Плод воображения

Андрей Дашков, 2011

Новый роман Андрея Дашкова – динамичный, жесткий и многогранный. Роман-лабиринт, действие которого разворачивается в городе-призраке. Здесь материализуются «плоды воображения» – желанные, ядовитые, запретные. Участники странного «реалити-проекта» постепенно утрачивают чувство реальности, а сам «проект» оборачивается грандиозной мистификацией. Однажды запущенный механизм творения порождает следствия, не предусмотренные создателем. Иллюзии и действительность становятся взаимопроникающими и взаимозависимыми. Люди, мнившие себя творцами, оказываются марионетками «цифрового» дьявола. Одержимость чревата воплощением самых худших фантазий, слепая вера и самозабвенная любовь – спутники безумия, но обреченность и отверженность наделяют тебя иммунитетом против окружающего кошмара... «Это книга-лабиринт. Войдя в него, будет сложно вырваться из сумрачных коридоров, где перед читателем открываются все новые уровни и пласты скрытых смыслов. Сквозь сложную вязь интриги и непредсказуемые повороты сюжета проступают философско-метафизические концепции автора. Мистика оборачивается жесткой рациональностью, реальность выворачивается наизнанку, обнаруживая второе, третье дно… Напряжение растет, ветвятся сюжетные линии — чтобы в конце сойтись в безжалостную точку. Хочешь выйти из лабиринта? Пройди его до конца. Прочти его до конца. Пожалуй, «Плод воображения» — лучшая книга Андрея Дашкова на сегодняшний день» (Андрей Валентинов).

12. Розовский и Барский пьют коньяк

За стеклами автобуса нескончаемой и однообразной зеленой полосой тянулся лесной массив.

— А вам-то зачем это надо?

После получасовой вялой болтовни о футболе и склоках в недрах Союза Писателей Розовский все-таки не удержался от провокационного вопроса.

Мэтр взглянул на него, прищурив один глаз. Похоже, он просек эту игру. И, кроме того, он давно знал Розовского.

— Мне скучно, бес.

— Да ладно, — позволил себе усомниться Розовский. — Мне-то могли бы сказать. По секрету.

— Теперь я у тебя спрошу: а зачем мне это?

— В смысле?

— В смысле, зачем мне перед тобой наизнанку выворачиваться? Чтобы потом прочитать о себе кое-что новенькое?

«А как ты догадался?» — чуть было не ляпнул разморенный Розовский. Как жаль, что рядом сейчас нет Машки. Просто так, для моральной поддержки. По ее телу (и по ее хлысту) он еще не успел соскучиться.

Он решил свернуть на другую тему. Портить в самом начале приключения отношения с Барским он не хотел. А потом… Потом посмотрим, старичок. Может, ты еще попросишь вывернуть тебя наизнанку и дерьмецо размазать, да только никто не захочет пачкаться…

— Ладненько, выпить хотите?

— Выпить хочу.

Розовский подозвал стюардессу, и та принесла коньячку.

— За благополучный исход, — провозгласил Розовский не без задней мысли, но Барский и на это не повелся. На свой счет Розовский был почти спокоен: он полагал, что даже в случае неблагополучного исхода уж ему-то запасной выход обеспечен. Зря он, что ли, драл задницу, пытаясь устроить всё так, чтобы телевизионщики не разгадали его истинных намерений. Теперь, когда дело на мази, можно и поиграть в простачка. Тем более что тертая скотина Барский так и не сказал ни слова по поводу своей «креатуры».

Розовский, впрочем, тоже.