуматься, то я точно уже сошел с ума. Но к черту! Почему-то сказанное походило на приказ, а солдат должен выполнять приказы… Значит, все, что мне оставалось — это идти на восток.

Глава 3 Ешь если хочешь жить

Ориентироваться в пространстве здесь было невыразимо сложно. На какое солнце нужно смотреть? Ладно, не знаю почему, но я четко понимал, куда должен идти — видимо, женщина подсказывала. Холодный воздух практически не беспокоил, хотя пар, вырывавшийся изо рта при дыхании, подтверждал, что тут действительно минусовая температура. Да, глотка все еще болела, но я не мерз. Обессиленно бредя вперед, старался собрать все эти паззлы разрозненных событий в одну картину, но ни черта не выходило. Воспоминания постепенно исчезали, как будто старые фотографии превращались в пепел под языками огня: образы и силуэты — все, что оставалось от них. Я уже не помнил своего имени, помнил лишь то, что был солдатом. Нет семьи… никогда не было. Мать бросила, отец — спившийся неудачник. Помню детдом… детдом… Черт, кто-то стирает мои воспоминания, оставляя только воинские умения! Прекрати, так нельзя. Я не только орудие для убийства.

— Разве?

Заткнись!

Да, определенно, она в моей голове. Соберись! Меня убили, и… Думаю, вся эта болтовня про душу оказалась вполне правдивой. Можно предположить, что моя душонка должна была попасть в лучший из миров, но эта ведьма перехватила её.

Оборотень.

Еще раз посмотрел на свои когти, покрытые запекшейся кровью. В нашем мире оборотнями называли, вроде, полулюдей-полуволков, сказочных созданий, которых я видел только на картинках в старых книгах и фильмах. Если сердце может биться вне грудной клетки, то, думаю, и сказки здесь живут наяву. У тех"охотников"протезы превосходят наши технологии, но одновременно уступают им… Другой вариант развития человечества?

Я зарычал в пустоту. Голова будто кипела, снова хотелось кого-нибудь ударить, кого-нибудь убить. Раны на груди затянулись окончательно. Радует, что хотя бы у этого псиного тела хорошая регенерация.

Резко остановился. Ветерок, следы подошв на снегу, запах. Какой приятный запах… Живот заурчал. Я сжал клыки, что стали моими зубами. Ненормально обильный поток слюней ручьем полился на чистый снег.

Где? Что это за запах?

Прильнув к земле, быстро принюхался, как собака поводя головой. Я искал след, искал источник. Рядом, очень близко. Даже не заметил, как снова опустился на четвереньки. Это, должно быть, что-то вкусное. Как же хочется есть! Откуда вообще взялся этот голод? Рывком выпрыгнул из-за дерева… и радость выслеживания сменилась ужасом. На меня смотрел мужчина, человек. Если бы не ружье в его руках с очередной шестеренкой, сошел бы за простого лесничего из моего мира. Куртка с меховым воротником, шапка с большими опущенными «ушами», красный нос — и всепожирающий страх в глазах. Его губы тряслись так же сильно, как и руки. Я почувствовал, как по его венам бежит сладкая кровь, как сочное мясо только и ждет, чтобы его сожрали… Сделал несколько шагов вперед, помогая себе руками.

— П-п-п-п… — зазаикался он, и ружье неуверенно поднялось к бедру. Двойное дуло уставилось прямо на меня.

Один рывок, мне хватит всего одного рывка. Одного удара. Я напряг мышцы ног…

Нет! Черт! Нет! Жрать людей?! Стой, нельзя! Беги, мужик, уходи отсюда! Надо пугнуть его!

Мой злобный и протяжный рев заставил незнакомца нажать на курок, и дробь улетела в никуда. Ты совсем тупой?! Беги отсюда!

Прыгнув, я со всей силы оцарапал дерево. Когти чувствовали сопротивление коры, но все же на стволе осталась огромная метина. Почти споткнувшись, лесник наконец начал убегать… как же медленно он это делает… и огромные сугробы не помогают. Я должен как-то перебить его запах, мне нужно поесть. Давай, волчий нюх! Что, в лесу нет ничего, кроме человечины?

Закрыв глаза. Нос все еще резал запах сладкой крови, запах человека.

Еще, ищи еще!

Я захлебывался слюнями. Тонкий шлейф аромата, как спасательный круг, понес мое тело прочь. Снова сознание ушло на автопилот. Что бы это ни было, оно движется. Прошу, пусть это не будет человеком!

Под тяжелое дыхание и мощные рывки увидел в паре метров от себя…

Олень? Да!

Сократив дистанцию, это была даже не погоня. Как быстро я могу передвигаться? Не сумев вовремя остановиться, буквально снес бедное животное, ломая ему ноги. Еда! Еда! Еда!

Открыв пасть, чтобы вкусить желанное мясо, снова остановился… Испуганный взгляд молодого оленя был устремлен прямо на меня. Учащенно дыша, животное старалось пошевелится, но сломанные ноги — это приговор.

Моя дрожащая рука провела по необычной шерсти. Там, откуда я родом, олени не носят такой окрас. На белой шкуре переплетались черные узоры, похожие на солнца с закрученными лучами. Ладонью я накрыл дикие от ужаса глаза умирающего зверя. Свободной рукой точным ударом оборвал его жизнь. Инстинкты взяли верх, и, наплевав на все, кусок за куском, начал пожирать сырое мясо. И, пока насыщался, в голове крутилась только одна мысль:"Я не стану монстром…"

Если это тело хочет жрать мясо, чтобы жить, значит, я буду жрать мясо. Но я не буду бездушным животным, которое идет только на поводу своих желаний. Нет! Слышите меня? Не на того напали!

Из моей пасти выпал кусок кровавой плоти и, вместе с тяжелым вздохом, вырвался клуб пара. Его унесло к кронам деревьев. Мне нужны ответы. Зачем я здесь? Ради чего все это? Но ответов не было — ни далекого крика, ни тихого шепота. Только растерзанное тело и я, вытирающий челюсть о собственный черный мех. Если принюхаться, то можно понять, чем отличается человек и зверь.

Желания догнать мужика больше нет, хорошо. Вот только невидимый рулевой указывает путь ровно туда же, куда убежал этот"везунчик". Ты издеваешься надо мной?

Снова тяжело вздохнул.

Вроде солнце ползет к закату; ночью должно быть проще, да? Плюс целая бригада вооруженных головорезов, наверно, очень хочет поквитаться с убийцей своих товарищей. Не могу их винить. Но и сдаваться не собираюсь.

С ощутимой прибавкой силы и бодрости я продолжил путь, повинуясь невидимой указке. Радовало хотя бы то, что лес выглядит как лес. Его приятные запахи постепенно вытеснили металл крови из моих ноздрей. Вдалеке слышалась свирель каких-то птиц, под моей тяжелой поступью снег смачно хрустел, и из-за этого вся мелкая живность, что по каким-то причинам не спряталась от снега, разбегалась задолго до моего приближения. Старые деревья, как солдатики, неподвижно держали строй. А я испытывал только одно желание — опуститься на все четыре лапы.

Ага, угомонись. Когда не требуется убегать, будем ходить на ногах… Как люди… Черт.

Где-то через двадцать минут все-таки тишина была нарушена:

— Волк…

На этот раз я среагировал спокойнее, остановился. Надо послушать.

— Я пока очень слаба. Деревня, куда ты идешь, не твой пункт назначения…

— Тогда зачем?

— Я… Я должна тебе показать. Ты многое поймешь, увидев это…

— Ты обещала все объяснить.

— Не могу. Если снова начнется бой, мне потребуется энергия, чтобы снова помочь тебе. Прости… волк.

Ушла. Да как это работает-то? Чтоб меня, я сожрал её сердце, и…

Когтями почесал за ухом. К черту! Наверное… наверное, мне просто надо сказать «спасибо». Неужели какая-то магия защитила меня от той звуковой волны и вывела яд из раны? Ладно, давай посмотрим, что в этой деревне такого особенного. Я даже нашел в себе силы радостно оскалиться. Нет, правда, это, мать его, даже забавно. Другое тело; возможно, другой мир. А я все так же слепо выполняю чужие приказы. Хех!

Снег захрустел под моими лапами. Интересно, в случае чего коллективные психотренинги для оборотней тут есть? А вот эту хрень я все еще помню, да? Как говорится, плохое всегда отпечатывается лучше хорошего. Хотя у меня не так уж и много хороших воспоминаний. Враг убит, а ты все еще жив — годится для хороших?

Пока сознание меня прежнего еще остается со мной, и несколько негласных правил уже есть… Первое — не жрать людей. Второе — убивать животных, только когда голоден. Да, это немного, но, думаю, для того чтобы оставаться собой, пока хватит.

Остановился.

Третье правило — не забывать о доме? А нужно ли оно мне? Ведь, кажется, я умер, но, может быть, есть способ вернуться?

Хм-м, бесполезно об этом думать сейчас, угроза пули в башку все еще самая актуальная проблема.

После недолгой прогулки нос опять защекотал запах человечины… Похоже, деревня уже близко.

Я вдохнул полной грудью. Хорошо, пахнет вкусно, но дикого желания больше нет.

Солнце все быстрее ползло к горизонту. Это нормально, что серое светило все еще на месте? Тут вообще бывает ночь?

Как будто услышав мои мысли, природа сама показала, как это происходит, когда я вышел на небольшую опушку. В последних лучах разглядел несколько домиков. Опять же, все выглядело вполне нормальным. Деревянные дома, клубы дыма из труб, уже могу рассмотреть людей… Нет, народу там много, все собираются около… Хм-м, кажется, там чучело или частокол, отсюда не разобрать. Ладно, посмотрим поближе, как бы бессмысленно это ни выглядело.

Серое солнце постепенно тускнело, и мир накрывало привычной ночной вуалью. Прильнув к земле, старался двигаться быстро и аккуратно. Вот и небольшой забор. Чья-то грядка — естественно, погребенная под грудой снега, в окнах, вроде, никого. Большое скопление людей все ближе, я слышал гневные вскрики, ругательства… плач? Что там происходит?

— Смотри, волк… Это… наш мир. — То, с какой грустью прозвучал этот шепот, заставило меня почувствовать вселенскую тоску.

Прячась в глубокой тени, осторожно выглянул из-за последнего забора… Невольно прищурился от яркого света. Огонь? Народ что-то поджег. Я внимательно глядел в центр толпы… Если бы у меня были брови в привычном понимании, то сейчас от удивления они полезли бы на лоб. То, что я видел, это… Это ненормально. Какого хрена тут происходит?

Глава 4 Безумие

— Умри! Сдохни! Гнилая душа! Гори, тварь!

Теперь крики толпы слышались отчетливо, и была видна полная картина. В центре этой гребаной деревни стояло два столба, один уже полыхал ярким, всепожирающим пламенем, и танцующие тени выглядели зловеще, ведь к этому столбу было привязано тело, мертвое обгоревшее тело… ребенка… Почему я не чувствую запаха гари? Почему мне хочется плакать? Злиться. На втором столбе… еще — еще! — живая девочка. Её рот заткнут, связаны руки… У неё нет рук! У маленькой девочки нет рук! Ребенок лет двенадцати, она плачет, остриженные волосы неряшливо торчат в разные стороны. Привязана за талию к деревянному столбу…

Сил сопротивляться у нее не было, перебинтованные культи кровоточили. Вместо одежды на нее нацепили какой-то драный мешок, и сквозь его прорехи виднелись многочисленные побои и ожоги.

Одно дело, когда ты видишь жертвы войны, когда мужики убивают друг друга, когда после очередного боя находишь случайно втянутых гражданских. Но это… Это какой-то особый уровень жестокости. Толпа людей — взрослые, молодые, дети, родители… Их ненависть витала в воздухе, и вся она была направлена на эту девочку. Я кожей чувствовал их эмоции, словно удары урагана. Почему, почему они это делают? Нельзя, это безумие!

Зубы непроизвольно оскалились, и я еле подавил рык. Краткое воспоминание мелькнуло вспышкой — о том, как я спасал девочку из своего мира. Если быстро обрезать веревки, у меня получится подхватить малявку — и деру отсюда! Набрал в легкие воздуха. Давай, волк, все получится!

Стоило моей морде высунутся чуть больше из-за забора, как взгляд девочки прошиб меня до костей… Усталые и опухшие детские глаза смотрели на меня, прямо на меня! Откуда она знает?

Снова собравшись с мыслями, я изготовился к прыжку, как вдруг сухие волосы закачались из стороны в сторону. Девочка отрицательно помотала головой, так медленно, так аккуратно, но это было отчетливое"не надо". Не понимаю… Почему?! Ведьма, если ты меня слышишь! Мы можем помочь! Почему? По…

По темной шерсти потекли слезы. Это… мои слезы?

— Её уже не спасти… — опять услышал я шепот.

Тело отказывалось двигаться. На вопрос"почему?"ответа не было. Так, задыхаясь в бессильной ярости, я смотрел, как факелом подожгли солому, и новый огонь моментально вспыхнул. А на детском лице не было страха… Только облегчение.

Совсем скоро мучительные стоны сменились пустым треском пламени.

— Умри, ведьма! — продолжала скандировать толпа.

Надо уходить, надо… Как же хочется разорвать их всех! Ворваться в середину, резать, кромсать… но нарушать данное обещание так быстро было бы позором. К тому же, как бы страшно это ни выглядело, среди ликующих людей также есть… дети.

Покинуть деревню не составило труда, и вот, снова углубившись в лесную чащу, я просто ждал, когда ведьма сможет поговорить со мной. Насколько вообще далеко простирается здешняя тайга? И кто додумался построить целую деревню посреди непроглядного леса? Черт, вопросов становится только больше! Надо ждать, это все что остается. Хех, а план был хорош! Только вот у планов есть очень плохое свойство: они имеют привычку нарушаться.

Под покровом ночи усталость взяла свое, не успел я прикрыть глаза, устроившись на холодной земле. И недавний взгляд девочки утопал в ярком свете…

— Не спи, волк!

Крик ведьмы оглушил, как будто она орала прямо в ухо.

Злость сменилась знакомым запахом. Сука! Охотники, они слишком близко! Как? Когда они успели? Тот мужик… Скорее всего, он направил их по нужному следу.

Я с места сорвался в стремительный бег, благо в непроглядной тьме видел почти как днем. Ненадолго перевести дыхание, перебежку сменить ходьбой — и опять бегом на полную. Ночь уже давно проиграла дню, а проклятому лесу все не было видно конца. Ну, хотя бы запах преследователей исчез.

День, ночь, еще день. Кажется, я начинал привыкать и даже видеть плюсы нового тела.

Оно быстрое. Когда проголодался, белый заяц не смог от меня скрыться.

Оно сильное. Когда пришлось перебираться через реку, повалить дерево не составило труда.

Звуки, запахи… Не будь вся ситуация огромной жопой, можно было бы порадоваться тому, чего раньше не мог разглядеть или услышать: первым лучам солнца, пронизывающим маленькие снежинки, хрусту заледеневшей травы, красоте ночного неба. Голос ведьмы больше не звучал, страшная картина с ребенком постепенно выветривалась из памяти.

Облизывая руку, я думал… Куда я иду? Хм-м, не помню. Ну, куда-то да иду. Вроде это важно. Еще через сутки пути я вышел на поляну, где увидел очередное чудо природы: маленькие черные цветы, не подпуская к себе снег, образовывали круг.

Я сорвал один. Приятный запах… не знаю, чего-то сладкого… наполнил ноздри. Куда… я иду? М-м-м, ладно, понюхаю еще немного, а потом надо будет найти еду.

Пересекая мертвое заснеженное поле, вдруг понял, что уже перестал считать дни. Наверное, прошел еще день или два. Бросил взгляд на горизонт: деревья. На севере, востоке, юге, западе… Везде деревья.

Я продолжал идти наугад. Почти дошел до новой опушки — и поскользнулся: под толщей снега лапы заскользили по льду. Видимо, тут был ручей или какая-то протока.

Отряхнувшись и порычав, уставился на свое отражение. Красные уставшие глаза, грязная шерсть, окровавленные клыки. Это ведь я? Я всегда был таким? Да что за вопрос, конечно же, это я!

Уши дернулись на какой-то звук, и я принюхался. Еда. Я быстро обнаружил источник запаха. Об массивное дерево чесал спину белый медведь, а на его лбу красовался черный круг. Этих кружков была даже целая… м-м-м… забыл слово… Толпа? Да, целая толпа кружков! Все звери, которых я встречал, были белыми с черными картинками.

Зачем вообще об этом думаю?

Злобно зарычав, я вызвал медведя на бой, продолжая стоять на двух лапах. В ответ раздалось знакомое рычание:"Это моя территория, убирайся!". Слышал это так много раз, что научился понимать.

Медведь сделал шаг вперед. Он был огромным, самым большим из всех, каких я видел. Не отрываясь, смотрел ему прямо в глаза и медленно заходил сбоку. Клацнул зубастой пастью, и слюни потекли по подбородку.

Первая атака оказалась неудачной: огромная лапа откинула меня в сторону, но отчего-то тело помнило, как надо группироваться, и я быстро поднялся. Думаю, волки не должны так двигаться, но это происходит само собой.

Обменявшись рыками, мы сошлись в противостоянии силы. Косолапый открыл пасть — завоняло недельной мертвечиной. Чуть отпрыгнув, наконец смог зацепить белую шкуру своими когтями, но новый удар медведя снова швырнул меня на землю, да так, что я покатился кубарем. Сильный… Слишком сильный."Убирайся!" — продолжал рычать зверь.

Инстинкт самосохранения наконец сработал, и, попятившись, я покинул территорию врага. Но чувство проигрыша терзало куда меньше голода… Как же хочется жрать! Но не могу никого учуять.

— Мы почти пришли, волк, соберись!

Чей, чей это шепот?

— Оборотень побеждает в тебе. Еще немного, волк, пройди еще немного, и разум вернется!

Замолчи! Что это? Я схожу с ума?

Живот заурчал. Еда, мне нужна еда. Точно! Может, то зовущее чувство направления… Меня тянет туда, где еда? Позабыв обо всем, понесся вперед.

И вправду! Вкусные запахи! Их много, очень много!

Вздымая снег, я летел. Дерево, еще дерево… Казалось, они будут тянуться бесконечно. Но, наконец, вырвался на пустое пространство! Взгляд влево, взгляд вправо. Вперед.

Две девочки с округлившимися от ужаса глазами стояли передо мной, держась за ручки, у одной правый глаз был перебинтован. Теплые жилетки и шарфы ручной вязки шевелил легкий ветер. Губы девчонок дрожали. Может, это еда?

Я злобно зарычал, но что-то удержало меня от прыжка.

— Тетя Рита! Тетя Рита! — Девочка с длинными черными волосами потащила за собой перебинтованную прочь.

Мой желудок уже выворачивало наизнанку от голода, глаза заволакивала пелена.

Впереди стоял дом — маленький домишко, сколоченный из чего бог послал. Как много вкусных запахов идет изнутри… Я заметил около двери еще детей, девочек. Кажется, у кого-то из них мелькнул звериный хвост?

Неважно! Наконец-то странное чувство отступило, и, помогая себе руками, начал преследование.

— Тетя! — На крики детей, широко распахнув дверь, из дома выскочила взрослая девушка, почти раздетая. Она явно не испытывала дискомфорта от холода, а торчащий из-под накидки мохнатый хвост намекал на нечеловеческое происхождение. Ее босые ноги вязли в снегу, спасительница успела в последний момент, когда мои когти почти достали перебинтованную девочку. Я получил смачный удар кулаком по морде — такой мощный, что моментально вывихнул мне челюсть и откинул назад. Даже дальше, чем тот медведь.

Краем глаза заметил, как появилась еще одна девушка, которая, словно мамочка — дочерей, обняла девочек и поспешно загнала остальных детей в дом.

— Дикий? Ты как тут вообще оказался? — спросила первая, разминая шею. Красные зрачки полнились гневом; взъерошенные бурые волосы падали вдоль спины до пояса. Бренча ожерельем из разноцветных камней, девушка приняла позу, повторяющую мою, как перед прыжком. — Прости, но сегодня ты умрешь.

Она в последний раз глубоко выдохнула — горячий пар повалил изо рта. Стройное тело постепенно обрастало волосяным покровом, на макушке появились остроконечные волчьи уши, заменив человеческие. Постепенно снимая одежду, чтобы та не порвалась, передо мной готовился к прыжку оборотень, прямо как я! Только бурая шкура и меньшая комплекция намекали на женский пол своей обладательницы, да на загривке шерсти было чуть больше, и это походило на прическу.

Она встряхнула головой, и стук камней её ожерелья снова расколол тишину.

Вправив свою челюсть, я также приготовился к бою. Передо мной стоял враг, а врагов надо уничтожать!

Глава 5 Путь

Еще один бой. Все мое тело ломит от усталости, я уже не совсем понимаю, что происходит. Еще один бой, я должен сражаться, сражаться, чтобы выжить!

Удар! Волчица легко отводит мою руку.

Удар! Она уклоняется и царапает мне лицо.

Злость, кровь.

Я потерял всякий контроль над собой. Беспорядочный шквал режущих взмахов моих когтей не мог достать её бурой шерсти. Противница была быстрой, очень быстрой. Она прыгала вокруг меня, и точные, но несмертельные раны все больше покрывали мое тело. Алые брызги окропляли белый снег. Улучив момент, я схватил её за руку. Яростно оскалившись, снова обменялись ударами. В очередном приступе ненависти, сбив друг друга с ног, мы сцепились и покатились кубарем, вздымая снег. Горячка боя распирала меня изнутри; открыв пасть, я не то кричал, не то снова рычал. Прикрыв один глаз, волчица отвела морду, словно ей было противно. Подогнув ноги, мощным толчком она отбросила меня назад. Я украдкой вонзил себе когти в руку. Противница ушла в прыжок. Разодрав собственную кожу, и струя крови брызнула в воздух, попав волчице в глаза. Вот он, мой шанс! Я вонзил клыки в женское плечо.

Вскрик! Да! Чувствую теплую кровь!

Слышу, как, стараясь разодрать мне шкуру, она скулила от боли. Била меня коленом, но я не отпускал. Неожиданно бурая обхватила меня и перекинула через плечо. Тоже ударившись о землю и потеряв половину плеча, девушка все же освободилась.

Кажется, она также теряла над собой контроль.

Не медля ни секунды, мы сошлись в кровавом противостоянии. Несмотря на преимущество в скорости, раны волчица переносила тяжелее, чем я. Если это битва на выносливость, то у тебя нет шансов!

Удар! Мой глаз покрылся рваными полосами от ее когтей.

Удар! Она зажала кровоточащую рану на груди.

Злобное рычание раскалывало пространство. Два зверя, опьяненные кровью, нещадно рвали друг друга на куски. Не хочу отступать, хочу еще, еще!

Несколько новых ударов ошеломили меня. Кажется, из уха потекла кровь, но все-таки схватил противницу за горло! Не знаю почему, но я чувствовал, что превосхожу её в боевом опыте, хотя скорость у самки все ровно выше. Подпрыгнув, она опрокинула нас на землю, очутившись сверху — и занесла когти над моей шеей…

Её когти… Они загорелись! Да, это огонь! Пять когтей, словно раскаленный металл, вспыхнули огоньками.

— Все кончено! — Она не открыла пасть, но я отчетливо услышал её.

— Рита, стой! — Снова зазвучал непонятный голос. Я как будто должен знать его, но не могу вспомнить…

— Нова? — Волчица остановилась и быстро отпрыгнула назад. — Как? Что происходит?

— Рита, этот оборотень человек, его еще можно вернуть!

Заткнись! Прекрати говорить в моей голове!

Пересиливая боль, снова поднимаюсь. Кровь ручьем текла по моей морде. Убивать, убивать, есть, мясо…

Волчица вонзила свои когти в снег — и они зашипели, как раскаленное железо, опущенное в ледяную воду. Бурая завыла. К чему это? Я шагнул вперед — ноги немного подкашивались. Сражаться, должен сражаться!

Я прыгнул, Рита тоже. Вцепилась руками, не стараясь победить… Она просто держала меня! Попытался зацепить её зубами. Волчица немного уступала мне в силе, но хватка ее не ослабевала ни на секунду.

— Я с тобой, не бойся… — услышал новый голос позади себя и обернулся.

Та самая «мамочка» — в уже знакомой накидке ведьмы, круглых очках и остроконечной шляпе. Серые глаза сосредоточенно смотрят на меня.

Держа в руках какую-то безликую куклу, она говорила с девочкой.

Ребенок, стоявший рядом с ведьмой, скрестил пальцы и заговорил явно не своим голосом. Глаза этой девчонки вспыхнули, а на лбу постепенно проступили очертания пентаграммы. Вообще у малявки был болезненный вид, впалые скулы и щеки, как будто она страдала анорексией.

— Спи… — Это последнее, что я услышал перед тем, как пентаграмма погрузила меня в сон.

Тело расслабилось. Падение. Темнота.

Где я? Болезненная девочка стоит прямо передо мной, вокруг непроницаемая тьма, по худому детскому тельцу стекает пот… Ей больно?

— П-пожалуйста, мистер о-оборотень… Не трогайте Риту.

Каждое слово ей, похоже, давалось с трудом.

Я.… я… Гнев отступил, пелена спала с глаз. Точно! Я не оборотень, я человек! Меня вела женщина — женщина, которую я убил. Она вела меня сюда, сюда…

Не знаю, сколько еще пробыл во тьме, но постепенно краски мира начали возвращаться. Снег, деревья, цепь… Цепь?! Осознал, что прикован к дереву. Сделал несколько неуверенных движений. Да, кто-то привязал меня цепью к толстой елке, которую даже с моей силой не удалось бы повалить. Впрочем, силы совсем и не осталось — даже чтобы порвать железяки. Раны по-прежнему жгли, но больше не кровоточили.

— Проснулся?

Прямо на снегу напротив меня сидела девушка в очках, держа в руках все ту же тряпичную игрушку. Поправив свои короткие пепельные волосы, она взяла куклу покрепче:

— Кивни, если ты понимаешь меня.

Медленно кивнул.

— Хорошо…

Я видел отсюда домик, мы находились недалеко, но бурой волчицы или детей нигде не было.

–…Моя специализация — куклы-марионетки, и сейчас твое тело соединено с этой тряпичной игрушкой. Попробуешь что-нибудь выкинуть, и… — Она немного дернула плечо куклы, вслед за ним дернулось и мое.

Снова кивнул.

— Так, Нова, прошу, поговори со мной.

Нова? Так зовут ведьму, чье сердце я вырвал?

— Алька, да, я здесь, но не могу говорить долго…

На лице моей пленительницы появилась облегченная улыбка, в уголках глаз блеснули слезинки.

— Мы… мы думали, что потеряли тебя. Прошу, объясни!

— Пока не могу. Научите… научите его контролировать… Когда зверь отступит, мне станет легче…

— Нова? Нова!

Но Нова опять ушла. Как же мне хотелось кричать, задать вопрос о том, что здесь вообще происходит… Увы, жалобный усталый скулеж — вот и все, на что меня хватило.

Из домика вышла фигура. Я увидел ее не сразу, но узнал ту волчицу в человеческом облике. Она быстро подошла к нам.

— Контакт есть? — сплюнула она на землю.

Вообще, выглядела девица потрепанно. Плечо перебинтовано… Зачем мы вообще дрались? К исчезающему прошлому прибавились несколько предыдущих дней, о которых я ничего не мог вспомнить. Просто, мать его, прекрасно.

— Да. Нова как-то связанна с этим вервольфом, велела научить его контролю, и тогда она сможет говорить с нами нормально…

— Что? Этого дикаря! — моментально вспыхнула длинноволосая: волчьи уши тут же встали торчком, а хвост распушился.

— Рита…

— Эта тварь хотела сожрать Мелони и Мур, а Аннет снова не может встать с постели, и теперь мы еще должны…

— Рита, прошу тебя! — сорвалась на крик Алька, случайно дернув куклу. Моя рука почувствовала болезненное натяжение, и я зарычал. На лице девушки проступила толика сожаления. Откуда вообще доброта к такому, как я? — Рита, Нова все еще жива, не знаю как, но, видимо, её эксперимент дал плоды, и мы не можем сейчас все потерять… Не имеем права.

— Сука… — продолжала злиться волчица. — Хорошо! Хорошо! Но к девочкам этот урод и близко не подойдет!

Они вместе посмотрели на меня. Ну и чего вы хотите? Чтобы я снова покивал? Голодная боль пронзала желудок, но разум теперь был в порядке. Боже… Я хотел… мог напасть на детей! Почему потерял контроль? Дурацкое звериное тело! Держи в своей тупой башке: это не твое тело, не твой мир. Главное правило — не жрать людей! Я бы отругал себя по имени, но, похоже, оно стерлось окончательно… Эту потерянность в моих глазах все же смогла разглядеть Рита, и снова сплюнула на снег.

— Алька, иди в дом, там девочки переживают, да и за Аннет нужен уход.

— Но…

— В случае чего снова завою, свернешь кукле шею, и будем оплакивать Нову. — Она произнесла это холодным голосом, но на красные глаза тоже навернулись слезы. Девушка сжала зубы, и у нее изо рта показались два клыка. Эта Рита если не солдат, то воин внутри однозначно.

— Хорошо, я их успокою. — Алька встала в полный рост, и, видимо, нарушилось какое-то заклинание или типа того, потому что плечи у меня резко расслабились.

Прежде чем уйти, она, посмотрев на меня, сказала:

— Не знаю, как вас зовут, но мы не враги, поэтому прошу вас по-хорошему: слушайтесь Риту.

Не дожидаясь ответа, она быстро зашагала к домику.

— Так. — И опять плевок. Жуткий диссонанс: как такая симпатяга ругается и харкает, словно… С другой стороны, она почти прикончила меня, так что мне лучше притихнуть и послушать. — Начнем по порядку…

Мой желудок заурчал с такой силой, как будто уже начал переваривать сам себя.

Рита смерила меня задумчивым взглядом и почесала затылок. Я буквально видел, как она уговаривает саму себя.

— Если сниму цепи, ты нападешь?

Отрицательно мотаю головой.

Из маленького подсумка появился большой ключ. Девушка обогнула дерево, и я услышал щелчки, один за другим. Массивные цепи упали, и наконец смог вдохнуть полной грудью.

Рита снова встала напротив меня — опасение вперемешку с настороженностью буквально излучалось каждой клеточкой ее кожи. Сделав пару шагов назад, девушка повесила цепи на торчащую из снега корягу.

— Это твоя зона. Выйдешь за неё — и я немедленно продолжу то, что мы с тобой не закончили.

Коряга располагалась точно на границе опушки и пустоши. Наверное, летом вокруг домика настоящая поляна.

— Здесь недалеко пастбище"легконогих", сходи пожри. Если вернешься, поговорим нормально.

Если вернусь? Вряд ли она опасается, что там кто-то сможет меня убить, скорее всего, имеет в виду новое помутнение. Хотя бы намекни, как мне не уйти в зверя… Развел руками, немного прорычав. Честно говоря, ни на что особо не надеялся, но, видимо, для Риты я не первый дикий.

— Чтобы не потерять разум, нельзя оставаться надолго в Истинной форме, но, судя по всему, маскироваться ты не умеешь, поэтому всегда держи голод под контролем и… Если почувствуешь, что начел забываться, считай волков…

То, с каким бесстрастным лицом это было сказано, поставило меня в тупик. Шутка? Или совет более опытного?

Ар-р! Как болит живот! Оскалившись, сорвался с места в противоположную сторону. Запах вывел меня на новую пустошь, где на многие километры вперед тянулся только снег. Здесь аккуратно выкапывали ямки в земле животные, которых я видел впервые. Они быстро повернули головы в моем направлении. Похожи на оленей: тонкие ноги с копытами, маленький хвост, вот только шея слишком высокая, а голова — точь-в-точь круглая маска.

Прямо над глазами располагались четыре острых рога.

Да плевать!

Я быстро выбрал цель, но чудо-звери кинулись врассыпную. Мне показалось, что снова теряю над собой контроль, но, стоило зубам наконец вонзиться в сырое мясо, как я осознал загнанную добычу. Её смерть была быстрой и безболезненной.

Ну, ведьма, все-таки мы пришли, да?

Оторвал еще кусок от плоти жертвы, снова заляпавшись кровью, но раны окончательно затянулись, а я начал думать…

Почему именно я?

Глава 6 Первый шаг

Возвращаясь обратно, впервые ощутил это гадкое чувство. Беспомощность. Все что у меня сейчас есть — это Рита, которая только и ждет, что я снова наброшусь на неё. Ну, она хочет помочь, хотя понятно, что не мне, но все же. Сперва надо обуздать зверя, а там, если все пойдет хорошо, эта Нова у меня в голове все объяснит.

Миновав еще пару деревьев, вновь очутился на месте своей привязи: коряга с цепью как стоп-сигнал. Никого нет. Видимо, девушка решила подождать в домике… или проверяет, не нарушу ли я указанной границы. Нет, не нарушу.

Прислонившись к дереву, сел на снег. Видел, как около домика снова ходят дети, уже знакомая мне девочка с темными волосами, которая спасла свою перебинтованную подругу, и новая… Коротко стриженная, словно мальчик, но я уверен, что это девочка. Как бы глупо ни звучало, теперь могу отличать запахи: не только звериный или человеческий, но и мужской, женский. Пацанка широко улыбалась, похоже, шутила. У нее не было зуба, но, видимо, её это не особо смущало. Ну да, зуб — это мелочь по сравнению с тем, что у бедолаги… не было правой руки! Черт, что не так с этим миром? Почему дети подвергаются таким страшным пыткам?

Черноволосая увидела, что я вернулся. Хотя нас разделяло приличное расстояние, но, видимо, всем обитателям домика обозначили место моего пребывания. Так сказать,"сюда соваться больше нельзя". Пацанка же, как ни странно, помахала мне здоровой рукой. Старшие облачили девчонку в штаны на подтяжках и вязаный свитер, и этот наряд напомнил мне о детях в черно-белом кино, которые чистили обувь или раздавали газеты. Хех, я еще помню, что такое кино… Радостное махание было недолгим, так как из двери снова появилась Рита и что-то сказала детям. Те быстро скрылись в доме. Я бы мог напрячь слух и даже подслушать, но, честно, после магической куклы не удивлюсь, если они узнают об этом, а наши отношения и так, мягко говоря, натянуты.

Когда Рита пересекла границу, обозначенную корягой, я встал на ноги.

Девушка принесла набор инструментов и миску с какой-то черной жидкостью.

— Вроде ты в порядке, — окинула она меня оценивающим взглядом, причем таким, будто решала, как проще меня убить. Я в ответ посмотрел так же холодно. Тебе нужно просто научить меня, друзьями мы быть не обязаны. — Садись ко мне спиной.

Я вопросительно наклонил голову.

— Слышишь, не беси меня! — Она снова показала клыки. Естественно, я тоже. — Ох… — Девушка раздраженно вздохнула. — Если хочешь снова говорить, тебе понадобится вот это. — Повернув голову, она зачесала свои длинные волосы на одну сторону, и я увидел за ее ухом татуировку в виде символа, похожего на иероглиф, а произнесенные ею слова прозвучали не вслух, а просто у меня в голове. Понятно, это что-то вроде передатчика? Ну хорошо…

Послушно сел к ней спиной.

— Только попробуй дернуться! — В ответ я смог изобразить подобие смешка. — Так как твои человеческие уши нам недоступны,"сигнальный символ"поставлю на спине.

Слегка сгорбившись, я смотрел перед собой, слышал лязг, бульканье какой-то жидкости, чувствовал, как сбривается кусочек шерсти, затем легкое покалывание. Слышал, как периодически девушка постукивает чем-то твердым. Было немного больно. Никогда не думал, что моя первая татуировка окажется такой.

Спустя несколько минут Рита первая нарушила тишину:

— Я до сих пор не могу понять, кто ты такой, почему Нова связана с диким оборотнем и как тебе удалось так быстро вернуться в сознание. — Она сплюнула на землю. — Чтобы ты понимал, диких оборотней уже нельзя вернуть, они выбрали путь"всепожирающего", и их разум навсегда обречен оставаться одержимым голодом…

Черт, как же хочется расспросить поподробнее!

— Не понимаю. Ты не дикий, но и крови кланов в тебе нет. Свободный оборотень не смог бы долго прожить в одиночку…

Теперь она говорила сама с собой. А у меня в памяти всплыло, как охотники назвали меня"призванным", но потом жутко удивлялись, когда пушка не сработала.

— Ты ведь точно не из кланов? — остановилась девушка.

В ответ я пожал плечами. Рита, прекрати… Я и так ничего не понимаю…

Когда набивание татуировки продолжилось, меня вдруг осенило. Она думает, что я из этого мира? Скорее всего. Значит, таких, как я, или очень мало, или… Хм-м, я единственный? Алька что-то говорила про эксперимент. Надо потерпеть. Вернется голос, будет и диалог, надеюсь. Когтем указал на девушку.

— Я?

Показал большой палец.

— Рита, просто Рита. Мой клан давно уничтожен, так что, наверное, я последняя из"огненнолапых". — Ага, значит, я не сошел с ума, и во время боя её когти и вправду загорелись. Видимо, еще один вид магии. — Хотя мне все равно. Сейчас моя семья здесь, а ты хотел сожрать её членов. — Уколола чуть больнее. Ладно, пока имеет право. — Надеюсь, план Новы сработает.

По ощущениям, прошло почти два часа, благо с телом оборотня я мог забыть о том, что конечности имеют обыкновение затекать. Иногда бурая что-то говорила, но это, скорее, были рассуждения вслух.

— Готово. — Встав, она размяла спину и шею. — Надо подождать, пока краска впитается, потом Алька научит тебя пользоваться татуировкой.

Неудачно потянувшись, она поморщилась от боли, а волчьи уши опустились вниз, рука легла на перебинтованное плечо. Стало даже совестно, ведь мои раны уже затянулись.

Я слегка кивнул:"Спасибо и прости".

Рита одарила меня еще одним оценивающим взглядом — чуть снисходительнее, но все ровно строго. Собрав инструменты, отряхнула накидку; виляя хвостом, сбросила снег и с шерсти. Только сейчас я обратил внимание, что по сравнению с остальными она выглядит как туземка с тропических островов: ходит в легкой накидке да подобии набедренной повязки. Грубо говоря, почти голая. Хотя я помнил, как она раздевалась перед боем — действительно, чем меньше одежды… тем проще перейти в боевую форму.

А девчонка довольно симпатична… Несмотря на развитую мускулатуру и кубики пресса на животе, Рита сохраняла женское очарование. Хех, спасибо, что тело оборотня не убило во мне мужика.

— Чего уставился?

Но, с другой стороны, сейчас вообще не до этого.

Ничего больше не сказав она ушла и я снова остался в одиночестве. Надеюсь, эта татуировка поможет. А сейчас что, просто ждать?

— Волк… — Когда-нибудь перестану вздрагивать от её шепота в голове. — Следуй за мной… Мы поможем Альке…

Нутром почувствовал новый «компас»: он тянул куда-то в лес. И, естественно, больше я не получил никаких объяснений. Ну ладно, капитан, ведите, пока вроде не подводили.

Углубившись в чащу, я понял, что воздух здесь немного тяжелее, да и сами елки выглядели как-то иначе. Другой вид? Что мы тут ищем?

В итоге довольно мирный путь привел меня к странному кусту. Он выглядывал из-под снега и никак не пах, а на его наполовину белых листьях росли большие бесцветные ягоды. Думаю, Нова хочет, чтобы я их нарвал.

Максимально аккуратно, насколько позволяли пальцы, я собрал небольшую горсть. Конечно, первые попытки оказались неудачными, и все когти окрасил сиреневый сок. Желания пробовать его не возникало никакого.

Порыв ветерка донес до меня знакомый запах: Алька уже ждала.

Когда я вернулся, девушка настороженно держала куклу, поодаль стояла Рита, около дома резвились дети. Их смех доносился даже досюда.

— Ну и где ты бродишь? — встретила меня волчица очередным грубоватым вопросом.

— Рита! — Алька все же была настроена более дружелюбно, хотя кукла показывала степень доверия. — Господин волк, прошу, подойдите ближе. — Поправив очки, девушка прочистила голос.

Подойдя, я протянул руку. Готов поклясться, что, заметив мой жест, Рита какую-то секунду хотела сорваться с места, а увидев на моей ладони ягоды, обе сильно удивились.

— Это? — Алька слегка опустила куклу. Я повел рукой, типа:"Да, это тебе". В ответ… она улыбнулась. — Спасибо. Ну ладно, Нова, я поверю тебе…

Алька, взяв ягоды, положила куклу у дерева.

Конечно же, Рита была максимально недовольна.

Ведьма взяла одну ягоду большим и указательным пальцем:

— Это"прикосновение луны". Раньше такие ягоды росли по всему континенту, но так как при правильной готовке они имеют полезное свойство восстанавливать магическую эссенцию, их нещадно уничтожают. — Взгляд Альки стал грустным. — Нова может чувствовать эту нераскрывшуюся энергию. — Затем она посмотрела мне прямо в глаза. — Слушай мой голос, волк…

Я максимально сосредоточился на ее серых глазах и даже увидел в них свое отражение. Она все время повторяла:"Слушай мой голос. Слушай мой голос". Отчего-то заболела голова. Алька положила ягоды в карман, пришитый спереди на ее рясе. Дрожащие ручки прикоснулись к моим щекам. Сначала я дернулся, но в итоге позволил ей делать что хочется. Шепот не прекращался."Слушай мой голос". Я слушал.

По телу прошла волна тепла.

"Слушай мой голос".

На секунду потемнело в глазах, а к горлу подступил ком, но её голос, равномерный, как звук маятника, снова и снова выводил меня на свет.

— Ты слышишь меня, волк?

— Я слышу тебя…

— И я тебя слышу, — улыбнулась Алька.

Сам того не осознавая, мысленно ответил ей. Она… она слышит, понимает меня?

Мой взволнованный взгляд устремился на Риту.

— Попробуй, — беззвучно кивнула волчица.

— Рита, ты слышишь меня?

На мои мысли бурая ответила смешком:

— Твой голос приятнее, чем я думала.

— Ритуал завершен! — хлопнула в ладоши ведьма. — Давно я не проводила такого. Кажется, на секунду ностальгия унесла её куда-то в теплые воспоминания, но затем она снова взяла куклу. — Поговорим, волк?

— Да, с удовольствием… — Облегченно выплавил я.

Глава 7 История

— Главное, не спеши, а то заболит голова. — Алька, сняв очки, протерла глаза.

— Начнем тогда с главного. Кто ты такой? — наконец приблизилась Рита.

Так странно общаться мыслями… Это и вправду сильно давит на мозги, но наконец хоть что-то.

— Сложный вопрос…

Медленно, с перерывами, я рассказал свою историю. Обрывки прошлой жизни — как воспоминания медленно умирают. Убийство Новы. Её сердце, охотники, деревня, путь сюда незнамо зачем. Я рассказал все. Девушки ни разу не прервали меня. Только по эмоциям на их лицах я понимал, что они меня внимательно слушают.

— Что думаешь, Алька? — Волчица выглядела сосредоточенной и серьезной.

— План остается прежним… — А вот ведьма была не столь уверена.

— Если этот парень и вправду из другого мира, значит, у Новы получилось, да?

Легкая вспышка… надежды?

— Все должно было быть не так, — отрицательно покачала головой пепельноволосая. — Но не скажу, что это полный провал, поэтому нам нужно достучаться до Новы. — Она повернулась ко мне. — Господин волк, больше всего я не хочу, чтобы эта связь строилась на недоверии. Вы нужны нам, а мы нужны вам, поэтому спрошу вас снова: будете ли вы сотрудничать с нами добровольно?

— Хех, что за просьбы? — фыркнула Рита. — Насколько я понимаю, в своем мире ты уже протянул лапы. Нова спасла тебе жизнь. Хочешь не хочешь, а ты ей должен.

Интересно, эта пара всегда играет в доброго и злого копа? Сомневаюсь, что они вообще знают эту шутку… Но в чем-то бурая права: вопрос о том, чего хочу я, не стоит. Вопрос стоит, хочу ли я жить. Да, хочу. А это означает, что, пока они единственные, кто может мне помочь, глупо рассуждать. Глупо что-то требовать, брать с них какие-то обещания. На самом деле я и сам хочу вернуть Нову. Первая жертва, как-никак! Хех!

— Говорите, что делать дальше… — подумав пару секунд, выдавил я.

Алька улыбнулась, Рита хмыкнула в стиле"то-то же".

— В первую очередь, конечно, нужно постараться вернуть вам человеческий облик…

— Маскировку, — сплюнула бурая.

–…да… кхм… научиться маскироваться. — Ведьма посмотрела на два солнца. — Сейчас мне нужно готовить обед. Рита, тебе тоже нужно поесть, а после начнем обучение.

Слегка поклонившись, Алька ушла. А кукла-то по-прежнему в руках, и что-то мне подсказывает, она все еще в полной боевой готовности.

— Ну, ты её слышал; пока отдыхай.

— Она у вас здесь всем командует?

Сначала я думал, что волчица тут главная, но теперь начал сомневаться.

— Командует. — Горький смешок. — Она и Нова… Они… они спасли нас. — Неожиданная слабость прозвучала в ее голосе.

— Спасли?

Тяжело выдохнув, Рита тоже пошла прочь, так и не дав ответа. Прекрасно, я выложил все, а они…

Я окинул взглядом свое место. Может, как-нибудь его обозначить? Ну там… камни положить… или ветки…

От тупых мыслей меня отвлек запах. Быстро приближался кто-то новый. Я обернулся. На полпути ко мне застыла девочка, одна из местного детсада… Только эта была оборотнем, причем весьма необычным. Белые волчьи ушки от страха опустились вниз, прижался виляющий прежде хвост — тоже белый. Она альбинос? Волосы, ресницы — все было белым, а загорелая кожа и красные глаза еще больше придавали девчушке вид не от мира сего.

Глубоко выдохнув, она, перебарывая себя, шла вперед. Забавно — в дверях уже стояла Рита, с прищуром наблюдая за сценой… Ребенок остановился точно у цепи.

Пока моя гостья — самая старшая из всех детей, кого я тут видел. Не берусь сказать, сколько ей лет; ну, пусть будет тринадцать… Наверное. Какие же они все щуплые. Она-то уж точно — а легкое платьице только подчеркивает это.

Что еще раз доказывает, что даже в форме человека вервольфы слабо восприимчивы к холоду.

— Это вам! — Ее волчьи уши по-прежнему были испуганно прижаты к голове. — Рита просила вам передать!

Почему она кричит?

— Если тебе так страшно, зачем вызвалась относить?

— К-как вы догадались?! — Ее искреннее удивление заставило меня оскалиться.

— Чутьё хорошее… — Когда я сделал шаг, девочка немного вздрогнула. Что ж, ее можно понять: если нас сравнивать со стороны, то огромная, мохнатая, черная зверюга почти нависала над маленькой беловолосой девочкой. — Что это?

— У-учебник! — Как же сильно она старалась не показывать волнение. — Старый, детский, мы с девчонками его уже до дыр зачитали, о-он про нашу историю, до Великой охоты.

— Понятно. — Видимо, мне принесли ответ на вопрос, который я задал Рите. — Спасибо. — Когда я аккуратно взял книжку, поблагодарив, белая немного расслабилась.

— М-меня Айвори зовут! А… а вас? — Ее хвостик снова пришел в движение.

— Я… — Если у тишины в голове есть звук, то сейчас я его прекрасно слышал. Мое имя утеряно навсегда? Все зовут меня волком, но, черт, это же не имя…. Думай, вспомни хоть что-нибудь, что угодно! Неужели ничего не осталось от прошлого?

— Мистер? — Пауза и вправду затянулась.

— Нет у меня имени, прости. — Развернувшись, устало сел на снег.

— Оу… — Девочка опустила взгляд и снова подняла его на меня, явно что-то обдумывая. И так — несколько раз. — Х-хотите, я его вам придумаю? — Ее улыбка обнажила два острых зуба.

— Как хочешь.

— Айвори! — рявкнула Рита издалека.

— Простите, мне надо назад. — Было видно, что ей хотелось поговорить подольше. — Н-надеюсь, мы подружимся!

К моему удивлению, назад уже побежал маленький белый волчонок, причем обычный, прямо как дома. Волчонок, за которым волочилось платье… Это произошло всего за секунду. В обычных волков превращаются только дети? Или все оборотни? При случае спрошу Риту.

Я взглянул на потрепанную книжную обложку. На синем фоне — черные буквы:"Ведьмы и волки". В первый раз, как в первый… В общем, в школу.

Переворачивая очередную страницу, осознал, как это тяжело — иметь длинные когти. То, что текст написан не на моем языке, но я прекрасно его понимаю, также не удивляло. И вот что в итоге узнал.

Приблизительно двести лет назад, когда магия считалась чем-то естественным и обыденным, тех мужчин, в ком эссенция была сильнее всего, называли магами, а женщин — ведьмами. Светлые времена, времена, когда чудовища не покидали своих территорий, болезни лечились зельями да заговорами и начинался индустриальный прорыв. Но случилась странная аномалия. Эссенция начала покидать людей, причем только мужчин. Как с этим ни боролись, но в итоге остались только ведьмы. Многие решили, что магическая эра подходит к концу и надо отказаться от эссенций совсем, большинство ведьм поддержали это. Но были и те, кто не хотел расставаться с такой мощью. Началась война. Долгая и кровавая, и, конечно, все запреты сразу отменились. Жертвоприношения, добыча эссенции через пытки, изготовление оружия массового поражения… Ведьмы, как ни крути, были злодеями в этой истории. Но в итоге современное, по меркам этого мира, оружие оказалось сильнее. Тогда ведьмы поняли, что силу нужно вытеснять силой, и путем жестоких экспериментов вывели расу воинственных волков, оборотней. Битва затянулась еще на десятилетия.

Такие долгие войны имеют пагубный эффект, и в какой-то момент верные псы взбунтовались против своих создателей. Обретя сознание, вервольфы при помощи эссенции, заключенной в их телах, расселились по всему континенту, и, естественно, кровосмешение с людьми оказалось неизбежно… В конечном итоге затянувшаяся война закончилась победой людей, ныне Единого конклава. И началась Великая охота.

Вот тебе и детская книжка! Кровавый ужастик, не иначе… Когда я закрыл ее, меня уже ждала Рита.

— Вопросы? — Опершись плечом о ближайшее дерево, она ковырялась палочкой в зубах.

— Великая охота?

— Да, за красивым названием скрыт самый настоящий геноцид. Люди выиграли, но, этого им показалось мало. И уже никого не волновало, что новое поколение не виновато в грехах предков. Оборотни, ведьмы, полукровки… Задача одна: найти и уничтожить, сжечь, как сорняк! Конклав занимается этим уже лет пятьдесят. Никто с ними не воюет, но люди, как тупое стадо, все еще верят, что мы главная угроза для этого мира.

— А вы угроза? — Я бросил учебник Рите, и она его ловко поймала.

— Спроси это у тех детей, спроси у девочки, что сгорела в пламени. — Сжав зубы, девушка покачала головой. — Все мы просто хотим жить, а этот мир не дает выбора: охотники ищут оборотней, те дичают, и проливается новая кровь. Детей, которые не знают, как скрыть первый всплеск эссенции, ведут на костер. Причем их выдают сами родители перед страхом порицания и охоты на ведьм. — Она снова сплюнула на землю. — Это замкнутый круг, и его уже нельзя разорвать. Или мы стараемся выжить, или все подохнем.

— У Новы был какой-то план? — Голову кольнуло легкой болью: слишком много разговоров.

— Да, и, надеюсь, он сработает… Ну, общую картину ты понял, остальное потом. Если будет интересно, спросишь Альку. Моя задача — тебя тренировать. Вставай.

В целом стало яснее. Расизм, предрассудки, страх перед неизвестным… Мир другой, люди все те же. Смеяться или плакать?

Поднявшись, я подошел ближе.

— Сейчас самое главное — обуздать ярость, которая заложена в наших генах. Это тяжело, но возможно. — Она размяла руки. — Как только тебе захочется убить меня, начинай бегать по опушке вокруг дома. Расстояние большое, до детей ты не успеешь добежать. И помни: считай волков.

— Убить? О чем ты…

Удар по щеке! Вроде, простой шлепок, но силы Рите не занимать. Думаю, был бы я обычным человеком, челюсть опять бы вывихнуло. Злобно оскалившись, я зарычал.

— Считай волков, чтоб тебя! — скомандовала она.

Хрень какая-то! Один волк, два волк…

Еще удар!

Я встряхнул головой. Черт, и вправду глаза уже затягивает багровой пеленой, ярость переполняет меня.

Три волк, четыре волк…

Бурая терпеливо наблюдала, как я тяжело дышал, стараясь успокоиться.

Пять волк… Сука, а это и вправду помогает… Почти, я почти успокоился.

Удар!

Я убью! Убью!

Открыв пасть, я рыкнул во все горло.

— Все! Побежал!

Срываясь с места и используя все четыре лапы, я начал наматывать круги по опушке. Злость пожирала меня. Считай… гребаных… волков!..

Глава 8 Будущее

Когда, обессиленный, лежал на снегу, созерцая чистое небо, не спеша подошла моя наставница.

— Сорок кругов… Многовато, — остановилась она надо мной, и её волосы свисали вниз. — В следующий раз постарайся закончить на тридцати.

— Это… это не от меня зависит… — тяжело вздохнул я.

— Поверь, с каждым разом будет легче. Подъем!

С кряхтением и рыком, но я все же поднялся.

— Ты… ты так же тренировалась?

— Меня тренировала жизнь, так что тебе повезло, — улыбнулась Рита.

— Ура… — почувствовал я себя зеленым салагой. Ну, скорее всего, так и есть. — Давай еще раз.

И странная тренировка снова набрала темп. Удар, ярость, бег, и еще раз, и еще. Когда серое солнце начало тускнеть, а боль в ногах стала невыносимой, злиться у меня уже просто не осталось сил.

— На сегодня хватит.

Спорить не стал. Девушка посмотрела на дом и куда-то в сторону, где, по-моему, паслись те странные звери.

— Мне нужно на охоту, да и ты скоро проголодаешься…

На ее лице читался откровенный вопрос, можно ли ей оставить меня.

— Пока ты не вернешься, я с места не сдвинусь, — сказал я.

— Кукла Альки все еще…

— Да-да, я понял, — отмахнулся. Даже если бы я потерял над собой контроль, то не думаю, что смог бы подняться на ноги за ближайший час, а о том, чтобы навредить кому-то, и речи не шло.

Хмыкнув, волчица ушла, и где-то в нескольких метрах от себя услышал звук превращения. Но я лежал спиной на снегу, поэтому зрелище прошло мимо меня.

Значит, теперь я один из… Даже не знаю, какое правильное слово подобрать. Изгоев? Нет. Повстанцев? Тоже нет: пока что настроения что-то менять или сражаться с кем-то в этих людях я не видел…

Если все настолько плохо, то эта какая-то бойня, не иначе, хотя та девочка в деревне прекрасно показала, что все очень скверно.

Старался заглушить странное чувство, темное чувство. Чувство счастья где-то глубоко внутри. Чему тут радоваться, придурок? Но я… я словно снова оказался дома: поле боя. Убей или будешь убит, жизнь или смерть. Мое нынешнее тело — идеальная машина для отнятия жизни, а мои знания делают эту машину еще лучше.

Со стороны домика донеслось шебуршание.

— Тише, он же услышит! — раздался слишком громкий для меня шепот.

— Сейчас шумишь только ты!

Я узнал голос. Айвори.

Рядом с единственным сооружением в округе стояло мертвое дерево, и, едва я повернул голову в его сторону, как за ствол сразу спрятались две мордашки. Хех, с тем, у кого такие зрение и слух, как у меня, в прятки играть, наверное, бессмысленно, хотя расстояние-то приличное.

— Подойдешь, пока Риты нет? — подначивала подругу девчонка-белый волчонок.

— Алька заругает! К тому же это опасно. — Даже в детском голосе была слышна хрипотца.

— Пф-ф-ф, смотри, как это делаем мы, вервольфы! — Белая показалась из-за дерева и пошла в мою сторону, но с каждым шагом, естественно, пыл ее остывал. — Привет!

Нас разделяла пара метров.

— Ага.

Вроде недавно виделись.

Через пару секунд я услышал новые шаги. Подругой оказалась пацанка. Держа руку под подтяжкой, она сильно нервничала, а завязанный в узел рукав колыхался от любого движения. Интересно, как давно у неё… нет руки.

— Познакомься, это Рифа, тезка Риты!

Видимо, это местная шутка, которую мне пока не понять.

— Айв! Я сама могу! — слегка ударила шутницу по плечу пацанка, и сама же встряхнула кулак от боли. На ней тоже красовался вязаный шарф: видимо, Алька каждой девочке связала по такому… и да, я уверен, что именно Алька. — Приятно познакомиться…

— Мне нужно говорить, что… — снова устало выдохнул я. В любом случае Рита будет меня бить, так что это неизбежно. — Чего хотите?

— Да просто наблюдали, как вы бегаете вокруг дома. Контроль ярости? — Айвори присела на корточки, обхватив колени.

Почему бы не спросить в ответ?

— Ты тоже бегала?

— Эта недоволчица?! — Искусственный, но все же смех Рифы заслужил удар снежком в лицо. — Ай!

— Мне еще рано. Рита говорит, что ярость приходит в переходном возрасте… — немного надулась юная оборотница. — Мистер, у вас переходный возраст?

Что? Хотя, судя по неутомимому интересу к моей персоне, не удивлюсь, если, не считая бурой, я первый оборотень, которого она видит за долгое время.

— Нет, просто… мне нужна помощь… — Горькая правда. — А ты в кого превращаешься?

Вопрос был адресован пацанке, которая продолжала лепить ответный снежок одной рукой. Не буду отрицать, что соскучился по простым разговорам,

— Я? Я ведьма! — Сколько гордости в голосе! — Как там говорила Алька? Ментальная, вроде…

— Понятно.

— Я и Рита единственные вервольфы здесь, но теперь нас трое! — Белый хвостик завилял из стороны в сторону.

— И давно вы тут… живете?

Простой вопрос поставил девочек в тупик. Значит, уже давно.

— Мы в безопасности, это самое главное, — слегка поникла Рифа. Черт, тени болезненных воспоминаний так и замелькали на лице девочки! Это заметил не только я: Айвори как бы случайно задела подругу хвостом.

— Ну, хорош! Ави! — Веселое настроение вернулось, и наконец ответный снежок полетел мимо.

— Бу-у-у! — дразнилась белая. Переглянувшись, они хором засмеялись.

— Не заставляйте меня ругаться, — по-доброму сказала Алька, выходя из дома. В руках она держала большую кружку, над которой поднимался пар.

— А, нас поймали, бежим! — девочки радостно промчались мимо ведьмы, слегка дернув её за накидку. И я, глядя, как та улыбнулась в ответ, подумал, что титул"мамочка"ей все же подходит больше всего.

— Простите, это наши две самые большие непоседы. — Девушка подошла ко мне вплотную.

— Ничего страшного, мы же договорились, помнишь? — приподнялся я с хрустнувшего снега. Снег посыпался и с моей шерсти.

— Вот, выпейте, — поправив волосы, она поднесла кружку к моей морде.

— Это?..

Не то чтобы я не доверял ей, просто было интересно.

— Отвар из тех ягод, что вы принесли. Эссенция все еще дремлет в вашей крови. Пробудив её, мы облегчим тренировки. Одной чашки мало, но, если пить регулярно, эффект будет.

Я покладисто пригубил питье из чужих рук. Не знаю почему, но отвар переполняли нотки горького вкуса, которые заглушались сладостью. Она специально сделала его сладким? Для меня?

Осушив чашку, я слегка рыкнул, чувствуя, как тепло расходится по телу:

— Спасибо…

— Вас, наверное, смущает состояние Рифы? — проводив девочек взглядом, Алька испустила долгий глубокий вздох — и пар ее дыхания длинной струйкой потек в ледяном воздухе. Я промолчал в ответ, тут и без слов все было понятно. — Великая охота коснулась каждой из нас. Самый действенный способ сражаться с тем, чье тело есть оружие — лишить его тела.

— Значит?

— Да. Ведьмы используют руки, чтобы плести заклинания — значит, их нужно отрезать; они шепчут магические слова — значит, нужно вырывать язык; они используют разум… значит…

Она закусила губы. Это та стадия печали, когда ты уже смирился, но боль все ровно не утихает.

— Сломить волю пытками… — продолжил я за нее.

Она лишь молча кивнула.

— И сколько у вас детей здесь?

— Пять. С Айвори и Рифой вы уже знакомы. Мелони и Мур пока боятся выходить, сами понимаете почему.

Думаю, когда тебя так напугали и попытались сожрать, простым “прости” не отделаешься.

— Аннет, что помогла вас успокоить, сейчас лихорадит, и она не встает с постели.

— Из-за меня?

— К сожалению… — Ведьма посмотрела в глубь леса. — Она мощный психокинетик, и эта сила влияет на весь её организм. Чтобы достучаться до вашего разума, ей потребовалось много сил.

Я зарычал сам на себя, и, услышав мой тихий рык, Алька слабо мне улыбнулась:

— Ну, давайте смотреть в будущее, да?

Поклонившись, она вернулась в дом, а через какое-то время появилась и Рита, кинув тушу убитого «оленя» около цепи. Вторую, что несла на плечах, утащила за дом. Ну вот, теперь еще к стыду прибавилось ощущение того, что ты нахлебник…

Ночью я так и не смог сомкнуть глаз, убрав подальше обглоданного"быстронога". Я хотел отплатить приютившим меня женщинам хоть чем-то за их доброту. Думаю, в качестве дозорного я мог бы им сгодиться, хотя меня убедили, что мы находимся очень далеко от человеческих поселений. Ну, диких животных ведь никто не отменял, да? А легкий шепот Новы поведал: охотников она специально сбила с пути, оттого и путешествие получилось таким долгим.

Мыслями пытался вернуться в прошлое. Там только война и… Все. Родные, друзья, любимые? Я даже начал сомневаться, что хоть что-то такое у меня было.

О, вспомнил, вспомнил, почему больше не мог воевать… Хех, забавно. Как там обозвали это? «Психическая травма, вызванная воздействием факторов боевой обстановки». Только в моем случае это был не ступор или оцепенение, а некое состояние транса. Последний такой случай вышел самым жёстким. Я ничего не слышал, ничего не видел, только врагов. До меня не доходили приказы, меня не волновало, как смертельно опасно было вокруг. Я просто убивал, это приносило мне чувство счастья, чувство жизни. Я остановился, когда понял… что уже стреляю по своим… За выслугу и благодаря дружбе с нужными людьми меня отдали не под трибунал, а в психушку. Оттуда уже на тренинги.

Алька сказала, что надо смотреть в будущее. Но как? Там ничего нет. Хм-м-м… А мы с этим миром похожи… Прошлое пропитано кровью, а будущее темно, как моя шерсть… Философия — это не мое. Что ж, значит, плыть по течению? Ну, давай попробуем.

Глава 9 Волки против монстра

Прошло еще два дня. Как и обещала Рита, с каждым разом держать себя под контролем становилось легче. Немного, но легче. Алька ежедневно давала мне чудо-варево, а дети уже не так боялись подходить ближе, хотя говорили со мной только Айвори и Рифа. Но стоило лишь встретиться взглядом с Мелони, как та сразу пряталась в доме и тянула за собой Мур. Скорее всего, страх сменился обидой. Можно ли было считать это прогрессом? Наверное. А вот Аннет по-прежнему оставалась прикованной к кровати, хотя девчушке стало чуток полегче. Вина перед ней скребла мое сердце, словно доставучая кошка — двери.

— Не отвлекайся…

— Угу…

Деревья здесь другие: вокруг очень много мертвого сушняка. Множество веток неряшливо торчат в разные стороны, а выглядывающая из-под снега трава выглядит пожухлой и, видимо, медленно умирает.

Мы с бурой уже как несколько часов как сидели в засаде, довольно далеко от домика. Естественно, девушка находилась в форме оборотня. Наши шкуры все больше покрывал падавший с неба снег, а терпение заканчивалось, но, видимо, вылазка действительно была важной.

— Напомни мне еще раз, зачем нам нужен этот… как его… — Я слегка встряхнул головой, сбрасывая с нее снег.

— Вендиго, — терпеливо повторила мне Рита. — Нам потихоньку надо готовиться к ритуалу, а сердце мистического существа — один из компонентов.

Да, точно. Слова о ритуале все чаще звучали из уст моих наставниц. Вроде как этот ритуал проводили в кланах для окончательного пробуждения крови, что бы это ни значило. Кстати говоря, в особо жестких кланах в качестве сердца использовали и сердца вервольфов, но, думаю, на такую жертву Рита не пойдет, да и я бы ни за что не согласился. Так что, ведомые эссенцией, мы нашли в этой глуши логово другого монстра. И, скорее всего, это еще одна проверка."Не та дружба сильна, что в словах заключена, а та, что в бою скреплена". Как говорится.

— Насколько я понял, зверь опасный? — подробностей я не знал, но предостережения Альки звучали пугающе.

— Пока непонятно. Нам повезет, если он молодой, а если нет… — Рита не закончила, а в голосе её прозвучала неуверенность.

— Я прикрою.

Постепенно ситуация захватывала меня — словно прошлая жизнь подглядывала из-за угла.

На секунду уши волчицы опустились, а глаза расширились, но, снова придав своей морде серьезный вид, она лишь оскалилась.

Прошло еще несколько часов, когда бурая сказала:"Эссенция витает в воздухе, он точно здесь". Я не думал, что пойму, о чем она, но ощутил: сила разлилась действительно повсюду. Сложно описать. Это как наэлектролизованный воздух высоко в горах. Странно, да, но здесь дышится немного тяжелее, и запахи притупляются. Алька рассказывала, как необузданная эссенция может изменять все под своим длительным воздействием: животных, природу и даже человека… Вендиго — одно из таких воздействий. Почему мне вспомнилась радиация? Хех.

Я бросил взгляд на Риту и заметил, в каком напряжении сейчас моя напарница. Хм-м-м…

— Объявление в баре:"Если вы пьете, чтобы забыться — просьба платить заранее".

Секундная тишина.

— Что такое бар?

— Ну… Место, где люди платят, чтобы пить алкоголь.

Неловкая пауза.

— А, таверна.

Огнестрел изобрели, а слово «бар» нет. Поистине, мрачный мир…

Через пару минут все же случился неожиданный эффект. Немного опустив голову, я услышал сдавленный смех. Словно человек повторил про себя анекдот, и только сейчас до него дошло.

— Какая глупая шутка, — улыбнулась Рита.

— Да, стараюсь, — тихо рассмеялся в ответ я.

Волчица слегка толкнула меня плечом, продолжая хихикать в унисон.

Мы нежравшие… Можем умереть… И, как придурки, смеемся над тупой шуткой… Почему мне стало так грустно?

Хруст веток вернул боевой настрой.

— Наконец-то!

Ощущение живой эссенции приближалось с каждой секундой. Я еще сильнее прильнул к земле. Овраг скрывал наше присутствие.

Чуть выглянул.

Думал, что вервольфы — монстры, но эта тварь — пробудившийся ночной кошмар, не иначе. Человекоподобное существо схватило тощей рукой одну из торчащих веток и, выдыхая морозный пар, надломило её. Худой была не только рука, все тело было непропорционально вытянутым, ребра торчали наружу, длинные черные волосы закрывали пустой взгляд, ряд кривых зубов постоянно щелкал. Принюхиваясь, худой человек что-то искал. Нет, нельзя думать о нем, как о человеке, хоть это существо на него и похоже.

— Черепа еще нет, значит, молодой, проверяет территорию, — распрямила когти Рита.

— Какой план?

— Самое опасное — это эссенция. Тварь может владеть магией, плюс скорость. — Девушка бросила на меня взгляд. — Ты сильнее, поэтому поймаешь недоноска, и, пока будешь держать, я поджарю его. Не дадим и шанса сплести заклинание.

Размяв шею, я также удлинил когти. Вдох, выдох.

Никакого страха, никаких сомнений. Я сам чудовище, и бояться местного зверинца, как минимум, глупо.

Сердце билось ровно. С каждым шагом вендиго подходил ближе, я уже мог слышать его хриплое дыхание, а щелканье зубов заглушало остальные звуки. Еще немного, подойди ближе…

Остановился… Тишина. У меня и Риты из груди, медленно нарастая, вырвался рык. Монстр дернул головой.

— Погнали!

Мощным прыжком я выметнулся из оврага. Снег взлетел гейзером вверх и комьями разлетался в стороны.

— Ар-р-р! — Рита, пригнувшись, зашла с фланга и, проведя когтями по когтям, зажгла свое главное оружие.

Вендиго взревел, направив длинные пальцы на меня. Медленно! Мощный удар отвел его руки в сторону, я схватил упыря за горло и подставил под огненные когти напарницы.

У планов есть одно неприятное свойство… Вроде смирившийся со своей судьбой вендиго неожиданно поднял голову и закричал. Ударная волна откинула нас с бурой назад.

— Что за черт?! — В отличие от меня, Рита успела вонзить когти в землю и удержалась, растопив снег, но огонь потух.

— Вот тебе и молодой… — пробормотал я, оклемавшись. После нескольких снесенных деревьев спина покрылась синяками и побаливала.

Мы вместе с волчицей взяли вендиго в клещи. Теперь открытого боя не избежать.

Он щелкал зубами, кричал на нас, а мы продолжали нарезать круги, рыча в ответ.

— Он не должен владеть такой магией! — Рита все больше злилась и, клацая зубами, пыталась запугать противника.

— Позже обсудим! — Я зарычал еще громче, опустившись на все четыре лапы.

Нужен момент! Худой человек смотрел то на одного из нас, то на другого. Он понимал, что может умереть в любую минуту. Решающим фактором на выбор вендиго, кого атаковать первым, стал снег, который я с размаху кинул в чудовище. Быстрый! Сам не понял как пропустил в морду удар с ноги, Рита попробовала запрыгнуть вендиго на спину, но худой и тут успел среагировать. Между ними завязалась драка. Быстрые режущие удары волчицы почти достигали цели, но снова и снова вендиго уходил от них.

Крик!

Новая силовая волна разметала снег, образовав островок голой земли. На этот раз мне пришлось ловить летящую на коряги волчицу. Опасно, сука, чертовски опасно!

Теперь мы напали вдвоем, не дав ему сконцентрировать эссенцию. Но и без того наши тела покрывались ссадинами и ранами, а этот уродец даже не запыхался.

Удар! Вендиго пригнулся, оттолкнув нас волной.

Удар! Когти Риты срезали его волосы, но, сделав пару прыжков, монстр опять ушел на дистанцию.

Думай! Он пытается взять нас измором, потому что против нас двоих у него нет шансов! Когда природной ловкости не хватает, дохляк использует волну…

Точно! Волна, надо проверить!

Я зашел сбоку. Снова совместная атака, и закономерный итог. Крик! Незримая сила толкнула назад.

Не отводи глаза! Смотри, Волк, смотри!

И я увидел, черт возьми!

Всего секунда. Вендиго нужна секунда, чтобы сориентироваться после заклинания.

— Рита! — Несколькими ударами я повалил небольшое дерево. Один из когтей надломился, и засочилась кровь. Плевать… — Сможешь поджечь это?

Ничего больше не спрашивая, мы поменялись местами, и, пока я отвлекал тварь, когти Риты вонзились в дерево. Под аккомпанемент рычания вспыхнуло пламя. Девушке показалось этого недостаточно, она взревела сильнее, и огонь начал разрастаться — все больше и больше. Когда бревно превратилось в один большой костер, бурая шагнула назад, пригнув колено, и я заметил, что когти ее правой лапы обуглились вместе с пальцами.

— Готово! — Выдыхает она.

— У тебя будет всего секунда! Справишься?

Ох, это будет больно…

Схватив бревно, я поднял его над собой. Огонь жег пальцы, мех опалялся, мускулы на руках напряглись.

Волчица быстро поняла мой план и, приготовившись к рывку, ждала момента. Попробуй остановить это, ублюдок!

Я кинул импровизированное оружие. Полыхающий ствол полетел вперед. Магический огонь, срываясь с него, захватывал другие деревья. Вендиго, испугавшись пламени, применил свою излюбленную волну. Бревно взорвалось, расколовшись пополам, и горящие щепки полетели во все стороны. Под этой огненной шрапнелью проскользнула Рита. Рыча, она подавляла боль, и вот снова пылающие когти с размаха несутся в грудь вендиго. Он видел… Но не успевал среагировать.

Когти оборотня пробили костлявое тельце. Срыгнув черной кровью ей на руку, монстр продолжал шипеть. Подбежав, я схватил его за волосы, оттягивая голову назад. Удар! Она отделилась от тела, и мертвец упал на землю. Кровь медленно растекалась черной лужей, и все новые снежинки прилипали к быстро остывающей жиже.

Встряхнув рукой, чтобы очистить её от лишней крови, волчица устало опустилась на землю. От ее пальцев до сих пор шел пар, но гримаса боли смешивалась на лице с улыбкой.

— Кажется, победили…

Сев рядом, я тоже тяжело выдохнул. Маленькие раны кровоточили, а все ладони были в ожогах. С бедного обломка, оставшегося от когтя, тоже продолжала капать кровь. Сейчас болело все, но, черт, как же было хорошо! Победа… О да, это она.

Нам потребовалась пара минут, чтобы прийти в себя. Огонь постепенно тух. Пустой взгляд отрубленной головы был устремлен куда-то в небо; два оборотня, глядя на поле боя, ни о чем не думали. Снегопад постепенно прекратился.

Надо что-то сказать…

— Ярость прошла, обиды забыты. Трое калеки, двое убиты, — устало усмехнулась волчица. Глаза в глаза. И, сдавшись я все-таки засмеялся в ответ… Ай, заболели ребра! — Забираем сердце и домой?

Встав в полный рост, бурая протянула мне здоровую руку, держа опалённую согнутой у груди.

Сначала я посмотрел на мохнатую ладонь. Домой? Да? Ну, нам и вправду надо возвращаться. Я принял помощь, впервые увидев в глазах Риты что-то новое. Мы все еще не друзья… но теперь и она, и я знаем, что в бою у нас обоих есть товарищ.

— Да… Алька будет ругаться.

— О, еще как будет…

Глава 10 Огненно-лапые

— Так, сначала сердце. — Я поражался выдержке этой девушки. Да, она вервольф, но все же. Твоя рука наполовину обуглилась, а ты с легким рыком вырезаешь из груди чудовища его сердце, пачкаясь во внутренностях. Жестко. — Готово…

На вид обычное человеческое сердце, разве что более синее.

— Можно хоть какие-то подробности?

Я тоже встал на ноги. Неожиданно появилась мигрень. Спасибо, простой боли в теле мне явно не хватало для полного счастья.

— Честно говоря, я сама не особо поняла… — Выдохнув, мы медленно пошли в сторону домика. — Вендиго, как и другие монстры, есть порождение эссенции. Она становится частью их тел и пульсирует вместе с кровью, растет, как новая система в организме. Поэтому в нашем мире самым важным органом является сердце… — Волчица убрала окровавленный кусок плоти в подсумок. — Оно более всего подвергается воздействию, но иногда, когда магии становится слишком много, её можно вывести на разные предметы. — Мне вспомнилась кукла Альки. — Допустим, вендиго обожают закладывать магический потенциал в черепа животных, например, оленя.

Я старался молчать: не хотелось, чтобы голова разболелась еще сильнее.

Когда мы преодолели половину пути до дома, рубцы на моих руках затянулись, синяки рассосались, и боль постепенно отступала, но вот Рита…

— Отдохнем?

Услышав в который раз мое предложение, бурая опустила голову. Сначала волчица огрызалась, но все же наконец села на снег.

— Да, немного…

И почему разница в регенерации между нами так значительна?

— Я могу как-то помочь? — Поводив руками, убедился, что они окончательно здоровы.

Глаза Риты забегали, но все же она ответила:

— Сядь туда и не смотри… — указала девушка на дерево.

Я послушно сел, Рита устроилась с противоположной стороны — так, чтобы нас разделяла древесная преграда. Понятно…

Звук превращения — и женский вскрик, донесшийся до моих ушей вместо рыка, дал понять, что позади меня сейчас сидит голая девушка, а не волосатый оборотень. Да, я помню, мне рассказывали, что в теле человека лечение проходит быстрее.

— Ты как там? — Хотя ответ я уже знал, все ровно беспокойство не уходило.

— Если повернёшься, я тебя убью, — услышал смешок, смешенный с болезненным шипением.

— Хех… Рад, что все в порядке, — оскалился в ответ я. — Почему между нами такая разница?

— Отвечу на немой вопрос. Нет, пол тут не играет никакой роли, важна только волчья кровь, кровь кланов… И я подозреваю, откуда у тебя такая аномальная регенерация, но, пока нет доказательств, просто считай, что тебе повезло. — Снова она сдержала болезненное шипение, и краем глаза я увидел не очень приятную картину. Ожоги с обугленной кожей на маленькой женской руке смотрелись еще страшнее, чем на лапе вервольфа, плюс выпало несколько ногтей. Я перевел взгляд на свои когти. Они уже все были целыми, даже стало как-то совестно.

— А твое везение, насколько я понял, это огонь?

— Ну, как видишь, оно же и проклятие. Не успели научить, теперь страдаю…

Ну, была не была.

— Огненнолапые… расскажешь? — Запрокинув голову, я выдохнул пар.

— Это не самая веселая история после такой победы.

— Хех, мои воспоминания медленно угасают, и, боюсь, моих тупых шуток еще половину солнца ты не выдержишь.

Усталый смешок, затем протяжный выдох. Кажется, она хрустнула одним из пальцев: кости вставали на место.

— Как ты уже понял, после исхода оборотней наши кланы так и не объединились. Все они, почитая своих Альф… Альфа — как бог, только для вервольфов. Так вот, кланы разбрелись по свету. У каждого была своя идея, своя цель. Кто продолжал поддерживать ведьм, кто хотел мира, кто войны. Такие, как Всепожирающие, просто любят хаос и вкус крови… — Рита перешла на передачу мыслей, говорить ей стало тяжело. — Мой клан… Мой клан был странным, он верил, что жизнь подобна тлеющему пламени, и, когда затухает одна, обязательно вспыхивает новая. Так старики говорили о молодом поколении. — Я не видел ее лица, но отчетливо услышал горькое придыхание. — Это они говорили о нас:"Чем меньше будет стариков, которые помнят, тем быстрее молодые смогут найти мир". Никогда не разделяла этого… Глупо. В общем, я только начала осваивать Огонь внутри своего тела: когти — это детский сад… всего один раз, но я видела, как одна храбрая волчица смогла покрыть себя огнем полностью, её мех превратился в языки пламени, её глаза были словно звезды на ночном небе, было так ярко, так тепло…

— Это был лидер клана?

— Нет… Это была моя мама… — Я хотел сказать, чтобы она не продолжала, но, видимо, ей хотелось поделиться наболевшим. — Был обычный день, такой же, как и всегда. Наш клан расположился на теплом экваторе. Впервые за долгое время мы смогли обустроить целый лагерь… черт, у нас даже появился сад, где Камилла выращивала цветы. Также огромным достижением мы считали то, что нам удалось установить дружеские отношения с местным поселением: взаимная помощь, обмен… Их староста приходил к нам в гости самолично убедиться в нашем дружеском настрое… В тот момент я еще верила, что мир возможен. — Я не имел права говорить, ошибка это или нет. — Обычный день… — Я услышал, как затрещала кора дерева: Рита вцепилась в ствол здоровой рукой. — Раздался взрыв, еще один, еще и еще… Это были минометные установки охотников, затем в ход пошли газовые гранаты. От них слезились глаза и замедлялась регенерация. Словно демоны, из тумана появлялись люди в противогазах. Ровные шеренги делали залп разрывными патронами. Очень быстро земля оказалась завалена мертвыми телами моих братьев и сестер. Оторванные конечности, крики боли и агонии… Это была тщательно спланированная операция. Чуть позже я узнала, что наши дозорные погибли, не успев предупредить клан, а специальные феромоны заглушили человеческий запах. Во всеобщем хаосе моя мама смогла собрать детей и пыталась вывести нас из окружения, но охотники наступали плотным кольцом. И тогда… тогда она… позволила пламени захватить себя целиком. Словно раскаленное солнце, она прожгла нам путь к свободе…

…

— Мама! — Дышать тяжело, по щекам бегут слезы.

— Не останавливайтесь, бегите!

Выстрел раздробил ей руку, и было уже непонятно, где её тело, а где огонь. Собравшись с силами, она снова сделала рывок, разрывая и сжигая стрелка.

Бесполезная дура, вот кто я! Споткнулась, и даже не хватило ума обернуться волком.

— Целься! — На нас смотрит десяток мушкетов. — Огонь!

Ни одна из машин смерти не достигла меня, в отличие от других детей. Их маленькие тела разрывали страшные пули. Меня… Меня заслонила мама. Раскаленная кровь стекала по её телу, шипя и растворяясь, не долетая до земли.

— М-мамочка?

— Беги, волчонок, беги и не оборачивайся! — С рыком загнанного зверя она снова обернулась к врагу.

И я… я побежала… Её израненная спина, звуки стрельбы, крики смерти — все осталось в моей памяти.

…

— Я остановилась, только когда поняла, что осталась одна…

Тишина. Староста сдал их, продал с потрохами. Зная расположение врага, организовать облаву дело нехитрое.

— А потом ты встретила Альку?

— И Нову. — Рита начала водить восстановившийся кистью руки. — Я была первой из тех, кого они приютили, поэтому… Ну, ты понимаешь?

— Нова жива, Рита, она где-то… где-то внутри меня, но она жива и ждет, когда сможет снова увидеться с вами. — До меня донесся звук растяжения мышц и легкий рык. Из-за дерева вышла бурая волчица, все еще слабая, но выглядела она уже лучше. — Мы вернем её.

Отряхнувшись, я тоже встал и тут заметил, что глаза девушки немного слезятся. Она плакала?

— Как вернемся, надеюсь, ты будешь готов к новой тренировке?

— Ну, теперь я просто обязан вернуть Нову. Для тебя…

Оскалившись, ладонями она вытерла глаза.

— Тебе не стыдно? Довел девушку до слез.

— Ам-м-м… — мои уши опустились вниз.

— Расслабься, я шучу. — Теперь мне стало понятно, зачем у неё был снежок в руке: он тут же прилетел мне в лоб. — Пойдем, и так много времени потратили.

Углубляясь в лес, я услышал в спину тихое"спасибо". Никак не отреагировал, но на душе… потеплело. Только неужели в этом мире не осталось людей хотя бы с толикой сострадания к… к нам? К тем, в ком эссенция бурлит, словно кровь.

Мне вспомнился вендиго. И я понял, что ситуация однобока. Мы монстры, а они люди… Монстров надо убивать, и в нужный момент буду ли я сомневаться? Нет, я буду делать то, зачем меня призвали в этот мир… Но где-то глубоко в душе мне хочется, чтобы все было хорошо. Наивно? Возможно. Надеюсь, эта наивность и отличает нас от монстра, чью голову я оторвал…

Глава 11 Мое имя

— Идут, идут! — Было в этом возгласе что-то домашнее.

Мы вышли на нашу опушку, вон и ограничивающая цепь все ближе. Около нее уже стояли Айвори и Алька, и в голове всплыли забавные ассоциации: как будто жена и дочка встречают после войны. Забавно, потому что у меня никогда не было ни жены, ни дочки.

— Почему вы так долго? — Алька хмурилась, а в руках у неё была одежда Риты. Хотя одеждой это сложно назвать — накидка да набедренная повязка.

— Вендиго оказался с сюрпризом…

Как только я увидел, что бурая начала уменьшаться в размерах, то сразу отвернулся. Это глупо, но радует, что мужик во мне не умирает. Хочется посмотреть, но нельзя.

Волчица и ведьма начали что-то активно обсуждать. Ко мне же подбежала Айвори, и, веселясь, прятала ручки за спиной.

— Хорошо поработали! — улыбалась она, обнажая маленькие клыки.

— Да… — Я понятия не имел, как надо отвечать в таких ситуациях детям.

— Расскажи, какой он был?

— Ну, он… — Мои глаза сузились. — Погоди, нет. Я не буду тебе рассказывать, еще кошмары начнутся.

— Вы у Риты этому научились?! — Топнув, надула она щеки.

Вроде я и не хотел, а мысленно все ровно посмеялся… Смеяться мысленно, да… Никогда бы не подумал, что буду использовать такую комбинацию слов.

— А где…

— Рифа? — Естественно, Айвори сразу поняла, кого я имел в виду. — Дура она!

Оу… Неожиданно.

— Что-то случилось? — Я присел на колено.

— Ей плохой сон приснился, они ведь часто ей снятся, но мы договорились не говорить об этом, а она опять всем настроение испортила. Дура, дура!

За самыми широкими улыбками порой кроется страшная боль. Айвори вроде и злилась, но беспокойство за подругу скрыть тяжело.

— Её тоже можно понять. — Слегка киваю головой.

— Да знаю, знаю, — успокоилась девочка-волчонок. — Когда она дуется, то сидит за домом, но потом всегда возвращается с улыбкой.

Мне еще неизвестно, через что прошли эти девочки, и кто я такой, чтобы копаться в чужом прошлом? Хех, я даже своего не помню.

Урчащий желудок прервал нашу беседу.

— Регенерация отнимает много сил; сможешь поохотиться? — Сразу донеслась до меня мысль Риты.

— Да, без проблем…

Пока я не чувствовал ни капли злости, да и после такого боя кто бы чувствовал?

— Я, я, я тоже, тоже хочу! — подбежала Айвори к бурой.

— Что? Ты издеваешься? Нет, конечно!

Ни секунды сомнения.

— Ну, Рита! Ты давно обещала меня взять на охоту! Я уже не маленькая! — Тон робкого голоска повысился.

— Именно так говорят дети… — не выдержал я, подлив невольно масла в огонь.

Айвори зарычала.

— Вообще, ты сказала, если с вендиго все пройдет хорошо, то к Клифу будет больше доверия! — выпалила девочка, а затем ее волчьи ушки резко опустились. Как и уши Риты. Алька же тактично прикрыла улыбку рукой.

Все трое смотрели на меня. Да, ситуация. Фыркнув, просто пошел в сторону пастбища:

— Я не против, вокруг нет ничего опасного, а охотиться в любом случае надо… — С каждым шагом отходил все дальше и дальше, но слышал еще разговоры, активные увещевания. Прислушался. Звук маленьких ножек, переходящий в стук лап, заставил меня оскалиться. — Отпустили?

Веселая девчонка-волчонок, немного перегнав меня, заскользила по снегу и кувыркнулась. Белые хлопья разлетелись в разные стороны. Детская радость била через край — наверное, у детей-вервольфов энергии гораздо больше, чем у их человеческих ровесников, и её нужно куда-то девать.

— Да! Теперь я охотница! — зарычала она.

— И какие условия? — В моем голосе особого энтузиазма не наблюдалось.

Рык прекратился, и малявка вприпрыжку побежала рядом.

— Не выходить из истинной формы.

Так, подождите.

— Ты же уже охотилась да? Видела, как это происходит?

Потому что я ни разу не видел с Ритой Айвори, когда бурая приносила очередного убитого зверя.

— К-конечно! Я… я ходила с Ритой… Стояла рядом… Далеко… Испугалась.

Понятно… Спасибо за доверие, Рита.

— Если испугаешься…

— Нет! Нет, не испугаюсь. — На секунду Айвори стала очень серьезной.

Больше ничего говорить не стал, и через десяток минут два зверя снова затаились около пастбища этих странных тонконогих недооленей. И, прежде чем действовать…

— Ты сказала «Клиф»? — Не поворачиваясь к девочке, я продолжал выбирать цель, которая отошла бы от стада дальше всех.

— Да… Не нравится? — Маленькая волчица опустила ушки и посмотрела на меня.

— Почему Клиф?

— Ну, обещай не смеяться. — Я все же подарил ей один взгляд. — Это мой любимый персонаж из одной сказки.

Над чем же тут смеяться? Теперь даже ощутил некое подобие ответственности.

— Персонаж хоть хороший?

— Лучший! Это трубадур, который путешествует по миру… — Она слегка сникла. — И все ему рады, он поет свои песни, и люди благодарны ему, он лечит их горести, заставляет остывшие сердца снова полюбить, напоминает, в чем смысл дружбы.

Простая сказка о сложных вещах.

— Поможешь мне загнать вон того легконогого? — кивнул я в сторону отделившегося от общей массы «оленя».

— Я смогу, я смогу, я смогу! — Отделять мысли от их передачи она еще не научилась… ну, в любом случае настрой хороший.

Один — мышцы напрягаются. Два — Айвори скалится. Три — пора есть!

Молодая волчица, выпрыгнув из укрытия, довольно быстро сократила дистанцию. Копытное встало на дыбы, но, как и предполагалось, это пустое, и он, поскользнувшись, побежал прочь. Все стадо также пришло в движение. Что за глупые звери? Их тут жрут, а они все ровно возвращаются! Может быть, магия?

С рыком я подключился к погоне. Ветер завыл в ушах, вихри снега заклубились в воздухе. Айвори пока прекрасно справлялась. Веди его, веди! Моя скорость и заданное напарницей направление позволили мне быстро сделать решающий рывок. Удар!

Немного не рассчитал. Шея легконога сломалась, как спичка, теплая кровь, брызнув, окрасила снег почти на метр вперед.

Кровь… Еда… На моих когтях еще есть плоть. Раз волк, два волк…

Айвори тяжело дышала, её взгляд был устремлен только на кровавое мясо. Она сомневалась, думала, но слюни текли из молодой пасти. Так не должно быть.

— Это наша добыча. — В моем голосе появилась строгость. Отчего-то я понимал: она вервольф, она должна привыкать к этому, должна есть, чтобы жить. Рита не всегда будет рядом.

Сначала неуверенно, но с каждым движением лапки ускоряли шаг, и в итоги клыки впились в остывающую плоть. Маленькая волчица отрывала себе кусочек заслуженного мяса.

Оскалившись, я тоже принялся за еду. Да, то, как белая шерсть окрашивается в алый, выглядит мрачно, мы отрываем, ломаем, наслаждаемся кровью. Но эта наша жизнь — теперь… Это моя жизнь.

Обглодав добычу, Айвори сидела, любуясь бескрайним горизонтом, с мордочкой, красной от крови, но…

— Ты молодец. — Стоя рядом, я по привычке принюхивался, проверяя присутствие чужих запахов. К счастью, все чисто.

— Мне… мне понравилось. — Голос прозвучал уверенно, это чувствовалось. Не было грусти, не было злобы, только гордость за себя. — Можно… можно я буду ходить с тобой на охоту чаще? Клиф? — Красные глаза просительно устремились на меня.

— Конечно, — согласился я на её помощь и на свое новое имя.

Сидя на своем обжитом месте, я видел, как Алька помогала девочке-волчонку умываться: все же ребенок с перепачканным кровью лицом то еще зрелище.

Клиф… Кли-и-иф. Да, мне даже нравится. Хех, может, меня всегда так звали?

Я наслаждался легкими порывами ветра. Облизнулся.

Давненько я не пробовал, и все же…

— Нова?

Тишина в ответ. Почему Нова больше не отвечает? Вроде мои успехи налицо. Хм.

На остаток дня устрою себе выходной, и так много событий на сегодня. Глаза слипаются, снег покрывает мех. Я медленно засыпаю.

Сегодня мне снился странный сон — про трубадура и волков. К чему бы это? Бред.

Глава 12 Учитель

— Клиф, доброе утро! — При мысли о том, чей голос меня зовет, хотелось поспать еще. — Клиф! — Айвори уже водила по моей морде хвостом, и её волоски неприятно щекотали нос. Я начал рычать и клацнул зубами. Белый хвостик быстро ускользнул от клыков.

Теперь вместо Риты меня каждодневно будила эта маленькая волчица. Казалось бы, что поменялось? А то, что, даже когда бурая дежурит на посту, с первыми лучами солнца, я почему-то всегда уже на ногах.

— Ты вообще спишь? — пробурчал я.

— Конечно! — Она мотнула головой, а затем встряхнулась и всем телом, отряхивая белую шерсть от снега. — Вперед, вперед!

— Да, да. — Хрустнув шей, моя туша все-таки поднялась. Один раз зевнуть — и утренняя пробежка начата.

После боя с вендиго простые пощечины перестали оказывать на меня должный эффект, поэтому тренировки постепенно перетекли в взаимовыгодный обмен в виде спарринга: Рита учила меня сдерживать гнев, а я учил её нескольким приемам из прошлого. Но по утрам у меня теперь обязательная разминка с Айвори: девочка в последнее время от меня почти не отходила, отправлялась со мной на охоту, иногда сидела у моего поста и говорила, что в голову взбредет… Но я был не против, особенно после разговора с Алькой.

…

— Спасибо. — Ведьма помогла мне выпить сладко-горькое варево.

— Ты про то сердце? Дак его же для меня и добывали, — выдохнул я, выпив все до капли.

— Нет, я про Айвори. — мягко улыбнулась она. Я замер и уставился на неё. — Дети вервольфов и вправду немного активнее обычных детей, и благодаря вам теперь ей есть куда девать свою силу. Рита всегда занята нашей безопасностью и пропитанием, а с вашим появлением я почувствовала, как им обеим становится легче дышать.

Поправив очки, она продолжала улыбаться.

…

— Клиф, ты отстаешь!

— Хех! — Маршрут для нашей пробежки огибал почти весь лес. Радовало, что наличие двух взрослых оборотней в значительной степени обезопасило здешние места, так что со всей серьезностью можно было заявить, что это наша территория. Я поднажал, и мы снова побежали наравне. Как бы ни хотелось мелкой, сегодня у нас не получится пробежать весь маршрут. Подготовка к ритуалу шла полным ходом, хотя сколько бы раз мне ни перечисляли ингредиенты, я не мог их запомнить… Зато запомнил, что для ритуала потребуется самый настоящий вырезанный идол.

Конец ознакомительного фрагмента.