Пять лепестков. Стихи и эмоции

Анатолий Корниенко

В книгу вошли избранные стихи из четырёх, ранее изданных сборников: «Живая вода», «Глас неба», «Солнце-бумеранг», «Ясные стихи» и стихи, написанные позже. Эта книга дополнена представлением автора о природе эмоций и их влиянием на здоровье человека. Впервые высказывается предположение о правильном и деструктивном движении эмоций. Такое движение согласуется с порядком изменения времён года.

ЗИМА

«Мы должны уметь бояться, остерегаться, ограничивать свои эмоции так, как мы чувствуем это холодной зимой»

(Из книги «Живая вода»)

Метелица

Затянуло небо нежной пеленой,

Закружился снежный хоровод хмельной.

Белая метелица — строгая на вид,

То под ноги стелется, то в глаза пылит.

Ах, плутовка белая — озорство и стать,

Будем ночку целую в Новый Год гулять!

Ты такая чистая — всех белей—бела,

И когда ты быстро так землю убрала?

В белые одежды — лес поля и пруд

Где покос был прежде, твой теперь приют.

Замела, засеяла все белым—бело.

И узором северным выткала окно.

Выйду ли на улицу, гляну на село:

Белизною белой все забелено.

Новогодней ёлкой сердце мне зажгла.

Поцелуй твой колкий — ни добра, ни зла.

Подковала смелая снежного коня

И подковы сделала все из хрусталя.

Быстрою кометой унесет он вдаль,

Песней, ветром спетой разгонять печаль.

Унеси нас в поле — в свой чертог, метель,

Упадем на воле в белую постель.

Будет всё наоборот

Буря, мгла и белый саван

Завернись скорей душа!

Пронеслись по сердцу сани

Скрипом зимнего ножа.

Сеть накинули на небо,

А в ловитве — мелочь всё!

Чешуёй морозной небыль

Сыплет, сыплет — занесёт.

Уходи в свою обитель

День короткий, как трава.

Падай, падай — ты убитый.

Выходи галить зима!

Я дождусь весны и невод

Потащу по небу вброд.

Ты не спрячешься быль-небыль

Будет всё наоборот

Полосатая жизнь

Вон за той полоской белой, что навеяли метели,

вон за той полоской тонкой,

где тумана только плёнка,

и за той, такой же нежной,

где проклюнулся подснежник,

или даже за зелёной,

где в тебя ещё влюблённый

и за той ржаной и спелой…

точно, я сказал за белой

той полоской полежу.

Полосатая жизнь — жуть!

«Долго ли падали…»

Долго ли падали…

Да нет — под снегом все,

мытьём ли катаньем —

будет ответ зиме,

мысли все выбелит:

в них она знает толк.

С новыми видами

с чистых начнём листов.

Я же открою тот,

где ты белым-бела,

где самый первый год

ты лишь моей была…

Зима-февраль

Мертвецки пьяный ходит по земле —

идёт и падает — унылый путник снег,

и про себя бормочет тихо что-то.

С утра, с похмелья ветра в рот набрав,

он топчется подолгу у канав

пытается войти в свои ворота,

и у заборов завернувшись в плед,

лежит, подолгу сгорбившись сугробом.

И, кажется, то человек убогий

сидит и смотрит постоянно вслед.

Тоска стоит над городом. Висит

в замёрзшем небе белая колючка.

Зима, уже приняв приличный вид,

(до рождества ходила голой — штучка!)

оделась в западное всё (из секонд-хенда?)

Ну, что ж остался только месяц ей аренды —

пускай гуляет, всё ж немолода,

ей тоже нужно находить кого-то.

По сотке СМС-ки холода

приходят ей, но всё не те. Работа

её замучила. Для школьников — лафа:

пять дней в неделю дурака валяют.

А акимат уже готовит к маю

комиссию для встречи половодья,

и в бизнес-план — зимы вошли угодья.

Спеши подруга, делай урожай,

Аэропорт потом — ауежай!*

А снег лежит. И, тишина такая,

как в преферансе после сдачи карт.

Величествен пейзаж — зима на троне

и вязь следов на ней как боди-арт!

Она спокойна, ведь её не тронут,

пока у женщин есть защитник — март.

* — аэропорт (каз.)

«Изумрудная трава уже под снегом…»

Изумрудная трава уже под снегом.

В синем пламени камина стих горит.

В беспорядке полном чувства ходят следом.

Муторно как всё… Не говори.

Мне не трудно, но она же виновата.

Знаю я, что я мужчина. Сделать шаг?

Как всегда бывает, а потом расплата…

Будет так. Пусть снова будет так.