Багровые Небеса

Андрей Ливадный, 2006

У него не было прошлого. Нападение космических пиратов и невольничий рынок, откуда его, пятилетнего мальчишку, выкупил «добрый дяденька», – вот все, что осталось в памяти Вадима Рощина после многолетнего обучения в школе мнемоников. А потом была война. Безжалостные схватки в далеком космосе и на поверхности миров Корпоративной Окраины. Но после своей мнимой (или реальной?) гибели на планете Фрисайд Вадим понял, что бесконечное противостояние боевых мнемоников и кибрайкеров – лишь часть большой игры могущественных корпораций, а такие, как он, – расходный материал в борьбе за власть и пространство. И тогда Рошин начинает свою, личную войну с теми, кто лишил его прошлого…

Пролог

Пространство гиперсферы.

Борт грузопассажирского лайнера «Атаис».

3845 год Галактического календаря…

— Вадим, ну куда ты постоянно порываешься убежать? — Тихий, совсем не строгий голос матери настиг пятилетнего мальчика на пороге отсека.

Он обернулся.

В тесном помещении стояли плотные ряды кресел для пассажиров. Ни экранов, ни иллюминаторов. Только тусклый свет потолочных панелей слегка рассеивал мглу, до слуха долетал надоедливый гомон десятков голосов, в котором тонуло шипение регенератора воздуха, тщетно пытающегося устранить тяжелый запах множества тел, смешанный с сигаретным дымом.

Вообще курить на борту лайнера запрещено, но здесь, в отсеках третьего класса, где вторые сутки подряд сотни человек были в буквальном смысле заперты на ограниченной территории грузовой палубы, на предупреждающие надписи мало кто обращал внимание.

Люди коротали изнурительные часы полета кто как мог. Вот и Вадиму до смерти надоело сидеть в кресле рядом с матерью, слушая людской гомон…

— Мам, ну я быстро…

— Куда ты собрался?

Вадиму пришлось вернуться для объяснений.

— Там в конце коридора окно, — прошептал он на ухо матери. — Я быстро. Никто не увидит.

К его удивлению, в ответ не последовало категоричного отказа.

— Ладно, иди, только недолго, хорошо? — Она взглянула на сына с непонятной мальчику печалью. — Если увидишь кого-то из экипажа или услышишь сигнал громкой связи — бегом назад, договорились?

Вадим энергично кивнул.

Он понимал, о каких сигналах идет речь. Время от времени, нарушая монотонность полета, звучали резкие предупреждающие звуки, и вслед им обычно раздавался голос невидимой женщины, настоятельно рекомендующей всем пассажирам занять свои места и пристегнуться.

— Я только посмотрю одним глазком и сразу назад, — горячо пообещал он.

Мать лишь слабо улыбнулась в ответ на заверения сына. «Куда уж — одним глазком… Но пусть хоть посмотрит на космос».

— Беги.

Она проводила Вадима взглядом, с замиранием сердца наблюдая, как мальчик нарочно совершает длинные прыжки по коридору. Низкая искусственная гравитация явно забавляла его.

Там, куда они прилетят, у него уже не будет возможности полюбоваться просторами Вселенной. Миры Корпоративной Окраины охотно принимали эмигрантов, но что за жизнь ждала их впереди?

Женщина, уже достаточно хлебнувшая горя, не строила иллюзий по поводу заманчивых рекламных проспектов. Она летела на Окраину ради сына — говорят, корпорации охотно принимают детей эмигрантов в свои школы, чтобы дать им настоящую специальность.

Да, им предстояла разлука, возможно, навсегда. Эта мысль постоянно кусала сердце, но был ли у нее иной выход?

Что она могла дать сыну, существуя на социальное пособие по безработице? Выйти в люди на Центральных Мирах стало ох как нелегко, для этого, прежде всего, нужны деньги. А их не было. Замкнутый круг. Она прошла по нему не раз и не два, испробовав множество профессий, но лишь выбилась из сил, рано, не по годам постарев, потеряв всякую надежду. Может быть, ей просто не везло в жизни?

…Пятилетнего Вадима совершенно не занимали подобные мысли. Сейчас у мальчика была лишь одна проблема, с которой он боролся всеми доступными средствами: надоедливая скука долгого межзвездного перелета.

Куда они летят и зачем, он не знал.

Сознание пятилетнего путешественника буквально поглотили новые, яркие впечатления.

Оказавшись в относительном одиночестве, среди гулкой пустоты пересекающихся на т-образной развязке коридоров, он вдруг почувствовал, как живет вокруг него космический корабль.

Десятки незнакомых, тревожащих детский разум звуков окружили его: что-то шипело в глубинах изгибающегося сегмента коридора, монотонно гудели скрытые от глаз механизмы, их работа ощущалась в виде легких вибраций, то и дело пробегающих по полу и переборкам.

Настенный информационный экран, к которому так стремился мальчик, показался ему огромным. Со своего кресла он мог видеть лишь самый краешек этого виртуального окна с несколькими перемигивающимися по ободу индикаторами и теперь застыл, пораженный увиденным.

На миг Вадиму стало страшно. Естественно, он не знал, что корабль в данный момент находится в гиперсфере, где отсутствуют звезды или иные материальные тела, словно завороженный, он смотрел в виртуальное окно, куда контрольные видеодатчики транслировали изображения скупо подсвеченных габаритными огнями грузовых надстроек «Атаиса», ведя обычный мониторинг состояния обшивки. В нижней части двухметрового экрана выводилось множество данных с различных сканеров, но постоянно меняющиеся цифры и мелькающие компьютерные коды абсолютно ничего не говорили Вадиму, он лишь мельком взглянул на них, сосредоточив восторженное внимание на очертаниях надстроек.

Впрочем, спустя две-три минуты ему наскучило смотреть на одну и ту же картину, и он наивно попытался отыскать взглядом звезды.

Ничего не получилось. Вне освещенного навигационными огнями пространства царил бездонный мрак.

Куда же подевались все звезды? — недоуменно подумал мальчик, пытливо, без страха всматриваясь в непроглядную чернь аномалии космоса.

То ли напряженное зрение сыграло с ним шутку, то ли сознание, так страстно надеявшееся разглядеть сияющие россыпи звезд, выдало желаемое за действительное, но одну яркую точку он все же рассмотрел.

Она находилась далеко в стороне от освещенных надстроек и, как показалось Вадиму, двигалась, стремясь наперерез тускло освещенной громаде космического корабля.

Мальчик еще не подозревал, что следит за неумолимым приближением собственной Судьбы.

* * *

В ходовой рубке «Атаиса» вахтенный офицер, выслушав доклад кибернетической системы, коснулся сенсора общей тревоги.

Объект, приближающийся к грузопассажирскому лайнеру, мог быть только космическим кораблем, наличие иных материальных тел в пространстве гиперсферы противоречило базовым, элементарным знаниям людей об аномалии космоса.

При современной интенсивности движения на гиперсферных трассах иногда происходили сбои, и подобное сближение двух рукотворных объектов выглядело не столь уж фантастичным, как могло показаться на первый взгляд. Однако любое пересечение курсов неизбежно влекло за собой фатальные последствия, разница в работе генераторов высокой частоты^[1] приводила к тому, что корабль, обладающий большим энергетическим потенциалом, захватывал второй объект.

Исход рокового сближения мог оказаться двояким: под воздействием более мощного гипердрайва объект с меньшей энергетикой либо попадал в «кильватерную струю», двигаясь вслед другому кораблю, либо уходил с собственного курса, оказываясь в ситуации так называемого слепого рывка.

Капитан появился в ходовой рубке, когда данные, полученные с масс-детектора и обработанные кибернетической системой «Атаиса», уже начали поступать в проекционную сферу голографического монитора.

Взглянув на показания датчиков, Патрик Ридман заметно побледнел. Объект, идущий пересекающимся курсом, должен был пройти в непосредственной близости от лайнера, а его энергетическое поле имело большую напряженность, — еще бы, ведь неизвестный корабль двигался не вдоль силовой линии аномалии, а перемещался между курсовыми нитями…

— Что по данным навигационного контроля? — предчувствуя неладное, спросил капитан.

— Наш эшелон должен быть чист. Сопутствующие объекты по данным диспетчерского контроля Элио движутся на иных энергоуровнях^[2] аномалии.

— Твои предположения, Андрей? — Ридман уже сделал собственный вывод из полученной информации и теперь ждал, что скажет первый пилот, исполнявший в данный момент обязанности вахтенного офицера.

— Я исключаю вероятность того, что данный корабль сбился с курса, — ответил Колыванов. — Это капер,^[3] командир. Посмотрите на масс-детектор. Его курс после захвата нашего судна пересекается с линией напряженности, маркированной для планеты Ганио.^[4]

Ридман мрачно кивнул.

Взгляд на приборы не добавил капитану оптимизма. Два сигнала в полусфере масс-детектора сближались слишком быстро, отсекая саму надежду на какое-либо противодействие, по крайней мере здесь, в глубинах гиперсферы.

— По кораблю: боевая тревога! Загерметизировать все межпалубные переходы. Опустить аварийные переборки, активировать средства индивидуального спасения.

— Уже сделано.

— В кресло, Андрей. Как только он начнет обратный переход, попробуем остановить его включением поля высокой частоты. Если удастся истощить энергосистемы капера…

— А если нет, командир?

— В таком случае нам придется иметь дело уже не с одним пиратом. В точке всплытия его наверняка ожидают корабли поддержки. В любом случае, мы будем сопротивляться. Подготовь аварийный передатчик гиперсферных частот для отправки сигнала на Элио. Возможно, патрульные корабли Конфедерации сумеют оказать нам помощь.

* * *

Вадим смотрел, как стремительно приближается к кораблю яркая точка.

Во мраке космоса разгорался злой огонек его судьбы, но мальчик, естественно, не подозревал об этом. Он завороженно следил за растущим в размерах огоньком, пока тот не начал обретать зримый объем, превращаясь в огромный (по крайней мере, так показалось мальчику) космический корабль, окруженный мерцающим ореолом защитного поля.

На краткий миг оба космических корабля сошлись так близко, что он невольно зажмурился, сжавшись в паническом предчувствии столкновения, но рывок, сбивший Вадима с ног, имел иную природу воздействия.

Корабли разминулись, но теперь грузопассажирский лайнер «Атаис» был захвачен полем высокой частоты капера и резко изменил курс, следуя в пространстве гиперсферы к той линии напряженности, куда влекла его неодолимая в данный момент сила.

Упав, Вадим ударился головой о какой-то выступ и на время потерял сознание.

Он не видел, как опустились аварийные переборки, превращая смотровую площадку в изолированный отсек, не слышал отчаянных призывов матери и монотонного предупреждающего голоса кибернетической системы корабля.

Когда он очнулся, экран не работал, а вокруг царил тусклый красноватый свет.

Чьи-то грубые руки схватили его и поволокли упирающегося мальчишку к огромной дыре, прорезанной в материале аварийной переборки.

Он стал рабом. Частью добычи ганианских пиратов, но еще не осознавал этого.

Примечания

1

Генераторы высокой частоты (ГВЧ) создают вокруг материального объекта высокоэнергетичное поле, позволяющее преодолеть барьер между метриками и оставаться в пространстве гиперсферы. Минимально необходимая напряженность поля ГВЧ прямо пропорциональна массе космического корабля. Первые выводы, сделанные после исторического полета разведывательного корабля «Ванкор», были верны. Колониальные транспорты попадали в иные точки пространства не из-за ошибочной привязки к массе (роман «Знак Близнецов»), а под воздействием разных силовых линий аномалии.

2

Условно гиперсфера делится на десять энергетических уровней.

3

Капер — пират, действующий, как правило, с ведома и согласия определенной страны. В данном контексте подразумеваются ганианские пираты.

4

Планета Ганио (звезда Халиф) не входит в состав Конфедерации Солнц. Негласный центр наемников и флибустьеров в рамках Обитаемой Галактики.