Цифровое будущее культуры. Измерения и прогнозы

Анатолий Николаевич Козырев

В монографии представлены результаты исследований по цифровой экономике, проводимых в лаборатории экспериментальной экономики ЦЭМИ РАН. В основном это результаты измерений и прогнозов, касающихся оцифровки культурных ценностей, а также соответствующие инструменты измерения и прогнозирования. В монографию также вошли результаты изучения алгебраических свойств информации, наследуемых всеми цифровыми продуктами, включая цифровые копии произведений искусства, музыки, кино и печатной продукции.

Введение

Настоящая монография — результат многолетних исследований, проводившихся в лаборатории экспериментальной экономики ЦЭМИ РАН. Основная часть публикуемых результатов получена в период 2014 — 2016 гг., когда исследования финансировались Российским научным фондом — проект №14—18—01999 «Измерения и прогнозы в цифровой экономике». В монографию вошли также некоторые результаты, полученные авторами до 2014 года. Прежде всего, это касается изучения алгебраических свойств информации (Козырев, 1999, 2009), наследуемых всеми цифровыми продуктами, включая цифровые копии произведений искусства, музыки, кино, печатной продукции и многое другое.

В рамках проекта №14—18—01999 разработаны фундаментальные основы для создания новых инструментов измерения и прогнозирования в цифровой экономике, предложены новые методы измерения и прогнозирования на основе больших данных, собираемых в интернете, проведена их экспериментальная проверка. Актуальность проекта обусловлена, с одной стороны, лавинообразным ростом количества продуктов в цифровой форме (фильмов, музыки, программного обеспечения и т.д.), с другой стороны, дефицитом адекватных инструментов для измерения стоимостных параметров таких продуктов и прогнозирования платежеспособного спроса на них. Новизна предлагаемого подхода к решению проблемы состоит, прежде всего, в систематическом отслеживании следствий общего для всех информационных продуктов фундаментального алгебраического свойства — идемпотентности сложения. В полной мере это фундаментальное алгебраическое свойство присуще информации на уровне отдельных битов («да» + «да» = «да»), а потому оно наследуется всеми цифровыми продуктами. В стертых формах это свойство присуще всем продуктам, допускающим оцифровку и получившим общее название — «контент».

Идемпотентность сложения информации имеет много частных следствий, обычно не связываемых между собой, а потому изучаемых раздельно, иногда даже в разных научных дисциплинах, прежде всего, в экономической теории публичных благ и в науке о вычислениях (computer science). Особый и наиболее интересный случай — публичные блага, поставляемые в частном порядке. В частности, к числу публичных благ, поставляемых в частном порядке, относятся произведения, охраняемые в рамках авторского права. А потому вопросы авторского права имеют самое непосредственное отношение к изучаемому предмету. Однако здесь они рассматриваются под специфическим углом зрения, а именно, в связи с возможностью оцифровки произведений и оборота их цифровых копий в интернете.

Возможность представления в цифровой форме — фундаментальное отличительное свойство всех ценностей, обозначаемых относительно новым для русского языка термином «контент». Это очень широкое понятие. Например, в книге оцифровке поддается не только текст, но и картинки, текстура бумаги и обложки, наличие пятен и т. п. Не поддаются оцифровке бумага, нитки, клей. Все, что поддается оцифровке, может быть практически без затрат размножено, передано по каналам связи и использовано одновременно многими людьми без ущерба друг для друга. Данное обстоятельство радикально меняет структуру затрат на производство и сбыт любых продуктов, основную ценность которых составляет контент. Затраты на разработку продукта во многих случаях практически совпадают с затратами на его производство в любых объемах. Самым дефицитным ресурсом с какого-то момента становится внимание целевой аудитории. Все это не может не отражаться на характере отношений, возникающих вокруг создания, распространения и потребления таких продуктов.

Конечная цель исследований — разработать новые инструменты для практического использования в экономических исследованиях, в том числе предложить конкретные методы измерений в цифровой экономике с использованием больших объемов данных (big data), собираемых с помощью роботов, и провести их экспериментальную проверку.

Потребность в таких инструментах никем не оспаривается, но и не осознается в полной мере ни экспертным сообществом, ни бизнесом, ни представителями власти. В какой-то мере это определяется интересами конкретных социальных групп и отраслей. Но во многом это непонимание — результат мифологизации целого ряда наблюдаемых явлений. В частности, это касается «пиратства» в интернете, оценок ущерба от «пиратства» и вызывающей много вопросов эффективности обществ по коллективному управлению правами (ОКУП). Эти вопросы, что называется, «на слуху», но помимо них есть масса других вопросов «не на слуху», представляющих, возможно, даже большую важность для общества. В частности, это касается сохранения и эффективного использования культурного наследия, обеспечения равного доступа к культурным ценностям, информационного обеспечения научной деятельности в современных условиях и т. д. Все эти вопросы, так или иначе, связаны с возможностью оцифровки произведений науки, искусства, кино, музыки, печатной продукции, исторических документов, а также обеспечения доступа к их цифровым копиям. Именно здесь вопрос об измерениях встает в полный рост. В том числе речь идет о принципиальной возможности измерений в цифровой экономике и наличии эффективных инструментов для таких измерений.

Разумеется, вопросы соблюдения авторских и смежных прав постоянно остаются в поле зрения. Однако такие вопросы нельзя рассматривать абстрактно, не соизмеряя возможные приобретения и потери сторон. При этом речь идет, разумеется, не о «пиратах» как одной из сторон, а о правообладателях и обществе или о представителях отраслей на основе авторского права (кино, звукозапись, книгоиздательство), с одной стороны, и представителях телекоммуникационной отрасли, с другой стороны. Несовпадение интересов здесь достаточно очевидно, хотя об этом не очень принято говорить. Неудивительно, что и отношение к инициативам по принудительному осуществлению авторских и смежных прав у представителей указанных отраслей тоже различно. Наиболее ярко это различие проявилось в дискуссии между Германом Клименко, ставшим в декабре 2015 года советником Президента РФ по интернету¹, и представителями киноиндустрии². Однако, это — тот случай, когда противоречие видно «невооруженным глазом». Реально приходится иметь дело с большим количеством разнонаправленных интересов, причем даже внутри относительно однородных групп. Например, авторы книг — очень неоднородная группа в части интересов. Если авторы детективов и женских романов заинтересованы, прежде всего, в получении авторского вознаграждения за свой труд, то авторы научных книг заинтересованы в том, чтобы донести свои идеи до возможно большего числа читателей, но при этом они очень чувствительны к вопросам плагиата, неточного цитирования и отсутствию ссылок на их труды. Отсюда постоянные жалобы одних, на то, что их обворовывают, и готовность выложить свои тексты в свободный доступ со стороны других. Говорить о соизмеримости приобретений одних и потерях других можно лишь тогда, когда интересы тех и других ясно обозначены, что далеко не всегда просто сделать. К тому же эти потери и приобретения часто проявляются как внешние эффекты (экстерналии) и далеко не всегда выражаются в деньгах. В частности, это касается издержек, связанных с принуждением к соблюдению авторских прав.

Меры по принуждению к соблюдению авторских и смежных прав сами по себе требуют затрат, причем затраты ложатся на государство и, следовательно, на общество. Уже здесь возникают вопросы, во-первых, о сопоставимости возможных потерь от нарушения исключительных прав и затрат на принуждение к их соблюдению, во-вторых, о справедливости положения, когда интересы одних групп обеспечиваются за счет других. Иногда эти вопросы ставятся очень жестко, например: «во сколько нераскрытых убийств обойдется нам защита ваших имущественных прав»? В других случаях вопрос может звучать не столь драматично, но это вовсе не значит, что соизмерять потери и приобретения сторон не требуется. В этом контексте преувеличение возможных потерь правообладателей выглядит отнюдь не безобидно, а сознательное кратное преувеличение ими своих потерь приобретает отчетливый привкус преступления против нравственности, какими бы идеалами оно ни прикрывалось. Но и это не все. Если признать, что издержки от мер по принуждению к соблюдению авторских и смежных прав в интернете могут превысить разумные пределы, то дальнейшие выводы тоже будут разными, так как они очень сильно зависят от интересов рассматривающей этот вопрос стороны.

В качестве возможной альтернативы принудительным мерам представителями правообладателей выдвигается идея «глобальной лицензии». На бытовом языке это означает введение сбора со всех представителей информационных и телекоммуникационных отраслей в пользу правообладателей, а точнее, в пользу выступающих от имени правообладателей коллективных органов или союзов. В обмен на это предлагается разрешить свободный оборот цифровых копий произведений в интернете. Тем самым вопрос об издержках принуждения как будто снимается. Но это не так. Во-первых, расплачиваться придется не тем, кто конкретно извлекает выгоды от свободного оборота цифровых копий в интернете, или, как минимум, не совсем тем. Во-вторых, помимо копий отечественных произведений в сети будут обращаться цифровые копии произведений иностранных авторов, а предоставить лицензию на их использование могут только реальные правообладатели, но отнюдь не представители «всех правообладателей», выступающие с идеей глобальной лицензии.

Параллельно инициативам типа глобальной лицензии представителями других групп интересов выдвигались совсем другие инициативы. Так, Ассоциацией интернет-издателей (далее — АИИ) разрабатывался проект «Общественное достояние» (далее — Проект), в рамках которого изучались проблемы оцифровки и введения в широкий оборот произведений, практически полностью выпадающих из оборота в силу несовершенства авторского права и не всегда адекватной позиции правообладателей. Согласно публикации (Засурский, Тищенко, 2015), Проект стартовал в феврале 2015 года, когда «в Администрации Президента поставили крест на идее создания общества по коллективному управлению правами, собирающего налог на интернет — 25 рублей в месяц с каждого пользователя мобильной и фиксированной связи». Там же утверждается, что концепция «Общественное достояние» возникла вместе с появлением АИИ, и это соответствует действительности. Однако в 2015 году у АИИ появилась новая модель регулирования авторских прав («Общественное достояние…», 2015), а у Проекта — реальная перспектива реализации. Государство прислушалось к доводам представителей интернет-индустрии, телекоммуникационной отрасли и правообладателей против введения «глобальных лицензий», оно берёт курс на открытие доступа к знаниям и культурным ценностям. При этом, согласно тем же источникам, «Общественное достояние» обойдется госбюджету в 100 раз дешевле, чем введение глобальных лицензий, известных также как «налог РСП». Однако эта оценка нуждается, как минимум, в независимой проверке, еще больше в независимой проверке нуждаются цифры, озвучиваемые руководством РСП. В этом заключалась одна из задач нашего исследования.

Реализуемость Проекта может быть поставлена под сомнение также по политическим, а отнюдь не только финансовым причинам. Возникшая на основе неприятия идеи глобальной лицензии коалиция из представителей интернет-индустрии, телекоммуникаций и правообладателей, скорее всего, распадется, а у Проекта появится много противников, способных создать лоббирующие группы. Отсюда следует, что надо анализировать не только количественные показатели, куда входят затраты на идентификацию произведений, подлежащих оцифровке и переводу из категории ОИС в категорию ООД, на их оцифровку и т.п., но также интересы различных влиятельных групп. При этом, вполне очевидно, что интересы физических и юридических лиц, а также отраслей, чьи доходы привязаны к обороту интеллектуальных прав, не совпадают с интересами тех, чьи доходы привязаны к трафику или количеству кликов. Отсюда следует, что интересы представителей интернет-индустрии — в увеличении трафика за счет свободного контента — могут войти в жесткое противоречие с интересами правообладателей и других игроков, чьи доходы связаны с оборотом прав на контент, а не с контентом как таковым. Также понятно, что правообладатели — слишком многочисленная и неоднородная группа. Как минимум, необходимо видеть различия между обладателями прав на кино и видео, на музыку, на печатную продукцию и на произведения изобразительного искусства. Но даже внутри каждой из таких групп различия интересов могут быть очень велики вплоть до противоположности. Например, как уже отмечалось, авторы научных публикаций (они же правообладатели) заинтересованы, прежде всего, в максимально широком распространении своих произведений и свободном доступе к ним, тогда как авторы массовой литературы, скорее, заинтересованы в получении вознаграждения, а не просто в числе почитателей. Отсюда возможно радикальное расхождение в отношении авторов к попаданию своих произведений в свободный доступ и в выборе, к примеру, различных типов открытых лицензий³. Еще более очевидные расхождения возникают, когда в качестве правообладателя выступает не автор популярного произведения, а наследник, причем далеко не всегда это прямой потомок. Разумеется, ситуация не может быть полностью аналогичной в других отраслях на основе авторского права, так как научной музыки или научной живописи просто не существует. Но заинтересованность в свободном распространении цифровых копий своих произведений даже без какой-либо оплаты возможна и здесь. Наконец, вполне очевидно, что противоречия между интересами правообладателей и представителями интернет-индустрии могут быть в значительной мере купированы, если не требовать перевода ОИС в ООД каждый раз, когда для этого появляются какие-то основания. Достаточно ограничиться распространением свободного доступа только на цифровые копии произведений. Во многих случаях (но не во всех) это снимает противоречия и снижает потери правообладателей или затраты бюджета на выкуп прав.

Таким образом, выявляется большой набор проблем, связанных с измерениями в цифровой реальности, но отнюдь не сводящихся к измерениям как таковым. Помимо измерений и, строго говоря, до измерений необходимо по возможности точно обозначить группы интересов и ожидаемые экстерналии. Для этой цели необходимо подойти к исследуемым вопросам с позиций теории игр, включая достаточно новые ее достижения, такие как теория конструирования экономических механизмов (economic mechanisms design theory), методы выявления предпочтений и т. д.

Как уже говорилось выше, новизна предлагаемого подхода состоит в систематическом отслеживании следствий фундаментального алгебраического свойства информации — идемпотентности сложения («да»+«да»=«да»), наследуемого всеми цифровыми продуктами, включая оцифрованные произведения искусства, музыки, литературы. Дополнительную новизну и эффективность подхода обеспечивает мультидисциплинарный характер исследования с использованием достижений психологии, теории игр, права и экономики. Для сбора и анализа данных используются современные информационные технологии, включая сканирование трафика в интернете и анализ больших объемов информации (big data) с помощью роботов. Благодаря сочетанию технических методов работы с информацией с широким использованием официальных источников удалось получить достаточно полные и, что особенно важно, разносторонние сведения о предметной области. Собраны и проанализированы данные о культурном наследии, имеющем перспективу оцифровки и перевода в общественное достояние. В том числе проанализированы количественные параметры советского культурного наследия, включая фильмы, музыку, печатную продукцию и музейные экспонаты, а также массивы произведений, созданных в РФ при финансовой поддержке государства. Проведена оценка существующих цифровых и аналоговых коллекций материалов, моделей доступа к информации. Разработаны подходы к анализу возможных экономических и социальных последствий свободного обращения в интернете цифровых копий произведений искусства, музыки и фильмов из этих коллекций. Проанализированы интересы вероятных союзников и противников такой политики. Предложены механизмы для выявления размеров справедливой компенсации правообладателям, а также механизмы организации свободного доступа к культурному наследию СССР. Разобраны некоторые частные примеры, вызывающие острые споры представителей власти и индустрии контента.

Структура и содержание книги в целом следует логике проведенного исследования, которая, в свою очередь, определяется пониманием ключевых факторов успеха в распространении культурного наследия.

Во-первых, получены оценки количества созданных произведений и масштабы оцифровки контента. Как выяснилось в ходе исследования, оцифровано очень много, в том числе, оцифрованы коллекции крупнейших музеев России, а также значительная часть книг и относительно небольшая часть кинодокументов. Дальнейшие действия по оцифровке должны учитывать этот опыт и различия в подходах к процессу оцифровки в разных отраслях на основе авторского права и в конкретных организациях типа Госфильмофонда, Государственного архива кинодокументов и т. д.

Во-вторых, исследована инфраструктура доступа к контенту — существующая и перспективная. Установлено, что государство уже прикладывает серьёзные усилия в области широкого доступа к произведениям культуры и открыто для обсуждения правового регулирования. Параллельно с настоящим исследованием Ассоциацией интернет-издателей проводилось исследование по проблеме возможности выкупа прав на российские фильмы. Той же группой осуществлялся анализ наиболее сложных правовых и, отчасти, технических вопросов (Засурский и др., 2015), связанных с созданием Национальной цифровой библиотеки, регистратора DOI и одновременным запуском федеральной резервной системы из банков знаний, а также с запуском реестра сиротских произведений (чтобы дать возможность авторам или правообладателям заявить свои права).

Наконец, понимание интересов сторон привело к выводу об отсутствии необходимости перевода произведений из категории ОИС в категорию ООД. Достаточно сосредоточиться на свободном доступе только к их цифровым копиям. Это радикально снижает опасность возможных конфликтов и сопутствующих им издержек, но предполагает более глубокое исследование интересов основных игроков, прежде всего, ОКУП. Соответственно, в 3.3. дано краткое описание ключевых ОКУП, впрочем, тема интересов правообладателей и ОКУП затрагивается практически во всех разделах книги.

В итоге структура книги приняла современный вид, а именно: настоящее введение, пять тематических разделов, список источников и два приложения. Основные теоретические положения изложены в первом разделе. Здесь же изложены методические вопросы и представлен краткий анализ проблем, возникающих в связи с переводом в категорию ООД объектов ИС, созданных при бюджетной поддержке. Как выясняется, здесь нет сколько-нибудь серьезных проблем, не считая непонимания ситуации отдельными правообладателями. Иначе говоря, проблема скорее просветительская, чем экономическая или правовая. Анализ международного опыта оцифровки культурного наследия в целях его сохранения изложен в 1.1.3. Однако оцифровка — это вопрос не только сохранения культурных ценностей, но и доставки их потребителю. Эти аспекты международного опыта рассматриваются в других разделах. В частности, обзор зарубежных работ по экономике авторского права отнесен в самый конец книги. Это сделано вполне сознательно. С одной стороны, такой обзор должен быть сделан и представлен читателю, с другой стороны, мы используем гораздо более мощные инструменты, а потому этот обзор — скорее дань традиции, чем основа для наших исследований.

Второй раздел содержит большой объем фактической информации, полученной из разных источников и необходимой для глубокого анализа. Он посвящен измерениям и оценкам, включая измерение популярности тех или иных произведений, количества произведений, реально востребованных массовой аудиторией и т. п.

Третий раздел посвящен способам монетизации трафика и анализу интересов ключевых игроков, а также их возможностей. В подразделе 3.4. перечислены преимущества и недостатки всех этих возможностей, при этом идентифицированы даже те интересы сторон, которые не могут получить количественной оценки.

В четвертом разделе описана возможная стратегия реализации Проекта и ее обоснование. При этом рассматриваются разные варианты реализации Проекта и возможные сценарии его развития в зависимости от внешних обстоятельств. Здесь же рассмотрены экономические и правовые аспекты, включая примерную оценку возможных затрат и требуемое правовое обеспечение.

Наконец, в пятом разделе дан обзор альтернатив авторскому праву, сформулированы основные выводы, полученные в результате проведенного исследования. Здесь же намечены перспективы продолжения исследований, в том числе, проведения натурных экспериментов. В приложении 1 подробно описана агент-ориентированная модель, имитирующая комбинированный принцип раздачи контента. Приложение 2 посвящено индексам, характеризующим разные аспекты перехода к цифровой экономике.

Нумерация рисунков и таблиц в каждом разделе автономна и начинается с номера раздела. Например, рис. 1.2. — второй рисунок в разделе 1. Нумерация таблиц и рисунков в каждом из приложений также автономна.

Примечания

1

http://www.rbc.ru/rbcfreenews/567afb3c9a79473a49bde77d

2

http://www.kp.ru/daily/author/817312/

3

В частности, научные архивы, как правило, используют лицензию Creative Commons Attribution (CC BY), а производители произведений искусства предпочитают некоммерческую лицензию типа CC NC, исключающую коммерческое использование произведения без согласия автора.