Образовалипсис Наших Дней. Книга I. Падение

Анатолий Сергеевич Ялышев, 2021

Настали тёмные времена, мракобесие и средневековые предрассудки завладели сознанием людей, сбросив страну в пучину гражданской войны. В одночасье рухнули все надежды и мечты на процветание, благодетельные маски, под которыми оказался лишь звериный оскал обскурантизма, сорваны. Пути назад нет, дальше лишь отчаянная борьба за выживание того, что осталось от научно-технического прогресса. Получится ли у провинциального аспиранта, профессора столичного университета и приморского системного администратора переломить ход событий… Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Приходить в сознание оказывается бывает больно не только после буйной попойки, когда вы студент и с дружной компанией таких же раздолбаев, пережираетесь в хлам на какой-нибудь вечеринке по случаю окончания сессии, например. Андрей приходил в сознание именно так, тяжело, постепенно, пытаясь восстановить в памяти предыдущие события. Получалось не очень, так как боль в затылке была адская, в начале он стал различать какие-то звуки потом вернулись запахи, и тактильные ощущения, так что в результате физик — теоретик обнаружил себя лежащим на грязном сыром полу со связанными за спиной затёкшими руками. В общем, затхлое подвальное помещение, каких много, где-то капала вода, влажные трубы и грязный бетонный пол освещала тусклая одинокая лампочка, висящая на проводе. Аспирант попытался подняться и тихо застонал, боль была не только в затылке, но и в затёкших конечностях. И всё же, после нескольких минут передышки, он попытался вновь принять какое-то подобие вертикального положения, в результате не просто застонал, а тихо завыл. В некотором отдалении послышался шорох и приглушенные голоса, как сквозь вату Андрей услышал что-то вроде «Парни сюда! Он кажется очнулся». Послышались приглушённые шаги, а открыв глаза физик увидел, как к нему приближаются двое, он попытался дёрнуться и даже что то сказать, но в из пересохшего горла раздался только сдавленный хрип.

— Тише, пожалуйста, потише Андрей Константинович! — тихо прошептали над ухом, потом его приподняли и в четыре руки прислонили к стене.

— Андрей Константинович! — позвали его снова. — Вот выпейте — опять раздался шепот, и к губам аспиранта поднесли кружку с водой. Удивительно, но несмотря на жажду и полу оглушённое состояние воду пришлось буквально проталкивать.

— Где я? Что случилось? — наконец прохрипел он и вновь попытался подняться, получилось не очень, точнее никак, руки всё ещё были связаны за спиной, а ноги, он скосил глаза и про себя выругался, щиколотки были стянуты проволокой.

— Андрей Константинович… — вновь прошептал кто-то — Вам плохо? — Рядом кто то нервно хохотнул.

— Да нууу что ты Ириин, ему по кайфу, вишь как захорошело — только сейчас аспирант сумел поднять голову и осмотреться, перед ним на грязном полу в потрёпанной, местами порванной одежде сидели трое студентов с механико-математического факультета, где он вёл семинары по функциональному анализу.

— Что произошло? Где мы? — вновь спросил он, уже более внятным голосом. — студенты погрустнели и один видимо «остряк комментатор» взял слово.

— Андрей Константинович, вас притащили сюда примерно час назад, а потом сразу же забрали Кирилла Антоновича и… — тут он замялся, в это время аспирант вспомнил профессора средних лет, небольшого роста, полного, в очках добряка, по крайней мере с виду, когда дело касалось его любимой теоретической механики, он становился жутко придирчивым и дотошным, так что пока не наступала сессия студенты его очень любили и лекции посещали охотно.

— Ладно, с этим позже — прервал студента Андрей — А почему вы меня не развязали? — задал вполне закономерный вопрос он и осёкся, когда девушка прижала к лицу руку закрывая рот, а потом поспешно встала и отошла в дальний угол подвала. Как заметил аспирант её руки были обмотаны грязными тряпками. У парней дела обстояли не лучше, у «остряка» обе руки были замотаны так же и при ближайшем рассмотрении стало ясно, это не грязь, красные потёки не оставляли сомнений что это. У второго дела обстояли ещё хуже обе его кисти рук были как будто пробиты железнодорожными костылями и уже начали распухать. «Если так дальше пойдёт парень без рук остаться может» промелькнула в сознании ужасная мысль. Следы побоев на лицах тоже говорили очень о многом. Чтобы отогнать нарастающую панику понадобилось несколько секунд, а потом пришло осознание случившегося.

— Так, мы в плену, но у кого? — задал он этот вопрос вслух чтобы как-то отвлечь студентов, да и себя заодно.

— У «Движения Познания Истины» и их союзников — с кривой ухмылкой ответил второй — садисты и отморозки.

— А ещё с ними фанатики из Крупной Религиозной Организации — добавил «остряк» — Вот эти точно на всю башку, меня перекрёстно допрашивали и… — второй студент хлопнул его по плечу и прижал палец к губам но было поздно. Девушка уже не стесняясь рыдала в голос, и сквозь всхлипы слышалось нечто вроде «за что они так с нами». Вот тут Андрею стало совсем тошно, его замутило, перед глазами поплыли тёмные круги, и он опять вырубился.

Второй сеанс прихода в сознание давался Андрею не менее тяжело, чем первый, но на этот раз его трогать не решились, а просто удостоверившись что он жив оставили в покое и отошли тихо перешёптываться в паре метров от него.

— Валить отсюда надо! Притом, чем быстрее, тем лучше — вещал остряк — Они ж больные, будто у всего разом кукуха слетела!

— Отличная мысль, только как мы отсюда выберемся, я всё обыскал нам ни одного шанса на побег не оставили. — Устало, видимо не в первый раз, повторил второй.

— А давайте Кирилла Антоновича дождёмся — робко предложила студентка, которую как понял Андрей звали Ирина, и что его порадовало она сумела взять себя в руки.

— Ага дождёмся мы его, щас! — В запале заявил «остряк» и тут же схлопотал подзатыльник от второго.

— Саня не зли меня, сколько раз говорить, хватит! — после чего повисла нехорошая тишина. Андрей понял, что если сейчас не вмешается, то будет либо драка этих двух горячих голов, или ещё одна тихая истерика девчонки, которой приходилось, пожалуй, хуже остальных, а может и всё сразу. Вновь сесть у стены ему стоило немалых усилий, но эффект того стоил, забыв про намечающуюся потасовку студенты обернулись к нему.

— Так! Отставить! — Аспирант старался держаться уверенно, но всё равно прозвучало на его взгляд неубедительно, однако это возымело желаемый эффект.

— Как себя чувствуете? — тут же спросила девушка.

— Сколько я провалялся безсозн… — закончить вопрос физику не дали. Подвальную тишину нарушил звон ключей, а через минуту скрип открывающейся двери, внутрь вошли угрюмого вида мужики, вооружённые дубинами с обёрнутыми кожей навершиями, следом вошли ещё двое. Того, кого они волокли, все присутствующие узнали сразу, несмотря на разбитое лицо. Профессора кафедры теоретической механики волокли по полу за ноги, тихо всхлипнула Ира, кто-то из парней грязно выругался, но на них не обратили внимание. Так же молча, как и вошли, они подошли к Андрею и не дав опомниться подхватили его под руки.

— Какого х… — начал было Аспирант, но его тираду прервал удар под дых. Ну а дальше его уронили на пол, один из конвоиров схватил его за связанные ноги, а второй несколько раз ударил его ботинком в бок. От боли у физика потемнело в глазах, и частично осознать случившееся ему удалось, когда его тащили по длинному коридору в компании всё тех же угрюмых мужиков с дубинами. Андрей не знал сколько это продолжалось, затуманенный рассудок не позволял хоть сколько-нибудь адекватно оценить ситуацию, остатками сознания он понимал, что его тащат волоком не столько на допрос, а сколько на пытки, но воспринимать что-либо в полной мере не мог. Перед глазами всё плыло, иногда в воспалённом разуме проплывали какие-то странные картины. Всё остановилось, когда в коридоре кто-то резко выкрикнул.

— Стоять! Мля! — процессия, как это не странно, резко остановилась — Куда этого ханурика тащите, ёп та! — прозвучал следующий вопрос.

— Дык это… — замялся идущий впереди «бритый» в спортивном костюме — тока его пока не опрашивали — от формулировки Андрей поначалу скривился, но тут ему в голову пришла неуместная мысль, «интересно, а социологические опросы они таким же способом проводили? Ну тогда понятно почему с полгода назад Топ-Менеджер во всеуслышание объявил, что в нашей необъятной Родине 80% населения верны Храму и его учению».

— Короче, еманые в рот, менеджер пошёл отдыхать, а старшой познаватель на толчке засел так, шо не отковыряешь, а этого мне поручили, ясно мля? — Конвоиры замялись, но говоривший явно имел тут определённый вес — Ну живо мля! — резко скомандовал тот. Мужики и последователь Храма спорить не решились, а просто отпустили Андрея, и неуверенно потопали дальше по коридору. А раздававший указания, дождался пока шаги стихнут, а потом резко резко перевернув Андрея на бок перерезал верёвки на руках. Физик чуть было не заорал от неожиданно нахлынувшей боли в онемевших запястьях, но ему сноровисто зажили рот рукой, в это время проволочные путы на ногах ослабли и его резко вздёрнули на ноги.

— Идти сможешь? — спросили его почти нормальным голосом, Андрей конечно слышать этого не мог, но ответ и не требовался, его просто повели в какое-то подсобное помещение. Там с него сдёрнули куртку, толкнули в старое продавленное кресло, закатали рукав рубашки, а потом сквозь красную пелену стали проступать очертания предметов, звон в ушах превратился в осмысленные звуки, а легкие похлопывания по щекам превратились в размашистые хлопки по лицу.

— Да очнись ты, еманый по голове! — первое что услышал аспирант — времени звиздец как мало, а ты тут как девка сопливая растёкся. Вставай живо! — ещё один хлёсткий удар наконец привёл Андрея в себя.

— А ты кто? — тупо спросил он

— Мляяяяяя!!!! — дальше последовала такая тирада, что будь тут летний газон, он бы точно пожелтел раньше времени — хорошо же тебя по башке приложили болезный, что ты соседей теперь узнать не можешь — уже спокойнее констатировал представитель специфической субкультуры.

— Александр это ты? Но как…

— Тихо ты, времени у нас в обрез, как только гомодрилы доберутся до каптёрки и сядут за картинки[7], к ним бугор нагрянет и спросит куда последнего косяка дели, а они на меня стрелки переведут и малину нашу на раз накроют, линять надо! — из всего вышесказанного Андрей понял только то, что надо уходить, но куда а главное как спасти остальных…

— А что с остальными? Студенты и профессор там остались — тут Александр нахмурился.

— Пойдём по технической кишке, о ней мало кто знает, так что шевели батонами.

— А что ты мне…

— Первитин, он же «винт» — прервал его Александр — причём доза лошадиная, через четыре-пять часов действие закончится и начнётся откат, так что бегом за твоими, а дальше по ситуации. — Странный переход соседа на нормальный русский язык резанул слух, но разбираться было некогда. Они похватали рюкзаки с вещами и двинули по коридору в обратном направлении, на подходе гопник жестом остановил аспиранта, сбросил рюкзаки на пол и не торопясь вразвалочку подошел к скучающему последователю Храма.

— Ха, Саня здарова! — протянул было руку сотрудник, но тут же потерял сознание от меткого удара в челюсть.

— Пошли! Быстро! — потирая руку скомандовал Александр, потом отцепил связку ключей с пояса и торопливо начал их перебирать. Найдя нужный они вместе с Андреем открыли дверь и вошли внутрь где их встретила непроглядная тьма.

— Чё за, нах? — спросил Александр и тут же был пойман в удушающий захват, на спину ему прыгнул один из студентов, Андрей то же был немедленно атакован со спины, не так профессионально, но с не меньшим энтузиазмом, а потом из темноты с диким визгом вылетело нечто и с резвостью обколотого капуцина стало бить всех подряд обрезком трубы. Кто знает, как бы долго продолжалась эта свалка, но тут вмешалась «третья сила», со стороны двери подвальное помещение озарил яркий свет и повторился тот же самый вопрос.

— Чё за нах? — в дверях стоял бритый парень примерно одного возраста с теми же студентами, сидевшими в заточении и растерянно, таращился на происходящую свалку.

— Мочи его! — крикнул гопарь, выворачиваясь из ослабевшего захвата, и бросаясь на юного сотрудника. Схватив его за руку с фонарём Александр резким движением затащил паренька внутрь и отобрал фонарь. Пример оказался заразителен, Андрей, сам от себя такого не ожидавший, провёл классическую подсечку, повалив парня на пол, и вот они вдвоём начали запинывать жертву религиозной пропаганды. Через пару минут, когда и этот фанатик перестал подавать признаки жизни, они остановились и тяжело дыша, посмотрели на стоящих рядом парней и девушку. Александр направил на них фонарь, и внутренне содрогнулся, бледные перемазанные в крови и грязи, студенты взирали на них со священным ужасом.

— Андрей Константинович? — пролепетала девчонка и из её трясущихся рук выпал обрезок трубы, которой всего несколько минут назад она довольно резво охаживала приятелей.

— Это и есть твои «беспомощные» студенты? — ощупывая разбитую губу усмехнулся Александр.

— А я и не сказал, что они беспомощные — парировал, отдышавшийся, Андрей.

— А как вы, это вы, что тут, я не понял — начал было бессвязно бормотать один из студентов.

— Так вы с ними заодно! — вскрикнула студентка, уставившись на Андрея со смесью страха и ненависти. И кто знает, до чего додумались бы дальше юные физики, но их прервал надрывный кашель и хриплый голос.

— Они не из этих — наконец сказал профессор студентам, потом обратился к гопарю — послушайте, Александр, я, так понимаю, вы тут уже закончили, раз уж пришли нас освободить, я понимаю, что у вас свои задачи и инструкции, но, пожалуйста не бросайте их, выведите в безопасное место. — Под изумлёнными взглядами присутствующих гопник подошел к сидящему в углу профессору.

— Кирилл Антонович? Вашим что-нибудь передать?

— Не надо, тем более передавать то нечего, ты же не знаешь, что они со мной в итоге сделают — с грустной улыбкой ответил учёный.

— Я вас понял Кирилл Антонович — и уже остальным — На выход, живо!

— Но мы не можем его тут оставить — тут же выступил второй студент с распухшими руками. — Александр закатил глаза, потом резко поднялся подошёл к оробевшему парню и спросил.

— Как тебя зовут гуманист хренов?

— Дм..эээ Дмитрий

— Так вот Дима, ты сам еле на ногах держишься, твой тщедушный кореш — Александр указал на «остряка» — сам себя вряд ли далеко утащит, но, если всё же решил остаться валяй. — Было очевидно, что профессор самостоятельно идти не может, и воспользовавшись замешательством юноши гопник толкнул его к двери. Дальше сопротивления со стороны студентов не было. На прощание аспирант кивнул профессору, тот понимающе улыбнулся, на том и расстались. Они шли по системе узких коридоров быстрым шагом, насколько это было возможно, пока Александр не указал на совершенно неприметную нишу в которой находилась дверь, практически сливающаяся со стеной. По пути они никого не встретили, но как только гопник начал открывать дверь завыла сирена, пока что это был единственный звук в тоннелях, но раз уж сработала тревога их побег заметили и их уже начали искать. Сказав пару интересных слов Александр кинул растерявшемуся Андрею тот самый Smith & Wesson.

— Если кто появиться, стреляй! Нас всё равно уже живыми брать не будут, им горбачи[8] не к чему! — Аспирант снова не понял почему они горбачи, но ствол взял и даже прицелился в плохо освещённый конец коридора.

Дверь поддавалась плохо, студенты помогали в меру сил, но открываться заржавевшая за прошедшие десятилетия дверь категорически не хотела.

— Господи! Да где же мы? — совершенно неуместно вскрикнула девчонка.

— В старом бомбоубежище — сквозь зубы прорычал Александр, прикладывая все усилия, чтобы открыть дверь хотя бы так, чтобы в неё можно было протиснуться. Сирена к этому моменту уже стихла, зато с обеих сторон раздался стук сапог и приглушенные команды, по первому высунувшемуся из-за угла человеку Андрей выстрелил не задумываясь. Пуля ушла куда-то в потолок, но даже такая «меткая» стрельба выиграла для них немного времени.

— Так держать Дюха! Высунутся, шмаляй-не думай! — дверь, тем временем, подалась ещё немного. А, Андрей, находясь под гремучей смесью страха, адреналина и наркотика развернулся и выстрелил в другой конец туннеля, стук сапог и выкрики прекратились, сменившись на шаркающие звуки и приглушённый мат. Дверь громко скрипела с каждым отвоёванным миллиметром, и когда уже показалось, что выход открыт, с обеих сторон тоннеля раздался странный металлический стук и шипение, небольшое пространство немедленно наполнилось густым удушающим дымом.

— Твою маааааать!!!! — заорал Александр из последних сил налегая на дверь.

***

Саныч, увешанный электродами и скованный цепями сидел в лохани с водой и тихо радовался тому что его приволокли не к фанатикам Храма, а к каким-то продвиженцам, то ли правды, то ли истины. Он особо не запоминал, поскольку в тот момент, когда его привели в допросную комнату с табличкой — «кабинет для проведения разъяснительных бесед», он искренне пытался не заржать в голос. В «кабинете» стоял странный агрегат, по форме напоминающий башенную градирню,[9] с торчащими со всех сторон катушками Теслы. Внимательно осмотрев установку Саныч пришёл к выводу, что завидовать тому, кто нажмёт на рубильник точно не будет, ведь резонансные трансформаторы были подключены так, что могли подавать напряжение куда угодно, только не на прикреплённые на него электроды. Рассказывать об этом он конечно не стал, но не удержался от ехидного вопроса: «А вы когда-нибудь её включали?», на что ему с надменным видом ответили: «Ты будешь первым, кто испытает на себе силу истинной науки». Склоненную голову и трясущиеся плечи они восприняли как хороший знак — «ага испугался, проклятый враг истины и человечества!». Кое как поборов приступ хохота Саныч принял, как можно более смиренный вид, но на его долю выпало ещё одно испытание самообладания и выдержки. Ему протянули стакан с прозрачной жидкостью и сказали веское: «Пей!», принюхавшись, Саныч не удержался от саркастического замечания про слабое сердце, гипертонию и камни в почках. Продвиженцы приняли максимально суровый вид и заявили: «Гомеопатия не способна навредить человеку, как одна из истинных наук, она лишь исцеляет и может поспособствовать установлению правды, как в данном случае». Спорить, с повреждёнными мозгом гражданами, Саныч не решился, на курсах психологии их учили, что с ненормальными надо соглашаться и ни в коем случае не ловить их на собственных противоречиях, поэтому водичку охотно выпил.

И вот теперь он сидел в полном одиночестве в полутёмной комнате без окон и ждал, когда же подействует сыворотка правды, или, что они в воду подмешали в пропорции один к миллиону. Если бы у этих поражённых пси волнами с планеты Нибиру осталась бы хоть капля разума, то ждать Санычу пришлось бы, мягко говоря Долго. Но всего через полчаса дверь отворилась и в комнату вошли двое, один в колпаке с маской, закрывающей верхнюю половину лица, второй в старомодном строгом деловом костюме.

— И так, уважаемый Александр Александрович, Я старший познаватель Отрепьенко, так что не пытайтесь сопротивляться и увиливать, препарат уже действует, так что попытка соврать причинит вам неимоверную, острую как лезвие «моргенштерна» боль! — Саныч не интересовался видами средневекового оружия, но даже он знал, что в переводе это страшное немецкое слово означает «утренняя звезда» и как булава с шипами, собственно, лезвия не имела в принципе, но предпочёл промолчать и изобразить пристальное внимание и сосредоточенность.

— Так же цепи, которые вы наверняка заметили — продолжал тем же надменно-глумливым тоном щеголеватый тип — сделаны из высококачественного сплава стали и серебра! Так что Вам! — театрально ткнул в сторону профессора пальцем «особо образованный» — без посторонней помощи отсюда не выбраться, а помощи ждать неоткуда.

Саныч химией и металлургией тоже не интересовался и никогда не слышал, чтобы в серебро добавляли, что-то кроме меди и платины, но снова промолчал, так как все его силы теперь уходили на то чтобы не расхохотаться в голос. Да и зачем так было издеваться над металлами для него осталось загадкой, в данном случае хватило бы и обычных наручников.

— А теперь отвечайте на вопросы и помните от того, что Вы скажете и чем больше полезной информации мы получим, тем благосклоннее отнесется к Вашим лживым изысканиям суд Храма.

«Так они всё-таки заодно или нет? Что-то тут не так, Храм всегда к любому проявлению науки относился, как к чему-то крамольному, большая часть шишек сыпалась на антропологов и археологов»

— А о каких изысканиях идёт речь? — не удержался от вопроса Саныч, так как промолчать просто не смог, стало очень интересно, что они о нём знают, да и время потянуть не мешало.

— Здесь я задаю вопросы! — буквально завизжал щегол. «Хорошо, что тут окон нет», подумал Саныч ибо от децибел, производимых живым опросником, поморщился даже «палач». Кстати мужик в красном колпаке, серых штанах и куртке из холщовой ткани вызывал какие угодно эмоции, но уж никак не страх.

— И так вопрос первый… — Саныч даже слушать не стал. «И так что мы имеем, с одной стороны законченные дегенераты, с другой религиозные фанатики, одни опасны тем что вместо научного знания пропагандируют всякую чушь, выдавая её за истинную науку, а вторым не надо ничего пропагандировать или ты веришь, или ты против них. Интересно как же эти две кодлы спелись?» — Отвечайте на вопрос! — прервали его размышления очередным визгливым требованием. Саныч вновь промолчал «так, надо ждать удобного момента, а потом бежать, вот только куда?» Но мысль закончить ему опять не дали.

— И так! Я сделал для вас всё что мог! Я вежливо просил вас отвечать на вопросы, но вы пренебрегли моей милостью и великодушием! — с дичайшей патетикой вновь возопил щегол. «Интересно, он вообще нормально говорить умеет?» подумал Саныч. — И теперь мы вынуждены перейти к самым крайним мерам! Бартоломий! Включате изобретение! — Мужик, недолго думая, дернул рубильник и тут же затрясся от проходящих через него киловатт.

— Бартоломий! — опять завопил познаватель — Что происходит!? — и немедленно бросился на помощь помощнику. Теперь Саныч наблюдал картину — «два трясущихся клоуна» и несмотря на всю, казалось бы, серьёзность ситуации, Саныча не покидало дурацкое ощущение, что он попал в какую-то бредовую, совершенно абсурдную комедию. «Ну не может такого быть! Просто не может», думал Саныч, выбираясь из бадьи и срывая с себя электроды. Как только дикая пляска у рубильника закончилась и оба организма успокоились. Саныч позвякивая цепями направился к ним и после короткого обыска карманов были найдены ключи от кандалов. Избавившись от цепей, Саныч наскоро обыскал комнату и пришёл к неутешительному выводу, что ничего полезного в ней нет, тумбочки у стены оказались пусты, а из одежды, после обыска, ему оставили пляжный вариант. В общем, выбора особо не было, пришлось позаимствовать шмотки «палача», так что из комнаты для бесед вышел вполне обычного вида мужик, в самой простецкой одежде, штаны, правда, оказались великоваты, но Саныч потуже затянул верёвку, выступающую в качестве ремня и колпак естественно надевать не стал, в кармане куртки нашлась кепка восьмиклинка.

Ссутулившись, надвинув кепку так, чтобы она максимально закрывала лицо, Саныч вышел из комнаты и оказался в широком светлом помещении, большие окна, красные ковровые дорожки, весьма потёртые, но хорошо вычищенные, стены были обиты деревянными покрытиями. Поначалу Саныча пробил холодный пот, в этом шмотье и грязных ботинках с обмотками он смотрелся на этом фоне, мягко говоря, неуместно. Но тут же взял себя в руки, если такие кадры как «щегол» и «палач» тут шастали значит, и он как-нибудь пройдёт. В подтверждение его мыслей в конце коридора показались два мужичка примерно в такой же одежде, с видимым усилием они несли здоровенный продолговатый ящик, и увидев Саныча немного притормозили.

— И как оно там? — поинтересовался один из них.

— Господин старший познователь опять лютует? — со скабрезной ухмылкой поинтересовался второй. Саныч, заранее нацепивший на лицо как можно более глупое выражение, ответил в той же манере.

— Та не, опять разорался, как будто его жинка вилами в… — дальше он пересказал один из бородатых армейских анекдотов про сеновал и отвязных девок, которыми постоянно сыпал взводный, когда Саныч ещё даже и не помышлял о научной деятельности, а нес срочную службу в ВДВ. Мужики конечно заржали, Саныч естественно подхватил, потом перекинувшись с ними ещё парой ничего не значащих фраз, пошёл к лестнице, а мужики, подхватив ящик бодро потащили его дальше.

Саныч, стараясь сохранять хотя бы видимость спокойствия, спустился по широкой мраморной лестнице и вышел во двор, место, где он оказался, он узнал сразу это была усадьба графов Шереметьевых Кусково, где располагалась крупнейшая коллекция керамики в мире. Если точнее он вышел из здания Грота — музея, выполненного в стиле XVIII века, раньше перед ним располагался чудеснейший лесопарк, клумбы, газоны, скульптуры, декоративные колонны… от всего этого великолепия не осталось и следа, перед взором Саныча предстала весьма неприглядная картина. Обширная территория, обнесенная бетонным забором с колючей проволокой, там, где раньше были газоны теперь стояли военные грузовики, деревья вырублены, колонны снесены, посреди того, что раньше было клумбой теперь была засыпанная гравием площадка. И самое главное люди. Их было много, они сновали туда обратно, что-то перетаскивая, куда-то спеша, погружая и разгружая постоянно подъезжающие машины. Сновали организованно, не было пустой суеты, в общем работала хорошо отлаженная машина, но вот с какой такой целью… Подавив желание броситься бежать подальше, уняв дрожь в руках, отставив на задний план нехорошие догадки, Саныч стараясь не привлекать внимания направился было вдоль стены усадьбы, как его окликнули.

— Эй ты! А ну сюда живо! — Саныча пробил холодный пот.

— Ну? Чего застыл, сюда иди кому сказано! — вновь окликнул его молодцеватый высокий мужик с пышными усами, одетый в серую застиранную черкеску, в руках он крутил нагайку и был явно чем-то недоволен. Саныч решил не испытывать судьбу, тем более бежать всё равно было некуда, поэтому он повернулся и всё так же ссутулившись подошёл к представителю, вероятно, казачества. Поймав ещё один один недовольный взгляд, профессор поспешно снял кепку и потупился.

— Ага, из григорьевской бригады поди? Опять отлыниваете подлецы проклятые, ну я вам сегодня на всеобщем построении устрою! Без дополнительной пайки у меня все останетесь! — Саныч предпочёл промолчать и ещё больше потупиться, «блин, ещё один шизофреник» — подумал он, теребя в руках восьмиклинку.

— Значит так! — продолжал тем временем «казак», хлопнув нагайкой по плечу Саныча — Берёшь вот те ящики, что у меня за спиной и несёшь их вон к тому складу, и живо, через полчаса приду проверю! Отлыниватели, чтоб вас паленом в печень через дышло! Бегом, пшёл! — пробормотав что-то вроде «Слушаюсь ваше благородие» Саныч подхватил первый ящик и понёс в указанном направлении.

«Вот ведь встрял так встрял, интересно, когда эти клоуны беседователи очнутся и поймут, что я сбежал? Точнее, когда их обнаружат и поднимут тревогу?». — Саныч, конечно, уходил по-английски не попрощавшись, но всё-таки нашёл время связать проводами незадачливых следователей, или как они там себя называют. Он шёл по широкому двору с тяжёлым ящиком и приглядывался к происходящему, и это самое происходящее нравилось ему всё меньше и меньше. Кроме снующих мужиков, он заметил в, некотором отдалении, подтянутых бритоголовых молодых людей в спортивных костюмах, не меньше сотни сотрудников, а стояли плотными ровными рядами и внимали что говорил им менеджер. За их спинами стояли уже готовые бронированные машины, что за машины Саныч определить не смог, но оценил серьёзное вооружение, их явно не для разгона демонстраций готовили.

Дотащив ящик до здания, приспособленного под склад, он отдал его скучающему мужику, тот с безразличным видом, даже не взглянув на Саныча принял у него слегка позвякивающий груз и скрылся внутри. Возле дверей склада не было больше никого, воровато оглянувшись, профессор проскользнул в полутёмное пространство склада, и тут же напоролся на здоровенного угрюмого сотрудника. Саныч сам был совсем не хлипкого телосложения, но стоящая перед ним, что-то жующая горилла, пожалуй, могла двумя пальцами свернуть его в бараний рог.

— Куда? — хрипло поинтересовалось последствие безудержного приема стероидов. Саныч решил ничего не говорить, ведь пока он прикидывался бессловесным шлангом это срабатывало, поэтому он выпучил глаза, поднял руку и ткнул пальцем куда-то в сторону. Горилоид так же флегматично что-то пережевывая, вытащил из-за пояса дубинку, и вместо того чтобы огреть ей враз застывшего Саныча постучал по металлической полке и крикнул — Михайло! Тобе тут ище прыслалы — через полминуты послышались торопливые шаркающие шаги, и из-за высоких, примерно метра в три высотой, стеллажей показался плюгавенький мужичок, потирающий потеющие ручонки.

— Ну наконец-то! Кого поздоровее прислали! А то шлют всяких дрищей! — визгливо и в то же время хрипло возопил, судя по всему, заведующий складом. — Ты, за мной, ты сторожи! — не меняя тональности вскрикнул мужичок и, ни на что не обращая внимания, засеменил в глубь полутёмного помещения. Саныч последовал за ним, а первое впечатление о хорошо отлаженном механизме начало трещать по швам, «или они просто не ожидали что кто-то посторонний проберётся на их территорию?». Но над происходящим ему толком подумать не дали, тот же визгливый голос обозначил задачу.

— Вот те ящики, расставь на те полки, — дёргая руками. вопил завскладом — и не дай всевышний уронишь, получишь десять ударов кнутом! Ты меня понял!? — Яростная жестикуляция больше походила на эпилептический припадок, так что Санычу не составило большого труда, играя роль безответной рабочей скотинки, скрыть рвущийся наружу хохот за невразумительным мычанием и направиться к ящикам. Давя приступ хохота, Саныч приступил к выполнению вроде бы несложной задачи, он складывал ящики на полки одновременно присматриваясь и прислушиваясь, никто особо не обращал на него внимания, все работали на своих участках. Переложив несколько ящиков на металлический стеллаж, он, улучив момент, когда на него никто не смотрел, подцепил крышку одного из них и заглянул внутрь, остатки надежды на то, что не всё так плохо в родной стране развеялись в пыль. В ящике ровными рядами стояли бутылки с зажигательной смесью явно фабричного производства, запаянные пол-литровые ёмкости темного стекла с привязанными к бокам запалами, не оставляли сомнений. Саныч невесело усмехнулся, «значит вот какими средствами решили провести реформу образования, о которой последние полгода радостно вещали по всем каналам», в том, что всё санкционировано на самых верхах власти было очевидно. К тому же, отдать в распоряжение фанатикам и дебилам уникальный архитектурный и музейный комплекс могли только уполномоченные люди на министерском уровне, или люди с очень большими деньгами и влиянием, что ситуацию в целом не меняло. «Вот ведь как получается, с утра я был уволен из университета, днём попал в плен к умалишённым, во всех смыслах и оттенках этого слова, а сейчас под вечер для них же гружу ящики с горючими и взрывоопасными веществами… мдаааа хороший понедельник выдался, ничего не скажешь». Ещё раз оглянувшись вокруг, Саныч продолжил расставлять ящики, он почему-то был уверен, что удобный момент для побега не за горами.

***

Через какое-то время Илья всё же сумел подавить нервный хохот и решил вновь попытать счастья с осмотром комнаты, поднявшись на ноги сисадмин принялся более подробно и вдумчиво изучить полку с книгами. «Как-то же они открывали этот чёртов сейф» — пришло наконец в голову хоть что-то рациональное за последние пару часов. Немного повозившись с книгами Илья наконец обнаружил, то что могло помочь, толстенный томик «Капитала» был неестественно лёгким и холодным на ощупь. Приглядевшись к великому наследию прусского философа и экономиста, Илья понял, что это не книга, а железная коробка с замком-личинкой, замаскированная под бумажную кладезь мудрости. Повертев в руках переносной тайник, он вновь начал обшаривать полку в поисках ключа, но тут его поисковые работы прервал странный стук в коридоре. Похолодев Илья, стараясь не шуметь, подошёл к двери и осторожно приоткрыв выглянул в коридор, звуки повторились вновь, только это был уже не какой-нибудь невнятный стук, а вполне различимые шаги множества людей.

— Здесь точно кто-то был! — раздался зычный глубокий голос — Ищите! Из этого прОклятого вертепа не должен выйти ни один из слуг падшего!

— Ну что вы, что вы! — послышались следом торопливые заверения — Об этом бункере знало только высшее руководство и особо доверенные лица, а вы их всех ммм… ну скажем обезвредили. — Шаги и голоса приближались, админу становилось ясно, что оставаться на месте не безопасно. Выскользнув в коридор, он тихо направился к подсобным помещениям, спрятавшись в довольно просторной кладовке Илья начал оглядываться в поисках чего-то, чем можно было защититься, любой инструмент, кусок арматуры, да что угодно и только сейчас он заметил, что до сих пор сжимает в руках железную коробку с портретом К. Маркса взятую с полки. Тем временем шум, создаваемый группой захвата, становился всё громче, кроме размеренных шагов теперь отчётливо слышался стук армейских сапог, а из глубин туннелей раздавались чёткие отрывистые команды.

— Идёмте, сюда! Вот здесь они спрятали всё самое ценное! И возможно даже больше, наверняка тут лежит то что вы ищите — вновь заговорил «торопливый», в котором админ без труда узнал заместителя генерального директора по хозяйственной части. «Вот крыса! Он нас сдал!» На секунду ярость захлестнула сознание простого заводского системного администратора, но только на секунду, Илья понимал, что если его обнаружат, то грохнут на месте и не поморщатся. Усмирив опасные в данной ситуации эмоции, он предпочёл спрятаться за какими-то пыльными коробками, всё что ему оставалось так это ждать и прислушиваться.

— Вот эта дверь? Ну что же заходим! — буквально прогремело в коридоре.

— Ваше Менеджерство — подобострастно заговорил кто-то третий — Позвольте пойти вперёд нам, вдруг там затаился тот самый трусливый враг и только и ждет того чтобы нанести подлый удар!

— Идите сотрудники! Несите Слово Всевышнего! — напутствовал их менеджер, далее послышался жуткий грохот, подбадривающие крики и треск ломаемой двери. «Блин! Дверь же не заперта и открывается на себя» подумал Илья, но, естественно, выходить из укрытия и просвещать на эту тему он по вполне понятной причине никого не стал. После десятка ударов чем-то тяжёлым дверь наконец не выдержала и судя по звукам, доносящимся из коридора всё-таки слетела с петель, дальше послышались выкрики «За Храм! За Истину!». Илья поморщился, именно такие выкрики он периодически слышал, проходя возле центральной площади, но тогда это казалось чем то несерьёзным, так собрания по интересам в лучшем случае. Теперь цель таких собраний ему стала понятна, а ещё пришла запоздалая страшная мысль, что это не локальное явление, ведь в новостях, примерно за неделю, до этого говорили, что, что-то подобное происходит и в других городах. Илья сжался от внезапно нахлынувшего чувства безысходности — «Неужели так везде? По всей нашей Российской Республике? А может и по всему миру?» — размышления помогли немного отвлечься от происходящего. — «Да нет вроде в Европе всё как обычно, толпы пляшущих педиков и миллионы мигрантов из Африки, им там и так звиздец как весело, Коалиция Штатов Америки вплотную занимается изоляционизмом, им не до того, в Азии тоже все друг другу глотки грызут, только в Китае и у нас было относительно в порядке… до сегодняшнего дня». Политвоспоминания Ильи прервали очередные крики, но уже не возбуждённые, а какие-то разочарованные.

— Ваше Менеджерство! — Рапортовали по ту сторону двери — Никого не найдено, даже если тут кто-то и был, то давно покинул это место.

— Странно — протянул менеджер — колонну руководства этого Всевышним прОклятого предприятия мы уже перехватили и предали справедливому суду. Кто же тут елозил? Вот что! — обратился он к кому-то, видимо к командиру штурмового отряда — Обыщите здесь всё ещё раз, не мог враг всего искреннего и человеческого далеко уйти, чую где-то прячется изверг окаянный! — и после короткого, «будет сделано!», продолжил прерванный разговор с АХОшником — мы свою часть уговора выполнили, ты говорил, что там, в комнате для сговоров слуг падшего, есть то, что ищем, показывай, ибо путь свободен.

— Конечно-конечно, вот прямо на этой полке, я сам видел, как генеральный доставал её с полки — далее послышались шаркающие звуки, шуршание и приглушённый писк — не понимаю где она! — и уже возмущённый возглас — не может быть она была здесь вот на этой самой полке!

— Как она выглядела? — задал вопрос менеджер.

— Как третий том «капитала» Карла Мар…

— А ну заткни свою поганую пасть пёс смердящий! — внезапно раздался гневный голос менеджера, да такой громкий что будь на потолке штукатурка то точно бы осыпалась. — Не смей даже произносить имя этого отродья человечества! Его чёрные пагубные, как его душонка, труды запрещены Храмом, а его имя должно быть предано забвению! Запомни это раз и навсегда!

— Я пппонял, пподождите, я не… не горячитесь вы так — замямлили в ответ — я сейчас открою сейф и там наверняка лежит том… эээ то есть коробка… эээ в общем я сейчас. —

В это время к дверям подсобки не торопясь подошли как минимум трое сотрудников, тихо переговариваясь.

— Да нет тут никого, чует он блин!

— Но но но! Менеджер Феоктист один из самых эффективных! Он ересь за версту чует, а уж если напал на след какой-нибудь нечисти, то настигнет и покарает, так что смотрим внимательно.

— А вдруг и в самом деле никого, может менеджер просто остаточные, эти как их, элюминации почуял, а этого или этих твоих еретиков и нет уже, а может они все давно сбежали или в канализацию провалились?

— Какие же вы продвиженцы тупые и ограниченные, нужно просто верить, в то что тебе приказывают! А теперь живо за работу!

— Да поняли мы, приступаем уже.

Вновь послышались шаги двое удалялись, а вот третий решил немного задержаться. Ручка двери с лёгким щелчком повернулась и в приоткрытую дверь просунулась лохматая рыжая башка, следом появилась рука с фонариком. Всё это Илья наблюдал, глядя в щель между коробками и надеялся на чудо, которого конечно не произошло, тусклого освещения одной единственной люминесцентной лампы для детального осмотра помещения не хватало. Луч фонарика блуждал по подсобному помещению, и когда он внезапно погас Илья подумал, что всё позади, но не тут-то было. Включились остальные лампы, прикреплённые к стенам, ни выключателя, ни каких-либо других панелей на стене админ не заметил, и теперь гадал откуда тут такое освещение. А сотрудник полностью открыл дверь и вошёл внутрь, «гребаный фанатик!» про себя выругался админ, «хотя они другими вроде и не бывают», думал Илья пока машинально обшаривал всё вокруг в поисках чего-либо тупого и тяжёлого. О том, что у него за спиной висит полностью снаряженный АК, а на поясе пистолет Илья как-то не сообразил, поэтому нащупав что-то тяжёлое и на рукояти, он, не дожидаясь неминуемого обнаружения с диким воплем набросился на сотрудника. Подскочив к нему, сисадмин нанёс размашистый удар снизу в челюсть, раздался противный хруст, и сотрудник повалился на стоящую позади пирамиду из коробок, что вызвало цепную реакцию падения хранящихся там вещей. И под аккомпанемент железного звона, а также грохота падающих полок со всяким барахлом, Илья выскочил из подсобки и кинулся обратно к кабинету с сейфом за которым был спасительный путь наверх. То, что он не сумел открыть сейф, и вообще не знал, что будет делать дальше, его на тот момент не заботило, адреналин плюс паника, охватившая его, сделали своё дело. Не прекращая вопить как умалишённый, размахивая кувалдой, системный администратор ворвался в дверной проём со следами насильственного вскрытия и не обращая внимания на, застывших от изумления, менеджера и главного завхоза подбежал к сейфу. Дверь была открыта, внутри ничего не было лишь пустое пространство, недалеко стояли двое подручных, один из них даже попытался помешать Илье проскользнуть внутрь, но получил кувалдой по лицу и попытки прекратил, а админ, прыгнув в открывшийся проём, развернулся и захлопнул за собой тяжёлую дверь.