Черно-белый сад

Андрей Ромм, 2016

С юных лет художнице Катерине снится черно-белый сад, где ветки вместо листьев усеяны мотыльками. И наяву жизнь все больше черно-белая – уж слишком Катерина легковерная и невезучая: и мужчины ее бросают, и без денег она остается, даже в уголовное дело умудряется влипнуть… Что же сделать, чтобы мотыльки проснулись и улетели наконец на свободу, а сон и жизнь обрели краски?

4. Блог Кати Ютровской, 5 апреля 2002 года

У тебя чудесное имя, любимый! Александр! Так и хочется петь его (чем я сейчас и занимаюсь). Александр означает «защитник». Твое имя очень идет тебе. А еще оно нравится мне тем, что подходит как мальчику, так и девочке. Я уже решила (ты видишь, как скоро я все решаю?), что нашего первого ребенка мы назовем твоим именем, будь то мальчик или девочка. И детям посоветуем сделать так же, и внукам. Будет у нас еще одна фамильная традиция. Здорово, правда? Мне хочется много-много традиций, и вообще, чтобы всего хорошего было много-много!

Обожаю твое имя! Эх, если бы моя мама ткнула пальцем на несколько строчек выше… Я еще не успела рассказать тебе, почему я Аркадьевна. Дело в том, что отца своего я в глаза не видела и ничего о нем не знаю. Могу догадываться, что он поступил с моей мамой настолько плохо, что при всей легкости маминого характера она его возненавидела и не только никогда о нем не вспоминала, но и имени его вслух не произносила. Вычеркнула из жизни навсегда. Меня когда-то разбирало любопытство, хотелось узнать об отце хоть что-то, но мама ничего не рассказывала, а годам к шестнадцати я остыла. Подумала, что мама поступила правильно. Если бы он был хорошим человеком, то за шестнадцать лет нашел бы время для того, чтобы со мной встретиться. Хотя, возможно, что я и не права. Может, он умер? Не знаю… Знаю одно: отец — это белая страница в моей биографии.

Так вот, когда пришло время меня регистрировать, мама попросила у сотрудницы загса справочник имен, раскрыла не глядя и ткнула пальцем в первую попавшуюся строчку. Попала на имя Аркадий. Вот так я стала Аркадьевной. Однажды я спросила у мамы, что было бы, если бы она ткнула пальцем в настоящее имя отца. Мама грустно улыбнулась и сказала, что вряд ли оно было в справочнике. И тут же перевела разговор на другую тему, но мне хватило этой единственной оговорки для того, чтобы выстроить целую историю. Я придумала, что мой отец — швед, ведь с моей внешностью трудно предположить, что он индиец, из какой-нибудь аристократической семьи. Он познакомился с мамой, когда приехал в Москву. Захотел увидеть город с изнанки, сел в метро, доехал до Таганки, сел в троллейбус… Я видела, как он, похожий на актера Харатьяна, едет в троллейбусе по Нижегородской улице и с любопытством смотрит по сторонам на настоящую, непарадную Москву. Увидев небольшую церквушку, выходит, чтобы осмотреть ее, дальше идет пешком и доходит до Дома культуры, в котором мама вела танцевальный кружок. В Швеции нет Домов культуры, поэтому ему становится любопытно. Он заходит и сталкивается с мамой… А дальше у них все происходит, как у нас с тобой… Сначала. А потом он уезжает домой, обещает маме, что скоро вернется, но дома на него наседают родители. Как так? Что за мезальянс? Мы нашли тебе невесту из нашего круга, а ты связался с какой-то плебейкой в далекой России. Мать, которая в моем представлении была очень похожа на мою тетю, ложится в постель и начинает стонать, отец, то есть мой дед, снимает со стены старинный пистолет (откуда только это взялось!) и кричит, что сейчас застрелится, если его неблагодарный сын не изменит своего решения. Сын, то есть мой отец, уступает. Не пишет и не звонит маме, женится на нелюбимой аристократке и чахнет от тоски. Чахнет-чахнет и умирает, а перед смертью пишет маме покаянное письмо, в которое вкладывает документы, где сказано, что он признает их ребенка своим и так далее. Но его злая жена перехватывает письмо и сжигает в камине. Злая жена тоже была похожа на тетю, потому что с нею у меня ассоциируются все злые люди.

Как тебе моя история? Писала и предвкушала, как мы вместе над ней посмеемся. Настоящий бульварный роман «Стокгольмские тайны». Литература — это не моя стезя, ведь я художница. Знаешь, что мне хочется написать больше всего на свете? Наш семейный портрет. Ты, я, наши дети и наша собака… Мне всегда хотелось иметь собаку, но моя тетя не выносит животных. Никаких, даже рыбок. Потому что животные, по ее мнению, «производят грязь и усложняют жизнь». На самом деле никто не усложнил моей тете жизнь так, как она сама. Но, когда мы станем жить вместе, мы непременно заведем собаку. Или кошку, или канарейку, или черепашку… Очень хочется, чтобы дома, кроме милого мужа и милых детей, был бы какой-нибудь милый питомец. Собака, на мой взгляд, лучше всего. Во-первых, с ней надо ежедневно гулять, а нам, художникам, вечно торчащим у мольберта, прогулки на свежем воздухе просто необходимы. Я, когда увлекаюсь, могу рисовать сутками, не могу остановиться, а потом падаю без сил. Так, конечно, нельзя. А вот собака не даст «зарисоваться», схватит зубами за юбку и потащит к выходу: «Аванте, камаради, гулять пора!» И еще собаку можно научить разным милым фокусам. С другой стороны, канарейки умеют петь, а собаки нет. Ладно, потом разберемся. Я еще даже не знаю, кто тебе нравится больше. Не успела спросить. Я вообще почти ничего не успела узнать о тебе за эти три встречи. Столько вопросов в уме крутятся, а как увижу тебя, так забуду обо всем и несу какую-то чушь про погоду и про Шакиру с Аврил Лавин (честно говоря, обеих терпеть не могу, мне гораздо больше нравится Земфира). Не могу понять, почему так происходит. Очень боюсь показаться тебе полной дурой. Стараюсь сказать что-то умное и говорю еще большую глупость.

И в плохом можно отыскать что-то хорошее. Зато я успела убедиться в том, что ты добрый. Только добрые люди могут с заинтересованным видом слушать часами всякую чушь, да еще и поддакивать. Это очень хорошо, что ты добрый. Впрочем, злой человек не смог бы мне понравиться, злого человека я не смогла бы полюбить. У меня чутье на добрых людей. Загляну человеку в глаза, переброшусь с ним словом и знаю, добрый он или злой. Такие вот способности. А еще меня цыганки часто принимают за свою. Подходят на улице, обращаются на цыганском, а потом удивляются: «Как? Ты не наша?» Иногда я думаю: может, мой отец был цыганом? Может, от него я унаследовала умение видеть характер людей? Но потом смеюсь — какой цыган? Волосы у меня светлые, кожа белая, глаза голубые. Сроду я таких цыган не встречала. Скорее всего, причина не в моем отце, а в моей любви к длинным цветастым юбкам и ярким браслетам. И еще я пластичная оттого, что долго занималась с мамой танцами. Раньше я очень любила танцевать, а после того как мама ушла, перестала. Не могу. Стоит только начать, как сразу же вспоминаю маму, вспоминаю, как она учила меня делать первые па, как подбадривала: «Смелее, моя принцесса!» Мама звала меня «принцессой», а тетя «принцеской» (всего одна буква, а какая огромная разница!). Сразу на глаза навертываются слезы, ноги начинают путаться, короче говоря, ничего хорошего. Это психическое, от переживаний. И я уже знаю, кто меня «вылечит». Конечно же ты, любимый. Обещаю, что на нашей свадьбе я тебя не подведу, станцую так, что все ахнут! Знаешь, у меня такое чувство, что, когда ты рядом, я могу все. Все на свете! Могу сдвинуть горы или повернуть реки. Но горы с реками могут не беспокоиться, мне до них нет никакого дела, а вот кое-что из того, что мне раньше не удавалось, я уже сделала. Например, вчера, когда мы сидели на нашей скамейке, я вдруг поняла, почему мне никак не давалось ночное небо. Я уж и перепробовала по-всякому, и к преподавателям приставала. Вроде все делаю правильно, а звезды с луной как приклеенные. На языке художников «как приклеенный» означает «ненастоящий», «никуда не годный». Кстати, слово «аппликация» у нас ругательное. Сказать про чью-то работу: «Это не картина, а аппликация какая-то!» — означает смертельно обидеть художника. Про мои картины такого еще не говорили, и я надеюсь, что никогда не скажут. Так вот, когда ты меня поцеловал, на меня снизошло озарение. Я все делала правильно, как мальчик из анекдота, только не с того начинала. Начинала, как обычно, с земли, рисовала деревья и все прочее, а потом принималась за небо. А надо было наоборот. Безграничное небо должно ложиться на холст первым. Небо надо изображать как Вселенную, в которой существует то, что изображено на картине. Я не могу передать этого словами, но, вернувшись домой, я тотчас же схватилась за кисти и к утру убедилась в том, что моя догадка верна. Мне никто не советовал так поступить, это мое личное открытие, особенность моего восприятия, и сделать его помог мне ты, любимый. И это только начало. Очень надеюсь, что и я смогу тебе чем-то помочь. Я буду очень стараться, очень-очень-очень!

Знаешь, когда у нас будет свой дом (мне всегда очень хотелось жить в своем доме с лужайкой), я подговорю тебя на небольшую авантюру. Мы купим скамейку, похожую на нашу, и темной-темной ночью подменим нашу скамейку на купленную. Очень хочется, чтобы наша скамейка стояла у нас во дворе. Всего пять дней прошло, а я к ней уже душой прикипела. Стыдно признаться, когда я прохожу мимо и вижу, что на ней кто-то сидит, я испытываю чувство, похожее на ревность. Как они смеют?! Это же наша скамейка! Вот такая я собственница! Ты еще не понял, с кем тебя угораздило связаться!

А еще я мнительная. Сегодня утром вдруг забеспокоилась, едва только глаза открыла. Подумала: а вдруг тебя нет? Вдруг это я тебя выдумала, потому что мне очень хотелось влюбиться в такого идеального мужчину, как ты? Выдумала и сама поверила в свою выдумку? Галлюцинации же бывают очень достоверными… Ты не представляешь себе, как я испугалась! Ты, наверное, удивился моему раннему звонку и тому, как сдержанно я с тобой разговаривала. Это потому, что я вышла на кухню, где сидела тетя, и включила громкую связь. Я так иногда делаю, когда руки заняты, но предпочитаю делать это не при тете. А сейчас разговаривала при ней. Расчет у меня был простым. Если я тебя выдумала, то тетя непременно спросит, чего это я разговариваю с молчащей трубкой. На то, что она проявит деликатность и промолчит, можно не надеяться. Не тот случай. Деликатность тете совершенно несвойственна. Но она вместо этого сказала: «Какой противный голос у твоего Саши, скрипит, как старая телега». От радости я была готова ее расцеловать. Ура! Значит, ты существуешь на самом деле! Ну а на то, что она назвала твой голос противным, я даже внимания обращать не стала. Вот если бы тетя сказала, что у тебя приятный голос, тогда следовало бы насторожиться: уж не заболела ли она?

На нашу сегодняшнюю встречу я прихвачу свой фотоаппарат и попрошу кого-нибудь нас сфотографировать. Чтобы всегда иметь при себе доказательство твоего существования. Ты не представляешь, как я испугалась…