Павел Гоффман вынужденно ввязывается в смертельно опасное предприятие с целью помочь бойцам отряда спецназа выполнить последний приказ своего командира и своего друга – похоронить его с почестями на другом конце России. А для этого им придётся преодолеть тысячи вёрст земли, на которой правят бал регенераты и те, кто борется за место под солнцем. Сможет ли он вернуться домой? Сможет ли сдержать слово, данное им когда-то? Содержит нецензурную брань.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Биологическая опасность. Последний приказ предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 1: Прибытие
“Вижу голубеющую даль —
Нарушать такую просто жаль.
Жаль, что ты ее не видишь! Путь наш труден и далек.
Мой «Фантом» несется на восток.”
Фрагмент песни ”Фантом” рок-группы “Чиж & Co”
1 мая 2029 года. В небе над Алтайским краем, Россия. 02:30 местного времени. На борту самолёта МС-21-210.
Это называется"свинство". Никак иначе. Не могли что ли регенераты и военные устроить"вечеринку"не знаю, утром что ли, или ночью, чтобы можно было сесть на полосу визуально. А теперь — приходится гадать, чтобы понять, можно ли сесть на полосу в условиях абсолютной темноты, или нет. И ведь… стоп! У Жеки должны же быть какие-то приборы ночного видения.
— Капитана Паслёнова просьба пройти в кабину. — сказал я в трубку бортового телефона.
Кричать уже было нельзя, так как на борту были люди. Не те семьи бойцов, которых я согласился вывезти ради шанса оказаться в Первопрестольной с единственной целью — вывезти любимую женщину и мать моего ребёнка, как сегодня оказалось, из ада. Правда, ради этого мне пришлось заплатить высокую цену — жизнь бортпроводника Никиты, которого мне пришлось застрелить, чтобы тот не превратился в регенерата, и рука моего командира Сельчука…
Мои размышления прервал стук в дверь, которую, согласно требованиям безопасности, пришлось закрыть на замок.
— Войдите. — сказал я, нажимая на радиопанели кнопку разблокировки кабины.
— Вызывал?
— Да, Жек, вызывал. У тебя нет приборов ночного видения?
— Есть, тебе парочку?
— Виталь, ты будешь? — спросил Жека.
— Буду. Только дальность у их ПНВ считай что никакая — метров двести, не выше.
— То есть, садиться будем как в тумане? — спросил я.
— Ну да. Причём, визуально, инструменты малопригодны.
— Всё равно неси. Лучше хоть что-нибудь, чем ничего.
— Сейчас буду.
Жека вышел из кабины, и туда зашла Оля.
— Как вы? Кофе, может быть?
— Если можно. — сказал я. — С сахаром.
— И мне тоже, но без сахара. — сказал Виталя.
Вообще-то пилотам запрещено принимать одну и ту же пищу во избежание полной потери управления самолётом. А то никто не знает, как управлять самолётом, если оба пилота посменно сидят в туалете с отравлением. Если знаете, подскажите.
Оля удалилась из кабины, когда к нам зашёл Жека и притащил два шлема с приделанными к ним ПНВ.
— Лучшее, что смог придумать. Не обессудьте.
— Главное, что есть, и они работают. — сказал Романевский, надевая на себя один из шлемов. — Вроде неплохо. Надо пройти около поверхности, чтобы понять, как они работают.
— Ясно. — ответил я, тоже надевая и настраивая шлем.
Небольшая настройка ПНВ далась мне довольно легко, так как в одной из частей"Call of Duty"принцип работы таких вот приборов был повторён так, как будто это настоящий прибор.[1]
— Мальчики, кофе, как заказывали. — шутливо сказала Оля.
— Спасибо. — сказал я. — Можешь посидеть в кабине? Мне надо отвлечься.
— Да, конечно.
Я вышел из кабины и остановился на передней кухне. Кофе, который налила мне Оля, оказался без сахара, так что пришлось позаимствовать у неё пару пакетиков сахара и пластиковую дырявую палочку для размешивания.
С трудом выпив кофе, я вошёл в салон бизнес-класса, который был занят экипажем и теми, кого я распорядился посадить туда. В их число попали Лена, Мишель и Харитон Владимирович.
— Как ты? — спросил я жену.
— Нормально. Только до сих пор не верю, что Киров пал.
— Я тоже не верю, но что случилось — то случилось.
— Вы о чём? — спросил меня по-английски Мишель.
— О своём. Не жалеешь, что с нами отправился?
— Нет. За своей Джокондой я готов улететь хоть на край света! — воскликнул он мне.
Бахвальство да и только. Блин, эту романтическую фигню мне говорит человек старше меня, а я по закону могу считать себя"молодёжью"! Хотя… может и вправду говорят, что любви все возрасты покорны? И нашему французу на фоне этой самой любви конкретно снесло крышу.
— Слушай, а тебе…
— Домой? А что дома? Дом мой в Париже, а от него остались только угли.
— Какие угли? — удивился я.
Стоит сказать, что последние две недели я особо за новостями не следил, так как был в очень плохом состоянии. И сейчас практически любые новости, за исключением мятежа военных, меня не удивили.
А почему военные меня не удивили своим поступком? Почему одни военные остались верны Миролюбову, хоть он фактически и не является властью, а другие, отказались ему подчиняться ради каких-то своих интересов.
Ответ лежал практически на поверхности: включив как-то свою любимую аудиокнигу, я случайно перепутал номера глав и включил отрезок, в котором главный герой беседует с вдовой недавно погибшего научного руководителя по поводу скорого массового дезертирства.
— А что случилось с Парижем? — спросил я.
— Ты не знаешь? Сообщили о сильном пожаре, выгорело три округа.
— Не знал. Извини.
— Хорошо, Пол. Только, как быть насчёт свадьбы с Хельгой?
— Просто, друг мой. Разберёмся!
В этот момент раздался мелодичный сигнал, сообщающий о том, что пилот взял трубку бортового телефона и включил интерком.
— Первому пилоту срочно вернуться в кабину. Повторяю, первому пилоту срочно вернуться в кабину.
Я быстро вернулся в кабину и выпустив Олю, занял своё место.
— Что случилось? — спросил я.
— Пора начинать заход на посадку.
— Ладно. Приступаем. — сказал я и потянулся за трубкой бортового телефона. — Уважаемые пассажиры. Мы начинаем снижение для посадки в аэропорту города Барнаула. Просьба пассажиров вернуться на свои места, пристегнуть привязные ремни, убрать откидные столики, привести спинки кресел в вертикальное положение и открыть шторки иллюминаторов. Бортпроводникам закрепить оборудование.
Мы начали снижение. Одновременно Романевский настроил частоту аэропорта (видимо, подсмотрел в навигаторе:-)).
— Барнаул-Центр, вызывает борт Аэрофлот два четыре один семь. Передаю вслепую. Запрашиваю посадку в аэропорту на полосу два четыре. Если вы меня слышите, прошу обеспечить средства навигации для обеспечения посадки.
Я сбросил скорость до 450 километров, чтобы выиграть немного времени перед началом захода на посадку.
— Аэрофлот два четыре один семь, слышу вас чётко и ясно. Сообщите цель прилёта. Или я прикажу вас сбить! — раздался жёсткий и крайне раздражённый голос диспетчера.
— Сообщаю: доставка группы пассажиров, выразивших желание вернуться в свободные населённые пункты Алтайского края и Республики Алтай. — сообщил я цель прилёта.
— Вас понял. Посадку разрешаю. Полоса два четыре, заход по КГС. Подтвердите.
— Подтверждаю.
— Хорошо. Спрашиваю сразу: куда дальше летите?
— Пока что никуда. Самолёт планировали оставить на поле и уйти.
— Принято. Курс два семь четыре, снизиться до высоты две тысячи метров, о входе в глиссаду доложить.
— Вас понял, курс два семь четыре, высота две тысячи.
— Для информации: погода безоблачная, штиль, видимость двадцать километров. Давление для высотомера — восемьсот сорок один миллиметр.
— Принял. — ответил я и обратился к Романевскому. — Ну, нам хотя бы не понадобятся визоры Жеки.
— Это точно, и на таких дистанциях от них толку никакого. Я же сказал.
Я отключил автопилот и вручную снизил самолёт до высоты, указанной диспетчером, установив скорость полёта в 380 километров в час.
— Высоту занял. Один семь.
— Вас понял.
Через пять минут мы вышли на глиссаду и пошли прямо к городу.
— Контрольная карта перед посадкой. — начал я. — Шасси?
— Выпущены.
— Закрылки?
— Положение два.
— Посадочные фары?
— Включены.
— Автомат тяги?
— Выключен. Самолёт приведён в посадочную конфигурацию.
— Контрольная карта"Перед посадкой"выполнена.
— Как садиться будем?
— Скорость сто сорок узлов, закрылки оставим в том же положении. Вот и сядем. Хорошо, что ИЛС включили.
— Хорошо.
Через три минуты мы перелетели реку и пошли над городом.
Было видно, что электричество подавалось только в несколько домов в разных частях города, и скорее всего, это были лишь генераторы.
Одновременно с пролётом над городом я сбросил скорость до 300 километров в час, чтобы Жека, появись у него такое желание, смог бы сделать фотографии очередного мёртвого города.
— Аэрофлот два четыре один семь, посадка разрешена. — сообщил диспетчер.
— Решение, командир? — спросил меня Виталий.
— Садимся.
Самолёт медленно подошёл к полосе и как в замедленной съёмке, коснулся полосы.
— Реверс. Торможение. — сказал я чисто на автомате.
Самолёт начал плавно тормозить и через полтора километра от торца полосы остановился, прямо перед рулёжной дорожкой.
— Уходите с полосы по РД Браво. Руление на стоянку три. Ожидайте вооружённую проверку.
— Вас понял. Мы привыкшие. — сказал я спокойно.
Я медленно перевёл РУДы в режим малого газа, чтобы самолёт ушёл с полосы, и одновременно с раскруткой моторов, я убрал закрылки и интерцепторы, а то решат ещё, что самолёт захвачен.[2]
Руление с черепашьей скоростью продлилось всего-то минут пять, по истечении которых, самолёту подсветили место стоянки, куда мы и поставили самолёт.
— Стояночный тормоз включён, начинаю отключение двигателей. — сказал я, потянувшись за переключателем стояночного тормоза.
Следом я заглушил оба двигателя и включил ВСУ, так как наземное питание здесь не подаётся.
— Ждём проверку. — сказал я в рацию.
— Будем через пять минут. И ещё, борт один семь: уточнение информации. Транспорт для пассажиров будет только утром. Нам сообщить пассажирам насчёт порядка доставки?
— Нет, спасибо, я сам справлюсь. Только сообщите детали.
— Мы дадим вам бумагу.
— Хорошо.
Я взял в руки бортовой телефон и сделал объявление;
— Уважаемые пассажиры, как вы могли догадаться, наш самолёт спокойно приземлился в аэропорту города Барнаула и теперь вам всем предстоит пройти через процедуру проверки. Вы её проходили в Кирове, так что ничего нового тут нет. И ещё: транспорт будет подан только утром, так что покидать самолёт в данный момент запрещается.
Через пять минут к нам подогнали трап, и на борт вошло человек десять.
— Проверка. Всем пассажирам собраться на лётном поле.
— Какого чёрта? — спросил меня Виталий. — Никогда же не выводили на полосу, только если это…
— Только не говори, что это не военные! — шёпотом сказал я.
— Может быть и военные, но есть повод задуматься.
— Сейчас… надо Жеку предупредить. — сказал я и взял рацию. — Жека, слышишь меня?
— Слышу. — ответил он мне, как будто плевав на скрытность. — Дай угадаю, эти военные — не военные? Такая мысль?
— Откуда ты…
— Братана встретил! Прикинь! — радостным голосом сказал он. — Восемь лет не виделись, а тут на те!
— Зайди в кабину. Один. — сказал я.
— Понял. Сейчас буду.
Через две минуты в кабину вошёл Жека.
— Что за братан? — спросил я.
— Диман! Служили вместе в Сирии. Парень надёжный, так что не волнуйся.
— Ладно. Тебе верю. — холодно сказал я.
— Пошли. Они всех выводят на поле, так как не могут работать в салоне самолёта.
— Ну ладно.
Я взял трубку телефона и сделал объявление:
— Уважаемые пассажиры и члены экипажа. Местные правила безопасности требуют от пассажиров и членов экипажа собраться на лётном поле для досмотра. Досмотр будет похож на тот, что был в Кирове.
Мы вышли из самолёта, где нас раздели, естественно, разделив на мужскую и женскую половины двумя грузовиками.
— Всем построиться в шеренгу для проверки. — скомандовали военные.
Мы все покорно построились в шеренгу и разделись.
Буквально через десять минут мы все снова надевали свою одежду. Мои опасения, несмотря на возражения Жеки, были напрасны. Ещё через минуту грузовики отъехали от самолёта, и мы все снова стали одной толпой, благо управляемой, так как Оля уже успела сбегать в самолёт и принести мегафон из аварийного набора. Одновременно с этим военные принесли мне довольно хорошо оформленный лист бумаги с порядком перемещения личного состава и гражданских лиц. Нужный мне пункт был выделен хайлайтером.
— Так, меня слышно? — спросил я через мегафон. — Хорошо. Так, сейчас мы все возвращаемся в самолёт и там ждём утра. Как минимум, тогда пришлют транспорт, который доставит всех до ваших населённых пунктов. Если ваш населённый пункт был обозначен как “потерянный”, то вас отвезут на оперативную базу в городе Бийске. На оперативную базу также направляются и те, кто следует в Горный Алтай… Это вообще сколько отсюда и сколько до Гор-но-Ал-тай-ска? — название столицы Республики Алтай я вообще произносил по слогам, равно как и почти все местные топонимы — что сказать, особенность речи.
— Если по трассе, сто шестьдесят отсюда до Бийска, а по прямой — сто двадцать. Оттуда до Горно-Алтайска — ровно сотня по дороге или семьдесят по прямой. — ответил мне какой-то мужик, которого я вёз сюда.
— Спасибо. В общем, вы слышали. Но всё равно, уточняйте порядок перевозки на месте. — закончил я. — А теперь все в самолёт.
Пассажиры за десять минут полностью очистили перрон, оставив только Жеку с парой бойцов. В одном из них я узнал Васю.
— Жека, есть разговор. — сказал я.
— Да, конечно. Говори.
— Слушай, утром, когда приедет машина за нами, поможешь с вашим багажом?
— Ну, чемоданы так-то мы и так сами собирались потаскать… Или ты о чём?
— О стволах, которые погрузили на мой самолёт по приказу Лёхи.
— Какой нах приказ? — спросил Вася.
— В смысле? — спросил я. — То есть, три десятка автоматов, три сотни пистолетов и четыреста гранат, не считая патронов, появились у меня от балды?! — я начал заводиться от того, что кто-то с моего же позволения, для непойми кого, загрузил партию оружия, которым можно с лёгкостью захватить то же здание управления ФСБ в Кирове.
— Слушай, мы ничего не просили, кроме патронов, но их-то мы везём с собой в ручной клади и в багаже семей, а то, что ты нам рассказал, про это не говори. Даже Диме.
— Понял.
— Где, говоришь, оружие?
— Передний багажный отсек. Там обычно перевозят собак, продукты, всё, что имеет повышенную ценность и хрупкость. Но грузим иногда и обычный багаж.
— Понятно. Пойдём, посмотрим на наше “богатство”.
Мы с парнями пошли к люку багажного отсека, но перед этим я приказал Оле закрыть двери и достать пистолет-пулемёт, а Жека приказал всем своим, кто находился в салоне, быть готовыми к бою.
— Вот, смотрите. — сказал я.
Жека взобрался в отсек и две минуты что-то смотрел там. После он спрыгнул на землю и посмотрел на меня таким взглядом, что я сразу понял: не всё хорошо.
— Патроны не те.
— В смысле.
— Калибр. Ты же помнишь, что у наших автоматов калибр семь на шестьдесят два?
— Ну, помню. А калибр того, что мне дали тогда, пять сорок пять. Ты к этому клонишь?
— Да.
— И что?
— А что. Автоматы надо к делу. — сказал третий из спецназовцев.
— Вить, ты сними уже маску. — сказал Жека. — Чужих тут нет.
— Понял.
Боец снял маску и я увидел обычного русского парня.
— Приятно познакомиться. — с долей иронии сказал Витя.
— Взаимно. Так что с автоматами?
— Автоматы… Забираем их с собой. Один выдадим тебе, в том, что ты выстрелишь туда, куда нужно, я уверен. — сказал Жека. — Остальные — в патрули определим. У нас два ящика с цинками, а раз в каждом обычном цинке по тысяче сто патронов, ну почти, математика, у нас в каждом ящике полтора десятка таких. Значит, у нас по любому раскладу больше тридцати тысяч патронов калибра пять сорок пять.
— А как с патронами для “Грачей”? Их вроде мне не грузили.
— По поводу этого как раз: Пистолетов там штук двести пятьдесят, не больше. Остальные полсотни коробок, видимо, набиты рожками для автоматов, запасными магазинами для пистолетов и патронами к ним. Точно не скажу, но патронов там около сорока тысяч будет.
— Гонишь! — воскликнул я.
— Может быть. Но ты что, не смотрел на то, что написано на коробках?
— Смотрел, вроде…
— Дурак ты. Хорошо хоть бомбу не подкинули. Пистолеты тоже в патрули определим.
— А с гранатами что?
— Себе оставим. Пригодятся. Гражданские не умеют с ними обращаться… Ладно, давайте в салон, я спать хочу. — сказал Жека не по-военному.
— Поддерживаю. — сказал Витя. — Считай сутки на ногах.
— Ага. — сказал я, вспомнив события в Подмосковье.
Как я тогда подсчитал, я не спал двадцать семь часов — начиная от мародёрской прогулки и заканчивая полётом из захваченного регенератами Остафьево в Киров. Ну, это так, к сведению.
Поднявшись по трапу, я взял рацию и вызвал Олю.
— Оля, открой дверь. Всё в порядке. — сказал я в рацию.
— Сейчас. — сказала она. — Оружие мы убрали.
Через две минуты мы ввалились в салон, где Жека сразу убежал со своими парнями, а я, будучи как выжатый лимон, взял два пледа и плюхнулся в кресло рядом с любимой, где и отрубился…
08:31
Яркий свет майского солнца начал внезапно бить через лобовые стёкла самолёта, а так как дверь я оставил открытой, то лучи солнца коснулись и меня, отчего я проснулся.
— Проснулся? — спросила меня Лена. — Сладко спал, не хотела тебя будить.
— Да ничего. — я в шутку подёргал её за ухо. — Пора собираться.
— А как ты с самолётом будешь?
— Ну, на грунтовые или травяные полосы его нельзя сажать, так что будет тут стоять. Может быть, это был его крайний полёт.
— А почему не последний?
— Не говори так! Беду навлечёшь.
— Суеверный… — прыснула Лена.
— Ладно, пошли, поедим. — постарался я перевести тему.
— Пойдём. А что у нас есть?
— Наверное, касалетки с рыбой остались. Ну и наверное, пару батончиков, если мы их не съели в Кирове.
— Или в Москве… — грустно сказал я.
— Ладно. Всё равно, вдруг что-то есть поесть.
Мы прошли на кухню, где уже стояла Оля.
— С добрым утром. — сказал я. — Где Мишель?
— Помогает на кухне. Её развернули полчаса назад.
— Ладно… — сказал я. — когда завтрак?
— Через полчаса.
Я вышел из самолёта и увидел, как в метрах ста пятидесяти от нас стоял"КамАЗ", видимо в модификации для полевой кухни. А рядом с грузовиком стояло и три привычных прицепа, в которых на каждое 9 мая варят тонны гречки.
Я же направился пока что не на кухню, а в багажный отсек, забитый оружием.
— Ну что сказать, нам стволы нафиг не нужны. И так жируем. — услышал я чей-то голос. Видимо, это был Дима.
— Всем привет. — сказал я дружелюбно.
— О, привет товарищам лётчикам. — сказал Жека.
— Залезай, мы тут втихаря от тебя склад РАВ замутили, ничё?
— Склад чего? — спросил я, недоумённо посмотрев на Диму.
— Склад ракетно-артиллеристского вооружения. — сказал он мне тоном учителя и обратился к Жеке. — Ну и как с этим салабоном в бой идти?
— Нормально идти! — сказал Жека. — Проверяли. Фриц, давай, залезай.
Меня втянули в отсек, где на меня, в мятой форме пилота, оценивающе посмотрел Дима.
— И как стрельба? В мишень-то попадёт?
— А то. Лёха знатно охренел, когда он в первый же раз расстрелял все мишени. А потом по регенератам фигачил.
— Слушай, Жек, надо твоих собрать. Вы Лёху помянули?
— Не успели. Хотели сегодня.
— Собирай парней. — сказал Дима. — только выдай оружие.
— Конечно. Фриц, давай сюда.
Жека выдал мне незаряженный АК-105-2, судя по выбитой маркировке на самом автомате и приставленным к нему магазину.
— Этот другой, не тот, что вы тогда мне выдали.
— Да, у этого чуть укорочен ствол. Таких там штук пятнадцать. Ещё пятнадцать — семьдесят четвёртые. Почему мы тебе такой выдали — даже комфортнее будет. Ты же не собираешься стрелять на дистанции до километра?
— Ну, вроде нет.
— Ну вот. Метров на двести бить будет хорошо. А тебе и на сотню вряд ли придётся. И да, держи патроны.
Жека выдал мне три пустых рожка к автомату, бумажный пакет с патронами и жестяной ящик.
— Здесь сто двадцать патронов. Двадцать пять уже в автомате. Больше мы не стали набивать, чтобы пружину не испортить. Ну и немного"консерв"про запас.
— Понял.
— Инструкцию на телефон скинуть? Отличается всё же от того. — спросил Жека.
— Да, давай.
Жека достал свой смартфон и по Bluetooth скинул мне инструкцию для этого автомата. Когда инструкция была получена, я спрыгнул из самолёта и пошёл в сторону полевой кухни, предварительно сбросив цинк с патронами в свой рюкзак в кабине. На кухне уже собирались люди, как военные, так и гражданские. Единственное, что уже было привычной деталью портрета обоих категорий людей — оружие. Оно было практически у всех, кроме детей, естественно. Им вообще казалось, что это приключение, которое заканчиваться не собирается.
Вот смотришь на то, как дети лет по 12-13, почти подростки, смотрят на мир детскими глазами и невольно задумываешься: а что будет с ними через год, месяц, неделю даже. Где гарантия, что с ними ничего не случится. А то знаете, сейчас умереть — не особая проблема. Умереть не в смысле не встать, а в смысле… ну вы поняли, стать регенератом. Ладно, пора приступить к трапезе.
— Господа, и дамы, сегодня на завтрак греча обыкновенная с хлебом и чаем. — объявил военный повар.
Я сел рядом с Димой, так как мне надо было с ним поговорить. Как минимум, мне было интересно, почему аэропорт снова работает, хотя три недели назад меня заверяли, что он не работает. Хотя три недели в новой реальности как три года или даже десятилетия, как уж тут посмотреть.
— Дима, можно вопрос?
— Задавай.
— Как вы аэропорт отбили? Мне сказали в Кирове, что тут никого нет.
— Ну как никого нет. Была толпа регенератов, мы их выманили на дрон с музыкой, а когда пришло время, спалили их всех.
— Огнемётами?
— Не, облили бензином с безопасного расстояния и подожгли бронебойкой[3]. Горело долго и знатно. А пока горело, зачищали помещения, штук пятнадцать регенератов отстрелили и обезглавили.
— Обезглавили? — тут я завёлся интересном.
Мы с Лёхой хотели проверить"куриную"теорию, и даже взяли мачете в Москву, но не смогли ими воспользоваться.
— Ага. И знаешь что, походу, реально помогает. Только сцуко, царапаться начинают. Мы им руки отсекли, чтобы не расцарапали.
— Сработало?
— Да. Только криво. Отсёк башку, и всё. Всё затянулось, остались только дырки для дыхалки и видимо, под глотку. И всё. Царапался, сука, одного моего цапнул. Пришлось пристрелить, уже начал обращаться.
— Куриная теория… — отстранённо произнёс я.
— Какая"куриная теория"? — вопрошающие спросил Дима.
— Мы с Лёхой хотели отсечь головы паре регенератов для эксперимента, но максимум, что успели — перебить шейные позвонки одному из них. Кажется, тот не смог встать после этого.
— В смысле кажется?
— Он тогда укусил моего бортпроводника, и вышло так, что я его… убил.
— Только не говори, что раньше ты не…
— Нет. Он первый…
— Правильно сделал. А причём тут вообще курица?
— Принцип. Если курице"удачно"отрубить голову, то те могут минут десять-пятнадцать бегать очень даже бодрячком. А тут тот же принцип. Что с обезглавленными сделали кстати?
— Сожгли от греха подальше.
— Понятно. Думаю, пока это лучшее решение. А город что?
— А что с ним? Почти все обратились. Но ничего, мы сумели выкосить их.
— Все шестьсот тысяч человек? — недоумённо спросил я, немного представляя численность населения Барнаула.
— Да не, тысяч сто пятьдесят. Не больше. Остальных, как ни странно, приманил огонь и бензин, которым мы заливали регенератов. Так что, тысяч четыреста пятьдесят мы тут точно уложили.
— Много осталось?
— Не особо. Тысяч пятьдесят, не больше. В основном — те, кто живёт на окраинах. Ну и ещё сотня тысяч регенератов.
— А там, на оперативной базе, там безопасно?
— Да. Из ста девяноста тысяч населения города всего сорок тысяч стали регенератами. И то, их уже сожгли. Мне кажется, это неплохо.
После непродолжительного завтрака мы все занялись своими делами. Я — или помогал Жеке с Васей сгружать внезапное"богатство"на перрон, или разбирался с самолётом перед его консервацией, или же, просто сидел в кресле пилота и наслаждаясь, читал руководство по эксплуатации моего нового оружия. Оказалось, что тут есть небольшой"сюрприз"в виде стрельбы"отсечками"по 2 патрона за раз.
— Наслаждаетесь кабиной, Пол? — спросил меня Мишель, зайдя в кабину.
— Да. Боюсь, этот самолёт больше никогда не взлетит. Так что, хотя бы в последний раз.
— Ну, возможно и так. Разрешите сяду в кресло?
— Конечно. Бывали в наших машинах?
— Не приходилось, но я слышал, что тут очень хороший обзор, и я теперь в этом удостоверился.
— Это точно.
Мишель сидел в кабине и завороженно изучал приборы и переключатели.
— Вот что я тебе скажу, Пол. Не врали, что самолёт удобный. Только ничего не пойму, тут всё по-русски. И ещё, почему мы не можем перегнать его к тебе в деревню?
— Там полосы нет. Для этого самолёта нужна полоса из асфальта или бетона. Травяные или грунтовые не годятся. Старые семьсот тридцать седьмые"Боинги"ещё можно так эксплуатировать, но этот — увы.
Внезапно я заметил движение в аэропорту.
— Жека, что случилось? — спросил я его по рации.
— Автобусы приехали. Два междугородних"Вольво"и два ПАЗика, запоминай номера наших: Анна Сергей пять шесть один и Виктор ноль два девять Николай Антон. Коды региона местные, двадцать вторые и сто двадцать вторые. Оба ПАЗики. Организуй посадку.
— Запомнил. Организуем.
Я вышел из самолёта, взяв заранее мегафон.
— Уважаемые пассажиры. Прибыли автобусы для перевозки. Все, кто изъявил желание ехать в Гальбштадт, просьба встать и пройти к трапу самолёта. Повторяю…
Я повторил сообщение, и через пять минут мы все стояли около трапа, в ожидании автобусов. Ещё через пять минут из-за здания аэропорта появилось два классических автобуса"ПАЗ". Один был рейсовым, видимо бегал между деревнями, а второй — школьный автобус. Но перед ними ехал полицейский"УАЗ"с включёнными мигалками. Единственной такой машиной у нас управлял только начальник нашей полиции, он же дядя Миша. Следом появился междугородний “Вольво” с номерами, чей код региона заканчивался на “04”. Значит, машина не местная, но и не из Новосибирска. Скорее всего, или Хакасия, или Республика Алтай… или вообще Кузбасс? Спрашивается, кто знает?
Стоило остановиться колонне, как из внедорожника вылез паренёк лет двадцати пяти, не старше.
— Вы, Павел Андреевич? — спросил он.
— Так точно, кому обязан?
— Младший лейтенант Хекслер. У вас все готовы к погрузке?
— Люди — да, а вот с багажом придётся подождать.
— Багаж, вещи и чемоданы?
— Ну… не совсем. — сказал я, глазом покосившись на свой автомат.
— Понятно. Давайте арсенал в нашу машину.
— Сейчас спрошу у того, кто отвечает. — сказал я и вытащил из кармана рацию. — Жека! Подойди сюда.
— Не могу. Говори.
— Хорошо. Куда оружие складываем? В полицейскую или в автобусы?
— Давай в полицейскую.
— Понял. — сказал я в рацию и обратился уже к полицейскому. — Грузим арсенал в вашу машину.
— Хорошо.
За полчаса мы загрузили всё вооружение в полицейскую машину, а в это время Оля с Наташей и Валей руководили посадкой в автобусы. Будет смешно, если они в проходе автобуса начнут показывать, как правильно вести себя при аварийной ситуации… Нет. Не будет.
— Паша! Мы всё погрузили, можем ехать.
— Лена! Я же просил — никаких нагрузок!
— Подумаешь. Я же не на десятом месяце, а только на первом.
— И всё равно. — отрезал я. — Ладно, минут десять мне дадите?
— Конечно.
Я в последний раз взошёл на борт самолёта, который на месяц стал укрытием и спасением для более чем сотни человек. Но главное — спас меня и мою жену. Больше этот самолёт не полетит, поэтому оставалось только одно — выключить питание бортовых аккумуляторов и закрыть двери.
Сделав это, я спустился по трапу и молча сел в автобус, в котором ехал экипаж вместе с Леной.
— Не грустите, Паш. Всё равно бы через год-другой этот самолёт пришлось бы ставить на прикол. — сказал мне Романевский.
— Знаю.
— Ладно, едем, куда вы там решили нас напрячь. — в шутку сказал Сельчук.
Пока мы болтали, все автобусы покинули территорию аэропорта и направились к эстакаде, откуда мы должны будем выбраться на трассу и продолжить дорогу. Мы — в Гальбштадт, а “Вольво” — в Бийск. Видимо, Хекслер на прощание третьему автобусу включил на секунду сирену. А я даже не спросил его имени.
— Ну что, товарищи пассажиры. Время в пути составит около восьми часов, так что наберитесь терпения. Тем более что у вас нет выбора.
Ну, этого стоило ожидать: автобусы и так ходили небыстро, на машине этот же путь преодолевался в лучшем случае за пять часов, в общем, будет весело. Теперь точно…
______________
[1] Физический принцип работы ПНВ был реализован в скандальной игре 2019 года"Call of Duty: Modern Warfare".
[2] В случае, если пилот не может сообщить о том, что его самолёт захвачен, после приземления и освобождения полосы по рулёжной дорожке, закрылки и спойлеры остаются в посадочном положении. Это визуальный сигнал для диспетчера о проблемах на борту.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Биологическая опасность. Последний приказ предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других