Рассказы из детства

Андрей Клыгин

Детские, ностальгические истории, произошедшие с автором в далёком леспромхозном посёлке в семидесятых годах прошлого века.

ХАЙРУЗ

Шорошма.

Река в России, протекает в Вологодской

области, в Бабушкинском и Тотемском районах

Длина реки составляет 11км.

Википедия.

Каждое воскресенье отец с рыбалки приносил странную рыбу — хайруз. Мы с братом хоть и считали себя опытными рыбаками — в местных речках Ельшме и Толшме мы переловили все виды рыб, а щурятам, пойманных на живца, мы даже вели счёт, кто больше за лето их поймает, но хайрузов нам не приходилось ловить. Отец их ловил на лесной речке — Шорошма. Обычно все хайрузы шли на рыбник. Вид у хайруза был необычный, мы с братом окрестили их «нерусскими», вот елец, окунь, сорожка — это русские рыбы, а хайруз — нет. Мне очень захотелось его поймать.

Я стал упрашивать отца, чтобы он взял меня с собой на Шорошму, он согласился при условии, что я не буду ныть.

В одно из воскресений отец рано утром меня разбудил, ох, как же мне не хотелось вставать в такую рань, я с трудом дошёл до умывальника и не сколько умыться, сколько забрызгать воды в глаза, чтобы их полностью открыть.

И вот мы уже в пути, отец что-то напевает себе под нос, а я, уже окончательно проснувшись, семеню за ним. Мы довольно быстро дошли до места, где Шорошма впадает в Ельшму, я думал будет намного дальше, потом пошли по лесной дороге, которая шла параллельно реке.

Шорошма — речка извилистая, и временами с дороги было слышно её журчание, а когда спустились к речке она больше походила на ручей, в некоторых местах я мог перепрыгивать с одного берега на другой.

Я уже представил как сейчас буду выволакивать хайрузов, отец уже закинул свою удочку, а я стал разматывать свою и не заметил, что леска на конце удочки намоталась на дерево, я стал дёргать, леска никак не освобождалась, до чего додёргал — оборвал, пока привязывал, отец уже поймал первого хайруза. Наконец, и я забросил, но сделал большую глубину и зацепил за корягу, пришлось забродить и отцеплять крючок. Отец, видя моё бульканье спустился ниже по реке, я перешёл на его место и мне показалось, что у меня клюёт, я резко подсёк, и вся моя оснастка отпружинила на верхушку дерева и там вся перемоталась и запуталась.

Я распсиховался, что и за река такая, кругом деревья, кусты, толком и удочку не забросить, ведь на Ельшме и Толшме берега чистые, размахивай сколько хочешь.

Я так и не смог отцепить леску, оборвал и она так и осталась где-то на верху дерева, запасной лески не было, я чуть не заревел, переться в такую даль для того, чтобы на первых минутах всё оборвать.

Я стал проклинать эту Шорошму, с её кустами, деревьями, лучше бы послушал брата и пошёл наживлять на Толшму. Когда я с надутыми щеками подошёл к отцу, тот как раз вытаскивал очередного хайруза, как он тут ловит, здесь и удочку то как следует не забросить.

— Ну, как дела!

— Никак, всё оборвал.

— Запасной лески нет?

— Нет, только крючки и грузила.

Отец посмотрел улов, было семь средних хайрузов. — Ну ладно, на рыбник хватит, пора выбираться домой!

Я понимал, что испортил отцу рыбалку, хотя он виду не показал, а всё так же стал напевать что-то себе под нос.

— Ну что, поймал чего-нибудь? — спросил брат, когда мы вернулись домой. Я ни говоря ни слова прошёл мимо него в сарайку, достал рыбацкие принадлежности и стал разматывать леску.

— А я тебе говорил не ходи, сходили бы лучше понаживляли, вон смотри каких я выловил! В тазике лежали два щурёнка и один из них был приличный, грамм на шестьсот, обычно у нас все щурята грамм на триста-четыреста.

— Вот этот у меня даже леску обкусил, но на берегу, еле-еле успел схватить, чуть не ушёл! У меня теперь стало 71, у тебя 69.

Как ни странно, но мне эти хайрузы так втемяшились в голову, что я на следующее воскресенье опять попросился на Шорошму.

— Я думал ты больше не захочешь, — сказал отец, — ладно, только леску в запас возьми!

И вот мы снова на Шорошме, в этот раз я стал более осторожен, перед тем как закинуть, проверял, не мешают ли где кусты, деревья. Поклёвка началась сразу, но это были ельцы, мы сменили несколько мест, если и была поклёвка — везде были только ельцы, они хоть и были крупней, чем мы с братом ловили на Толшме, но это не хайрузы. В одном глубоком бочаге мне рыбалка очень понравилась, хоть и глубоко, но вода была настолько чистой, что было видно как на дне, среди коряг, плавают крупные ельцы, я даже поднял поплавок наверх чтобы не мешал, просто отпускаешь наживку с червяком на дно, ельцы не сразу клевали, а медленно плавали рядом, но вот один не выдерживает и сначала потихоньку начинает клевать, когда червяк пропадает — делаешь подсечку и уже видишь как он упирается у тебя на крючке, это так увлекло, что мне не захотелось покидать это место.

Вернулся отец, который спускался пониже. — Не хайрузовый день, везде ельцы, такое иногда бывает!

Мы наловили изрядное количество крупных ельцов и выбрались к устью Шорошмы и решили отдохнуть в этом месте, где Шорошма впадает в Ельшму.

— Здесь тоже иногда хайрузы берут, — сказал отец, закурил и закинул удочку. Глядя на него закинул и я, отец, как обычно, стал напевать. Я и не заметил как у меня исчез поплавок, думал его снесло течением и хотел перезакинуть, но леска натянулась прямо напротив меня и на том конце стало упираться что-то очень крупное, я изо всех сил стал вытаскивать, но на верх добыча не поднималась, здесь уж как повезёт, или леска лопнет или…

Я всё тянул-тянул, и вот из воды как из пушки вылетела огромная рыба, перелетела через меня и упала в траву, я уже понял, что это хайруз и не просто хайруз, а очень крупный. Я двумя руками схватил его и поднял вверх. — Хайруз! Хайруз!

— Я же говорил, что здесь тоже бывают хайрузы, — улыбаясь сказал отец. А я дрожащими руками никак не мог нацепить следующего червяка, всё ещё находясь в какой-то эйфории, но вот, наконец закинул и сразу поплавок ушёл на дно и картина повторилась точь в точь! И опять или леска или я! И опять я! Я поймал двух огромных хайрузов, они были крупнее щурят, которых мы с братом ловим на живца!

Хайрузы (наши дни)

Когда мы подходили к дому, я взял этих хайрузов надел на указательные пальцы и бегом к брату, — смотри!

Вечером я добавил к своему списку две палочки.

— Это же не щурята, — сказал брат.

— Это лучше чем щурята! — гордо ответил я. И это был весомый аргумент!