Женат на собственной смерти

Андрей Дышев, 2005

Это состязание напоминает популярное телешоу «Последний герой». Но с некоторыми отличиями: участникам надо выжить не на тропическом острове, а на мелких островах северного озера России. Пять островов – пять робинзонов-отшельников. Холод, голод, одиночество… И это еще не все: совершенно необъяснимо погибает один из отшельников, вскоре еще один… Ясно, что это не просто случайность… Но законы телешоу жестоки – игра должна продолжаться. Под ударом еще трое. Кто следующий? Спасатель Ворохтин требует от организаторов прекратить кровавое шоу. Его требования игнорируют. Тогда спасатель сам ввязывается в игру со смертью…

Глава четвертая

Чего он боялся?

Они проскочили мимо Первого острова, на узком и длинном мысу которого ярко полыхал костер, напоминая маяк, и через несколько минут на них надвинулась темная громада Второго. Ворохтин убавил газ, и лодка плавно заскользила по гладкой черной воде.

Смеркалось. Над водой поднимался туман. Саркисян поднял воротник куртки.

— Прибавь газку! — проворчал он. — Темнеет быстро.

Ворохтин не только не прибавил газку, он вообще заглушил мотор. И в то же мгновение, как стало тихо, все отчетливо услышали крик.

— Это я! Лагутин! Я здесь! Эй, на моторке! Я здесь!

Ворохтин стал подгребать коротким веслом к берегу. Саркисян заволновался, заерзал, и лодка начала раскачиваться.

— Что он там делает? — с недоумением спрашивал он неизвестно у кого. — Чего он орет?.. Камера готова?

Журналистка тоже повернулась лицом к берегу и, вооружившись фотоаппаратом с мощным телевиком, легла грудью на передок.

— Не приставайте к берегу! — кричал Лагутин. Теперь его можно было отчетливо видеть на краю обрыва. — У меня все в порядке!

— Мотор!! — скомандовал Саркисян оператору и попытался встать на ноги, но лодка так качнулась, что он выронил микрофон и едва не вывалился за борт.

— Что с вами случилось? — крикнул Саркисян, застыв в позе стартующего спринтера. Он крепко держался обеими руками за борта и потому не мог выпрямиться.

— Ничего! Со мной все в порядке! — отозвался Лагутин.

— Но почему вы не вышли на связь?

— Я проспал!

— Как проспал? — Саркисян повернулся и посмотрел на все сидящих в лодке. — Ничего не понимаю! Как можно проспать сеанс связи? Он что, пьян?

— Пожалуйста, не причаливайте к берегу! — кричал Лагутин. — Я продолжаю участвовать в робинзонаде!

Журналистка щелкала фотоаппаратом. Саркисян, подобрал с пола микрофон, но не придумал, что сказать. В конце концов, он сунул его в карман куртки.

— Хорошо, — недовольным голосом крикнул он Лагутину. — Мы не будем причаливать. Но вам — предупреждение. Еще раз не выйдете на связь — снимем с соревнований!

— Договорились! — ответил Лагутин.

— Разворачивайся! — сказал Саркисян Ворохтину. — Погнали домой! Так холодно, что у меня уши заледенели! И как он без костра обходится?

Моторка помчалась в обратную сторону, пронзая острым передком туман. Журналистка спрятала фотоаппарат в кофр. Чекота все еще снимал удаляющийся остров и застывшего на берегу Лагутина.

— Да выключи ты свою шарманку! Этот эпизод мы ставить не будем, — сказал ему Саркисян. Он все еще ерзал на скамейке, оглядывался на остров и, мысленно задавая себе вопросы, в ответ лишь пожимал плечами. — А странно он себя вел, да?

— Он боялся, что мы высадимся на остров, — предположил оператор, натягивая на камеру чехол.

— А мне показалось, что он испугался другого, — вставила журналистка.

— Чего другого? — нетерпеливо спросил Саркисян, желая немедленно получить исчерпывающие ответы на все поднятые вопросы.

— Что мы догадаемся, почему он не вышел на связь.

— А почему он не вышел?

Журналистка пожала плечами. Оставшуюся часть пути плыли молча.