Тогда они вернулись

Анатолий Ухандеев

Валерка и Паша знакомы всего несколько минут, но ожившая голова мамонта отправит их в странное путешествие. Опустевший город, похожий и не похожий на родной. Пугающие и завораживающие встречи. Удивительный пёс, поездки на поездах и суперкарах, чаепитие на дне реки и… возвращение.Автор иллюстрации на обложке – Анна Классен.

Глава вторая. Лгунья река

Сестра Валерки раньше была маленькая, ей было пять. В солнечный день, раскосый, как пирог с рыбой, она пробегала по деревенской улице весь жаркий полдень. Устав и умаявшись пятилетка грохнулась в свежее сено в тени дровяника, ещё не убранное наверх. Она уснула, крепко и незаметно, а проснулась 32-летней женщиной, матерью детей. Такое часто случается, такое случилось и с ней, на что она не обижалась, хотя жить ей казалось тяжело и неудобно в большом женском теле, которому не терпелось рожать ещё. Валеркина сестра — взрослая и злая. Мужа своего она любила, как обед из трёх блюд: он смешной, грубый и бедный. За это полюбила и стала его женой.

В сестрином подъезде между вторым и третьим этажом красное пятно, как улика давней чьей-то неловкости, застывшая лужа краски, которую так и не отскребли. Валерка всегда вспоминала здесь призрака из Кентербери.

— Мне часто кажется, что в следующий раз пятно окажется зелёным. — Сказала она Паше. Но тот не понял цитату, хмыкнул и вопросительно кивнул наверх. Там ли живёт сестра?

Вместо ответа Валерка побежала по ступенькам, Паша — за ней. У двери, обитой по-старинке дерматином, они остановились, Валерка нажала на кнопку звонка. Неуверенно оглянулась на спутника и потянула ручку двери на себя. Дверь оказалась открытой. Прихожая пуста, на вешалке несколько бейсболок, на коврике — стоптанные кеды и белые сестрины туфли.

На кухне шумит вода, дребезжит посуда. Изогнувшись назад сестра выглядывает из-за стены, бормочет «щас» и снова исчезает — выключить воду, вытереть руки и появиться целиком.

— Откуда тебя принесло? Где пропадала? — строго, встревоженно, грубовато спрашивает сестра. И, без особого интереса, — Это кто с тобой?

— Это Паша. — Сказала Валерка и помимо своей воли захотела, чтобы сестры не было, чтобы не было вопросов-допросов «почему не позвонила», «что ела» и прочей взрослой белиберды.

— Ты зачем пропала, Валерь? В мастерской ночевала? Тебя искали, но я не сказала им, думаю, что они к тебе приставать будут. Рисовала? Покажешь чего рисовала? Идём чай пить, вы, Паша, тоже.

Валерка даже зажмурилась от внезапного страха, ей показалось, что весь странный пустынный город, в котором они с Пашкой оказались, слишком наполнен. Сестра, которая как ни в чём не бывало была дома, занималась домашними делами, слишком настоящая для той магии, в которой сейчас плыла и бежала Валерка. Она была слишком громкая и цветная, слишком простые вещи говорил её рот. Слишком нормально она себя вела.

— Му, а, Му, ну всё нормально, рисовала я, да… — сказала Валерка. — Му, ну не кричи ты, а?

И сестра Му вдруг замолчала, вдруг словно перестала видеть Валерку, налила чай и словно незнакомым людям пододвинула Пашке и Валерке конфеты. Потом она тихо сказала «Я сейчас!», вышла из кухни. Хлопнула и щёлкнула дверь ванной.

Валерка бросила чай и молча, кивком головы, перетащила Пашку в комнату, где три кровати, где Валерка живёт, живёт с двумя племянниками. Это дальняя комната двушки, маленькая, без балкона. Окно на улицу писателя-революционера. Над кроватью Валерки Бэтмен, Джексон, Мадонна Винчи.

— Почему ты живёшь у сестры, — переходит Пашка на ты, уже усевшись в ногах Валеркиной кровати.

— Родители… постоянно ездят на разные симпозиумы. Сестра живёт тут, мы тут всегда жили раньше: мама, папа, я и сестра. А теперь она, и Килька с Тумчиком.

У Кильки уголок конструкторов, роботов и кранов. У Тумчика — книги, всюду книги.

— Я однажды родителям сказала, что Маша курила, хотя это была неправда. И они не взяли её в Ижевск, поехали только со мной. И ладно бы я со злости или от ревности так сделала. Нет, я просто так сказала, просто так. А она целый день сидела дома одна. И потом ни разу мне об этом не напомнила, никогда-никогда.

Валерка посмотрела на Пашу, ему в глаза, так, как глядят давая обещание.

— Павел, я очень люблю свою сестру. Лучше неё нету никого на свете. Ей трудно жить. Но её здесь нет.

— В каком смысле? Куда она делась? — спросил Паша.

— Я хотела, чтобы она исчезла, — сказала Валерка, прошла к двери в ванную, распахнула её и несколько секунд смотрела внутрь, не в надежде снова увидеть сестру, а так — думая о том, что теперь возможно.

— Я хочу, — посмотрев Паше в лицо, вдруг став решительной и умной, — чтобы снова пошёл дождь. Идём во двор.

Валерка скорыми шагами прошла коридор, подхватила Пашу за локоть, вывела его на лестницу и подвела его к коридорному окну на площадке выше. Огромные капли воды били в стекло, деревья шумели во дворе обиженными голосами листьев.

Конец ознакомительного фрагмента.