Миры во вселенной. Вопросы без ответов, или Трагедия века

Андрей Петин

На какие безумия готов пойти человек ради новых открытий?..Это роман о давнем, секретном эксперименте, с катастрофическими для группы участников последствиями. Главная героиня, вместе с друзьями – коллегами учёными пытается распутать ореол таинственности, витающий вокруг того эксперимента. В поисках ответов на вопросы она заходит слишком далеко, куда-то за грани реальности и здравого смысла… Книга откроет вам глаза на многие страшные, жуткие вещи и мало кого оставит равнодушным!

Глава 5

— Как попасть в эти миры? — разгорячённо продолжала Кэрол, уже успев войти в раж и сейчас она напоминала какого-то безумного унгана, или бокора, совершающего тёмный ритуал с напряжёнными возгласами, напоминающими его молитву, или заклинание, а люди казалось мерно покачивались, как прихожане в унфорте у колдуна, загипнотизированные её рассказом. — Необходимо научиться контролировать энергию своего тела и частиц, чтобы проникать в воронки между мирами. Хоть это и звучит черезчур невероятно, это постижимый процесс, только на него должно уйти немало времени, в поисках так сказать самосовершенствования. — Кэрол прервалась, осмотрев аудиторию. Теперь лёгкое шушуканье и ёрзанье, как было совсем недавно, прекратились, и весь зал, словно руководствуясь какой-то заранее предусмотренной методикой, внимательно слушал младшего научного сотрудника этого университета. Хотя Кэрол в данный момент меньше всего походила на учёного. — Дак вот, помимо весьма трудоёмкого процесса самосовершенствования, существует более верный способ. — Тут Кэрол как бы непроизвольно закашлялась, решив не продолжать начатое. «Им это будет неинтересно, — быстро прикинула она, тут же меняя в голове свой тематический словесный план на другой. — Тем более подобная попытка уже была предпринята, но она потерпела жестокое фиаско». И несмотря на то, что в этом не было участия Кэрол, тем не менее ей постоянно овладевали чувства вины, в перемешку с какими-то чувствами смутной тревоги… словно тот давний эксперимент продолжался, но уже с ней…

Кэрол сделала три быстрых глотка из стоящего рядом с ней стакана, и так же напряжённо как до этого продолжала:

— Нужно иметь под рукой машину времени, чтобы проникать в другой мир. Вы скажете она не совершает никаких открытий, и рассказывает то, что понятно и ребёнку, хоть раз читавшему Герберта Уэллса. Я сразу попытаюсь опередить ваше возникающее разочарование. Я хочу высказать вам свою теорию так сказать изготовления этой машины, хотя она как бы уже и существует теоретически в наши дни. Но тем не менее, я всё же прошу вас выслушать меня, ибо мои умозаключения опираются на многолетнее, подробное изучение мной этого вопроса. Не хочу показаться выскочкой и зазнайкой, но кто знает, а вдруг моя теория окажется более верной, нежели уже существующая. — Она бросила быстрый взгляд на часы, и так же быстро продолжила: — я не займу у вас слишком много времени, буквально 5—7 минут в завершение и всё. Я постараюсь. — Кэрол сглотнула, почувствовав что к её горлу от напряжения подступил комок, и с ещё большим волнением чем до этого выразила: — машина времени, как я уже упоминала о ней неоднократно, это простая червоточина-воронка. Как таковая она не существует и не будет существовать, как мне кажется. — В зале послышалось лёгкое возмущение и волнение. Кэрол подняла руки: — пожалуйста тише. Дослушайте, я сейчас закончу. Это моё мнение. Во всяком случае я пришла к выводу, что это не та машина в прямом смысле, какую нам подсовывают в качестве пищи для ума фантасты. — Из зала поднялся человек, с ехидной, как показалось Кэрол улыбкой на лице:

— Ответьте мне пожалуйста на один вопрос, мисс Линдси, если это вас не затруднит. — Мужчина сделал паузу, видимо обдумывая, как правильней сформулировать свою мысль.

Кэрол сосредоточенно смотрела на незнакомца. От такого напряжения у неё чуть не заболели глаза. Ей вдруг показалось, что этот человек спросит у неё сейчас нечто такое, чем поднимет её на смех, и она внутренне вздрогнула. Но незнакомец не собирался этого делать.

— Вы действительно верите, что машины времени, как таковой машины, как вы выразились, не будет изобретено в ближайшем будующем? Почему?

— Я думаю…

— А может она и будет изобретена именно в виде машины.

Кэрол напряглась:

— Знаете что, таинственный незнакомец, я просто высказываю залу своё мнение, и не пытаюсь кстати опровергнуть ваше собственное, — не скрывая недовольства выбросила она. — Так и вы не пытайтесь опровергать моё.

— Послу…

— Нет, это вы послушайте, — на сей раз она бесцеремонно прервала не представившегося мистера «Х». Из зала кое-где послышались лёгкие смешки, и Кэрол, не зацикливаясь на подобных мелочах продолжила: — сначала я доскажу свою теорию, а потом вы можете вволю, пока не лопните изгаляться над ней (в крайнем случае), а лучше изгаляйтесь над ней в мыслях. — Из зала снова послышались смешки, на сей раз какие-то нервные.

Незнакомец медленно сел на своё место покраснев.

— Дак вот, — с притворным спокойствием продолжила Кэрол, смотря на аудиторию: — я считаю, повторяю это моё личное мнение, что машина времени может существовать только в качестве экспериментальной установки. Установка здесь понятие образное. — Она на короткое время задержала паузу, бросив быстрый, недовольный взгляд на недавнего спорщика мистера «X», который, как показалось Кэрол, даже чуть вжался в кресло (что привело к её внутреннему ликованию) и завершила приличной по продолжительности тирадой: — а попасть в эту машину времени, иначе говоря в воронку, многократно мной упомянутую, «и проклятую», — мелькнула мысль, поскольку все усилия пока были на смарку, можно с помощью специального портативного прибора, названного мной биогенетический молекулятор. Над его существованием я сейчас работаю на компьютере. — В зале снова, как было недавно начались волнения… — Принцип действия этого прибора будет основан на: тэнзорезисторах и интегральной микросхеме, а также на различных микродатчиках (как то: датчики температуры, датчики давления, датчики температуры фотонного луча, и датчики микрочастиц). — По залу прошла оживлённая волна удивлённых возгласов. — Я поясню, — спокойно продолжила Кэрол. — Датчики микрочастиц-это такие датчики, которые будут останавливать процесс, в случае невырабатывания в специальном мини-блоке необходимых элементарных частиц, про остальные датчики я думаю пояснять не следует. Итак, сам прибор будет работать от солнечной энергии, или вообще от энергии любого света. — Весь зал слушал как завороженный. — При попадании света в специальное отверстие, в задней стенке прибора (притом, вовсе не обязательно, чтобы световой поток был сильным) будет происходить так сказать аккумулирование световой энергии, и её усиление, приблизительно в 10¹⁰ раз. Аккумулирование будет происходить за счёт реле выдержки по времени, а усиливаться световая энергия будет при помощи небольшого, встроенного устройства, с чем то, вроде лампы накаливания, которое как раз и будет самонакапливать поступивший в отверстие прибора свет, усиливая его, а затем будет испускать внутри прибора мощный фотонный луч, расщепляющий ядра атомов на необходимые элементарные частицы, заданные по программе. Управлять прибором, как вы уже поняли из всего выше сказанного будет микропроцессор, с искусственным интеллектом и огромной памятью 100 ГБ. — По залу прокатилась новая, ещё большая волна удивлённых возгласов, а Кэрол, по прежнему спокойно, даже с некоторой долей азарта в голосе продолжала: — в его программу, в программу микропроцессора, будут включены все необходимые расчётные параметры, касающиеся других миров. Причём, что касается античастиц, то прибор будет вырабатывать только те из них, которые так сказать обитают в вакууме. Ведь насколько вам известно, к тому же я уже говорила об этом ранее, именно из вакуума, насквозь пронизанного мощными полями и различными частицами и состоят другие миры. Но это ещё далеко не всё. Я не сказала главного. Из отверстия на другой стороне прибора, под очень большим давлением (благодаря запорному клапану) будет происходить вылет микрочастиц (что-то вроде невидимого глазом лазера), действию которого должно подвергнуться человеческое тело, с целью принятия им подобной структуры. По моим многократно проведённым и совпадающим расчётам, получается, что только таким образом можно проникать в другие миры. Наверняка, переформированная таким образом структура человеческого тела (я не исключаю этого), приведёт сначала к некоторому дискомфорту (или правильнее сказать к дисбалансу), впрочем к небольшому, но зато, при проникновении в другие миры, у вас не возникнет риска быть раздавленными большим давлением, или, что тоже малоприятно, облучиться приличной дозой мощных, невидимых полей, и одному только Богу известно, какие ещё негативные факторы там могут ожидать любопытного человека. Однако, таким образом вы во всяком случае лишний раз подстраховываетесь от смертельной опасности. При повторном облучении этим прибором, если так можно выразиться, вы вновь возвращаетесь в наш реальный мир. И ещё, чуть не забыла: в длину этот прибор будет составлять см. 15—20, а в ширину примерно 5—6 см., но не более того. Возможно всё перечисленное мной сейчас звучит довольно фантастично, но хотелось бы уважаемая аудитория, чтобы все мои усилия по изобретению этого прибора, в скором будующем пошли на пользу всему человечеству. — Она невольно повернула голову в сторону Кена Брауна, поскольку боковым зрением заметила в его лице явное напряжение.

Кен Браун знал о чём она говорит, «хотелось бы, чтобы в скором будующем всё получилосъ», подразумевало конечно же то старое, неудачное, и потому сокрытое сейчас от черезчур любопытных начинание. Кен словно хотел сказать ей взглядом: «Не говори им об этом»; хотя, впрочем, он прекрасно понимал, что она итак не скажет.

Сейчас Кэрол усилием воли (именно усилием воли, поскольку Кен ей нравился, а со своим мужем она рассталась уже давно) отвела взгляд и оббежав аудиторию завершила: — спасибо за внимание. — Тут же в её честь прозвучали громкие и длительные аплодисменты. «Рано аплодируете, — с горестью усмехнувшись в душе, подумала Кэрол, проходя мимо Сэма Гэбриэла, и его помощника Брика Хапертона». Гэбриэл подло ухмыльнулся ей и Кэрол в ответ показала ему язык, стараясь, чтобы этот жест был незаметен публике. Она присела на своё место в зале, рядом с Кеном.

— Старушка Кэр слегка погорячилась с тем молодым человеком. А вдруг он в неё «вклеился», а она его так жестоко осадила. — Гэбриэл как всегда был в своём амплуа. Он встретил усталый взгляд Кэрол, и тут же поднял руки, опережая её: — всё молчу, молчу, извини, я просто пошутил.

— Как ты мне надоел Сэм, с глупыми шутками, — рассеянно и без интонации произнесла она отворачиваясь.

— Уж и пошутить нельзя, — с обидой пробурчал себе под нос Сэм. — Тоже мне «мисс серьёзность», можно подумать.

В этот момент его помощник Брик вышел на трибуну.

— Всё, хватит уже с меня, — неожиданно сорвалась Кэрол, и резко схватив свою сумочку быстрым шагом направилась прочь. Однако, свою фразу она произнесла тихо, чтобы не привлечь ничьё внимание.

— С ней это часто бывает? — обратился Гэбриэл к Брауну, как будто знал её один день.

— «Спасибо» тебе коллега, — холодно отрезал Кен вместо ответа и рванулся было к Кэрол, как почувствовал сомкнутую руку на своём запястье. Он злобно уставился на неё: — убери!

— Я просто не думал что всё зайдёт так далеко, — виновато пробормотал Сэм.

— Убери, — спокойно, но настойчиво повторил Кен и Сэм повиновался, потупив глаза. Кен тут же услышал за дверью тихие всхлипывания, и не задумываясь размахнулся в сторону лица Гэбриэла. Но тот каким то чудом перехватил его руку прямо у своего лица.

Несколько человек из зала уже молча уставились на них, но ни Сэм, ни Кен не замечали этого.

— Я же сказал: извини, — лёгкое недовольство мелькнуло в словах Гэбриэла, однако он по прежнему не поднимал глаз, и при этом, продолжал удерживать руку Кена у своего лица. — Я готов попросить у неё прощения, согласен, я повёл себя как… как полный кретин. — Тут он отпустил руку своего визави, но глаза так и не поднял.

— Да иди ты к чёрту, — уже на бегу негромко закричал Кен, направляясь к открытой двери.

Сэм печально посмотрел ему в след, повидимому только сейчас осознавая что наломал дров.

А Кен в это время резко выбежал из двери, чуть не упав в спешке, и обогнув угол большого светлого помещения со множеством цветов и ковровыми дорожками, направился по узкому коридору, в сторону доносящихся оттуда тихих всхлипывающих звуков. «Я убью этого мерзавца, — на бегу со злобой думал Кен». Наконец он миновал коридор и почти влетел в Кэрол.

Та отшатнулась от неожиданности, и вытирая платком мокрые от слёз глаза подняла голову.

— Кэр, Кэрол ты в порядке? — запыхавшимся голосом, с участием произнёс Кен.

Она собиралась было ответить, и даже попыталась вдруг непонятно чему улыбнуться, с трудом подавив это желание, как Кен Браун, испытывая от подобного замешательство, опередил её очередной репликой:

— Я сказал что то смешное???…Слушай, если хочешь Кэр, я размажу его по стенке?

И в тот же момент сзади послышался жалобный голос, почти стон Сэма Гэбриэла:

— Не надо, у меня дети от первого брака. Они не вынесут потери такого милого папаши.

Кэрол наконец не выдержав по ребячьи расхохоталась (со стороны это выглядело забавным, поскольку на её глазах по прежнему были слёзы) и тут Кен понял, что с минуту назад вызвало тень улыбки на лице младшего научного сотрудника. Прямо за его спиной, на коленях и с поникшей головой стоял Сэм.

— Клянусь всем святым, больше никогда в жизни не осквернять вас своим гнусным видом, о Эсмеральда!

— Как пафосно, — вставил Кен.

— Квазимодо от души просит у вас прощения, о лучезарная, не достойная моих мечтаний.

Кэрол расхохоталась ещё громче чем до этого, причём её смех сейчас звучал также по детски заливисто, как и в первый раз.

Но Кен похоже только больше распалился:

— Эй, «милый папаша» — зло начал он, — уж не из каменного ли века тебя «такого уникума, выкопали» твои коллеги, а? — Тем не менее его интонация совсем не соответствовала подтексту.

— А мне сказали меня нашли в капусте, — сдерживая раздражение улыбнулся Сэм. Он хотел продолжить что то ещё, возможно отыграться ответным сарказмом, как реплика Кэрол сбила его с толку:

— Слушай Сэм, а ты что попал сюда напрямик через лекционную аудиторию? Я не слышала, как ты вошёл. — Она просто не хотела их ссоры, а потому задала первый пришедший в голову очевидный вопрос.

Сэм удивился:

— Естественно, а что есть ещё третий путь?

— А может ты умеешь ходить сквозь стены старина? — Кен принялся за старое, только на сей раз смягчив интонацию. Или он просто решил перенять у Сэма его же тактику-лучший способ победить врага, играть его же картами.

— Да расслабься ты наконец Кен, — весело подбодрила его Кэрол. Теперь она с ним поменялась ролями. — В этом то и есть наша проблема, что мы всегда так болезненно реагируем на элементарные шутки, а Сэм, своим примером, показал нам, что на жизнь надо смотреть проще, я только сейчас это поняла. Он вселил в меня уверенность, что не стоит так зацикливаться на работе, на шефе и на неудачных попытках приоткрыть тайну этих миров.

— Да ладно меня так боготворить то, — как то неуверенно произнёс Сэм, поднимаясь с колен, он даже покраснел.

Кэрол не смогла без улыбки лицезреть эту картину (смущённый Сэм Гэбриэл. О да! Это нечто из области фантастики).

Кен посмотрел на Сэма, потом на Кэрол, словно спрашивая у неё совета и наконец пожал плечами:

— Не знаю, может и вправду этот тип ни такой плохой, каким кажется.

— Да я почти что ангел, только летать не умею.

На какое то время воцарилось напряжённое молчание. Впрочем напряжённым оно было лишь со стороны Сэма и Кена. Трое учёных, ни говоря ни слова, стояли в просторном, слегка вытянутом помещении, с красивой внутренней отделкой, и не менее красивыми большими люстрами. Иначе говоря, выстроенное в викторианском стиле здание университета, являло собой беспрецедентный по масштабам искусства в архитектуре образчик тех зданий, с которыми часто сталкиваешься, скажем в самой столице (пол Вашингтона отстроено в классическом викторианском стиле)…

— Значит так! — неожиданно нарушил тишину серьёзный, уверенный голос Сэма Гэбриэла. — Поскольку сегодня я был не прав, то решил взять самоотвод и предлагаю перемирие, — столь же серьёзно, без намёка на какой-либо сарказм или иронию, закончил Сэм.

Он неохотно, как показалось Кену протянул ему руку, и Кен, чуть поколебавшись, натянуто улыбнулся и пожал её в ответ:

— Принимаю твои извинения Сэм.

— Хорошо, а ты Кэрол?

— И я тоже.

— Замечательно! — Гэбриэл постарался улыбнуться как можно естественней, и Кен про себя это заметил.

Их враждебный настрой друг к другу заключался не только в том, что они не сошлись характерами, как было когда-то упомянуто, первопричина их несовместимости была в том, что им нравилась одна и та же женщина… И звали эту женщину Кэрол Линдси. Тем не менее у Гэбриэла был свой, особый, не каждому свойственный подход к слабому полу.

— Может пообедаем где-нибудь в ближайшем кафе, и установим наконец окончательный акт капитуляции со стороны Сэма. — Кэрол улыбнувшись посмотрела на него, и тот в ответ одарил её широкой, американской улыбкой.

Сэм оказался не прочь пообедать в компании двух учёных, хоть один из них не очень то ему и симпатизировал, как конкурент, но вот Кен был ярый противник этого, а потому согласие его коллеги, на фоне несогласия его самого, выглядело своего рода как мазохизм.

Впрочем Кен колебался только в начале, а затем, под напором 4-х напряжённо уставившихся на него глаз согласился, и тут же раскаялся в этом. И не ошибся. Поскольку подобное только лишний раз задевало его самолюбие. Девушку, которая ему так нравится, сегодня ждала оживлённая и на удивление непринуждённая беседа, в компании 2-х врагов по несчастыо (если так можно выразиться). Однако Кен вскоре смирился с этим, или правильней будет сказать успокоил сам себя что бывает и хуже, а спустя некоторое время они уже ехали на машине Кэрол, по одной из второстепенных дорог города.

Сам Сэнт-Луис, находился на границе 2-х штатов: Миссури и Иллинойс, вследствии чего, основной своей частью, располагался в первом штате, т. е. в Миссури, а восточной частью во втором. Причиной такого деления был тот факт, что по границе этих 2-х штатов протекала река Миссисипи, разделяя их…

Итак, недолго думая, 3-ка учёных сошлась во мнении, что сейчас, лучше всего было бы отдохнуть, в одном из ближайших кафе известного всем места с названием «Беверли Хиллс». Тем более что к их счастью, располагалось оно совсем недалеко от их университета. Примерно минутах в 10—15 езды (учитывая остановки на светофорах).

Старый добрый «додж» Кэрол, развивающий кстати неплохую скорость, свернул вправо и миновал небольшой район «Вэллстон». Впереди пролегал прямой участок дороги и Кэрол вдруг, неожиданно для Кена и Сэма высказала им своё желание побывать на озере «Хорсшу». Это озеро располагалось в соседнем, уже упомянутом штате Иллинойс, и в переводе означало подкова, за счёт своих очертаний, действительно имеющих поразительное сходство с последней.

— Там есть прогулочный остров, и публичный туристический лагерь, а я так давно не была на природе. — Кэрол с воодушевлением улыбнулась, представляя себе это место, а затем посмотрела в зеркало заднего вида на Кена и Сэма, в надежде встретить их поддержку. Однако ни Кен, ни Сэм сейчас не смотрели на неё. Кен о чём то задумался, а Сэм то ли тоже, то ли просто делая вид, печально лицезрел сменяющиеся за окном картины домов, прохожих, магазинов и афиш.

Машина миновала плавный поворот дороги, и вскоре на перекрёстке остановилась у светофора.

Кэрол с огорчением подумала, что раз им неинтересно говорить о природе, то лучше, чтоб они и вообще молчали до конца своего пути. Впрочем так и вышло на самом деле. «Почему у них так резко ухудшилось настроение? Что произошло? Может они всё ещё не могут простить друг друга? Хорошо, а я тут причём?» Кэрол услышала позади себя предупредительный сигнал, и поняв что она задерживается, резко переключила рычаг и тронулась с места. Она свернула на главную дорогу и вскоре, за первым перекрёстком последовал второй. Здесь путь пересекала ещё одна главная дорога, названная в честь первого борца за свободу негров Мартина Лютера Кинга. Кэрол миновала и этот перекрёсток, затем целую цепочку разветвлённых дорог, и повернув влево оказалась на очередной второстепенной дороге. Здесь их ожидал мост, а за ним городская суета рассеивалась, и их встречали небольшие, аккуратные домики. Они приближались к заветному месту. Слева от дороги в глубине (хотя конечно он был ближе всего к шоссе Мартина Лютера Кинга, идущему сейчас параллельно их дороге) располагался «Хиллсдейл», а справа, чуть впереди «Пайн Лоон». Однако, спустя буквально пару минут, они уже миновали и их, и наконец въехали в «Беверли Хиллс». Здесь Кэрол снизила скорость, проехала чуть вперёд, и увидев небольшое интернациональное кафе, расположенное почти у поворота дороги, ведущего в «Нортвудс», припарковала машину и все трое вышли.

Кафе «Кухня мира» встретило их у входа тёплыми лучами вечернего солнца, а внутри, как ни странно, ни смотря на столь заманчивое название, почти не оказалось никого, за исключением: двух человек в углу, горстки оживлённых молодых людей за соседним столиком, и пожилой пары в центре. Все трое сели за свободный столик и к ним тот час подошла молодая официантка. Её широкая улыбка мгновенно подняла настроение всем троим:

— Мы рады приветствовать вас в нашем чудном, маленьком кафе. Думаю вам у нас понравится.

— Можно посмотреть ваше меню милочка? — улыбнулся Сэм.

— Конечно конечно, нужно сэр! — Она подала ему меню, однако Гэбриэл, как ни странно, тут же передал его Кэрол.

— Вы делаете успехи коллега, повышаете квалификацию, — пошутила она и продолжила обращаясь к официантке: — так, мне пожалуйста ягнёнка в мятном соусе, сливовый пудинг и яблочный сок.

— Национальные блюда Лондона-это хороший выбор мисс, — улыбнулась официантка записывая заказ. — Что будут заказывать остальные? — Она проследила, как Кэрол передала меню Кену и тот выбрал: шницель по швейцарски, фондю и крепкий капуччино.

Второе швейцарское блюдо он предпочёл заказать только из-за одного загадочного, непонятного названия, или попросту говоря из любопытства. Он передал меню Сэму и тот сделал завершающий заказ: ирландское стю и тёмное пиво «Стаут» его вполне устроили.

— Интересно получается, — засмеялась Кэрол, сразу после того, как официантка всё записав удалилась. — Заказы по нарастающей, да ребята?

И Сэм и Кен сделали удивлённые лица, или просто не подали вида что поняли, дабы всё выглядело забавней.

— Я заказываю сок, Кен капуччино, а ты Сэм пиво!

— А что, могу я хоть раз в жизни попробовать ирландского пива наконец, — наигранно обиженно хмыкнул Сэм, и Кэрол снова засмеялась:

— Вы ребята я полагаю оба здесь намереваетесь заснуть за беседой. Да, да. Кен выбрал средство против сна, а ты Сэм наоборот для сна. — Только её шутка не произвела должного эффекта и Кэрол поняла, что напрасно так пошутила. «Они же не любят друг друга». В этот момент официантка принесла заказ, и вскоре учёные начали беседу:

— Вот ты всё время говоришь о природе возникновения этих миров Кэрол, — произнёс Сэм с наслаждением потягивая пиво, — а я всё никак не могу взять в толк почему Стэн Вирстон не хочет верить в столь убедительную речь? В этом случае, подобное по меньшей мере странно, а по большей мере глупо. Нет правда. Сегодня днём Кен говорил, что наш шеф ни такой уж и плохой, однако я готов биться об заклад что он самая настоящая бестия, только после этого. Почему он не верит тебе? — завершил Сэм, повторяясь.

— А ты бы поверил что может существовать некая машина времени, причём с такими маленькими размерами и настолько непонятной простому человеку конструкцией, что сам чёрт в ней ногу сломит?

— И тем не менее я тебе поверил Кэрол. Но я совсем не вижу повода заблаговременно настраиваться на негативный результат. Если самой не верить в своё ноу-хау, то какого чёрта из этого получится?

— Сэм, как ты не понимаешь, — устало произнесла Кэрол, — для разумного человека такая фантастическая конструкция всего лишь пустой звук, до тех пор, пока на практике не будет доказано обратное.

Сэм удивлённо уставился на неё:

— То есть ты хочешь сказать что наш шеф… этот толстый боров разумный человек, да?

— Перестань Сэм.

— Нет, это ты перестань Кэрол.

Она посмотрела ему в глаза:

— Я не пойму, тебе то зачем поливать его грязью?

— Да потому что он в корне опровергает твои, как мне показалось действительно умно высказанные мысли.

— Сэм, ты мне сейчас «Америку не открыл». Пepecтань прошу, — с лёгким недовольством в голосе произнесла Кэрол. — Мне от этого не теплее. Давай сменим тему разговора, если ты не против.

— Хорошо… Не знаю правда захочешь ли ты говорить на эту тему. — Он повременил с пивом, попробовал заказанное блюдо, и быстро прожевав продолжил: — ещё одна вещь мне непонятная, пока не забыл. Относительно сообщества «Единый мир» и этого, как его, Берта Сайлонса кажется?…Дак вот, большей чуши, чем у него, я ещё никогда в жизни не слышал, раз! — Кэрол открыла было рот, но Сэм, хоть и заметил это, тем не менее продолжил как ни в чём не бывало: — И как он вообще со своим неуместным сообществом попал в научный институт, два? Или в наши дни научный институт и «грин-пис» действуют сообща, как единое целое?

Кен поднял взгляд со своей тарелки на Гэбриэла:

— Где то я это уже слышал Сэм.

Кэрол мельком посмотрела на Кена, а затем снова на Сэма и ответила ему вопросом на вопрос:

— А ты разве ничего не слышал об этом?

— Нет правда ничего Кэрол.

— Тогда я поясню. — Боковым зрением она заметила, что и Кен проявив интерес к предстоящей теме, стал жевать значительно медленнее, чем до этого. — Дак вот, о Берте Сайлонсе: я слышала что он получает крупную финансовую поддержку, и кстати не догадываетесь откуда?

Кен Браун молча и с нетерпением смотрел на неё, ожидая поскорей услышать квинтэссенцию заданного ей вопроса (Кэрол словно это нравилось, постепенно подводить людей к самому интересному), а Сэм Гэбриэл тем временем попробовал предположить:

— Наверно он получает поддержку из самого бюджета штата?

— А вот и не угадал Сэм, — улыбнулась Кэрол. — Из фондов своей семьи, а точнее от своего известного папаши учёного, — воскликнула она. — Папаша Берта Сайлонса и смог так сказать приткнуть его к нам. — Кэрол задержала паузу и продолжила: — хотя, насчёт глупости его рассуждений, как ты сказал Сэм, я готова держать пари, что он ещё соберёт пол города в свои ряды, и кстати его рассуждения ни такие уж глупые, если говорить серьёзно.

— А ты повидимому хочешь войти в его ряды? — неожиданно задался вопросом всё это время молчащий Кен.

Сэм как то странно посмотрел на Брауна.

–…Ведь если у него крупная финансовая поддержка от отца учёного, как ты сказала, почему бы ему не смочь составить тебе хорошую компанию в плане помощи, — закончил Кен и чуть подумав добавил: — Ты ведь не просто так сегодня записала его «адрес», как я полагаю?

— Да ни в одной поддержке речь Кен, — подвела невесёлый итог Кэрол.

— И тем не менее, это основополагающий фактор на пути к успеху.

— Пусть, но дело даже не в этом, а в том, что я не могу ещё пока воплотить в реальность моё творение. Это только на словах всё так красиво, только на словах, — как эхо повторила она. — А на деле… На деле не всё так просто. Вот в этом то и есть главная беда, а не в поддержке Кен.

— Но ведь ты сейчас упорно работаешь над своим изобретением, а значит главная беда может заключаться именно в финансовой поддержке Берта Сайлонса, если он откажет, но не в твоём будущем приборе. Или я ничего не понимаю, — недовольство мелькнуло в последних словах Кена.

— Не могу сообразить: или ты действительно не понимаешь Кен, или пытаешься себя обмануть, или просто хочешь меня утешить. На самом деле мой биогенетический молекулятор ещё на стадии большой, долгой разработки и уверяю тебя, в практике этот прибор покажет себя не так, как в теории.

— Но почему у тебя такая низкая самооценка?

— Потому что я реалистка, — не выдержала Кэрол, повысив голос. — Мне хватило уже одного неудачного эксперимента, чтобы понять, что теория и практика вещи абсолютно несовместимые.

В этот момент Кен Браун без притворства сильно кашлянул подавившись, и тут Сэм Гэбриэл само собой понял, что от него что-то скрывают.

— А-а-а что за эксперимент Кэрол?

— Мы почти ничего не знаем из того, что там произошло, — за неё ответил Браун.

Сэм покосился на него:

— Почему мы?

— Потому что я доверяю Кену как другу, и причём доверяю даже то, что мне до конца неизвестно, — шутливо пояснила Кэрол, теперь уже за Кена. — Во первых Сэм я не учавствовала в том эксперименте, хотя это и была моя затея, учавствовали другие, — последнее она произнесла абсолютно невозмутимо.

— А-а-а?

— Во вторых там произошло что то трагическое, и это всё, что я знаю.

— Хорошо, но-о-о ты мне раньше ничего об этом не говорила Кэрол.

— И не было смысла, — с прежней невозмутимостью, можно даже сказать с какими то холодными, высокомерными нотками в голосе продолжила она, и причём продолжила так, что сам Сэм Гэбриэл растерялся. — Есть ещё вопросы Сэм?

— Сказала бы просто что не хочешь рассказывать о том случае, и всё.

И как раз в этот момент («действительно, что на меня нашло, наверное нервы») Кэрол решила разрядить накалённую ей же перед Сэмом обстановку:

— Послушай! Если мы с Кеном раскроем тебе тайну того эксперимента, столь важную секретную информацию… — Она задержала паузу перегнувшись через столик, и подтянувшись чуть-ли не к самому лицу Сэма, а затем закончила театрально: — то мне придётся тебя убить агент!

Какое то ничтожно малое время стояла напряжённая тишина, после последовала улыбка Кэрол, а вскоре уже и Сэм и Кен громко рассмеялись.

— А ты оказывается юмористка Кэрол, — всё ещё смеясь ответствовал Гэбриэл.

— Ну не одному же тебе быть юмористом Сэм, — весело отозвалась она.

А Сэм тем временем продолжил:

— Осторожно Кэрол, с такими темпами недолго и Бэнни Хилла переплюнуть, или попасть в какое-нибудь юмористическое телешоу, может даже как презент, в качестве телеведущей, — и Кэрол тут же и подыграла ему.

Она поднесла к лицу Сэма сжатый кулак, имитируя в нём микрофон, и произнесла:

— Итак леди и джентльмены, тема нашего сегодняшнего юмористического телешоу археологи, и всё, что с ними связано. Первый вопрос к нашему гостю: как вам живётся в наши дни уважаемый? Много ли раскопок находите?

— Да живётся то нам археологам в общем неплохо, но что то монускрипты и петикантропы в последнее время редки, наверно «прячутся» где-то, будь они не ладны, а так всё в порядке! Мечтаем посетить город богов Шамбалу, или чудное, древнее местечко город руин Теотихуакан, особенно первый вариант. — Сэм улыбнулся. — А вы то как, уважаемая телеведущая не хотели бы сами там побывать?

— Теотихуакан кстати находится в 50-ти километрах от Мехико, — оживлённо дополнил Кен. — Не больше суток езды.

— Или часок полёта в самолёте, с компанией «Амэрикан Эйрлайнс», — съязвил Сэм.

— Ну всё, хватит вам, — Кэрол заметила как из-за соседнего столика за ними уже наблюдает пара любопытных глаз, и ей повидимому стало неловко.

— А всё же в Шамбале было бы здорово побродить, — снова принялся за старое Гэбриэл.

— Ну само собой разумеется, — усмехнулась Кэрол, — любой бы хотел.

— В наших кругах ходит такая шутка, — продолжил Сэм. — Кто не был в Шамбале, тот не знает цену рая.

— 1:1 Сэм, — шутливо подметила Кэрол.

— Коллеги, хотите 2:1? — воскликнул Кен.

— Мы слушаем! — деловито произнёс Сэм.

— Кто не был на Луне, или Марсе, тот вообще не был нигде, если на то пошло.

— Тогда 3:1, — вошла в азарт Кэрол. — Кому в спину не дышали боги Шамбалы, кто не бродил по загадочным поверхностям Луны, или Марса, и не испытывал безумного эпотажа от путешествия в параллельном мире, — последнее она подчеркнула особенно, — тот не был нигде, и не чувствовал ничего.

— Браво! — Двое коллег тут же ей зааплодировали.

— Ну что посмеялись? А теперь серьёзная информация. — Кен неожиданно решил перейти в другое словесное русло. — Информация насчёт уже затронутой темы. Если вам это будет интересно.

— Насчёт Марса? — подал голос Сэм.

— Да, дак вот: на следующей неделе, мои коллеги из Дэвидсонского космического научного центра, совместно с ребятами из НАСА, собираются осуществить полёт на Марс. Целью этого полёта будет служить более подробное изучение долин Маринер, поскольку раньше они уже изучались, и вообще самоцель так скажем войти в более тесный контакт с Марсом. Несмотря на то, что в наши дни, к примеру для исследования минеральных пород почвы и горных пород, на марсоходах уже установлены специальные приборы: инфракрасные спектрометры, тем не менее Марс изучен ещё далеко не до конца. В продолжение темы о красной планете. Может кто из вас коллеги слышал такую интересную информацию, что совсем недавно Хаббловский космический телескоп, расположенный на околоземной орбите, измерил атмосферу Марса, и точно предсказал его погоду.

— Это не новость, — пояснил Сэм.

— Хорошо Сэм, может для тебя тогда будет новостью тот факт, причём абсолютно новейший факт, что президент компании «Пионер Астронаутикс», а также глава международного марсианского сообщества: «Марс Сосайети» Роберт Зубрин, совместно с Крисом Маккеем, хотят создать на Марсе фабрики, производящие искусственные парниковые газы, с целью, через несколько десятков лет получить на этой планете атмосферу. Ибо сейчас там, кроме губительных факторов, таких как: солнечный ветер, космическое излучение и ультрафиолет, нет ничего более. — Подобное, как показалось Кену, смогло заинтересовать безразличного до этого Сэма. Впрочем его заинтересованность была нужна Кену так же, как собаке пятая нога, поскольку он не страдал низкой самооценкой. Но вот проявленная сейчас заинтересованность со стороны Кэрол, для него имела большое значение, и потому он сам, с не меньшей заинтересованностью соответственно продолжил: — В качестве парникового газа, Крис и Роберт хотят использовать перфлюорометан (СF-4). — Он сделал паузу, и как раз в этот момент к нему обратился Сэм:

— Скажи Кен, а сколько в наших земных сутках на Марсе длятся времена года? — и Кен не заставил себя ждать с ответом:

— Точных цифр я не знаю, — произнёс он, — но знаю наверняка, что для северных полушарий Марса это отношение составляет примерно 2 к 1-му (Марс к Земле).

— А что насчёт воды на Марсе?

— Ты имеешь ввиду куда она девалась? — задал встречный вопрос Кен.

— Да, — ответил Сэм, чуть поколебавшись.

— Этого учёные пока не знают: либо она испарилась в атмосферу, либо впиталась почвой, либо есть где то в замёрзшем виде. Тем не менее, упомянутый уже мной перфлюорометан, и будет способствовать возникновению на Марсе воды, лет через 50 с момента начала эксперимента… А вот, интересный факт коллеги: на Земле недавно, на глубине 200 м. были обнаружены вещества метаногены, питающиеся водородом, и дышащие углекислым газом. Доказано, что они могли бы существовать и на Марсе. — Кен Браун задумчиво посмотрел на Кэрол и та, словно увидев в этом какой-то знак, резко ожила:

— Это всё безумно интересно, но я хотела бы теперь, если вы не против, сообщить вам нечто интересное уже из своей области.

— Мы слушаем, — воскликнул Гэбриэл, раскинувшись на стуле (будто сидел не в кафе, а где нибудь в ночном клубе) и Кэрол начала:

— Кто нибудь из вас знает, что такое «токамак»? — Она поочерёдно посмотрела на обоих коллег.

— Я знаю, это что-то из области науки, — попытался пошутить Сэм.

— Ну понятно не из области археологии Сэм, — в ответной манере отреагировала она и продолжила: — итак «токамак» — это довольно крупная установка, для снабжения людей в будущем новым видом энергии. Энергии, получаемой под воздействием сверхбольших температур, в пределах около 100 млн. °С.

— Ого! — Кен даже присвистнул, но Кэрол спокойно продолжила:

— При столь больших температурах, в реакторе установки будет формироваться долгоживущая, горячая плазма высокой плотности. При достижении определённых параметров плазмы, в ней начинается термоядерная реакция синтеза ядер гелия, из исходного сырья: протонов водорода (дейтерия и трития). Что такое термоядерная реакция вообще? Это реакция слияния ядер, инициирующаяся за счёт энергии теплового движения, позволяющей атомным ядрам преодолевать силы кулоновского отталкивания и сближаться настолько, что начинают действовать силы притяжения ядер. А ядра в этом случае притягиваются за счёт искусственно созданного в реакторе установки магнитного поля. При этом, насколько вы понимаете, при раскрытии «токамака», человек может подвергнуться сильнейшему воздействию ионизирующего излучения.

— Слушай Кэрол, — устало произнёс Сэм, — не обижайся, но для меня вся эта лекция пустой звук, также, как для тебя пустой звук скажем какая-нибудь тайна дольменов.

Кэрол улыбнулась:

— Ничего Сэм, я немного наслышана и об этом.

— Не важно, — спокойно продолжил тот. — Лучше скажи главное, если уж на то пошло. Например сколько времени это твоё устройство будет снабжать людей энергией?

— Порядка нескольких миллионов лет точно.

— А у этого устройства есть имя, кроме «токамака»? — неожиданно задался вопросом Кен. — И кто его изобрёл?

— Да, наиболее известный из современных представителей «токамак» JET-конструкция европейского сообщества, что был создан в городе Абингдон, недалеко от Оксфорда, в научном центре «Калхэм лаб», и финансируется международной организацией «Евратом».

— А ты не задумывалась Кэрол над следующим вопросом?

— Я слушаю Сэм.

Гэбриэл обдумал, как его сформулировать:

— Я конечно не дока по части физики высоких и средних энергий, но может тебе бы стоило попробовать взять за основу своего прибора, над которым ты сейчас работаешь этот «токамак»? Нет?

— Хм, действительно, как же я об этом раньше не подумала? — наигранно удивлённо произнесла она. — А я к чему это всё сейчас рассказываю Сэм, как ты думаешь? И там, и там формируется мощный луч, с той разницей, что в одном случае это так называемый «плазменный шнур».

— Только не надо упрекать меня в отсутствии логики Кэрол.

— Да, я уже задумывалась над этим вопросом, и причём неоднократно, вот и пришла к выводу, что этот «токамак» (кстати первый его предшественник был изобретён уже давненько) в какой то мере и послужит за основу моего будущего творения. Ты просто далёк от физических процессов Сэм.

— Ну конечно, я же археолог, — с грустью выдохнул тот.

— Ну не обижайся, — Кэрол дружелюбно улыбнулась. — Я ни это имела ввиду, просто…

— Просто мы все уже устали и нам пора домой, — за неё закончил Кен Браун. Он посмотрел на часы и констатировал: — сейчас 20⁰⁰ часов.

— Да ты прав, — согласилась Кэрол, потом Сэм, а после, спустя пару минут, они уже садились в припаркованный у кафе «додж». Машина тронулась с места, и в следующий момент их снова встречал, но только на сей раз в неповторимом вечернем блеске городок Сэнт-Луис…

Кэрол вдруг задумалась о завтрашнем дне. Он должен был сулить ей (по крайней мере так хотела Кэрол в идеале) максимальный прорыв в безумной жизненной гонке за поиски истины и оправданного риска, перед её научным детищем. «Берт Сайлонс с дядей-это последние, реальные надежды на „научное воскрешение“ — думала она». Почему-то только на них сейчас (ни на Дилана Шэллмэна, ни на Ллойда Коува), а именно на этих двух человек она возлагала все свои остатки надежд. «А что, если и эти последние надежды завтра рухнут, — неожиданно заговорил в ней пессимист». Кэрол увидела свет фар, моментально повернув руль в сторону, а вскоре и свернула на другую дорогу. «Итак завтрашний день покажет»… Кэрол внутренне улыбнулась, и питая последние надежды на завтрашний день, задумалась о приятном, но невосполнимо ушедшем эпизоде из прошлого. В этом эпизоде она с дочерью (тогда её дочери было 10 лет, сейчас уже 16, «как быстро летит время») играла в игру «Попробуй догони». Обе гонялись друг за дружкой как умалишённые, пока не позвонил папа. Папа пришёл в отличном настроении. Тот день подарил ему повышение, а значит был повод возобновить беготню. Только на сей раз Кэрол и маленькая Джулия убегали от папы. В итоге он поймал последнюю, а когда поймал, то крепко сжал в объятиях и подняв над головой раскрутил с такой силой, что маленькая Джулия смеялась до безумия, пока этот смех не перерос в радостные взвизгивания: папа хватит, хватит прекрати! Но папа в тот миг и не думал прекращать. Он смеялся по детски наравне с дочерью, и Кэрол не смогла удержать улыбку, вспоминая это. Только сейчас Кэрол начала понимать по настоящему что они расстались напрасно. Дарт вскоре нашёл себе другую пассию, однако от положенной долгом уплаты алиментов всё же не отказался, и обращаться в суд не пришлось. «Он всегда так тепло к нам относился, — подумала Кэрол, — в отличии от некоторых, самоуверенных сукиных сынов, которые всю жизнь только и делают что пьют и бьют своих жён». Маленькая Джулия (для матери она всегда ребёнок) и по сей день не применёт нет-нет да указать Кэрол (словно мамой в данном случае выступает не она, а Джулия) что её расставание с папой было напрасным и несправедливым. В момент этих слов, грусть в глазах дочери настолько сильная, что Кэрол действительно начинает каяться в своём тогдашнем, нелепом поступке. А всему виной выступила глупая ревность, когда её соседка, повидимому положив глаз на её мужа, просто напросто наплела ей-Кэрол всякий бред относительно измен Дарта. На самом деле никаких измен не было, а её соседка, кстати «хорошая подруга», сочинила всё это на ходу с такой превосходной лёгкостью, что Кэрол глупая и клюнула, а затем закатила мужу дома безумный скандал, и на его разумные доводы закрывала глаза. Она его даже слушать не хотела. В итоге пошли серые будни с игрой в «молчанку», у Дарта наконец взыграло элементарное мужское самолюбие, и он расстался с ней. «Если ты веришь какой-то запавшей на меня подруге больше, чем собственному мужу, нам больше не о чем разговаривать дорогая и лучше расстаться». Эти его слова, полоснули её как ножом по горлу, а когда она всё поняла было уже слишком поздно, однако, было ещё не поздно для того, чтобы «вскрыть карты» перед своей фальшивой подругой. В тот момент Кэрол готова была её убить. Она вспомнила какую хорошую пощёчину ей тогда залепила, пытаясь хоть как-то отомстить за разрушенное семейное счастье, и от того её улыбка на лице сейчас засияла ещё шире (нисмотря на то, что она стала думать о грустных эпизодах из жизни). Лжеподруга, её звали Кэт («и имя то какое подходящее: „кошка“, гулящая кошка отбивающая мужей»), оскорбила тогда свою соперницу, но та в ответ влепила ей вторую пощёчину. «Да, это было здорово, — подумала Кэрол, и тут же вздрогнула от неожиданности, услышав голос Сэма».

— Ты над чем улыбаешься Кэрол?

Она посмотрела в зеркало заднего вида и увидела в нём удивлённое выражение лица Сэма Гэбриэла.

— А так, не обращай внимания. Просто вспомнила забавный эпизод из жизни.

— А-а-а, — как то недоверчиво протянул Гэбриэл, а затем отвернулся к окну, изучая вечерние пейзажи…

Вскоре Кэрол высадила обоих коллег (Сэм жил ближе, и потому она ещё успела немного поговорить с Кеном, впрочем о несущественном), а после, спустя несколько минут и сама подъехала к своему дому. Благо что рядом с ним располагалась недорогая (два преимущества сразу) автостоянка и Кэрол, как всегда, припарковав на ней машину, направилась домой. Там её встретила Джулия. Однако уже не та Джулия, что раньше: радостная, ликующая, готовая при первой возможности поделиться с матерью всем, чем только можно. «Ну и что? Что такого в том, что она изменилась? Это вполне естественно, — думала Кэрол. — Дети все меняются с годами. Их начинает меньше и меньше тянуть к родителям, больше к друзьям и подругам. Такова, природа взаимоотношений матери и ребёнка. В конце-концов я и сама когда-то была такой, а потому сейчас не имею никакого права обижаться на свою дочь. Да и на что обижаться? На то, что она при первой встрече не прыгает мне на шею? Это уже выглядело бы по меньшей мере нелепо… Итак-дети меняются, „сэ ля ви“ дорогая». Кэрол прошла на кухню и Джулия зашла туда вместе с ней.

— Слушай ма, тебе сегодня звонили, — безразлично произнесла она.

— Мужчина, женщина?

— Мужчина.

— А он не представился?

— Да, он представился Диланом Шэллмэном, — с той же интонацией пояснила дочь.

— Ах Дилан, Дилан, старый, добрый Дилан. Джулия, ты ведь знаешь его чуть ли не с пелёнок, а впрочем почему чуть ли-с пелёнок, — она рассмеялась, — а говоришь так спокойно, словно это звонил кто то посторонний.

— Ма, а что я должна делать, прыгать от радости и петь?

«Действительно, — подумала Кэрол», а вслух произнесла:

— Но разве ты не помнишь Джулия, как мы все вместе играли в «Монополию» и ездили в водный парк «Уайлдвуд», в Кливленде, как…? — Кэрол запнулась, решив, что продолжать бесполезно. — Как он попросил тебя, когда звонил, передать мне что-то важное? — Она улыбнулась.

— А как ты угадала? — наконец улыбнулась и Джулия. — Да, он просил передать чтоб ты завтра, как освободишься срочно приехала к нему. Он сказал там будет Лиза Уорренс, и добавил, что это очень важно относительно какого-то там эксперимента. Кстати, а что за эксперимент мам, ты мне ничего об этом не рассказывала? — Улыбка по прежнему не сходила с лица Джулии, теперь вверх взяло элементарное подростковое любопытство.

Кэрол отвернулась, начав волноваться: «ну Дилан, ну молодец. Хоть он и старый добрый друг, но язык его иногда подводит». Кэрол повернулась к дочери, стараясь сохранять невозмутимое спокойствие:

— Помнишь я говорила тебе, что занимаюсь сейчас разработкой своего нового изобретения, а впрочем ты и сама небось уже рылась в компьютере, пытаясь удовлетворить любопытство.

— Да мам, — Джулия засияла, клюнув на её ложь. — Я конечно не разбираюсь в этих всяких научных разработках, но помоему это круто.

— Ну спасибо дочь, — печально выразила Кэрол, — хоть ты меня поддерживаешь в отличии от того же шефа, а мне почему-то кажется, что у меня ничего не получится с этим изобретением.

— Да брось ма, помоему у тебя получится самое что ни на есть произведение искусства. А сейчас ты извини, я пойду спать, мне завтра рано на первую лекцию.

«Да уж, произведение искусства, — с сомнением подумала Кэрол. — Одно „произведение искусства“ уже раз приводило к печальному финалу, неизвестно что будет из второго». Однако она улыбнулась, довольная поддержкой дочери, а затем окликнула её, находящуюся уже в спальне:

— Джулия?

— Я слушаю, — донеслось усталое из-за стены.

— Ты уже кушала? Там в холодильнике сэндвичи с беконом и KOLA.

— Да я поела, спасибо.

Кэрол удовлетворённо кивнула сама себе, и снова погрузилась в свои мысли: «Итак, первым делом завтра с работы я съезжу к Берту Сайлонсу, затем заскочу к своему дяде, а уже после, в завершении к Дилану. Ещё немного подумав и окончательно решив что завтрашний день принесёт ей плоды удачи в отношении интересующих её тем, она выключила свет и тихо пройдя в спальню, чтобы не разбудить (уже уснувшую) дочь легла спать.