Возвращение домой. Стихи поющие

Андрей Панов, 2023

Эти музыкально-поэтические зарисовки – обращение к тем людям, души которых готовы сняться с мели привычного смертного существования, замурованного в оковы животного тела, беспокойного ума и неуёмных эмоций. Языком поэзии автор напрямую или намёком говорит, что только ежемгновенное пребывание активным сознанием в настоящем времени «здесь и сейчас» и посредством принятия трансформирующей Вездесущей Силы позволит революционеру духа осуществить прорыв в глубину своей сущности, и уже здесь на Земле обрести Жизнь Вечную, слившись лучиком индивидуального света с Вездесущим Светом Мироздания.

Родина

«Города нет, он остался за лесом…»

Города нет, он остался за лесом.

Вызрела ночь золотистой луной.

Хуторок и река под звёздным навесом

И Кто-то Незримо-Небесный со мной.

Замирото́чили дали и выси

И к сердцу прижались так плотно — стык в стык.

В такой тишине мысли прячутся в листья

И нету себя, — лишь Божественный миг.

Русская деревня

Меж полями дорога, показалися избы,

У реки на лугу стадо коров.

Пчёлы сбирают лето с цветов,

Текущим пространством свет Божий пронизан.

На холмочке церквушка, звон колокольный

По реке раздаётся далеко-далеко.

И зов этот ду́шами слышим легко,

И вот прямо здесь — мир и Горний, и дольний.

Округ каждой церкви деревни мостятся,

В лесу земляника, черника, грибы,

Заливные луга, вызревают сады.

Зимой же из труб дымочки клубятся.

Изба круглобрёвна, с хлевом, сенями,

Под дранкой, али покрыта соломой.

Лампадкою угол све́тится скромный,

А на печах — сладок сон без печали.

И́збу готовят к праздникам разным.

Некрашеный пол мочалом скребут.

И посредине дорожки кладут,

Узором, что вытканы разнообразным.

Мать избам — дородная русская печка.

Лежишь — под тобою тёплая рожь.

И ле́чится за́просто хворь или дрожь.

В горну́шке томи́тся и парится гречка.

Со свечкой лежишь, Завет Новый читаешь,

И Он вдохновляет жить не впотьмах.

Печётся и хлеб на капустных листах.

Так мало-помалу в суть Мира вникаешь.

Вот масло хозяйка мутовкой сбивает,

В холодную воду кладёт тот комок,

А дочка меньша́я, снимая платок,

Большой каравай на себя отрезает.

Обед. Стол скоблёный, и вся семья в сборе,

А в чугунке щей наваристых дух.

— Сегодня зайдёт на обед к нам пастух,

Дуняша, неси угощенье к застолью.

Едят все молчком, вприхлёб, аппетитно.

А коль кто хоть слово обронит, смешок,

Тут тятька липовой ложкою в лоб

Ударит, нахмурившись, буркнет сердито.

И, покрестясь, — за дело, коль дело,

И дружно все вместе сеют и жнут.

Ране́нько ложатся, с петухами встают,

А праздник так праздник, гуляют умело.

И песня не сходит с уст православных,

И гармонист в летний вечер уж тут.

Бывает, что парни друг друга побьют,

Когда их девчат отбивают румяных.

Задорно и весело праздники длятся.

И ярмарка кренделем смачно зовёт.

У девчат васильковая мода, а вот, —

В косоворотки парни рядя́тся.

Цыгане приехали, шуму-то, шуму,

Песни и пляски, гулять так гулять!

И в пору такую некогда спать,

Печалиться некогда, некогда думать.

И топится банька до белых каменьев,

Особо зимою, с распарки, да в снег!

Вот так и живёт на Руси человек, —

В молитве, в работе, в веселье и лени.

Проходят столетья… И что изменилось?

Чахнут деревни, заборы окрест.

И всё тяжелее судьбинушки крест,

И где же просимая Божия милость?!

Ведь здесь Благодать-то, а люди всё клянчат.

Но всё ж вызревают в сердцах семена,

И прорастают на все времена, —

В тех, кто не хлеба, а Дух Святой алчут.

«О, река, — красота бессловесная…»

О, река, — красота бессловесная,

Ты сквозь сердце моё пролегла.

И твоя чистота поднебесная

Увела за собой навсегда.

Увела в глубину безмятежную,

Во вдохновенную высь.

Видно, встреча сия неизбежная,

Коль мы духом единым слились.

То сиянием света играешься,

То втекаешь в вечернюю тушь.

И в цикадной тиши растворяешься

В перекликах птиц и лягуш.

Ночь рассыплет на гладь твою нежную

Звёзд алмазных дрожащий узор.

Затаённым дыханием — бережно

Расстелился текущий простор.

Всё туман приютил и укутал,

Вызревает новый рассвет.

Сквозь искрящийся колокол-купол

Проникает проснувшийся свет.

Занемог костерок, притомился.

Дым последний на воду кладёт.

Рассвело — в небо жа́вронок взвился,

Вот зависнув, парит и поёт.

По-над речкой поёт, по-над полем,

Над лугами в хрустальной росе.

Брызги утра бодрящим раздольем

Разукрасили всё бытие.

Ветерок разбудил серебрянку,

Увлекая от давешних снов.

Ивам листья задрал наизнанку,

Сдунув время с набухших стихов.

Жизнь-река течёт, не кончается

И зовёт, зовёт за собой.

Неслучайно такое случается,

Что округа вся стала родной.

Иду в даль с раскрытой душою

День за днём вдоль твоих берегов.

Ты поведала мне, что такое —

Благодать, радость жизни, Любовь.

«Хуторок, хуторок у реки…»

Хуторок, хуторок у реки.

Запах лип — наслаждение сердца.

Вот скатилось с высокой горы

Босоногое милое детство.

Побежало к цветущим лугам,

К рассветам, закатам, долинам.

А я нёсся за ним попятам

И вошёл за ним в домик былинный.

На уютный забрались чердак,

Поднимая старинную пыль.

Вот гармонь, книги, сеть, полумрак…

И Всё Сущее стало вдруг — быль!

Это просто сердце — на зов

Детством радостным раз, — и пришло,

Где весь мир уместится готов,

Коль без страха перед ним нагишом.

Изначально Господь приберёг

Для души сотворённой Своей

Между двух деревень хуторок,

Уголок — необъятности всей.

Хуторка того больше уж нет.

Он остался только во снах.

А душа ро́дилась на Свет,

Растворивши Любовию страх.

«Московский закуток…»

Московский закуток —

Крутицкое подворье.

Ещё один штришок

Отечества истории.

Зайдёшь в него порой,

И тишина оглушит.

И что не помнит ум,

То помнят наши души.

«Русское авось — не всё равно…»

Русское авось — не всё равно.

На него лишь сердцем уповаешь.

И бесстрашно принимая, что дано,

Благодатью вечной оживаешь.

Россия

Русь-Россия — широка и красива

Той душой, что её наполняет,

И тем телом, могучим и сильным.

На тебя, Русь, Господь уповает.

Творец — душам нашей планеты

Дарова́л, чтоб Его узнали,

Свою искорку чистого Света, —

А её в умах затеряли.

Но не все, на просторах России

Ощущаем Божественный трепет.

Святой Дух — нисходяще всесилен,

В людях сущность новую лепит.

Русь-Россия искрится в накале

Бесконечно творимой игры.

Все, кто в этой игре воссияли,

Те есть истинной Жизни сыны.

Это правда на все времена,

Как на все времена Русь-Россия.

Да, вели́ка, богата она,

Но в сердцах людских вся мощь и сила.

Любовь Бога на все времена,

Как на все времена Русь-Россия.

Мать и Родина только одна,

Как на всех один послан Мессия.

Победа над смертью

Растаял снег, и май теплом встречает

И улыбается всем солнечной душой.

Но почти в каждом из нас тихо обитает

Май сорок пятого — поры пороховой.

И те смешные трудности сегодня

Нам закрывают радости лучи.

Всё есть для жизни светлой и свободной,

Но кто-то на свою судьбу ворчит.

Мил человек, ну чем ты недовольный?

Ведь все проблемы лишь в тебе самом.

Для каждого из нас есть выбор вольный,

Или мы ропщем — или же живём.

Живём в миру́ под чистым небом синим.

Живём под пулями в окопах на войне.

Живём в душе родившей нас России.

В воде не тонем, не горим в огне.

И мы живём, ложась на амбразуру,

Под пулемётный беспощадный град.

А кто-то бережёт, спасает шкуру,

А мы живём, ведь Жизни нет преград!

В концлагерях живём, в горящих танках,

Живём и побеждаем всегда смерть.

По зову сердца надо жить — по высшей планке,

Тогда Дух вечности всегда сможет согреть.

«Изо всех народов Земли…»

Изо всех народов Земли

Только нам, земляки-россияне,

Дано Богом, — чтоб мир сберегли

До Пришествия Сына — сердцами.

Всем землянам Творец право дал

Быть Его совершенным твореньем.

И в итоге, люд русский приня́л

Все Его испытанья в смиренье.

Остальные ж, отвергнув Творца,

Уповая на век свой недлинный,

Сдались власти злотого тельца,

Преклонив перед дьяволом спины.

Бедолаги не знают, увы,

«Процветая» и нас ненавидя,

Что они здесь, — пока живы мы.

Мир един, но не все это видят.

Горемыки не знают о том,

Что у душ русских нету границы,

Потому что Любовью живём.

Им такое даже не снится!

Им бескрайности нашей родной

Дикой завистью в жисть не постигнуть.

Мы закваски — полынь с лебедой,

Чтоб от горечи бренной не гибнуть.

«Закаляли нас междоусобицы…»

Закаляли нас междоусобицы,

Куликовская битва, Орда,

Барбаросстские, наполеоновские

Были планы, а мы здесь всегда!

Это только по Божьей милости

Мы с тобой Духом Жизни сильны.

Так сильны, — до непобедимости,

От любой обречённой войны.

Свет и тьма — тайна

У фашистов на пряжках ремней,

«С нами Бог» написано было.

А в звезде красной русских людей,

Сердце Господа Духом свети́ло.

В этой рубке Света и Тьмы,

В конфликте идей и символик,

Непременно, участники — мы, —

Несущие крест свой и долю.

И Создатель позволил быть тьме,

Чтобы свет Его был ещё ярче.

Ведь в Игре данной смерти-то нет, —

И всегда интересно значит.

Ничего не бывает случайно.

Бог-Любовь, — вездесущая связь.

Бог не злой и не добрый — Он тайна, —

Безусловная ипостась.

Выбор

Санитарка, хрупкая девчушка,

Кто тебя призвал на фронт войны?

Пушки, миномёты рвут и рушат.

Все пред ними, чёрт возьми, равны.

Санитарка, весу-то три пуда,

Тащишь здоровенных мужиков.

Ну откуда сила Та, откуда?

Не иначе Неба дар и зов.

Санитарочка, — единственный посланец,

От Всевышнего, к израненному вдрызг.

Гарь и грохот, пуль разящих танец,

Беспощадной смерти вой и визг.

Санитарочка, воды бы хоть глоточек,

Так всегда-всегда хотелось жить!

Там и здесь, средь пулемётных строчек,

Только бы душе не изменить.

А до наших, до своих совсем немного.

Сквозь огонь пролёг кровавый след.

И боец на плащ-палатке, Бога

Видит в девушке, которой двадцать лет.

Нас фанатиками фрицы называли,

Недочеловеками Земли.

Они видимо не ведали, не знали,

Живой Истины Спасителя — Любви.

История всегда войною пахнет,

От зависти условий у других.

Летят в собратьев копья… пули… танки…

От старой эры до времён сиих.

Ну что же, благородные арийцы,

От вашей расы не осталось и следа.

От грандиозных, жаждущих амбиций,

А победили-то, — Иван да медсестра.

Но, впрочем-то, победа та условна,

Ведь смерти нет в Божественной игре.

Лишь напряженью полюсов покорны

Людские связи-отношенья все.

В конфликтах этих ду́ши вызревают.

И воспаряют светом в Небеса.

Путь каждый по сознанью выбирает, —

Эсэсовец, Иван иль медсестра.

Бессмертный танкист

Помнишь, как в том последнем бою

Бронебойный снаряд пробил нашу броню?..

И Дух-утешитель — ду́ш наших страж

Подхватил в небеса боевой экипаж.

Так легко и так бережно всех подхватил,

Только вот Он меня почему-то забыл.

И увидел тогда сквозь огонь, гул и смрад

Мои рваные раны кровью кипят.

И ничуточки страха — лишь благодать,

Я успею письмо своим написать:

…Ни о чём не жалею и радостно мне!

Я достойно сражался на этой войне.

Тишина… только Дух животворный со мной,

Я вернусь к вам на Землю вечно живой…

Вот письмо моё тебя дождалось

Неслучайное счастье душою зажглось.

Ощущаешь, родной, что я — это ты,

С поднебесной вернувшийся высоты?..

Это ты, тот танкист со священной войны

Не пал Духом и стал ясным светом любви.

(Ниже письмо танкиста, вдохновившее на песню.)

«Здравствуй, моя Варя! Нет, не встретимся мы с тобой. Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну. Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри. Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.

Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло. Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху. Вот так из трех танкистов остался один.

В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.

Очень обидно, что мы не всё сделали. Но мы сделали всё, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам. Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь.

Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.

Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов.

У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить.

А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.»

Твой Иван Колосов

(Источник — вдохновенье: https://youtu.be/wwISmLP8jS4)

«О Родине писали многие…»

О Родине писали многие,

Кто не писал, тот размышлял.

Творец небесной недотрогою

Из ничего её ваял.

Ваял из сирых и убогих,

С природой слившихся племён.

И стал Одним-Единым Богом,

Любовь вселяя в отчий дом.

Ваял в лесах, в степях бескрайних,

В морях и в ре́ках вдовьих слёз.

Ваял в Своих объятьях тайных,

В серёжках беленьких берёз.

Ваял за плугом в деревушках,

Ваял за прялкой с песней вслух,

В низких бревенчатых избушках.

В трудах стяжался Божий Дух.

Ваял настоль проникновенно,

Чтоб боль и радость из нутра,

Людей на вид обыкновенных,

Соборным духом тьму рвала.

Та искра, что таится в каждом,

Та изначальность бытия,

Всегда стремится с благой жаждой

К Творцу, Кто со́здал всё, любя.

Индусы ту любовь проспали,

Европа, перезрев, — сгнила́.

Американцам «богом» стали

Деньги и власти удила́.

Земля людей, живущих праздно,

Чей ум есть раб чужих умов

Заволоклась бездушной грязью,

Надежда только на «сынов».

На «дочерей», «сынов» России —

Той недотроги. Мы в боях —

Свободу Божию носили

Без страха в искренних сердцах.

И в те сердца́ в упор стреляли

Из дотов подлые враги.

В застенках вражеских пытали,

Но дух убить всё ж не смогли.

Наш свет сердец был костью в горле

Посредникам воли чужой,

И мы в кострах вскипали кровью

Пред инквизицией «святой».

Мы закалялись недотрогой.

Как рожь клонились от ветров —

От всех врагов, — и только с Богом

Мы поднимались к жизни вновь.

Сердце России необъятно.

Дитя её — воин любви.

Поэтому и непонятно

Всем остальным как мы сильны.

Мы просто-напросто другие

Сознанием — тем существом,

Той всеспасительной стихией,

Заложенной Богом-Отцом.

О Родине ведь многие писали,

О Родине, обители своей.

И дух её и тело защищали, —

Единственнейшей недотроги сей.

Когда ты есть Любовь — ты недотрога,

Ты будто бы без кожи, — и в тебя

Нисходит каждое мгновенье Бога,

Воскресшей Вечностью сознанье возродя.

Нисходит каждое мгновенье Бога,

Воскресшей Вечностью глаза в глаза глядя́.

Детям войны (посвящается маме)

Это чудо, что домик построенный

Твоим дедом прям над рекой.

Из душистой сосны круглобрёвенной.

Так Барвиха стала родной.

А все те, кто по берегу строились, —

Не успели — такой был указ.

Ну а мы видно всё ж удостоились

Божьей воли, — и жизнь началась.

Припев:

Нам чудес Свыше много давалось,

И невзгод давалось сполна.

Но Россия всегда возрождалась —

Значит, видимо, Богу нужна.

А вокруг луга и долины,

А вокруг и поля, и леса.

До Москвы путь вовсе недлинный,

Паровозом чуть больше часа́.

Твоей маме было семнадцать,

Когда замуж вышла она.

Стали в доме том жить наслаждаться

Хуторяне — муж да жена.

И как водится, вскоре сыночка

Им Небесный Отец подарил.

Чуть попозже второго, а дочка

Родилась, когда немец бомбил,

Нашу землю и рвался к Столице.

И как раз, когда был налёт,

Тебя мать рожала в больнице.

У ней схватки, а врач не идёт.

Разбежались все по подвалам,

И мама осталась одна.

Да, терпенья у русских немало.

А в палате лишь Бог да она.

И шептал ей Господь на ушко:

Потерпи, Я тебе помогу.

Мы родим с тобою девчушку

Белокурую, как весну.

И пришёл акушер и медсёстры.

Их Небесный Отец подбодрил.

И всё стало спокойно и просто.

Отец дал сколько нужно всем сил.

Припев:

Нам чудес Свыше много давалось,

И невзгод давалось сполна.

Но Россия всегда возрождалась —

Значит, видимо, Богу нужна.

Уж в бинокли немцы глазели

На родную нашу Москву.

До колен у них слюни висели,

Предвкушая победу свою.

Мать одежду бойцам стирала.

Отца взяли на фронт трудовой.

Хлеб по карточкам получала,

И несла своим детям домой.

И пришлось отдать дом наш солдатам,

Защищавшим родные края.

Мать с троими теснилась по хатам,

Для победы всё делалось — для.

А когда самолёты бомбили, —

Под шоссе был тоннельчик один.

Матеря́ под ним, молча, хранили

Своих чад, прижимая к груди.

Припев:

Нам чудес Свыше много давалось,

И невзгод давалось сполна.

Но Россия всегда возрождалась —

Значит, видимо, Богу нужна.

Несмотря на войну ты играла,

Детям свойственно жить и играть.

А ещё ты всегда рисовала,

Это — дар и его не отнять.

А отец твой играл на гармошке.

Так играл, что летела душа,

Вдоль реки к деревенским окошкам!

Задушевно селян утешал.

Он вернулся живой и здоровый,

И в свободное время опять

Раздавалось гармоники соло

Русским духом во всю мощь и стать.

А однажды, ты помнишь, Ильюшин —

Генеральный конструктор, гулял, —

И друг друга услышали души…

Да, отец твой душою играл.

Припев:

Нам чудес Свыше много давалось,

И невзгод давалось сполна.

Но Россия всегда возрождалась —

Значит, видимо, Богу нужна.

Ты росла, как и все, голодала.

Собирала щаве́ль, лебеду.

А крапива лакомством стала

И очистки картошки в войну.

Может быть, когда ты была маленькой,

Был на фронте твой будущий сын?..

Под бомбёжкой роди́лась ты, маменька,

Под Москвой среди отчих долин.

Та война неслучайная кончилась,

И мы встретились, — милая мать.

Видно, и́з одного источника

Нам с тобою пришлось похлебать.

У детей войны в душах выжжено

Божьим светом — зов тишины

Мы всегда выживали и выживем,

Ведь в России мы рождены!

Припев:

Нам чудес Свыше много давалось,

И невзгод давалось сполна.

Но Россия всегда возрождалась —

Значит, видимо, Богу нужна.

Божественная игра

Вот и Третия мировая…

Встала Тьма во весь рост против Света.

То Господь Сам с Собою, играя,

Людям шепчет: Ведь смерти-то нету.

В страхе мыслей никак не поймёте,

Пушки злобою заряжая,

Без Любви вы Меня не найдёте,

Местью в братьев своих стреляя.

Припев:

Это Я быть позволил войне,

Чтоб прозревшие в ней добровольцы

Приходили прямо ко Мне,

В Свет-Россию небесного солнца.

Вот Второй мировой продолженье,

И опять у границы России

Мстят за прошлое пораженье

Нацистские тёмные силы.

Что ж, настала пора, и в ответ им

Воплотились воскресшие души

Из эпохи страны советов,

Чтоб рутину сознаний разрушить.

Припев:

На нас много кто нападал,

А нарвавшись на русский авось

От досады затылок чесал, —

Почему победить не пришлось?..

Разве может мысль устремиться

Душой-сердцем к Богу в себя,

Если в скорбном унынье боится

Господнего Судного дня?

И опять Господь шепчет людям:

Глупыши, ваши души вечны!

Лишь они вам напомнят о чуде —

Вы во Мне, а Я в вас бесконечно.

Припев:

Меня можно узреть лишь душой

В Вездесущем Духе движения.

Я — любовь и извечный покой,

Вам во благо Игры напряжение.

«Животные не знают, что живут…»

Животные не знают, что живут,

Поэтому им умирать не страшно.

А мы, разумные, зачем же тут

Роди́лись на Земле однажды?..

Пока кто-то из нас не смог

Открыть то Главное, что и внутри, и всюду,

Все отношения поддельны, только долг

За нами будет до тех пор, покуда

Не найден Путь в реальнейшую даль,

Покуда не учуяло стремленье,

Что жизнь не примитивный календарь,

А Света Свет, летящего мгновенья.