Сыграть в «ящик». Исповедь телевизионщика

Андрей Заокский

Телевидение – калейдоскоп разных событий, ярких, порой ослепительных, свершений, побед и неудач, потрясений и разочарований. Сборная солянка, состряпанная в горячем цеху телевизионной «кухни».Я прожил удивительные годы в «ящике». Познал в профессии разное… Не раз разочаровывался, порывался забросить её, сменить, забыть. Но вскоре вновь влюблялся с новой, неистовой силой. Телевидение – это наркотик: истинный телевизионщик – тот, что до мозга костей! – плотно «сидит» на останкинской игле. Книга содержит нецензурную брань.

«Или он, или я!»

В этот момент к нам в редакцию пришла Ирина Алексеева. Ее появление я запомнил навсегда. Наш режиссер Гурам в один из дней привел в нашу комнату странную женщину. На ней был надет какой-то черный плащ из кожзама, рыжие вьющиеся волосы с двух сторон схвачены резинками, на плече висела огромных размеров красная сумка тоже из кожзаменителя.

— Знакомьтесь: это Ирина и она, возможно, будет работать у нас режиссером сюжетов, — Гурам представил редакции незнакомку. — Кто готов предложить Ирине тестовое задание?

— О, дама, присаживайтесь-ка сюда, — воскликнул я, — у меня как раз сюжет на подходе, но я не знаю как его оформить.

— Отлично! — сказал Гурам. — Ирина, вы тогда пробуйте и по результатам будем говорить.

Странная женщина присела на стул, я пододвинул к ней листки с текстом, а сам встал и пошел в курилку. По пути меня догнала редактор Марина Селиванова.

— Андрюх, ты чо, ох..л? На хер ты ее в нашу бригаду позвал? Это пугало какое-то…

— Марин, остынь. Ты давно пугалом перестала быть?

— Ну, я такой лохушкой никогда не была, — задохнулась от негодования девушка.

— Ну, тебе-то дали шанс проявить себя. И людям другим тоже такую возможность нужно предоставлять. И, знаешь, чем человек внешне чуднее, тем внутри он креативнее. Пусть сделает сюжет. Мы ничего не потеряем.

Первая совместная работа с Ирой Алексеевой переросла в творческий тандем. Рыжая женщина так эффектно делала сюжеты, что вскоре мне завидовали другие корреспонденты. Алексееву взяли на работу и мы в паре ездили на съемки, часами просиживали в монтажках. Собрав очередной шедевр, я вызвал на просмотр Бредун. Шеф-редактор осталась недовольна. В монтажку были вызваны продюсеры.

— Юль, — сказала Надя после просмотра, — по-моему, шикарный сюжет.

— А мне не нравится, — отвернувшись, молвила Бредун.

— А что конкретно-то тебе не нравится? — спросила Вика.

— Всё снято и смонтировано не так, как оговаривалось на этапе предсценария, — заявила шеф-редакторша.

— Слушай, — взревел я, — это твоя подпись? — Выудил я из сумки текст предсценарной заявки за подписью Бредун.

— Ну?

— Вот этот сюжет снят и смонтирован строго по этой верстке. Так что не надо ля-ля…

— Я не хочу с ним обсуждать ничего! — лицо Бредун стало наливаться краснотой. Она вскочила и вышла из монтажки.

— Андрюш, пойдем в кафе, поговорить надо, — взяла меня за руку Надежда. — Спускайся вниз и возьми мне черный чай, я сейчас подойду.

Конец ознакомительного фрагмента.