Скиталочка 2. В погоне за ведьмой

Андрей Буторин, 2023

Моя подруга Аня – потомственная ведьма. Правда, не очень умелая, все у нее выходит наперекосяк. Вот и влюбиться умудрилась в мага-шнырятеля, который мало того что из другого мира, так еще и влюблен в зловредную графиню-магичку. Подвернулся случай – и Аня слиняла в тот мир. Ничего не оставалось, как отправиться в погоню за ведьмой. Не зря же меня прозвали Скиталочкой.(Вторая книга цикла "Скиталочка")

Глава вторая

Ола

На какое-то время я впала в ступор. Вот просто стояла, и не знала, что делать. Все мысли — бэм-с! — разом вылетели из головы. Кроме одной, заблудившейся: «Что делать? Что делать? Что делать?!» Привела меня в чувство Бела. Наверное, ей не понравился мой остолбеневший вид — она вспрыгнула мне на плечо и тревожно пискнула в ухо. Я подпрыгнула и очухалась. И сразу поняла, что нужно делать. Отправляться в погоню за Анной! Крутилово-закрутилово, что же еще? Не бросать же в беде свихнувшуюся от любви подругу! Тем более я прекрасно знаю, что это такое — любить. Я ведь и сама ринулась за Ваней на край света. Точнее, даже за край. Но и Ванечка меня любил, что делало мой поступок не таким безрассудным, как Анин. Ее Юсик тоже был влюблен, вот только, увы, не в Анюту, а в графиню Охозм. А значит, наша ведьмочка поступила не просто безрассудно, а можно сказать, добровольно полезла в клетку к хищникам. Пусть даже всего к одной хищнице, но какой!

Да, я понимала, что броситься сейчас в погоню за ведьмой было с моей стороны тоже не очень разумным поступком. Но я не видела другого выхода. Зато увидела сразу несколько проблем. Для начала, я понятия не имела, как именно перенеслась в другой мир Анна. Просто коснулась камня? Но я сколько раз его касалась — и хоть бы что! Хотя начинать стоило именно с этого. Попробовать, а если не получится — думать дальше. Но я была почти уверена, что эту проблему решу — с учетом Аниных слов, что землики это устроили специально для того, чтобы я вернулась. Тоже, между прочим, вопрос, но ответ на него можно было получить только там, в магическом мире королевства Темон.

А вот настоящая и очень большая проблема заключалась… в моем любимом Ванечке! Я просто не представляла себе, как могу бросить его тут в полном неведенье, куда я подевалась. Вспомнила, что творилось со мной, когда исчез он, и сделала вывод, что не пожелала бы такого и врагу, не то что любимому человеку. Оставить записку? Не будь буквальной Оленой, сказала я себе, это его не успокоит. Или ты собралась написать: «Иван, не волнуйся, я сбегаю в Темон за свихнувшейся ведьмой и скоро вернусь. Суп в холодильнике»? Вот только в холодильнике не было никакого супа, а самое главное, я совсем не была уверена в том, что скоро вернусь, и вернусь ли вообще.

Напрашивался вариант сказать о своем решении любимому напрямую, но тут не нужно быть ни ведьмой, ни предсказательницей, чтобы узнать Ванину реакцию. Разумеется, никуда он меня не отпустит. Еще и камень выбросит — так, чтобы я его никогда не нашла. Например, как раз в жерло вулкана, что не рекомендовали делать землики. Ваня специально съездит к ближайшему вулкану и сделает это — чтобы уж наверняка. Знает же, что если даже в море утопит, я буду нырять до тех пор, пока не достану или сама не утону.

Я бы торчала в спальне, не зная в какую сторону дернуться подобно буриданову ослу, если бы сюда не пришел сам Ваня.

— Что вы тут застряли?.. — начал он, и тут же себя оборвал, а глаза его забегали в поисках Анны. Он даже присел, чтобы заглянуть под кровать, но быстро понял, что туда бы и рука не пролезла. Разве что ведьма превратилась в мышку. Кстати, мысль! Мудреца Пузика она ведь в крысу превращала.

Я легла на пол и крикнула в щелочку между кроватью и полом:

— Аня! Кис-кис-кис!

Вот только не надо ржать. Можно подумать, вы знаете, как выманивать мышек. А кошка все-таки самое близкое к мышам существо из тех, что я знаю. По крайней мере мышь может испугаться и выскочить, если кого-то рядом так вызывают.

Но моего зова никто не испугался. Во всяком случае не выскочил точно. Лишь неодобрительно посмотрел Ваня.

— Прикалываетесь? Нашли время! У меня живот уже рулады выводит. Давайте сначала поедим. Куда она спряталась?

— Ванечка, — поднялась я на ноги, — ты только не волнуйся.

Крутилово-закрутилово! Ну конечно, я знаю: когда так говорят, волноваться следует непременно. Но из меня это вырвалось само — надо же было как-то подготовить любимого.

Между прочим, подготовка прошла успешно. Дело еще в том, что мой Иван далеко не глуп. Да я бы глупого и не полюбила. А если и полюбила бы, то ненадолго. В иные миры за ним гоняться бы точно не стала. Или стала, но нехотя. Короче говоря, Ваня тоже поднялся, его взгляд проследил за моим, упал на фотик, и любимый все понял.

— Ты же не хочешь сказать… — начал он.

— Не хочу, — ответила я, не дожидаясь завершения вопроса. — Но придется.

— Это точно не розыгрыш?

— Вот свидетель, — кивнула я на Белу.

— Пи, — подтвердила белочка.

— Да ну, чушь! Литц забрал у нас право перемещаться.

— Он забрал только свое, право Литца. А тот камешек, — показала я на рубин, — дали нам землики. Они тоже маги, и мы подумали, что они это тоже умеют. В смысле, нас перемещать.

— Ола, — взял меня за плечи и заглянул в глаза Ваня. — Скажи честно, ты сама видела, как Анна это сделала?

— Говорю же, это видела Бела! Или ты ей совсем не веришь?

— Я верю, Бела не умеет врать. Беда лишь в том, что она теперь не умеет и говорить.

— Моя хорошая, — повернулась я к внимательно слушавшей нас белочке. — Скажи ему, что я права.

Белка пискнула, запрыгнула на тумбочку, сделала вид, что трогает камень, а потом, трагически вскинув лапки, упала с тумбочки на кровать. Сначала я даже за нее испугалась — так правдоподобно она сыграла, — но белочка быстро вскочила, прыгнула мне на плечо и сказала Ванечке:

— Пи?

— Пи, — вздохнул тот. — И что теперь?.. Только не говори, что…

— Именно это я и хочу сказать, — обняла я любимого. — Не бросать же ее?

— По-моему, как раз наоборот, — высвободился Иван из объятий. — Это Анна нас бросила.

— У нее крыша поехала от любви к этому Литцу.

— К кому?! — оторопел Ваня. — Ты чего выдумываешь?

Пришлось рассказать ему Анин секрет. Надеюсь, подруга простит, ведь делала это я ради ее же блага. Да и не просила она держать свое признание в тайне.

Иван переварил услышанное быстро. И заявил:

— Даже если и так, это ничего не меняет. Даже наоборот. Если она решила отправиться к любимому человеку — это ее право. Почему мы должны препятствовать?

— Ты издеваешься? — подбоченилась я. — Вот прости меня, но я от тебя этого не ожидала! Что ты такое говоришь-то?! Какой любимый человек? Юстер Литц?.. А ничего, что он любит свою Охохонюшку и на нашу Аню ему плевать? И ничего, что Охохрене не понравится явление влюбленной в ее мужа ведьмы?

— Если так рассуждать, — сказал Ваня, — то графине не особо понравится и наше возвращение. И вместо одной жертвы будет сразу три.

— Тебя, между прочим, с собой не звала, — буркнула я. — И вообще, меня землики просят вернуться. Вот заодно и…

— Они сами тебе это сказали?.. — прищурился Иван.

— Можно сказать и так, — ответила я. И выложила ему свои объяснения — о том, что в магическом мире осталась копия — настоящий аккумулятор; о том, что дали мне его, скорее всего, не по доброте душевной, а с умыслом, который и выявился сейчас с появлением фотика, которого здесь быть не должно. Наконец, самым веским доказательством, что этот переход сработал, было исчезновение Анны.

Ванечка угрюмо молчал. Тогда я добавила:

— В конце концов, если я не права, и переход не откроется, мы ничего не теряем. Кроме Ани, которую я буду оплакивать до конца своих дней.

— Он не откроется, — произнес любимый. — Потому что я не позволю тебе это проверить.

— Пи! — подпрыгнула Бела.

— Не поняла, — прожгла я ее мрачным взглядом. — Ты за кого: за меня или за него?

Белочка вспрыгнула на Ванино плечо.

— Ах ты предательница!

— Пи-пи-пи! — спрыгнула на пол и завертелась вокруг меня Бела. Потом упрыгала из спальни и вскоре вернулась с орехом, который положила возле моих ног.

— Крутилово-закрутилово! И что это значит? Ты решила купить меня каким-то орешком?

Белка возмущенно запищала и снова помчалась к двери. На этот раз она принесла сразу два, с трудом удерживая их в передних лапках и осторожно ковыляя на задних.

— Какая неслыханная щедрость! — всплеснула я руками, когда пушистое создание положило орехи неподалеку от первого.

— Это не подкуп, — сказал вдруг Ваня.

— А что? Жертвенное подношение великой богине Олене?

— Она дала тебе понять, что у нее слишком мало орехов, а она хочет больше.

— Пи! — радостно подпрыгнула белочка.

— То есть если я куплю тебе обещанный мешок, ты согласишься со мной отправиться?

— Пи! — снова прыгнула Бела.

— Значит, так, — сказал Иван. — Орехи мы белочке купим.

Рыжая проглотка, благодарно попискивая, тут же начала вертеться вокруг его ног.

— И все-таки ты предательница! — процедила я.

— Она никого не предавала, — помотал головой мой вредный любимый, — просто радуется. Но я еще не все сказал.

Я, наивная клуша, развесила уши… Тут же запомнила нечаянную рифму, чтобы сочинить стишок на тему, но пока что тоже начала радоваться, решив, что Ванечка все-таки сдался. Ага, щаз-зз! На губу не наступи. Ванечки не сдаются!

— Так вот, — продолжил этот хитро… глазый красавчик, — орехи мы купим на обратном пути.

И снова я не заподозрила подвоха. Ну да, подумала, конечно, на обратном. Не в Темон же целый мешок тащить! Хотя если Бела захочет остаться там…

Додумать мне Ваня не дал.

— А сначала мы пойдем к Анне, — сказал он.

Я бросилась ему на шею и поцеловала в губы. Затем потащила за руку к фотику:

— Давай скорей! Может, она страдает! Не только морально, но и физически.

— Не торопись, — высвободил Ваня ладонь, сам шагнул к тумбочке и взял фотоаппарат.

— Как думаешь, что нужно сказать? — снова вцепилась я в его руку, чтобы случайно не остаться. Кивнула и Беле: иди, мол, сюда.

— Сказать? — повесил Ванечка зеркалку на шею. — Спасибо этому дому, пойдем к другому. — И направился к двери.

— Э-э! Ты куда?! — потянула я его на себя. Но любимый был определенно сильнее меня. Тяжелее уж точно.

— Я ведь сказал: к Анне. Больше чем уверен, она уже дома. Мы просто не заметили, как она ушла.

— Крутилово-закрутилово! — завопила я. — Да никуда она не уходила! Она переместилась! Ну почему ты такой упертый?! Бела видела!.. Ладно, не веришь нам с белочкой, я сейчас ей позвоню!

Я сбегала за сумочкой, достала телефон, набрала номер… Из Ваниного кармана заиграла заставка популярного мистического сериала.

— Она его забыла, — достал и помахал он телефоном нашей ведьмочки. — Заодно и вернем.

— Зачем ей было уходить? — всерьез уже начала я злиться. — Ты еще скажи, она в окно выбросилась от неразделенной любви!

Тут мне стало так страшно, что я забыла про злость. Помчалась к лоджии, и зажмурив один глаз, посмотрела другим вниз. Сразу вспомнилось, что несколько дней назад высматривала точно так же и Ваню. С таким же, к счастью, результатом.

— Ты идешь? — послышалось из прихожей, когда я вернулась в комнату. — Я уже обуваюсь.

— Фотик оставь! — рявкнула я, не трогаясь с места. — И можешь проваливать!

Это было первым случаем, когда я наорала на любимого. Стало не по себе. Крутилово-закрутилово! Зря я так, конечно… Ваня же это не из вредности, он за меня переживает. Надо было и дальше по-хорошему: на жалость надавить, приласкаться, подластиться. А теперь обидится — и точно ни в какой иной мир не согласится пойти. И меня одну тем более не отпустит.

Вот только Ванечка, похоже, и не думал обижаться.

— Не оставлю! — отозвался он. — Я сейчас этот чертов камень выброшу, зайду в магазин и куплю нормальный аккумулятор.

— Пи-пи-пи! — послышалось оттуда же, из прихожей.

— И орехи тоже, — сказал Иван. — Может, пока не мешок, но куплю обязательно.

В ответ раздался благодарный писк. Предательница все-таки эта Бела! За орехи маму продаст. Меня уже продала.

И они ушли. Я осталась совсем одна. На душе стало непередаваемо горько. Ужасно хотелось реветь. Но вот уж хренушки! Не дождетесь. Идите в свои магазины, грызите свои орехи, а я сейчас возьму и вернусь к себе домой. А что? Если оставил меня одну, значит, я ему не нужна.

Вот только не надо говорить, что он меня с собой звал. Я его еще раньше с собой позвала, а он не пошел. Да еще и дурой меня выставил, будто я про Аню все насочиняла. Но если не поверил, чего тогда собрался аккумулятор выбрасывать? И выбросит же! Надеюсь, все-таки не в жерло вулкана, хоть мне от этого и не легче. Может, побежать, догнать его, не дать это сделать? Но если Ваня что-то решил… Не драться же с ним! Говорила уже, он сильнее.

Я вдруг почувствовала такую усталость, что поплелась опять в спальню, повалилась на кровать и стала изучать абсолютно чистый, белый потолок.

В голове стала придумываться и звучать песенка на мотив из старого мультика. А слова ее начинались с той самой рифмы, что я недавно запомнила:

— Наивнейшая клуша,

Развесила я уши,

Поверила Ванюше,

Ведь он любимый мой.

Теперь мои страдания,

Как выручить мне Аню и

Как сделать, чтобы Ванечка

Отправился со мной?

Со стороны тумбочки послышался негромкий стук. Я повернула голову. Там, где раньше лежал Ванин фотоаппарат, поблескивал рубиновым цветом камень земликов.

Я лежала и смотрела на этот камень минуты две. Сначала голова была вообще пустой — все мысли оттуда будто вытряхнули. Вместе с мозгами. Потом стала придумываться всякая ерунда — например, что Ваня взял с собой фотик без камня, который он специально отцепил, чтобы я убралась куда подальше, а его больше не трогала. Мысль была идиотской хотя бы уже потому, что Ванечка так ни за что бы про меня не подумал, да и тумбочка была до этого пустой стопудово. Опять же, стукнуло что-то, мне же не примерещилось. Хотя польза от этой мысли все же была: я убедилась, что мозги на месте, пусть пока и работают криво.

Я села на кровати, по-прежнему не сводя взгляда с камня, словно боялась: отвернусь, он сразу — бэм-с! — и исчезнет. Да чего там «словно», так и было. Но и в руки взять его мне было страшновато. Не потому что боялась переместиться, я ведь этого и хотела, а вообще как-то стремно — появился из ниоткуда, будто кто-то невидимый зашел в спальню и положил.

Крутилово-закрутилово! Вот зря я так подумала. Потому что мне сразу же стало казаться, что в комнате кто-то есть. Стоит и пялится. Меня ведь хлебом не корми — дай что-нибудь ужасненькое попридумывать! Разумеется, тут же придумала, что невидимка тоже не кормленый. И думает, как меня лучше начинать есть — с головы или с ног. Я тут же забросила ноги на кровать. С головой было сложнее — она торчала на самом виду. И раз уж так, я ею воспользовалась, крикнула:

— Эй! Тут кто-нибудь есть?!

Ответом была тишина. А что я хотела? Чтобы невидимка сказал: «Ну все, ты меня раскрыла, теперь не буду тебя кушать»? И я еще раз крикнула:

— Чего молчите?! Если собираетесь напасть, так нападайте, мне же страшно! Не собираетесь, что ли? Тогда сидите и не гундите!

Я вдруг сильно разозлилась на себя. Разговариваю с пустотой, а в это время Анютку преследуют реальные опасности! Ну а когда я сильно злюсь, то почему-то начинаю более четко мыслить. Вот и сейчас голову посетили здравые мысли. Я подумала, что когда фотоаппарат с камнем появился на тумбочке в первый раз, никаких невидимок не было. А если и были, то не опасные, ничего откусывать у меня не стали. Разве что голову, да я не заметила. Это первое. Второе: Иван все-таки выбросил камень. И это хорошо, потому что землики, или их магия, его снова вернули — но не на фотик, а на первое место, что скорее, говорит о магии, а не о земликах непосредственно: так уж было изначально наколдовано.

Вспомнив про Ивана, я, конечно, пригорюнилась. Все же обидно, когда любимый человек тебе не верит, или верит, но отказывается поддержать. И ладно бы я просила его прыгать за мной в жерло вулкана… тьфу, дался мне этот вулкан!.. а то ведь просто позвала прогуляться в знакомый сказочный мир. Тем более не просто так прогуляться, а заодно спасти Анну. Ну да, сначала ее найти, а потом спасти. Но ведь это мы запросто! Ведь я еще вспомнила, что землики говорили про мой поисковый дар. Что у меня хорошо получается искать. И даже обещали этот дар усилить. Усилили или нет, мне трудно судить, но если он есть — нужно его использовать, а не сидеть, поджав ноги, на мягкой теплой кроватке. Потому что уж Аня-то так сейчас не сидит, это точно. Ее-то как раз, вполне вероятно, сейчас уже кто-то кушает. И хорошо, если начал с ног — тогда я имею шанс ее спасти, пусть и слегка надкусанную.

В общем, как видите, мысли мои разогнались — не остановить. И наконец-то появилась решительность: все, я иду! Без Вани — значит, без Вани. Может, это вообще ненадолго — успею, пока он ходит. Но все же, хоть я и злилась на любимого, снова вспомнив, как сама тут недавно прыгала, когда он пропал, решила его известить о своих намерениях. И отправила СМС: «Камень вернулся. Иду за Аней. Ешь без меня». Отправила — и сразу почувствовала голод, ведь мы же так и не поели! Но сейчас все равно было некогда есть — получив эсэмэску, Ванечка помчится назад, могу не успеть переместиться, к тому же не знаю еще, как это делается.

Единственное, что я позволила себе, — сбегала и положила в первый попавшийся под руку пакет несколько яблок, сгребла туда с одной тарелки колбасу, с другой ветчину, и весь хлеб, который был на столе. Секунду подумав, достала один кружок колбасы из пакета и почти не жуя проглотила.

А потом я решительным шагом вернулась в спальню и взяла в руки камень. Ничего не произошло. Зато пиликнул телефон, пришла ответная СМС от Вани. Сначала я даже не хотела читать: а вдруг он меня отговорит? Но потом решила, что меня уже ничто не остановит, а потому взяла телефон и прочитала: «НЕ ВЗДУМАЙ! ЖГИ! Я СЕЙЧАС!!!» Ну что же, Ваня, оговорочка у тебя — прямо по делу. Я как раз и собираюсь зажигать. Только пока не знаю, как.

Я отложила телефон — в Темоне он будет бесполезным куском пластика, — села на кровать, пристроила на коленях пакет с едой и принялась вертеть в руках камень, приговаривая:

— Трах-тибидох! Сезам, откройся… О! Темон, откройся! Крутилово-закрутилово, как там еще говорили в сказках? Неси-неси, лепесток, через запад на восток!.. Не, на восток не надо! Купидон-покемон, отнеси меня в Темон!

Ничего не происходило. Я даже на всякий случай сказала: «Чтоб мне провалиться!» Ага, щаз-зз!.. Я прям уже слышала топот Ваниных ног: вот он подбегает к дому, вот заходит в подъезд, вызывает лифт… Тут я и в самом деле услышала отдаленный шум лифта и начала паниковать. Но мысли при этом забегали быстрее, и одна из них была такой: меня хотят видеть землики. Значит, они должны были придумать для вызова перехода что-то связанное с собой. И вряд ли слова, ведь здесь я говорила по-русски, а они вряд ли его знали. Крутилово-закрутилово! А я сейчас не знала того языка, на котором говорила с ними! И как быть?.. На каком языке говорить, чтобы было понятно всем?

«Ты Олена! — сказала вдруг я себе. — Нужно не слова говорить, а представить то место, куда хочешь попасть! Как раз и связанное с ними».

И я стала представлять. Вспомнила тот самый холм, в котором жили землики. Какого он был цвета? Рыжевато-коричневого, покрытый коркой сухой глины. И редкая травка, пробивающаяся к тусклому свету. А самое главное — да, его я отчетливо увидела в памяти — накрытый плетеной из прутьев дверцей вход внутрь.

Что я сделала в тот раз? Постучала. А потом? Спросила: «Кто там?» Тьфу, это не я так спросила, это вообще из мультика! А я спросила что-то вроде: «Есть там кто живой?»

Короче говоря, я мысленно постучала в эту плетеную дверь. И уже на всякий случай вслух спросила:

— Кто там?

А дальше случилось то, что мы уже проходили: стало очень темно, и я не могла дышать. Вот только не надо говорить, что у меня потемнело в глазах от страха, и дыхание перехватило тоже поэтому. Я не буду, конечно, бить себя в грудь кулаком и говорить, что я не трусиха. Да, я не трусиха. И да, я все равно испугалась, хоть и перемещалась между мирами уже не помню в какой раз. Но темно во время перемещения было на самом деле. Я уж точно не физик, да тут физикой и не пахло, а вовсю разило магией, но в любом случае, как мне кажется, в тот момент пропало вообще все — и свет, и воздух, и само пространство. Как-то так. Хорошо, что длилось это всего лишь мгновения, и вскоре я снова дышала. Таким вкусным, не отравленным выхлопами развитой цивилизации воздухом, что сразу поняла: попала туда, куда надо.

Ну а потом сфокусировал взгляд и увидела, что нахожусь у того самого холма. А в следующий момент до меня дошло, какую ошибку совершила… Крутилово-закрутилово! Я же оставила Белу с Иваном! Не надо было ее отпускать, но я, Олениха, изволила обидеться на зверушку, назвала ее предательницей, а она никого не предавала, у нее и мозгов бы на это не хватило, она просто любила орехи. А теперь получилось, что это я ее предала. Я вернулась в магический мир без нее, и теперь ей придется провести остаток жизни попискивающим бессловесным созданием. И у кого после этого не хватает мозгов? Единственный в этой ситуации плюс для белочки — Ваня ее обеспечит орехами. Ну и я, когда вернусь. Если вернусь. Олена, молчать! Никаких «если»!

Проведя сеанс самобичевания, я вновь посмотрела на холм. А конкретно — на закрытый плетенкой вход. И собралась уже постучаться в реале, как услышала знакомый обволакивающий, идущий будто сразу отовсюду голос:

— Приветствуем тебя, Скиталочка!

— Здрасьте, — сказала я. — Вы меня ждали?

— Потяни на себя и входи, — послышалось теперь уже будто из-за плетеной крышки, — поговорим тут.

— А вы меня не тюкнете чем-нибудь тяжелым? Ну, за прошлый раз…

— Не тюкнем. Тяни и входи.

Вообще-то мысль о том, что мне решили отомстить, а потому сюда и затащили, меня окончательно не покинула. И если бы не Анна, я бы, может, никуда не полезла. А кстати!..

— Анна у вас? — спросила я.

— Магичка здесь была. Магички больше нет.

— Как нет?! — схватилась я за голову. — Вы ее убили?!

— Мы ее не убили. Магички больше нет здесь, но магичка есть где-то там.

— «Где-то там» — это где? Не надо загадок, просто скажите, где она?

— Тяни и входи. Поговорим тут.

— Ну вы заладили!.. — буркнула я, но поняла, что войти все же придется. Что я и сделала.

Потом я испытала чувство дежавю. Отчетливое, словно трехмерный видос посмотрела — запись из прошлого. Сначала насладилась легкой клаустрофобией от тесноты вырытого в холме хода, в котором мне снова пришлось согнуться. Потом туннель непонятно как осветился, и я увидела одного из земликов. Снова возникла ассоциация с Чебурашкой: ростом сильно ниже меня, с короткой шерсткой по всему телу; толстые ноги; короткие руки с когтистыми кистями-лопатами; безносая мордочка — или все же лицо? — с двумя небольшими выростами вместо глаз, широким лбом, выпирающей нижней челюстью и щелью безгубого рта; а главное, уши. Огромные, круглые, тоже покрытые шерстью. Такой вот Чебурашка-мутант. Не знаю, Зем это был или Зема, я их так и не научилась различать. Пусть будет Зем — им, по-моему, тоже пофиг, как я к ним обращаюсь. Говорят, что настоящих имен мне все равно не услышать и не произнести.

В общем, Зем опять повел меня внутрь, ход вскоре расширился, я смогла выпрямиться, а еще через несколько шагов оказалась в пещере земликов. Там все так же стояли небольшие шкафы, сундуки, скамейка и пара лежанок. И в точности как в прошлый раз, будто так и не вставал, на одной из них сидел второй землик.

— Добрый день, — сказала я. — Или что у вас сейчас, не знаю.

— У нас нет понятия дня. Для нас — всегда ночь, — сказал непонятно кто из земликов, их голоса были одинаковыми и звучали по-прежнему обволакивающе объемно.

— Тогда просто здрасьте. Что вы от меня хотели?

— Мы хотели, чтобы ты сходила к нашей родне со своим ослепителем.

— С Ваней? Да, он и правда ослепителен, но он…

— Нам не нужен Ваня, — перебили меня землики. — Нам нужен твой ослепитель. Коробка, которая ярко вспыхивает. Мы дали тебе для нее камень.

— Фотик? — дошло до меня. — Но у меня его нет, только ваш камень, — показала я его земликам.

Зем — пусть будет так, чтобы не называть их «первый землик», «второй землик» — хотел выхватить его у меня, но я убрала руку за спину.

— Ослепитель!.. — простонала Зема. Вот правда, хоть интонаций у земликов практически нет, но это звучало как стон.

— Нет ослепителя, — сказала я. — Он остался у Вани. Только я не пойму, вам я нужна, или фотик?

— Ослепитель, — загробным тоном произнес Зем. По-моему, кроме этого дурацкого слова они теперь ничего говорить не могли.

Мне стало обидно. Я, наорав на жениха, забыв про несчастную белочку, ломанулась сюда, думая, что у чебурашек беда, а им захотелось пофоткать родню! Крутилово-закрутилово! Вот и помогай после этого людям. И нелюдям тоже.

— Ну, отправляйте тогда меня наз… — начала я, но вспомнила, Олена безрогая, главную причину моего сюда прибытия. — Нет-нет, пока не отправляйте! Вы еще хотели сказать, где сейчас Анна.

— Мы ничего не хотели сказать про магичку.

— Ну захотите тогда! Вы сказали, что она где-то там. Где именно там?

— Это нам неизвестно. Отдай камень и уходи.