Путешествие длиною в Жизнь. Записки туриста

Андрей Сазонов (2024)

Андрей Викторович Сазонов — инженер-радиолектронщик по образованию. Однажды, в студенческие годы сходив в поход, он понимает, что в мире ещё бесчисленное количество непройденных дорог, и посвящает этому всю свою Жизнь. Может быть и о себе вы прочитаете на страницах этой книги…

Глава 4. ПЕРВЫЙ ПЕШЕХОДНЫЙ ПОХОД — УРАЛ

6 августа в 18 часов на железнодорожном вокзале было многолюдно — скоро поезд на Москву, летом всегда полный, и вечером ещё пара поездов в Крым. Одну часть перрона у стены вокзала заняла наша группа — 8 человек, 8 рюкзаков. Обычно мы собирались за 2 часа до отхода поезда, чтобы посмотреть, всё ли взяли и успеть съездить домой, чтобы взять забытое и успеть на поезд. А пока развлекались, стоя над лестницей подземного перехода и кидали на парапет монету в 5 копеек. Она громко звенела, и десятки людей на лестнице начинали осматривать пол внизу — искали выпавшую монету. Мы, конечно, веселились от того, что так много людей повелись на эту шутку, мы не ожидали.

Наконец-то подошёл наш поезд, и мы, с трудом протискивая в вагонные двери рюкзаки, зашли. В этот раз мета были разбросаны по всему вагону, но были пара отсеков по 2 человека — где мы и собирались. Поезд «Запорожье — Москва» недавно стал фирменным, и верхние места уже были застелены, и проводница всё-таки заставила нас заплатить за бельё на них.

Ехать всегда весело. Как обычно, через час после отправления надо поесть. Это сделали не только мы, но и другие пассажиры. А затем песни под гитару, обычно до Харькова, до которого ехать три часа. Потом попытаться заснуть. Но не спалось всем — мешал настрой на путешествие, но проводница быстро остановила наши попытки играть на гитаре позже 23 ч. Пришлось лечь спать.

Утром поезд приходил в Москву в 10 ч15 мин, а наш следующий поезд уходил с Казанского вокзала в 16 часов. Нам надо было переехать на Ленинградский вокзал, сдать багаж в уже знакомой нам камере хранения, где-то пообедать, купить недостающие продукты и снова идти за вещами, а затем перейти на Комсомольскую площадь и выйти к нашему поезду. Успели с трудом — очень много людей везде — в метро, в переходах, в столовых, в магазинах — везде! А с рюкзаками передвигаться в толпе было сложнее. Но это было ещё не всё…

Подойдя к поезду красного цвета с надписью: «Южный Урал» на вагонах, мы увидели у нашего вагона большую толпу пассажиров — их не пускали в вагон, а потом и нас — у всех оказались «двойники», которые придя раньше, уже заняли наши места в вагоне. Такое случалось довольно часто, особенно летом — каким-то образом на одни и те же места продавалась по 2 билета. Единичные случаи были часто, но, чтобы сразу полвагона?! Ждали начальника поезда, а времени до отправления оставалось всё меньше. Начальник быстро принял решение — завёл всех, почти 30 человек, в вагон, и уже по ходу движения поезда стал разбираться. Все билеты были правильные — и пришлось ему как-то размещать людей по всему составу. Нам он предложил доплатить по 3 рубля и перейти в 6-й вагон, купейный. Шиковать, так шиковать — до нас ещё никто из наших студентов-туристов вкупе не ездил в поход, да и после нас тоже. Мы согласились на купе, хоть это и дороже.

Надо было видеть лица пассажиров, когда мы, 8 человек, протискивались с рюкзаками по всему поезду, особенно через вагон-ресторан, где уже сидели солидные люди в костюмах и галстуках и обедали. Таня Куприна шла с очень потёртым рюкзаком и долго ещё говорила потом:

— Как я снова хочу пройти с моим рюкзаком по вагону-ресторану!

Но ни ей, и никому больше это не удалось…

И вот расположились мы в хороших купе, почти нового вагона: мягкие сидения, белые простыни, чистые матрасы, окна открываются, два отдельных купе — полный кайф!!! И на двое суток! Хорошо ехали!

Мы смотрели из открытого окна на свою страну — огромные густые леса, широкие поля, реку Волгу — километра 2 шириной. Мы пересекали её по Сызранскому мосту, огромная река. Затем начались предгорья Урала, река Белая и столица Башкирии — Уфа, с памятником Салавату Юлаеву на горе. А утром поезд уже пересекал Уральский хребет — горы невысокие, заросшие лесом, крутые изгибы поезда. И предвкушение путешествия — ведь это те горы, через которые мы пойдём уже через день.

Поезд должен прибывать на нашу станцию Златоуст в 16 часов, а по местному времени в 18 часов. И ещё, как обычно бывает летом, задержался на 2 часа. Поэтому, когда мы вышли с вокзала, уже темнело. А нам надо было ещё найти автовокзал и автобус до города Сатка, далее на местном автобусе до посёлка Магнитка, откуда и начинался наш маршрут. Но что делать поздним вечером, когда автобусов явно уже нет?

Решили ночевать — смотрим, рядом с вокзалом гора, заросшая лесом, вроде бы диким. Вот и пошли по тропе наверх, на гору. Наверху нашли ровную площадку, поставили палатки, чуть в стороне от тропы. Юра с Женей пошли искать воду, нашли её в ближайшем доме, метрах в ста от нас. И, как обычно, ужин — «костёр и горячий чаёк». Часов в 11 вечера легли спать, а снизу почему-то доносилась музыка…

Через пару часов снаружи раздался какой-то шум, голоса, топот ног — по тропе шла толпа. Кто это был, не знаю, лишь утром оказалось, что мы спали в центре городского парка. Музыка была с дискотеки, а тропа — это аллея парка, по которой и шли участники дискотеки. Вот что бывает, когда делаешь ночёвку в темноте.

10 августа — 22 августа 1977 год. Поход начался.

Ехать автобусом было не очень далеко — до Сатки два часа, а до Магнитки — ещё минут 40. И уже к обеду мы были в походе.

Сначала шли по посёлку, затем далее по дороге к видневшимся недалеко невысоки горам. Путь был однообразен — лесная дорога, петлявшая между невысоких гор. И лишь в конце второго дня мы увидели более высокий хребет — где-то там лежал наш перевал Дедов, названный так кем-то из наших туристов, прошедших здесь раньше. Сейчас бы я сказал, что леса на Урале не такие густые и заросшие, как на юге Дальнего Востока. Но тогда нам, степным жителям, они казались очень дикими. Наверное, так и было, но мы шли по дороге, а возле дороги, там, где живёт человек, леса всегда менее дикие и заросшие. Да и Южный Урал населён значительно больше, чем Дальний Восток.

Погода стояла тёплая, но пока не было изнуряющей жары, духоты и дождей.

Перевалив через перевал Дедов Уральского хребта, одного из многих параллельных хребтов, идущих с сервера на юг, мы шли к станции Сыростан, через деревню Плотинка.

При спуске с перевала Дедов, идя по дороге, мы сильно устали, и, хотя дорога шла вниз по лесу, шли медленно, пытаясь дойти до следующей деревеньки Плотинки. Идём, идём, дорога однообразная и уже кажется бесконечной. Тут откуда-то сверху едет мотоцикл с коляской, увидев нас, тормозит.

— Вы куда идёте? — спрашивает.

— В Плотинку — отвечаем.

— Вам уже недалеко, тут всего 5 километров осталось — успокоил нас мотоциклист и уехал. Мы пошли за ним, идём минут 50, привал, затем ещё 50 минут, снова привал. Тут Юра Панфилов выдал:

— Я понял, у него короткие километры. Он на мотоцикле едет, вот они и короткие, а мы пешком идём — у нас длинные километры, мы долго идём.

Это было точно — мы и понять не могли, почему мы так долго идём эти какие-то 5 км? Скорее всего, на самом деле, до деревни было гораздо больше, чем 5 км, но мы то этого не знали — карта была настолько приблизительная, сделанная от руки, что ошибка в 5-10 км была нормой. А таких километров было 200…

Надо сказать, что это был не предел. В маршрут в 300 км по Полярному Уралу летом 1980 года мы вышли по схеме в книге, размером 10 х10 см! И ничего, дошли куда надо. Но об этом походе позже.

В Сыростане у нас должны были лежать наши 2 посылки. Дорог было много, приходилось всё время искать нужную. По пути проходим деревню Веселовка — деревянные дома, у домов — колодцы, играют дети на улице. Но как только жители увидели нас, тут всё поменялось — люди стали исчезать с улиц, родители выскакивали, хватали детей, прижимали к себе и стояли у ворот, молча смотрели на нас, даже гвалт затих, прекратилась всякая деятельность.

Мы шли по улице и чувствовали себя очень странно — как какие-то захватчики, передовой отряд, или как инопланетяне. Мы ничего не понимали, но нам позже объяснили, что на Урале ещё живут староверы, у них очень настороженное отношение к чужакам, особенно в такой необычной одежде и с мешками за спиной… Наверное, Веселовка была из числа таких деревень.

Я посмотрел на карту — где-то в этом месте отмечена гора Круглица. На местности видна была гора — невысокая, но точно круглая. Я сказал об этом ребятам, но они как-то не обратили на это внимание. И пошли мы в другую сторону, в обход этой горы, а, скорее всего, надо было идти иначе. Как, тогда я ещё не знал, редко видел карту маршрута.

Вечером расположились на большой ровной зелёной поляне, недалеко от леса. День был хороший, а вечером начался дождь…

Пока, до этого дня, дождей не было, и мы спали просто в палатках, не накрывая их кусками полиэтилена. Так было и в ту ночь.

Ближе к утру нам стало неуютно спать — что-то мешало. Это «что-то» оказалось лужей на спальнике, из которой вода проникла внутрь. Палатка держит дождь, пока не трогаешь крышу, а как только чем-то дотронешься, сразу начинает течь — и уже не прекращает. А мы ночью ворочаемся, руки поднимаем, вот и дотронулись. А ещё и боковые части палатки под нашими телами выгнулись наружу и тоже протекли. Так что без полиэтилена хорошо жить не получается.

Утром мы вылезли из палаток рано — плохо спать в воде. Протекла и вторая палатка, хотя крыша считалась непромокаемой.

Надя смотрит — идёт дождь, не очень сильный, скорее морось, но мокрый, и говорит:

— Сегодня дождь, отдыхаем, а за посылкой пойдут двое…

Ушёл Юра Панфилов, как отправитель и получатель, и Сергей Дурнев. Мы же после завтрака сели в палатках — кто играл в карты, кто на гитаре. Часа через три пришли Юра с Сергеем. Посылки то они принесли, но говорят, что Сыростан в другой стороне, и до него всего 4 км. И там есть почта, магазин — т.е. большое село.

Открыли посылки — консервы, сахар, колбаса — всё поделили на всех. Рюкзаки сразу потяжелели. А Юра достал сюрприз — банку варенья, открыл её и поставил на траву, где-то посредине между костром и двумя палатками. Дождь усилился, и Юра снова залез в палатку. Сидим, играем в карты, а Юре чего-то неймётся — побежал к костру, прямо через банку, и, конечно, опрокинул её в траву. И замер, зная, что сейчас будет — его будут называть всеми плохими словами, какие только есть, не дадут сладкого и будут долго об этом напоминать.

Он решил спасти варенье — поднял банку, там ещё оставалось больше половины, встал на четвереньки и слизывал с травы разлившееся варенье, напоминая большую собаку. Мы в палатках валялись от смеха, видя эту картину и тут же комментировали — «аттракцион невиданной жадности», «мы тебе блюдце купим» и многое другое. А Юра молча лакал — чтобы варенье не пропало.

Где-то в это же время, готовясь к обеду, один из нас, Коля (имя условное) чистил свою эмалированную миску. Она уже была с несколькими сколами эмали на дне, но держалась. Коля так чистил её, что в одном из сколов образовалась дырочка. Он начал её затыкать, сначала спичкой, но металл вокруг стал тонкий и ломался, затем щепкой. Мы весело комментировали:

— Скоро туда бревно сунет.

— Нет, он из бревна выдолбит новую.

Нам то весело, а ему проблема — останется без еды. А дырочка расширялась…

Женя Давлад предложил залить дырочку парафином. Коля взял свечку, залил дырочку с двух сторон, затем налил в миску воды — миска не текла. Мы же продолжали веселиться:

— А ты что, только холодную еду будешь есть? Коля:

— А почему?

— Так парафин плавится при +80 градусах — отвечали мы.

Коля долго сидел, смотрел на миску, затем взял топор, сделал из миски блин и закинул её в кусты. Нам же было очень весело — мы знали много способов поесть без миски: есть с кем-то из одной, есть из котла, есть из крышки котла, есть последним, когда кто-нибудь уже поел и его миска свободна. Но Коле было печально. Аналогично бывало и у меня, когда я водил детские группы — и с мисками, и с ложками (чаще) и с кружками. Но дети более обидчивы и эмоциональны — успокаивать и уговаривать их приходилось дольше. А с Колей решили быстро — уже в Сыростане ему купили (выпросили, нашли — выбирайте любое слово, которое вам нравится) новую миску. Он был счастлив…

Утром мы вышли на маршрут. Погода сырая, туман, но дождя нет. Прошли Сыростан, идём дальше, а нам надо было пересечь железную дорогу, по которой мы ехали на Урал. Шли долго, часа два, затем на дороге появился мотоцикл. Остановился, спрашивает куда идём.

— На Турголяк нам надо — отвечаем.

— А, так вам не сюда. Переходите через железную дорогу, на другой стороне идёт автомобильная дорога, по ней обратно и через 8 км будет дорога на лево, она приведёт к озеру.

Мы молча развернулись, перешли через железную дорогу и также молча побрели по дороге на той стороне обратно. Через 2,5 часа мы вышли на ту дорогу, о которой говорил мотоциклист и пошли по ней.

Через 5 минут нас догонят машина. Водитель открыл окно и спрашивает:

— Куда идёте?

— На Турголяк — отвечаем мы.

— Долго идёте, я вас утром видел.

Мы, уже удивлённо спрашиваем:

— Где?

— В Сыростане.

Мы в трансе. Оказалось, что была ещё и станция Сыростан, и нас первый раз отправили туда, и мы целый день делали крюк, чтобы на третий день снова оказаться в 4-х км от Сыростана! Вот что делает плохая карта!

Как бы не ходили кругами, вскоре мы вышли на озеро Турголяк. Большое, где-то 3х8 км. Мы остановились на южном берегу, решили сделать ещё одну днёвку.

Днёвка — это день отдыха, когда никуда не надо идти. Бывает ещё и полуднёвка, когда полдня идём, до обеда, а потом отдыхаем. Днёвка делается для отдыха обычно через 4-5 дней похода. Когда организуется походная баня, можно зашить порванные вещи, постирать, переложить и пересчитать оставшиеся продукты (небольшая ревизия — обычно её делает завхоз, чтобы выровнять вес в рюкзаках). Можно просто поспать или сходить куда-нибудь, полюбоваться окрестностями, сделать фотографии или снять на видео местные природные достопримечатель-ности.

Мы отдыхали — Юра, Сергей и Женя ушли на озеро на рыбалку. Зная, что мы будем на озере, они взяли леску, грузила и поплавки из дома. А мы сидели около палаток, метрах в 200 — х от озера и любовались красотой вокруг.

Часа через три приходит Женя и говорит, что рыба есть, будем делать уху. И приносит котелок уже чищенной рыбы — краснопёрки, окуньки. Я, Таня и Надя стали суетиться, разжигать костёр, ставить котёл, доставать крупу, сухари.

Сварили отменную уху, чай и сели обедать. Уху разлили всю, сидим, едим. Мы все быстро ели, а Надя медленно. Мы уже всё съели, а у неё полтарелки осталось. Тут Женя не выдержал и говорит:

— Давай, Надя, быстро доедай, и мы покажем тебе на озере, что мы нашли!

Это было повторение истории, случившейся на Валдае, зимой.

Надя тут же заинтересовалась и говорит:

— Пошли на озеро!

А Женя отвечает:

— Нет, доешь уху, потом пойдём.

А Надя снова:

— Доем потом, после того, как посмотрим — и упёрлась, не ест.

И пошли мы смотреть, все вместе.

На берегу лежала часть рыбы, а в воде плавал большой кусок какой-то слизи, но из кусочков. Женя говорит, что селитёры, они были в рыбе. И точно, эта слизь очень напоминала картинку из школьного учебника биологии. Надя помрачнела и пошла к костру, снова села перед своей миской.

Женя говорит:

— А теперь ешь, ты обещала.

Но Надя ответила:

— Наверное, я больше есть не буду.

Женя стал её уговаривать:

–Да мы на уху другую рыбу брали, без селитёров.

Но Надя больше не ела. А что же Женя хотел получить после истории с пирожками? А позже эту историю я рассказывал школьникам и студентам, в воспитательных целях. Чтобы не было излишней брезгливости.

Наша цель — ещё один посёлок Магнитка. Путь к нему шёл вокруг озера Турголяк на север. Погода не радовала — облачно, сыро, но видимость была. Идя по дороге, вдоль озера, видим женщину, которая что-то подбирает на дороге. Подошли, спросили её, что она собирает?

— Гранаты, — говорит. Здесь вся дорога в гранатах (полудрагоценный камень тёмно-красного цвета, прозрачный). И показывает нам мешочек, в котором килограмма 2 камешков, серых, от 0,5 до 1 см в диаметре. Один расколола — а там, действительно красивый скол камешка красного цвета.

Здесь, говорит, в хребте Таганай, в скале, целая большая полоса гранатовая, но достать тяжело.

Значительно позже я узнал, что озеро Турголяк, хребет Таганай, были объявлены национальным парком.

Вот так и шли мы по дороге. Таганай высился справа большой серой отвесной стеной, а верхушка скрывалась в тумане. Здесь нас догнал один парень с небольшим рюкзаком за спиной. Снова вопрос:

— А вы куда идёте?

Мы отвечаем:

— В Магнитку, у нас там конец маршрута.

Он говорит:

— А зачем это вам? Тут 8 км до Златоуста, а из Магнитки уехать сложно, автобусов нет. Пойдёмте со мной в зимовье, здесь недалеко, а завтра пойдёте дальше. И мы пошли с ним.

Оказалось, что он студент Челябинского политехнического института, у них тоже есть секция туризма и альпинизма. Это они построили домик-зимовье у большой одинокой скалы, чтобы выезжать на выходные и тренироваться. Он шёл проведать избушку — ведь и у них летом все разъехались по походам.

Через полтора часа мы пришли в избушку — довольно просторную (человек на 15), есть печка, нары, стол, лавки, рядом ручеёк и большая, метров 20 высотой, скала. Место нам очень понравилось.

Пришли мы в зимовье под вечер, поэтому остались в нём ночевать. За ужином решаем, что делать — идти либо в Магнитку, а нам надо в ней сделать отметку и дать телеграмму в МКК о том, что маршрут закончен, или идти в Златоуст, из-за чего было опасение, что маршрут не засчитают за его изменение.

Решили просто — в Магнитку выйдут 2 человека — Я и Сергей Дурнев, налегке, дадут телеграмму, купят продукты и вернуться сюда, в избушку, и уже отсюда, все вместе пойдём в Златоуст.

И вот утром, после завтрака, часов в 9, мы вышли с Сергеем в этот выход. Идти нам надо было по просеке — прямой, но по лесу и горам, пройти 12 км туда и потом столько же обратно. Оделись средне: у меня футболка, кофта из какой-то искусственной нитки, брезентовая штормовка и штаны, на ногах ботинки типа «Вибрамы» (кожаные ботинки на толстой рифлёной подошве, довольно тяжелые.

В то время лучшей обуви для походов не было.

Начинался дождик, мелкий, и мы взяли по куску полиэтилена где-то 1х1,5 метра для накидки. И вышли в путь.

12 километров — вроде бы недалеко, но по лесу, горам, хоть невысоким и некрутым, да ещё и в дождь — не очень приятная прогулка. А отказаться было нельзя — другие чувствовали себя ещё хуже… Мы шли, не думая больше ни о чём, кроме того, как и куда поставить ногу. Внизу, под ногами мокрые камни, скользкие брёвна, ветки, частые холодные ручьи, а дождь усиливается. Кроме того, что льёт сверху, в прямом смысле ЛЬЁТ! Ещё и посыпался сверху с деревьев град из очень крупных капель, так что к первому привалу мы были уже насквозь мокрыми, хотя и накинули на себя полиэтилен. Но этот полиэтилен очень сильно мешает идти, поэтому мы его сняли, сложили и сунули в карман. Теперь потекло и оттуда.

Вот в таких ситуациях и происходит перелом сознания личности — в любых, самых сложных условиях, надо сделать порученное дело, дойти во что бы то ни стало. Может в это момент изменился и я. После этого я перестал бояться дождя, нагрузок, почувствовал в себе силу и возможности для других, более сложных походов. Это и есть воспитательное значение туризма — вырабатывается физическая и психологическая выносливость, чтобы в решающий момент не повернуть назад, не подвести группу, не сломаться. А такие случаи были, но о них далее.

Кто не выдерживает — те не ходят в сложные походы, или сами, или их не берут — ведь всё, что случается в походах, всё равно становится известно, рано или поздно.

Вот, в такой борьбе с природными и горными условиями и с самим собой, и проходил наш путь. Ни о чём возвышенном не думалось, мы шли. Причём идти надо было аккуратно — любая травма ног очень сильно усложнила бы наш путь.

У нас с собой был небольшой перекус — пара бутербродов с колбасой, сахар, сухари, но на пути в Магнитку мы ещё есть не хотели, пить тоже — мы были и так пропитаны водой…

Где-то около часа дня мы пришли в Магнитку. Сначала хотели зайти на почту — а её в Магнитке нет. Тогда пошли в магазин, хорошо, что хоть перерыва не было.

Там такие организации работают с 10 до 16 ч и всё, закрываются. Там — это в малых сёлах и деревнях — где есть магазины. А вечером, если приходили в такую деревню, сразу искали дом продавца и очень просили пойти с нами и продать продукты. Многие группы прошли через это — и почти никогда отказов не было.

Нам повезло — магазин работал. Мы купили нужные нам продукты, перекусили своими запасами и поставили в наших маршрутных документах штамп магазина, где было название: «пос. Магнитка» Также можно было сделать такие отметки в сельсовете и на почте, но в Магнитке их не было. Но печати магазина достаточно, что мы здесь были, маршрут окончен.

Пока мы стояли перед кассой и прилавком, под нами образовались лужи воды, в каждой — по полведра. Нам, конечно, было очень стыдно, но погода такая.

Воодушевлённые, мы с Сергеем пошли назад. И, удивительное дело, дорога обратно показалась гораздо короче, хотя мы часто шли на подъём, узнавая уже сложные места.

Пришли мы в избушку в сумерках. Дождь закончился, но все деревья остались на месте и обильно поливали нас водой, в пути до самой избушки. Зайдя внутрь, мы попали в объятья всей группы — они тоже сильно волновались, переживали. Для них это было сложнее — мы то были заняты. Сразу дали нам сухую одежду, горячий чай, ужин.

Раздеваясь, я с удивлением обнаружил, что штормовка, одетая на кофту, которая не впитывает воду, становиться непромокаемой. Но это не сильно спасает — вода течёт через воротник, рукава, изнутри — всё равно потеешь. Так что никакой непромокаемой одежды нет, кроме резиновой. Но и в такой будешь мокрый — изнутри, хоть тогда, хоть сейчас.

Конечно, было приятно — всё внимание нам, для нас делали всё — чай, еда, тёплая вода, чтобы помыться. Мы сделали большое дело! А для себя, повторюсь, мы изменили себя, и в хорошую сторону!

Оставался ещё последний день — по этой же просеке, но в другую сторону. Мы выходили в Златоуст. Конечно, это не 24 км, но теперь с рюкзаком и медленнее. Наша группа шла в город. Я не сильно запомнил эти дни — поездку в поезде, в Москву, дорогу домой.

Но мы все были очень довольны, что прошли этот долгий маршрут, без происшествий. Заложили фундамент для всех нас, для следующий сложных походов.