Люминотавр

Андрей Геннадьевич Юрьев

Выборы властей, выбор любви… История о создании лабиринта, в котором встречаешься со своим истинным Я. История о сплетении жизненных путей кандидатов на управление городом и никому не известных дизайнеров судеб.

рассветные

— Я здесь не живу, — провьюжила Эльза, — живу не здесь, — Лунину, уже проглядевшему все нотные тетради на столе и добравшемуся до книжного шкафа с заложенными за стекло фотографиями, — не здесь живу, — Андрею, недоверчиво крадущемуся по комнате.

— Я знаю, — вздохнул Лунин, задёрнув последнюю занавесь. — Согрелась?

— Где ты научился, — Эльза почему-то глянула на себя под покрывалом, потом на отвернувшегося Лунина, опять под одеяло, снова на Лунина, листающего ноты, — где?

— Что — где? — отозвался не рискнувший обернуться Лунин.

— Приводить в чувство, — Эльза подоткнула одеяльце под талию, и вычертилось всё, на что Андрей смотреть всё ещё отказывался.

— Приводить… Ты оденешься или нет? — Лунин уж и не знал, за что схватиться — не по ящикам же шарить!

— Ты ведь уже всё увидел? Всю меня увидел? — Эльза подглубила складочку между колен, протянув тканевое ущелье до самого устья, до самой дельты — в это русло можно прекрасно влиться полнолунинными лучами.

— Я видел падающее в обморок тело, — Лунин уставился на календарик возле раскрытой сумочки, на даты, обведённые кружками.

— Потрясающе! Не мужчина, а ледокол в штанах, — Эльза защёлкала застёжками, — всё, господин луноход.

Лунин как обернулся — так лучше бы ты и скрывалась под одеялом! Была бы просто туманностью, а так — взошедшее сияние.

— Так чем обязана в столь ранний час? — и вся уже надменная, в вечернем шёлке, усыпанном крохотными звёздочками, с золотым кольцом обручения и серебряными перстнями преклонений.

Заныло под сердцем: «Комета, неизбежная комета», — а промолвилось:

— Это наш час, только наш. Мы вместе — рассветная звезда и месяц.