Из развитого в дикий – нелепые ШАГИ

Анатолий Зарецкий, 2021

Перед Вами бесхитростная повесть «о жизни в эпоху перемен», разрушивших нашу Родину – СССР – и «кинувших» всех нас, бывших граждан великой страны, «выживать» на ее обломках, кто как может. К счастью, герой повести оптимист. Вот уже три года бывший начальник сектора РКК «Энергия», а ныне безработный, ищет своего места под Солнцем. Он фонтанирует идеями, и вот одна из них привлекает внимание руководителей Союза предпринимателей и даже промпартии. Увы, реализовав проект в частном порядке, герой оказывается «у разбитого корыта», лишь чудом сохранив свою бесценную жизнь. Плохо жить без денег, но и рядом с большими деньгами жить опасно – слишком много хищников в этом «безумном-безумном мире».

Глава 13. Порохово

— Анатолий, здравствуй, — позвонил как-то раз Володя Пискунов, — Вы не возражаете, если мы с Юркой через часик к вам подъедем?

Я не возражал, и часа через полтора нас посетили гости. Мы встретили их, как положено. Татьяна быстро организовала стол. На столе возникла бутылочка, от которой гости вдруг дружно отказались — младший из братьев, Юрий, был за рулем, а Володя так, из солидарности.

С Володей мы познакомились еще в семьдесят первом году. Тогда мы с Татьяной только-только поженились и приехали в свой первый отпуск. Почти накануне нашего отъезда нас навестила подруга жены Ольга с мужем Владимиром.

Пока жены вспоминали свое далекое детство, мы с Володей быстро нашли точки соприкосновения. Оказалось, оба служим в Казахстане, оба офицеры-ракетчики, причем, в одном звании — старший лейтенант. Правда, я тогда служил в Ленинске, на космодроме Байконур, а Володя — в Семипалатинске, в строевой части.

В следующий раз мы встретились года через три. Я уже уволился из армии и работал в конструкторском бюро, а ребята приехали в очередной отпуск. Тогда же они устроили крестины своего сына Олега, и Татьяна стала крестной, а мы все кумовьями.

Еще года через два, когда семейство Пискуновых снова оказалось в Москве, нас пригласили в подмосковное Порохово, где жили родители, братья и сестра Володи. В просторном деревенском доме нам с женой и дочерью выделили комнату. Хватило места и родителям Ольги. В том гостеприимном доме мы прожили два дня, которые запомнили навсегда.

А вскоре Володю перевели в Можайск. Казалось, совсем рядом, в сравнении с Семипалатинском. Тем не менее, Пискуновы на много лет исчезли из нашей жизни. Раза два-три заезжала Ольга, но всегда одна.

— А что же Володя с тобой не приехал? — спрашивала Татьяна подругу.

— Мы, как всегда, разделились. Он поехал к своим в Порохово, а я к своим в Москву, — обычно отвечала Ольга.

И вот через много лет мы встретились с Володей и его братом, которого видели еще младшим школьником. Оказалось, Володя вышел на пенсию в звании подполковника, и теперь их семья живет в Москве у родителей Ольги. Разумеется, нас тут же пригласили в гости в их новую квартиру на южной окраине Москвы.

Мы не заставили себя ждать, и в ближайший выходной приехали, как обещали.

— А что же Светлану не привезли? — неожиданно расстроился Володя, — Олег так хотел ее увидеть. Он помнит, как они играли детьми.

— Как ее теперь привезешь? У нее свои дела. Это уже не ребенок, которого взял в охапочку и привез, — ответил ему.

Нас встретили постаревшие родители Ольги, сама Ольга, которая из стройной женщины, какой ее помнили, превратилась в солидную гранд-даму, хлебосольную хозяйку этого дома, и, наконец, Олег — рослый богатырь, в сравнении с которым его отец выглядел пигмеем.

— Чем занимаешься, Анатолий? Татьяна сказала, ты уже не работаешь в КБ. Что случилось? — заинтересовано спросил Володя.

— Долгая история. Как только “Буран” запустили, тему закрыли. Работать стало неинтересно. А когда нет работы, сам знаешь, начинаются интриги. Вот и пришлось хлопнуть дверью. Так что я уже больше года безработный, а сейчас ко мне еще и Татьяна присоединилась. Вот уже полгода не работает. Сократили ее.

— Да вы что? — удивились все, — На что же вы живете?

— Матери пенсию платят, да и Светланка стипендию получает, — ответила Татьяна.

— Да это же божьи слезы, — подключилась к разговору Ольга.

— А ты не пытался куда-нибудь устроиться? — спросил Володя.

— Конечно, пытался. Только кому мы нужны в таком возрасте?

— Это точно, — подтвердил он, — Я вот попытался и бросил. Поставили с соседом в нашем сарае в Порохово пару станочков. Купил в воинской части списанный грузовик. Рано утром едем в лес и привозим все, что плохо лежит. А потом распиливаем стволы на доски, делаем аккуратные, в размер, строганные досочки и упаковываем в пакеты. В выходной привожу нашу продукцию в Москву. Расходится в полчаса.

— Вот видишь, как люди умеют. Учись, — тут же не преминула уколоть жена.

— А что. Присоединяйся, Толик, — почувствовав поддержку, тут же возгордился собой Володя, — С соседом я уже разругался. Не нравится ему, как я деньги делю. А я привык делить по-справедливости. Как работаешь, так и получаешь. А тут еще решили дома строить. Мы с братьями всей толпой навалились и поставили два дома, мне и Юрке. Он только со стороны посмеивался. А когда до него очередь дошла, обиделся, что мы ему не помогаем. Ну и пусть обижается. А теперь вот решил свои станки забрать. Пусть забирает. Куда он без грузовика денется. А мы новые купим. Так что приезжай, Толик, в Порохово. Будем работать вместе, — предложил он.

— Это, Володя, не наездишься туда и обратно, — сходу не понравилось его предложение Татьяне.

— А зачем ездить? Неделю работаешь, а в субботу на выходные домой.

— Нам это не подойдет, — выдала заключение Татьяна, — Твоей Ольге это бы не понравилось.

— Еще как понравилось, — рассмеялся Володя, — Нас с Олегом целую неделю дома нет. Ей меньше готовить. И спокойней. Олег под надзором. А здесь как уйдет с друзьями, приходит за полночь. Ну, так как, Анатолий?

— Никак, Володя. У меня свое дело есть, — решил я поддержать реноме.

— Интересно. Что за дело? — тут же оживился кум.

— Да оно пока в стадии становления. Но, стоит того, чтобы им заниматься.

— А если подробнее? — не унимался он.

— Да есть идея построить камнеобрабатывающий завод с современным итальянским оборудованием, — кратко ответил ему. Но, такой ответ явно не удовлетворил любознательного предпринимателя Володю.

— А сырье где брать? Кто будет строить? Где? Кто будет работать? Куда сбывать продукцию? — засыпал он вопросами.

— Сырье у нас свое. Я учредитель российско-киргизского СП “Гранит”. Строить не проблема. Рабочих обучат итальянцы. А продукцией мы уже торгуем, причем, довольно успешно.

— Ну, Толик. Ты, оказывается, время зря не теряешь. Знаешь, что я тебе посоветую. Надо сесть с карандашиком в руках и все внимательно посчитать. Я так всегда делаю.

— Володя! Какой карандашик. Я уже бизнес-план сделал на сто пятьдесят листов машинописного текста. Сейчас корректирую на компьютере под новый вариант оборудования.

— Что за бизнес-план?

— Это документ, без которого ни один банк не даст тебе даже маленького кредита, — пояснил ему.

— Ну, Толик, мне до тебя далеко с моими дощечками, — расстроился Володя, — У тебя вон какая перспектива. Кстати, а где собираешься строить?

— Не решил еще. Думаю, в одной из промзон Москвы.

— А не боишься рэкетиров?

— А это, кто такие?

— Ну, Толик, недоработочка. Это бандиты, которые тут же обложат данью.

— А милиция на что?

— Толик, какая милиция! Они теперь такие же бандиты. Что они зазря “крышуют”? С бандитами хоть договориться можно, они свои обязательства выполняют, а с милицией нет — сплошные “беспредельщики”. Так что подумай, Толик, — давал полезные советы кум. Похоже, мои планы его тогда крепко заинтересовали.

Неожиданно позвонил Воронков из “Алтаймрамора” и пригласил подъехать в какую-то гостиницу, где остановился его руководитель — генеральный директор Христенко.

Мы встретились и, похоже, нашли общий язык. Поразило лишь, что Христенко, в отличие от своих заместителей, почти не слушал меня, и все время куда-то торопился.

Договорили уже во взятом напрокат автомобиле директора. Что ж, главный результат нашей встречи достигнут — добро на организацию совместной деятельности было получено.

А еще больше удивил бывший коллега по КБ Сергей Гарбузов. Уже года два я ничего не слышал о нем. Он уволился из организации еще на заре перестройки, когда его в очередной раз прокатили с должностью начальника группы. Тогда он продал свой автомобиль “Жигули”, купил подержанный “КАМАЗ” и занялся частными грузоперевозками.

Как-то раз, когда я еще работал в КБ, он вызвал на проходную. Оказалось, просто так, без всякой цели. Просто захотелось с кем-то пообщаться, кого уважал в нашей организации. Я был польщен. От него узнал, что с грузоперевозками ничего не вышло — большая конкуренция. Грузовик он продал, купил место на бирже и участвует в торгах.

— Что, интересное дело? — спросил его тогда.

— Нет. Но, как-то выживать надо, — ответил начинающий биржевой маклер.

С тех пор он надолго исчез. И вот позвонил и сказал, что очень хочет встретиться, просто поговорить. Я пригласил его к нам.

— Ну, как твоя биржа? — спросил в подходящий момент разговора.

— Да я сразу оттуда ушел. Пролетел там с непривычки. Игрок из меня не вышел. Все деньги за грузовик вмиг просадил.

— И чем сейчас занимаешься?

— Работаю водителем в частной фирме. Вожу директора.

— Ну и ну, — единственное, что смог сказать по поводу его новой работы.

— А что? Как-то выживать надо, — в очередной раз повторил Сергей свою любимую фразу, оправдывающую, с его точки зрения, практически все.

— Ну, и как выживаешь?

— В общем, неплохо. Платят пятьсот долларов в месяц. Пахать, правда, приходится целыми днями. Встаю в пять утра. Еду за директором через всю Москву, а потом за город. Привожу в офис. Пока он занимается утренними делами, где-нибудь кимарю. Отосплюсь, читаю книжку. Иногда свожу его куда-нибудь по делам. А вечером снова везу за город. Домой возвращаюсь не раньше девяти вечера. Так и кручусь. Ну, а у тебя как?

Я рассказал примерно то же, что совсем недавно Володе Пискунову.

— Ну вот, Толик, я так и думал. Я всегда в тебя верил. У тебя непременно все получится, — неожиданно обрадовался Сергей, — А на что ты сейчас живешь? — вдруг спросил он, — У тебя же никаких доходов.

— Честно говоря, мучаюсь, Сережа. Деньги от продаж кончились. В ближайшее время ничего не предвидится. А тут еще Татьяну сократили. Что-то надо делать, а я кроме своего проекта уже ничем другим заниматься не могу.

— Я так и думал. Извини, Толик, но ты фанатик. Если за что возьмешься, непременно добьешься, — невольно повторился Сергей, — Знаешь, ты не обидишься, если я возьму над тобой шефство? — предложил он.

— Смотря, что за шефство.

— Буду тебе ежемесячно давать по сто долларов. Делай с ними, что хочешь. Отдашь, когда сможешь. Да и не отдашь, не обижусь. Вдруг у тебя что-нибудь выйдет, тогда и вспомни, что я у тебя есть, — закончил он свою речь, растрогавшую тогда до глубины души.

— Ну, Сережа, честно говоря, не ожидал, — только и смог ему сказать в ответ. А он вдруг вытащил первую сотню и положил на стол.

Наконец, позвонил Дудеев и выдал очередное задание. Местной фабрике медпрепаратов потребовалась емкость для воды на сто кубометров. Деньгами они не располагали, но готовы продать аналогичной московской фабрике годовой запас сырья лекарственных трав. Мне предстояло договориться со всеми сторонами и провести эту операцию.

Через пару дней, как обычно через проводников поезда, получил образцы лекарственных трав. Уже на следующий день встретился с директором московской фабрики и передал образцы. Через неделю, когда лаборатория провела анализы, московская фабрика подтвердила готовность к закупкам сырья по нашим ценам.

А Комаров в это время ездил договариваться в город Реутов. Вскоре привез чертежи емкости и запорной арматуры, а также все данные по стоимости, включая транспортирование в Киргизию.

Передав данные в Бишкек, ждали развития событий. Но, Саша недели на две умолк. А потом внезапно выдал новое задание. Требовался чистый гидролизный спирт в больших количествах. Неделя бурной деятельности, и все договоренности с производителем были достигнуты. Образцы продукции, сертификаты и прочие документы оказались у нас.

Еще через две недели Саша отменил все задания. Оказалось, работники их местной фабрики, узнав о готовящейся продаже запасов сырья, забастовали. В результате сделки сорвались, а наша с Комаровым месячная работа оказалась напрасной.

Без всякого предупреждения, в Москве вдруг появился предприниматель из Твери, который привез мне четыреста тысяч рублей — остаток своего долга Дудееву. Увы, по покупательной способности возвращенная сумма составляла лишь десять процентов от той, какой она была два года назад.

Похоже, Володя Пискунов всерьез заинтересовался моим проектом. Он снова позвонил и предупредил, что подъедет. В этот раз приехал один. Оказалось, ему очень хотелось посмотреть бизнес-план. Дал почитать первый вариант, отпечатанный Татьяной. Часа два Володя изучал текст, таблицы и графики.

— Ничего не пойму, — наконец вздохнул он, возвращая документ.

— Не переживай, Володя. Он сделан для специалистов, — ответил ему.

— Я бы все-таки подсчитал все с карандашиком, — снова посоветовал он.

— Зачем? Мне и так все понятно.

— А мне вот нет. Конечно, у тебя поплавок, а у меня яйцо, — впервые на моей памяти посетовал он об отсутствии высшего образования. “Яйцом” в нашей среде называли знак об окончании среднетехнического военного училища, — Слушай, а как ты смотришь на то, чтоб построить завод в нашем районе? У нас я бы смог тебе помочь.

— В чем? — удивился я.

— Да во всем, включая защиту от рэкета.

— Да ты что! — не удержался я, — Каким это образом?

— Знаешь, Толик, я уже научился ладить с бандитами. Они тоже люди. Если с ними по-хорошему, они к тебе с душой.

— Ну, Володя, насмешил. С ними “по-хорошему” означает лишь одно: плати добровольно, иначе зарежем.

— Ты не прав. Они хоть понимают, когда с тебя ничего не возьмешь, а когда и сколько можно брать без ущерба для дела.

— Скажи, какие грамотные!

— А ты думал. Приставят к тебе еврейчика в очечках. Тот все подсчитает и назначит плату.

— Слушай, такое впечатление, что ты с ними заодно. Все знаешь.

— А как же. Имел дело. Попробовал с милицией, так те ничего не понимают. Гони им бабки сразу, причем, такие, которые сами назначат с потолка. А не согласишься, сотрут в порошок. Сам у них бандитом станешь и пойдешь по этапу. У меня брат “мент”, порассказывал.

— Кто это? Женька?

— Он самый. Полковник милиции. Тоже на пенсии.

— Надо же.

— А в Москве я бы ничего делать не стал. Нет своих людей. Ну, так как, Толик?

— Что как?

— Подыскать тебе площади для твоего завода в нашем районе? Для кума сделаю в лучшем виде.

— Попробуй, — согласился с ним. Володя уехал удовлетворенный.

— О чем вы так долго разговаривали? — спросила жена после отъезда гостя.

— Да вот, предложил сотрудничество.

— Какое?

— Строить завод вместе.

— Правда? — неожиданно обрадовалась жена, — Здорово. Вместе у вас получится. Все-таки свои люди. Да и Володя деловой.

“Да уж… Деловой. С бандитской крышей. Где только набрался”, — удивлялся я.

Через день Володя приехал уже без предварительного звонка.

— Ну что, Толик, нашел замечательные площади в Пучково. Это в десяти километрах от Порохово. Так что все будет под контролем.

— Что за площади?

— Недостроенный завод. А вообще тебе надо самому посмотреть.

— Это, само собой.

— Так что подъезжай послезавтра к двенадцати. А мы с Юркой встретим тебя на восьмидесятом километре. Ты же на машине поедешь?

— Машина сейчас не на ходу. Но, что-нибудь придумаю. Только я не один приеду.

— Приезжай, с кем хочешь, — разрешил Володя и тут же уехал, отказавшись от угощения.

Через полчаса он вдруг позвонил от ВДНХ:

— Слушай, Толик, выручай. Тут такая удача подвернулась. Не знаю, что делать.

— А что надо?

— Займи у соседей денег и подъезжай к ВДНХ. Я буду ждать.

— Сколько? И у каких соседей? Я их никого не знаю.

— Ну, ты даешь. Как это не знать соседей? А так надо тысяч триста-четыреста. Я еще не торговался. Давай, Толик, шевелись, а то товар уйдет. Прибыль пополам, — сказал он и повесил трубку.

— Кто звонил? — спросила жена.

— Володя от ВДНХ. Странный какой-то. Попросил занять у соседей денег и срочно привезти. Товар у него какой-то уходит.

— У каких соседей? Мы же их не знаем, да и они нас. А много надо денег?

— Триста тысяч.

— Да он с ума сошел! Кто же даст такие деньги?

— Вот и я о том же. Впрочем, деньги у меня есть. Дудееву передали. Вот только не нравится мне все это.

— Ну и дай ему их. Можешь не беспокоиться, он отдаст.

— Да я не об этом. Не нравятся мне какие-то случайные товары. Облапошат его у ВДНХ. Ты же видела, что там за типы крутятся.

— Это его дело. Облапошат, так облапошат. Ты же там будешь, подскажешь, если что заметишь.

Взяв все деньги, поехал к ВДНХ. Оказалось, какие-то дельцы из Прибалтики привезли огромную сумку каких-то футболок. И Володя соблазнился их дешевизной.

— Я их в Порохово и в окрестных деревнях загоню вдвое дороже. Дело беспроигрышное, — агитировал он.

— Вот тебе четыреста тысяч, — передал деньги, — Но, дали всего на неделю. Так что крутись.

— Вот спасибо, — обрадовался он, — Пойдем за товаром. Они вон там, в кустах стоят, студентики из Прибалтики. Приехали Москву посмотреть, а заодно товар привезли.

Когда подошли к этим двум “студентикам”, чуть не стало плохо. Ну и Володя. Эти рожи уже попадались мне здесь, причем, неоднократно.

— Какие это прибалты, Володя. Это же местные мошенники, — предупредил кума, но его уже, похоже, переклинило.

— Ничего ты, Толик, не понимаешь. Только не лезь в торговлю. Не мешай, я сам, — стремительно ринулся он в широко расставленные сети-ловушку.

Я смотрел на фальшивых “прибалтов”, которые, произвольно ломая язык, снова и снова убеждали Володю, а заодно и меня, что им срочно нужны деньги, иначе бы они ни за что бы не продали свой мусор.

— Володя, пошли отсюда, — попытался вразумить кума, — Посмотри, что у них на дне сумки, а то всучат грязные тряпки.

— Зачем вы так? Что за недоверие? — тут же грозно двинулся в мою сторону крепенький прибалт, — Мы вас не заставляем покупать. Хотите, покупайте. Хотите, нет.

— Действительно, покажите, что в сумке, — попросил Володя.

— Это невозможно. Мы продаем прямо с сумкой. Там все так плотно упаковано, что потом так не упакуешь, — разъяснил прибалт с сумкой.

— Была не была, — вдруг отчаянно махнул рукой Володя, — За триста беру.

— Нет. Только четыреста, — решительно сказал грозный прибалт, похоже, их старший.

— По фене ботаешь? — неожиданно вырвалось у меня.

— Я вас не понимаю, — мгновенно приняв интеллигентный вид, с деланным возмущением ответил грозный прибалт, наверняка понявший мой вопрос.

— Поймешь, когда из-под земли достану, фраерок, — наклонив его голову к себе, тихо сказал ему на ухо.

— Берете или нет за четыреста? Нам некогда. У нас поезд через час, — выпрямившись, вдруг заторопился тот поскорее исчезнуть из Москвы. Какие тут экскурсии.

— Беру, — снова решительно махнул рукой деловой Володя. “Вольному воля, опытный торгаш”, — подумал я, мысленно сотрясаясь от неудержимого смеха.

На те смотрины производственных площадей взял всю “гвардию”: Комарова — потому что требовался транспорт, Воронкова — чтобы тот почувствовал, что дело движется к строительству нашего совместного предприятия, а Коренкова — так, чтобы оценил обстановку с точки зрения сотрудника госбезопасности.

Полным кубриком подъехали к восьмидесятому километру — месту встречи с братьями Пискуновыми. Увидели их еще издали. На пустынном пригорке стояли две машины с тонированными стеклами, а у них с деловым видом прохаживались два костюмированных “братка”, в которых с трудом узнал Володю и Юрку.

— Вон они! — показал на живописную парочку.

— Бандюки какие-то, — отреагировал полковник госбезопасности, — Типичные “братки”, — добавил он через минуту, когда уже практически подъехали, и парочка предстала перед нами во всей красе, в дорогих костюмах “а ля Кавказ”.

Я представил братьям своих помощников, пересел в машину Володи, и мы колонной из трех машин помчались по извилистой местной дороге.

— Ну, как машина? — радовался Володя, как ребенок, то и дело срывая ее в скольжение, — Хочешь, оторвемся от них?

— Не хочу. Машина как машина. Сбавь скорость, а то ребят потеряем.

— Ты хоть знаешь, чья это машина? — продолжал лихачить Володя.

— Неужели Ельцина? — пошутил я.

— Скажешь тоже, — нахмурился Володя, — Сам Леча дал, чтоб тебя встретить, — с гордостью заявил он.

— Ну, если сам, — деланно восхитился, сразу сообразив, что это и есть один из тех, с кем договаривается Володя. И, оказалось, не ошибся.

Вскоре подъехали к административному корпусу завода и прошли в кабинет какого-то руководителя. Руководитель с труднопроизносимой армянской фамилией долго и подробно расспрашивал, что будем производить и в каких объемах, какова себестоимость продукции, кто поставщики и покупатели, отпускная цена продукции, предполагаемая прибыль и прочее, и прочее. В общем, явно выпытывал информацию, которая его никак не касалась. И я врал напропалую в надежде, что теоретически изобличить меня может только Воронков, но это не в его интересах.

Выслушав, руководитель пригласил еще несколько армян, своих подчиненных, которым пришлось повторить рассказ, правда, в сокращенном виде. Наконец все поняли наши потребности в их заводских ресурсах. Нас попросили на время выйти.

— Армянская мафия, — выдал свое мнение Коренков. Он сказал это негромко и только мне, но его слова неожиданно услышал Володя.

— Что ты выдумал! — сходу набросился он на Коренкова, — Нашелся знаток! Это всё уважаемые люди.

— Кто бы возражал. Конечно уважаемые и весьма авторитетные, — рассмеялся тот, чем еще больше завел кума.

— Толик, кого ты привез? Кто это такие? — тут же отвел он в сторонку.

— Тот, на которого ты налетел, полковник госбезопасности. Седенький — зам генерального директора “Алтаймрамора”, а тот, который за рулем, мой заместитель, — еще раз представил свою свиту.

— Полковник госбезопасности? — испуганно переспросил Володя, — Может, мне извиниться, а то неудобно получилось. Ты бы хоть предупреждал, Толик, — засуетился он.

— Не переживай, Володя. Он не опасный. На нас будет работать, — успокоил его.

— Заходите, господа, — пригласили нас, наконец, в кабинет.

Нам предложили осмотреть несколько недостроенных цехов и выбрать подходящие, а затем вернуться и обсудить стоимость их аренды.

Цеха, хоть и недостроенные, понравились. К тому же подходили по всем параметрам. Молодой армянин, дававший пояснения, четко, со знанием дела, отвечал на вопросы. Он явно имел отношение к строительству.

— Вондрачек, может, я чего не понимаю, но мне все это не нравится. Здесь даже полов нет, — пожаловался Коренков. Я рассмеялся:

— Очень хорошо, что нет. У нас большой объем фундаментных работ. Полы сделаем в последнюю очередь.

— Ну, тебе видней. Я, честно говоря, впервые попал на стройку, — сообщил он.

Мы доложили, какие цеха нам в принципе подходят, но предложенная директором завода сумма аренды шокировала.

— Это дороже, чем в Москве, — возмутился я, когда тот огласил цифры.

— Ну и что? — невозмутимо ответил директор, — Арендуйте в Москве. А мы хотим именно такие деньги. Ваше производство, я понял, прибыльное. Надо делиться, господа.

— Мы подумаем, — ответил ему и тут же завершил непродуктивную встречу.

— Минуточку, господа, — засуетился директор, почувствовавший, что явно перегнул палку и сорвал выгодную сделку, — Мы можем показать вам другие помещения. За них будет московская цена. Покажи им цеха за территорией, — дал он указания понравившемуся мне строителю.

Минут через десять нам показали нечто невнятное, что трудно было назвать цехами. То были времянки, в которых когда-то располагался гараж, а после того, как оттуда выехала техника, помещения разграбили так, что в некоторых местах растащили даже стены из сэндвич-панелей.

Решив, что к директору возвращаться бессмысленно, поблагодарили нашего гида и откланялись.

— Давайте заедем в Порохово, — предложил расстроенный Володя.

— Зачем? — спросил его, — Нам еще назад ехать.

— Хоть пообедаете.

— Дома пообедаем, — не соглашался я.

— Юрка уже все приготовил. Нас ждут, — настаивал Володя.

— Ну, поехали, — махнул рукой, сообразив, что моя свита, хоть и согласится с любым решением, но будет огорчена, если оставлю без обеда.

Минут через пятнадцать остановились в Порохово у проходной какого-то заводика.

— Где это мы? — спросил Володю.

— Это Пороховский опытно-механический завод. А прямо за ним наш родительский дом. Ты его должен помнить.

— Конечно, помню, — подтвердил я.

— А вот и Юркино кафе, — показал Володя на левое крыло здания, — Он молодец. Оборудовал замечательно. Сам увидишь. А вот обслугу набрал. Ну, я еще с ними разберусь, — погрозил он кулаком кому-то невидимому, с кем жаждал разобраться.

Кафе понравилось. Для сельской местности вообще шедевр. Нас действительно ждали и тут же провели в отдельный кабинет, где был накрыт шикарный стол. Все сразу отметили не только блюда с деликатесной рыбой, но и вазочки с красной и черной икрой.

— Что будем пить? — обратился к нам Юра, теперь уже в роли радушного хозяина кафе, — Предлагаю пройти к бару и выбрать все, что понравится.

Все, кроме меня и Комарова, тут же ринулись за спиртным. И загудел пир горой. Особо отличился Воронков. Выпив пару стаканов какой-то отборной водки, он принялся казаковать.

— Я настоящий оренбургский казак, — вдруг громогласно объявил он, — У меня дома шашка висит и награды предков. Меня недавно самого приняли в курень. Мое казачье звание есаул, — хвастал он на все заведение.

— Владимир Яковлевич, вы хоть в армии служили? Хотя бы в рядовом звании? — презрительно спросил его Коренков.

— Ну, не служил. Мне это не надо. Главное оружие казака, знаешь, какое? — ринулся в атаку “молодой” казак.

— Стакан? — рассмеялся Коренков.

— И стакан тоже. Наливай, — обратился Воронков к гостеприимному Володе, который тут же со смехом наполнил его стакан, — Выпьем за шашку. Вот главное оружие казака, — провозгласил тост новоиспеченный есаул и залпом выпил водку, словно воду, не дожидаясь нашей поддержки и не закусывая.

— Слушай, Вондрачек, это пора прекращать, — обратился ко мне Коренков, с ужасом глядевший на представление, — Его, похоже, домой придется везти. Один не доберется.

Я уже и сам отметил губительную слабость Воронкова. Но, остановить его не было никакой возможности.

— Афанасич, ты мой друг. В камне ты гений. Мы с тобой горы свернем, если захотим, — рассыпался в комплиментах Владимир Яковлевич, — Я знаю только одного такого гения. И он тоже мой друг. Мы с Юркой целую неделю в Венгрии пили. Я тебя непременно с ним познакомлю. Это Королев в каменных делах. Но Юрка еще и мой друг. Он для меня все сделает. Наливай, — снова подставил он стакан Володе, который, разумеется, тут же его наполнил.

— Юрка это, случаем, не Сычев? — спросил Воронкова, незаметно отодвигая стакан подальше от него.

— Сычев, — удивленно ответил Владимир Яковлевич, — А ты его, откуда знаешь?

— Да его все знают, — ответил ему.

— Правильно. Его все знают. А вот друг он только мне. Наливай, — снова обратился он к Володе, не обнаружив отодвинутого стакана.

— Толик, пойдем, выйдем, — вдруг пригласил Володя после того, как о чем-то переговорил с братом. Мы вышли, — Знаешь, что Юрка сказал? Пронесся слух, что наше предприятие хотят банкротить за долги. Есть возможность приобрести его очень дешево. Пойдем, посмотрим территорию. Если подойдет, это будет самый лучший вариант.

Мы тут же втроем прошлись по заводу. Небольшой заводик очень понравился. Особенно его главный цех, который четко подходил по всем параметрам.

— Да этот вариант получше, чем Пучково, — резюмировал я наш поход, — Володя, а как это нас пропустили через проходную, даже имени не спросив?

— Да я здесь начальник охраны, — рассмеялся Володя, — Только-только приступил. Дощечки наши накрылись, так что устроился пока сюда. Меня взяли, потому что отец здесь всю жизнь проработал. Да и я с детства по этим цехам лазил. И зачем только в Пучково ездили. Вот где надо строить. Ну, Толик, мы здесь развернемся, — восторгался внезапно открывшимися перспективами кум.

Мы никому ничего не сказали, договорившись, что завтра приеду один. А на станции в Пучково меня встретит Юрка на машине и привезет в Порохово, прямо на завод.

Когда вышли с завода, увидели картину загрузки в машину отчаянно сопротивляющегося Воронкова.

— Требую продолжить банкет! — кричал неутомимый казак, — Будем гулять до утра! Где мой друг Толька? Где мой друг Юрка Сычев? Подать сюда обоих! Наливай! — крикнул он, увидев вдруг Володю.

— Сейчас схожу за водкой, — засмеялся Володя, — Ладно, Толик, до завтра, — попрощался он.

— Поехали, — сказал Комарову, и машина сорвалась с места.

— Стой! — заорал возмущенный Воронков, — Требую продолжения банкета. Почему не налили? Где Владимир?

— Умолкни, гусь! — прикрикнул на него Коренков, — А то сейчас налью.

Воронков глянув на него мутным взором, тут же утих и мгновенно уснул.

— Где живет этот паразит? — негодовал Саша, — Представляешь, Вондрачек, еле из-за стола вытащили. Нажрался, как свинья.

— Где-то у метро “Прфсоюзная”, — ответил ему.

У метро с трудом растолкали Воронкова.

— Требую продолжения! — снова заорал тот.

— Сейчас тебе будет продолжение, — злорадно пробурчал Коренков, — Показывай, где твой дом.

Воронков хлопал глазами и ничего не понимал. Наконец, махнул рукой:

— Туда, — и снова упал носом в пол.

С трудом добившись информации, мы, наконец, втроем втащили в дымину пьяного Воронкова в его квартиру.

— Принимайте, хозяина, — “обрадовал” Коренков, судя по всему, казачью жену.

— Пьяницы, алкоголики, — сходу налетела та на нас.

— Это ваш муж пьяница и алкоголик. С ним и разбирайтесь, — огрызнулся Коренков.

— Я сначала с вами разберусь! — не успокаивалась женщина.

— Мы разве пьяные? — тихо спросил ее Саша, — Нет. А вот ваш муж нажрался, как свинья. Мы его доставили на дом. А вместо благодарности, вы нас в чем-то обвиняете.

Похоже, разумные слова Коренкова и тон его речи успокоили хозяйку. Она все же поблагодарила нас, и мы покинули комнату мертвецки спящего хозяина, в которой так и не обнаружили ни потомственных орденов, ни его казачьей шашки.