Дом на улице №13

Андрей Богусевич

Сюжет разворачивается вокруг заброшенного дома на исчезнувшей деревенской улице. Истории, связанные с ним, не дают покоя группе подростков. Пытаясь разгадать тайны, дети неожиданно сами становятся свидетелями чего-то необъяснимого и мистического. Книга богата на события, и описаны они живо. Друзья то и дело ввязываются в какие-то забавные истории. Но трагический момент в судьбе главного героя меняет его дальнейшую жизнь и стирает незримую грань между реальным и потусторонним миром.

Глава 4.

Деревенская барахолка и не та девочка

Почти каждый день, до самых выходных, Мишка с друзьями играл на поле в футбол. Они хорошо сыгрались с Колькой и Витькой. Никита с Ромой присоединились к ним, и их команда пару раз смогла обыграть команду рыжего Сережки. Общий счет получился 2:2. В зачет на свою долю они также засчитали две ничьих и теперь этим дразнили соперников. От этого Рыжий со своими братьями очень злился. Не всегда же только Сережке подначивать других.

Помимо футбола были и другие увлечения. Мишка бегал с друзьями на речку купаться и ловить рыбу. Приличным уловом похвастаться было нельзя, но карасиков на сковородку парень бабушке приносил. Дни летели, погода была отличная. Такие каникулы Мишке очень нравились, и к деревне он быстро привык. Время от времени он поглядывал на странный дом, стоящий позади бабушкиного участка. И каждый раз вспоминал странности, приключившиеся с ним и другими мальчишками всего несколько дней назад. Парень никак не мог забыть привидевшийся ему силуэт девочки в ночном окне. Каждое утро, едва проснувшись, он смотрел через свое окно на дом, стоящий в одиночестве на почти исчезнувшей улице под номером тринадцать.

В пятницу, когда Мишка в очередной раз направился отгонять настырную Пеструху от забора, случилось что-то непонятное.

Выкопав очередную яму, Пеструха умудрилась измазаться в черноземе, да так, что все ее пятна стали сплошной темной массой. Она лаяла, продолжала тыкать своей мордой в яму и углублялась в нее все больше. В итоге на поверхности остались торчать только задние лапы. Когда Мишка увидел в окно своей комнаты эту неугомонную бестию, он отправился отгонять ее, чтобы закопать очередную нору. Но Пеструха настолько была увлечена рытьем, что никуда не хотела отходить. Она даже стала рычать на парня, когда тот потянул ее за задние лапы.

Вдруг помимо лая собаки Мишка услышал металлический глухой звон. Он обернулся и успел заметить лишь тень, проскользнувшую в щель между деревом и забором. А потом он увидел металлическую чашку за вылезшим из-под земли массивным корнем дерева. В чашке виднелись следы от молока, будто кто-то выпил его только что. На земле были рассыпаны хлебные крошки и валялся кусочек сыра. Это очень удивило мальчика. Если бы кошка злила собаку, было бы понятно. Она могла выпить молоко и съесть колбасу. Но она бы не стала есть сыр с хлебом. И тут Мишка припомнил, как в день его приезда бабушка забирала что-то из-под этого корня. Тогда он не обратил внимания, а вот сегодня ему стало любопытно. Кого подкармливает бабушка? В конце концов, он отогнал настырную Пеструху, засыпал яму, поставил лопату обратно к забору и вернулся в дом. Он решил на следующее утро понаблюдать, кто же там такой злит собаку и ест бутерброды.

Баба Надя вернулась от соседки со свежими огурцами. Мишка, по просьбе бабушки, перемыл их, и они на пару с ней приготовили овощной салат со сметаной. Бабушка отварила картошку и разогрела приготовленную накануне курицу. После завтрака бабушка с внуком вместе отправились на огород пропалывать сорняки. Когда работа по прополке была закончена, баба Надя загнала своего помощника в душ и лишь после этого разрешила ему пойти гулять.

Душ придал Мишке бодрости и сил, и он буквально вылетел со двора, на ходу протискивая голову в чистую футболку. Он заскочил к соседским ребятам, но вместо них встретил Настю. Как выяснилось, Колька с Витькой ушли на деревенскую барахолку и дома появятся не скоро.

— Что еще за барахолка? — поинтересовался Мишка у Насти. — Где она находится?

— За деревней, — решила объяснить Настя, — есть одно поле вдоль асфальтированной дороги. Туда с обеих деревень по субботам сходятся люди и приносят на продажу старые и интересные вещи. Городские жители останавливаются по пути в город и иногда что-то покупают. Сейчас стало модно иметь дома что-то историческое, да и многие рестораны и кафешки стилизуют свои помещения под старину.

— Откуда ты все это знаешь?

— Мама говорила, — гордо сказала Настя, приподняв подбородок. — Я тоже пару раз с мамой носила на этот базар старые тарелки.

— Удачно?

— Что? — не поняла девочка Мишку.

— Ну, продали тарелки или нет?

— А-а, тарелки. Продали. Тут в старых домах много чего можно найти. Витька с Колькой притаскивают, а мы с мамой приводим в порядок и продаем.

— И зачем они на эту барахолку пошли? Посмотреть или продать что-то?

— Продавать пошли. Они две недели назад самовар притащили из опустевшей деревни. Отец привел его в порядок. Вот они и понесли его продавать. Сильно хотят себе новые удочки. Раньше думали мяч купить или велосипед, а как твою удочку увидели, так отцу все уши прожужжали. А ты чего спрашиваешь? Хочешь сходить на барахолку?

— Я не знаю, где она находится. Может, ты покажешь мне дорогу?

— Сходить с тобой? — улыбнулась Настя. — Ладно. Только шлепки переобую.

Девочка забежала в дом. Что-то брякнуло, звякнуло, и спустя минуту она вышла с двумя мытыми яблоками.

— Держи, — протянула она одно. — Папа вчера принес. Очень вкусные.

Яблоки, действительно, оказались сладкие и сочные. Ребята свернули со своей улицы и пошли полем. Ветер раскачивал колосья золотой пшеницы, словно волны на воде. Пройдя какое-то расстояние, Настя остановилась и сорвала пару пышных колосков.

— Ты пробовал? — спросила Настя, показывая колоски на своей ладони.

Мишка не понял вопроса и пожал плечами.

— Сейчас, подожди, — достала девочка из кармана своих джинсов спички. — Держи один колосок.

Настя стала медленно обжигать его со всех сторон. Через несколько секунд раздался вкусный хлебный запах. Шелуха приобрела коричневый цвет, зерна подрумянились, а кое-где и подгорели.

— Это не страшно, — сказала девочка и взяла у Мишки поджаренный колосок.

Затем она быстро растерла его в ладонях. Лишняя шелуха отпала, и на ладони остались обжаренные зерна.

— Ешь, — протянула она их Мишке и пересыпала в его ладонь. — Давай, попробуй.

Мальчик сначала понюхал их, а потом положил в рот. Конечно, они были твердоваты, но на свежем воздухе и с таким ароматом это было нечто.

— М-мм, прикольно, — жуя зерна пшеницы, сказал Мишка. — Очень необычно.

— Мы так всегда делаем, когда долго гуляем. Сорвем немного, перекусим и голодными себя не чувствуем. Мама, конечно, ругается, что мы вовремя не приходим обедать. А как иначе, если братья в футбол гоняют? Теперь и ты знаешь, что их от мяча так просто не оторвать. Когда у них с Рыжим игра, их звать домой бесполезно.

— Это точно. Я удивляюсь, как они с ним еще не дерутся.

— Оу! Раньше и такое бывало! Пока родители не сговорились и не заперли их на неделю по домам. После этого до драки не доходит. Боятся повторения.

Дети шли через поле и смеялись. Они рассказывали друг другу разные случаи из школы, о своих знакомых, о себе. Когда поле закончилось, они свернули к посадке. Настя объяснила Мишке, что такой путь короче. Скопление людей Мишка заметил издалека. Вдоль дороги вплотную, бампер в бампер, стояли машины. Людей на участке со скошенной травой расположилось довольно много. Все ходили и рассматривали выложенные на землю товары. Предметы были настолько разнообразными, что Мишка невольно засмотрелся. Люди продавали все что угодно: от свеженавязанных веников, топоров и инструментов до старых утюгов, монет, пожелтевших картинок и пуговиц.

Да! Из всего объема товаров самовар выделялся. Мишка заметил его издалека. Витька с Колькой поставили свой товар на кирпичи. Он блестел на солнце так сильно, что приходилось жмуриться. Отец Насти привел его в порядок, и сейчас самовар выглядел так, словно совсем недавно сошел с заводского конвейера. Очень многие останавливались возле ребят и рассматривали старинное чудо кипячения воды. Пару человек даже сфотографировали рядом с ним своих детей, настолько этот самовар впечатляюще выглядел.

Настя оставила своего спутника возле довольных собой братьев и скрылась среди толпы.

— Я скоро вернусь. Там Светка, — пояснила она ему, убегая.

Неподалеку от братьев Мишка заметил, что какая-то женщина продает жареные семечки. Он купил себе стаканчик и высыпал в карман. Правда, сразу же пришлось поделиться с друзьями. Зато теперь он стоял рядом с ними и невольно испытывал гордость, находясь рядом с ослепительным самоваром. Люди все чаще останавливались возле ребят. В конце концов, к ним подошел солидного вида мужчина и спросил, сколько они хотят за свой товар. Развернулась горячая торговля. Мужчина удивился хватке братьев, и ему стало любопытно, чем все это закончится. Поэтому он вполне серьезно настаивал на своей цене, а братья заливались, словно соловьи, рекламируя самовар.

— Нет. Так не пойдет, — попытался объяснить братьям мужчина. — Вы просите за него как за новый. А он столько не стоит. Да, понимаю, вы постарались привести его в порядок, и вышло у вас замечательно. Но учтите, что им не будут пользоваться. Сейчас другое время. В ходу электрочайники. Я собираюсь его поставить на террасу своей бани, для вида. Поэтому если вы сбросите цену, то я его куплю. Если нет, то торгуйте дальше, а я найду что-то другое.

Мужчина улыбнулся, заметив смущение двух подростков, и демонстративно достал бумажник. Колька с Витькой заколебались. Слишком уж им хотелось продать самовар подороже, но торговаться они не умели. Они рассказывали, как сложно было привести его в порядок и что этот самовар раньше принадлежал кому-то очень богатому. Но все их слова не впечатлили мужчину с набитым кошельком. Он терпеливо постукивал своим портмоне по руке в ожидании решения ребят.

Мишке очень захотелось помочь своим новым друзьям. Он вспомнил слова, что ему не раз говорила мама: «Когда тебе нужно что-то продать, заинтересуй клиента. В противном случае твой товар останется одним из многих и тебе придется всю жизнь расталкивать толпы таких же, как ты, локтями». Может, на него снизошло просветление, а может, он просто часто слышал, как мама по телефону договаривается с потенциальными покупателями, предлагая им различную продукцию. Ведь не зря папа часто называл ее «всех начальников начальник и т. д. и т.п.».

— Не продавайте ему самовар, — встрял в разговор Мишка.

— Что? — удивились братья.

— Не встревай, мальчик! — нахмурился мужчина, явно не обрадованный вмешательством подростка с семечками.

— Вы сюда посмотрите, — ткнул Мишка пальцем в самовар, где четко выделялась буква «Я».

— И что? — спросил мужчина с гримасой скепсиса на лице. Но было видно, что его заинтересовали новые обстоятельства.

— Что-что? Это же работа знаменитого тульского мастера Язина! — закатил глаза Мишка, словно перед ним стоят неучи. — Работы этого мастера очень ценились у знати того времени. Это, конечно, не Фаберже, но тоже искусная и дорогая работа. Его можно продать гораздо дороже.

— Насколько дороже? — спросил мгновенно Колька.

— А мне почем знать! Я не торговец антиквариатом, — ответил другу Мишка.

Братья переглянулись и задумались.

— А откуда ты это знаешь? — недоверчиво задал вопрос мужчина с туго набитым бумажником.

— Ой! Да вы сами, если захотите, все найдете в интернете, — ляпнул наскоро Мишка и пошел прочь, смотреть, что еще продают на барахолке.

Вот только за своей спиной он расслышал вновь разгоревшуюся торговлю между братьями и незнакомым мужчиной. Мишка решил обойти весь рынок, ему здесь очень нравилось. Столько всего тут продавали! Денег у парня не было, а то он обязательно купил бы себе что-то. Внимание Мишки привлекли старые наручные часы. На них имелось изображение самолета. Наверняка, это были командирские часы. Они исправно шли, а женщина отдавала их совсем недорого. Конечно, повозиться с ними бы пришлось. Их следовало отполировать и почистить, но в кармане у него не было ни копейки. Поэтому Мишка постоял, покрутил часы в руке и отдал обратно, грустно вздыхая.

— Мишка! — раздались крики его новых друзей, когда он уже обошел почти всю барахолку и хотел было заходить на второй круг. — Мишка, подожди! Уф, — выдохнули оба брата, когда подбежали к нему. — Еле нашли тебя! Вот, держи, — протянул Витька руку и вложил деньги Мишке в ладонь.

— Это что? — удивился парень.

— Твоя доля, — пояснил Витька. — Мы продали тому мужику самовар. Представляешь? Он заплатил нам тройную цену от той, что мы хотели изначально.

— Круто! Теперь вы сможете купить удочки.

— А ты за удочки откуда знаешь? — спросил Колька. — Настя проболталась?

— Она, — не стал увиливать Мишка.

— Понятно. А откуда ты знаешь про этого тульского мастера? Как его, Витька? — переспросил Колька у своего брата.

— Язин, — быстро выпалил тот.

— Точно, Язин. И рассмотрел же ты эту букву на самоваре! Вовремя ты ее заметил.

— Не знаю я никакого Язина. Даже не слышал никогда.

— Как? — удивленно вытаращили глаза братья. — Ты что, выдумал?

— Ага. Захотел вам помочь продать самовар подороже. Он такой красивый, — невинно улыбнулся Мишка.

— Ну, ты! Ха! Круто у тебя вышло! Мы сами купились! Правда, Витька?

— Ага. Даже хотели не продавать его. Думали в интернете сначала порыться. Хорошо, что продали.

Ребята расхохотались, представляя удивленное лицо мужика-покупателя, когда тот узнает правду.

— Круто вышло! Но нам лучше свалить отсюда! Ты тут еще что-то хочешь? — спросил у Мишки Колька. — Если нет, то пошли.

— Сейчас, — вспомнил Мишка про старые часы с самолетом и посмотрел на деньги, всученные ему братьями. — Погнали со мной. Я куплю кое-что.

Когда Мишка надел на руку старые командирские часы, мальчишки даже ему позавидовали.

— Прикольно. Только их отполировать нужно. У отца паста ГОИ есть. Тебе дать немного? — спросил Витька.

— А что это?

— Тю, деревня! Ты не знаешь, что такое паста ГОИ? Да она все полирует: и металл, и стекло. Думаешь, мы с отцом чем полировали самовар? То-то, — поднял вверх указательный палец Витька.

— Хорошо тогда. Если есть такая паста, то давай. Часы в порядок привести надо.

— Их бы мастеру отдать на чистку, — посоветовал Колька. — Там внутри, наверное, давно масла не было. Как они еще до сих пор тикают?

— Вот отец вернется с курорта, тогда в мастерскую и отнесем. А пока поверху пройдусь пастой вашей.

— А вон и Настя со Светкой, — заметил Колька свою сестру с подругой. — Позовем или смоемся с барахолки? Мишка, ты как?

— Мне тут больше делать нечего. Вот только меня сюда ваша сестра привела. Неудобно оставлять ее одну.

— Так она уже не одна. Витька! Э-эй, братуха! — позвал своего брата Колька.

Вот только Витька уставился на девчонок и не отзывался. Там было на что посмотреть. Девочка с пышными светлыми волосами, голубыми глазами и ямочками на щеках. Она смеялась так заразительно, что дух перехватывало. Синее короткое платье облегало фигурку и придавало ей кукольный вид. Короче, загляденье, а не девчонка.

— О-о, опять завис, — закатил глаза Колька. — Он как Светку видит, так сразу потерянный становится. Хм-м, — ухмыльнулся брат. — Витька! — толкнул он его в плечо.

— Что? — нервно откликнулся тот.

— Я спрашиваю, Настю зовем с нами или домой идем?

Вместо ответа Витька выкрикнул имя сестры, и та оглянулась на голос.

— Чего?

— Настя, ты домой с нами идешь или остаешься?

— Останусь еще! Мы со Светкой вернемся! Скажите маме, что к обеду буду!

— Ну, вот. Теперь можем идти, — довольно сообщил Витька. — Как пойдем? Через поле или вдоль реки?

— Давай вдоль реки прогуляемся. Не хочу по пыли чапать, — ответил Колька.

Когда ребята шли вдоль берега, Мишка почему-то решил спросить у друзей:

— А кто это с Настей на базаре был?

— Та, по ком мой братуха уже целый год сохнет.

Витька не обратил внимания на высказывание брата, а только прибавил шагу.

— А ты разве не узнал ее? — спросил у Мишки Колька.

— Почему я ее должен был узнать? Я ее в первый раз вижу.

Колька и Витька одновременно остановились и посмотрели на Мишку.

— Хватит заливать, это же Светка Усова.

— И что? — не понял Мишка.

— Но ведь это она тебе показала место, где ты много раков набрал. Ты чего, забыл?

— Ничего я не забыл. Это была не она. Ту девочку я хорошо разглядел. А эту вижу впервые.

Витька вернулся на пару шагов назад.

— Послушай, Миша, — как-то совсем тихо произнес он, — в нашей деревне нет больше девчонок с именем Света. С кем же ты тогда ночью у реки познакомился?